Воевода Смоленской губернии Василь Вагнер не производил впечатления человека злого и недалёкого, но что его отличало, так это взгляд прищуренных серых глаз, что никто из его войска и земляков не выдерживал, да и не выдерживал никто иной. Маленького роста, увалень с широким размахом рук, с пролысиной посреди черепа был мздоимцем через чужие руки, поэтому до Москвы жалоб на него не слали. Выслушает обиженного, улыбнётся, пожурит, что тот раньше молчал, и даст обещание разобраться. Шли годы, а воры в пользу воеводы меняли лишь посады, продолжая своё грязное дело. Как ни крути, но и на дурака наступает прозрение, и пошли, пошли весточки царю, чтобы ревизией во всех уездах разобрался. Ох, умел выворачиваться Вагнер, ох, способен был чёрную ворону выдать за белую. Две ревизии пережил кровопивец, да и третей не сильно боялся, да вот беда: крепостные его родного села подняли Василя на вилы и потом позабавились, но до царя сия незадача не дошла, так как мелкий помещик Смелов поддержал своих крепостных перед пристрастной ревизией, дескать, заблудился в лесах, а там, вероятно, его медведь задрал, что в русских лесах иногда случалось.
[Скрыть]Регистрационный номер 0361235 выдан для произведения: Воевода Смоленской губернии Василь Вагнер не производил впечатления человека злого и недалёкого, но что его отличало, так это взгляд прищуренных серых глаз, что никто из его войска и земляков не выдерживал, да и не выдерживал никто иной. Маленького роста, увалень с широким размахом рук, с пролысиной посреди черепа был мздоимцем через чужие руки, поэтому до Москвы жалоб на него не слали. Выслушает обиженного, улыбнётся, пожурит, что тот раньше молчал, и даст обещание разобраться. Шли годы, а воры в пользу воеводы меняли лишь посады, продолжая своё грязное дело. Как ни крути, но и на дурака наступает прозрение, и пошли, пошли весточки царю, чтобы ревизией во всех уездах разобрался. Ох, умел выворачиваться Вагнер, ох, способен был чёрную ворону выдать за белую. Две ревизии пережил кровопивец, да и третей не сильно боялся, да вот беда: крепостные его родного села подняли Василя на вилы и потом позабавились, но до царя сия незадача не дошла, так как мелкий помещик Смелов поддержал своих крепостных перед пристрастной ревизией, дескать, заблудился в лесах, а там, вероятно, его медведь задрал, что в русских лесах иногда случалось.