Хан Тихар Вторая часть

музыкальное оформление Градинар Любовь

Озвучивает роли Градинар Любовь

Автор произведения Людмила Лутаева http://parnasse.ru/users/vbhjckfd

Вот идёт к пруду царевна,
Вся, бледнея - от волненья,
А по телу – холод, дрожь,
Словно в сердце вставлен нож.

Хан уверенно шагая,
Говорит: «Иссох, страдая…
Ты же, мучаешь меня,
Красотой своей пленяя.

Неужели всё не веришь
И мою любовь не ценишь?
Видишь, как я для тебя
Не жалею сам себя?»

«Что?» - царевна возмутилась.
«Хочешь, чтоб я огорчилась?
Где же птичье молоко?
На востоке, далеко?

Где ж подземный город духов?
Много ходит о нём слухов.
Там, хочу царицей стать,
Жизнь мирскую прославлять!

Ты, Тихар, мне слово, дал!
Так, выходит, не сдержал?»

Хан вздохнул и не ответил.
Зорким оком он заметил,
Как царевна и бледна,
И тревожна, и грустна…

Он ушёл, но всем следить
За невестою велит.

От тревог царевна мрачна.
Лишь вода в ручье прозрачна,
Утешает и журчит:
«Не волнуйся»,- говорит.

Твой отец уж на подходе,
Через сутки, на заходе,
Дочь любимую спасёт,
Вражью силу разобьёт!»

Тут царевна оживилась,
Улыбаясь, закружилась.
В сердце вспыхнул огонёк:
«Вот спасибо, ручеёк».

Воду девушка набрала,
И ладошкой обливала
Себе ноги и лицо,
И привстала на крыльцо.

Глоток сделала с бокала,
Прошептала: «Как устала,
Ждать тебя родной отец,
Будет ли, всему конец?

Время очень поджимает.
Я боюсь, что хан узнает,
Да нежданно вступит в бой,
Сотворит лихой разбой».

Слуги хана проследили
И Тихару доложили:
«Как царевна веселилась,
И плескалась, и кружилась.
А шепталась, как с водой?
Как с подругой иль сестрой.

Видно, что-то затевает.
Никого не подпускает,
Чуждо, замкнуто живёт,
То вдруг плачет, то поёт».

Злобно закричал Тихар:
«Я пока не глуп, не стар.
Нет, царевна не обманет,
Мне глаза не затуманит.
Хватит козочке шутить,
Притворяться и хитрить»…

Он даёт такой приказ:
«Свадьбу делать, сей же час!»

Вот ведут царевну к хану,
Себялюбцу – истукану.
В свете тысячи свечей
Тускнет блеск её очей.

Хан сказал: «Не надо слёз.
Я уж слишком вас вознёс.
Сам того не замечал,
Как свою погибель ждал.

Мир простит, что не дождался,
В молочке не искупался,
Что заморское вино,
Нам на стол не подано».

Взяв платок, царевна в руки,
Говорит: - «Какие муки,
Встретить зло, не видя дня.
Дай встряхнуться мне от сна».

И к воде ночной, прохладной
Подошла. И тут нежданно,
Подкатила к ней волна,
Шепчет: - «Местью я полна.

В милях трёх стоит Вулкан –
Для врага живой капкан.
Старый спит сто тысяч лет,
Не тревожа белый свет.

Рядом с ним подземный ход,
В город духов он ведёт.
Там под ним, Вулкана сила,
Воды будят, чтоб пробилась
Кровь подземного царя,
Лавой огненной горя…

Ты же спрячься за фонтан.
Видишь, стелется туман?
С вод сгущается, парит,
Превращает влагу - в щит.

Мягким облачком окутал,
Стёр следы и их запутал.
Торопись, спеши скорей.
Ну, входи ж, в туман, смелей».

Но, царевна отказалась,
Клятве - верною осталась:
«Зачем прятаться, когда
Рядом ты всегда, вода?»
И достойный гордый вид,
Ввёл Тихара даже в «стыд».

Вновь царевна, вдохновляясь,
Благой силой пополняясь,
Хану смело говорит:
«Злость в тебе огнём горит.

Ты, презренный, тьмой создался,
Чёрной жёлчью пропитался.
Видно, только горный дух,
Усмирит твой зверский нюх!

Ну, зови его на пир!
Страшно стало, злой вампир?
Может ты с ордой сердитой
Побоялся быть разбитым?

