Он любил женщин…. Как-то странно любил – пламенно, страстно, выматывая их и себя до предела. И никогда не цеплялся за них. Не было смысла. Разве удержишь женщину силой?
Нужно отпускать их с миром. А душу лечить новой любовью. Или просто глушить тоску чужой страстью.
Был ли он счастлив? Этого Вадим не знал. Для полного счастья ему всегда не хватало капельки удачи.
Вадим работал инкассатором и неплохо зарабатывал. Но деньги были для него на втором плане. Главное – риск, много адреналина в крови. А еще приятная тяжесть оружия и гордость за прекрасно выполненную мужскую работу.
Но сегодня тяжелый день. Последний разговор с Эммой. Тяжело сбрасывать старую кожу и начинать новую жизнь.
И что сказать ей? Так трудно говорить, когда умирает любовь. А еще труднее молчать и чувствовать, как пульсирует чужая боль. Они так долго были вместе. И вот настало время уходить. Французы правы: расстаться – значит немножко умереть…
Вадим позвонил. Эмма открыла сразу, как будто давно ждала его. Черное вечернее платье, туфли на высоком каблуке, изящная золотая цепочка, новая прическа – что ж, эта женщина умеет быть красивой и соблазнять мужчин.
Странно, он уходит, а желание обладать Эммой не исчезает. Или это не желание, а обреченная на провал попытка спастись от тоски одиночества в женских объятьях?
В комнате уже был накрыт стол. В хрустальных бокалах искрилось вино. Горела свеча. Значит, ждала. Знала, что последняя встреча. Хотела проститься красиво.
— Ты был счастлив со мной?
Можно утонуть в этих бездонных глазах, грустных и одиноких.
Да, он был счастлив! Так сладко растворяться в любимой женщине, забывая обо всем на свете. И пьянеть от ее запаха, и чувствовать дрожь во всем теле от невесомых прикосновений ее нежных рук.
И вот ты уходишь. Зачем? Устал от семейной жизни или утратил новизну чувств? Не обманывай себя! Ты просто захотел свободы. А может быть, никогда не любил эту женщину.
— Я был счастлив. Был… Но пришло время уходить! В новую жизнь…
У Эммы дрожали руки. Одинокие слезинки обреченно срывались вниз, словно последние капельки уходящего в небытие счастья.
— Неужели ничего нельзя изменить? — в ее голосе умирала надежда.
Вадим опустил голову. Почему-то всегда так трудно зачеркивать прошлую жизнь.
— Прости! Я ухожу… Я так решил!
Эмма бросилась к нему раненой птицей, прильнула, обняла.
— Не уходи! Не уходи сейчас… Давай сегодня побудем вместе. В последний раз…
Вадим заглянул в ее глаза, какие-то отрешенные и далекие, сквозь тонкую ткань платья почувствовал уже ничем не скрываемое женское желание. Он поднял Эмму на руки и легко занес в спальню. А потом так медленно снимал платье, что она застонала от невыносимости его прикосновений.
На черном бархате ночного неба мерцали звезды. Они равнодушно смотрели вниз, на то, как эти странные существа, мужчина и женщина, опрокинулись в безумие, пытаясь обрести забвение…
Вадим ушел на рассвете, чтобы больше никогда не вернуться. Горе тем, от кого уходят. И горе тем, кто уходит. И ничего изменить нельзя.
Эмма так и не вышла замуж. Обнимая очередного любовника, она закрывала глаза. Не от страсти. А чтобы вернуться в прошлое. Туда, где её ждал Вадим, единственный и любимый. И она прощала ему всё, ибо только он один так легко и просто умел делать ее счастливой.
Неисповедимы Пути Господни! Через несколько дней Вадим погиб. Инкассаторскую машину блокировали возле ювелирного магазина. Прикрывая товарища, Вадим успел несколько раз выстрелить в нападавших, пока ответная пуля не разорвала ему сонную артерию. И не спас бронежилет.
Вместе с хлещущей на грязный асфальт кровью уходила жизнь. Жизнь, прожитая не так, как хотелось.
А за невидимой чертой осталось призрачное счастье. И еще мечты, которые не сбудутся никогда…
Помочь сайту
Поздравления