Если так, какой позор!
Хан боится гнева гор!
Вы же в силе с ним равны,
Как удар одной волны.

Может, дух есть твой «отец»,
О чём, знать не мог Творец?»
Так яви своё обличье,
Кто изжил добро, приличье!».

Хан, безумно засмеялся:
«Я – то духа испугался?
Это тот, кто сорок лет
Покоряет белый свет?!

Что ж, красавица, постой,
Поглядишь, кто я такой!»

Он схватил руками молот
И влетел в подземный город.
Рубит к жиле сам проход,
Угрожающе ревёт:

«Дух, явись, и защищайся!
С ханской силой поравняйся.
Я в твоих владеньях смог
Прорубить себе порог!

Пусть же видит всё невеста:
Духа гор я сдвинул с места.
И под небом, под землёй
Я не дам ему, покой!»

Задрожало под горой,
Затянуло небо мглой.
В кратер дух сошёл подземный –
Своенравный, сильный, гневный,
Раскачал большой Вулкан,
Поднял грязевый фонтан.

С недр земли летит стрелой,
Лава огневой дугой.
Магма выползла, бурлит.
Жутко твердь земли горит.

Язык страшного дракона
Появился вдруг у склона.
Пепел сыплется сухой.
Всё покрылось пеленой.

Дух гудит: «Как смел ты, Хан,
Разбудить во мне Вулкан!?
В тайну снов, челом, врываться,
Превосходством выхваляться,
Строить город под землёй
И смеяться надо мной?!

Дерзкий хан желал сразиться?
Так изволь же, - покориться.
Кровь мою не усмирить,
Зло сумею погубить».

Страшно хану перед пыткой,
Он сбежал походкой прыткой,
Выверяя каждый шаг,
Чтоб его не тронул маг.

Но, как прежде, ханский глаз,
Даже в свой предсмертный час
Гневно стал искать девицу:
«Ох, достану я царицу,
Изломаю, словно сук,
Пусть претерпит сотни мук».

Он заметил, что фонтан
Укрывает женский стан.

Тихар с яростью могучей,
Разрываясь грозной тучей,
Дикой злобою кипит,
Схватить девицу спешит.

Сердце юное сковалось.
Что же бедной ей осталось?
Издевательства терпеть
Или гордо умереть?

Духом девушка собралась:
«Я свободна!», - закричала.
«Тиран мерзкий, прячься, сам,
В свой подземный, тёмный храм!

Видишь, ветер мглу развеял,
Где ты зло безмерно сеял?
Рушит, жжёт кровавый гнёт,
Наступил и твой черёд!»

И царевна, словно птица,
В отраженье неба мчится
И зеркальная вода,
Обняла её - тогда.

Нежно тело погрузила,
Тайну дна слезой обмыла,
Быстро сгладила круги,
Чтоб не видели враги.

Брат с отцом царевны милой,
Под покровом горной силы,
Взяли вражью рать в кольцо.
Хан забился под крыльцо…

Но зловещий горный рёв,
Вдруг раскрыл кипящий ров.
Жизнь, как пыль, сошлась с огнём
И ушла кошмарным сном.

Хан сгорел. И город духов
Вмиг исчез. Остались слухи,

А родник мой – свет очей,
Дожил вот до наших дней,
Чудодейственной водой
Исцеляет, кто больной.

Стоит только наклониться,
Чтоб чуть-чуть воды напиться,
Слышишь речь: «Свободна - Я!
И, Творца благодаря,
Всем дарю любовь и ласку,
Чудодейственную сказку».

Иногда в прохладе вод,
Образ девушки плывёт –
Лёгкой тучки отраженье,
Как живое воплощенье,
С неба скатится росой,
Благодатною слезой.

То сойдёт в сплошном тумане,
В белом шёлковом саване,
Полюбуется зарёй,
Испарится над водой.

Сказка эта пусть живёт
И легендою слывёт,
А, кто слушал, явно знает,
Что добро не умирает.

Вот скажу, что – наконец
И из слов сплету венец.

Нет дороже, чем свобода,
А в неволе жизни нет.
Потому- то, в небосводе,
Светлых душ сияет свет…

Откровенья сходят свыше,
В тишину уводят грёз,
Чтобы каждый мог услышать,
Голос чудных, ярких звёзд.