Я
уселся поудобнее, и плотнее прижался глазом к окуляру микроскопа.
В
капельке живительной влаги копошилась мелкая наглая шантрапа.
«Ну,
как вы тут?! О-о-о, ну и наплодились! Поди, всю ночь без сна ковали
по-горячему! Молодцы, молодцы!»
Шантрапа,
будто бы услышав меня, замерла и притихла, словно прислушиваясь, а может быть и
приглядываясь. Я побубнил себе под нос: «Капитан, капитан улыбнитесь…»,- и чуть двинул верньер. Тут же вся пузатая
мелочь пришла в паническое движение. Неразбериха началась с периферии
козявкинского мира, взбудоражила его середину и, в конце концов, докатилась до центра.
Мелкие
стали нагло наседать на больших, большие отпихиваясь от мелких ухитрялись при
этом делиться, становясь самыми мелкими и самыми наглыми. В общем, шла
обыкновенная напряжённая жизнь!
Я
допел «Капитана», сварил себе кофе и набил первую утреннюю трубку. «Капитан»
настаивая на своей отважности, «вертелся» в голове, желая быть призванным к
улыбкам и подтягиванию. Я поставил чашечку кофе на стол и, бормоча, что только
смелым покоряются моря, вновь заглянул в микроскоп.
Внизу
под объективом бурлила и клокотала настоящая война!
«Ай-яй-яй!
Это что ж тут у нас за безобразие?!... погибал среди акул, но…. Нет так дела у
нас не пойдут. Вас я смотрю и на минуту оставить нельзя, …но ни разу даже
глазом, ля-ля-ля… Сейчас мы вас
покормим, а то развели тут, понимаешь, людоедство…»
Я
взял пипеткой каплю питательного раствора дополнил её чистой водой, и капнул
сверху на воюющих.
«Вот
вам и стол и дом. А то ишь чего удумали, … но однажды капитан…»
Беснующаяся
шантрапа мгновенно притихла, расползлась, друг от друга, и как мне показалось
даже начала с удовольствием чавкать. А я глядя на всё это, подумал: «Сидят,
жуют, смотрят вверх на стекло линзы и беседуют – Ах! Какое сегодня прекрасное
прозрачное небо! Без табачных облаков, без пыли! Какой расчудесный распрекрасный
день! Без землетрясений, без наводнений! И Его Глаз горит добрым тёплым светом!»
Я
встал, взял трубку, кофе, и вышел на балкон.
Наконец-то
раскурил табак, и, глядя вверх в небо проворчал: «Ты там знаешь что?! Ты там
давай надолго нас не оставляй! А то мало ли чего!»
Потом
отпил глоток кофе, с наслаждением затянулся дымом и вновь забубнил : «Капитан,
капитан улыбнитесь…»
[Скрыть]Регистрационный номер 0202307 выдан для произведения:
Так,
так, так! Вот вы где мои пузатики!»
Я
уселся поудобнее, и плотнее прижался глазом к окуляру микроскопа.
В
капельке живительной влаги копошилась мелкая наглая шантрапа.
«Ну,
как вы тут?! О-о-о, ну и наплодились! Поди, всю ночь без сна ковали
по-горячему! Молодцы, молодцы!»
Шантрапа,
будто бы услышав меня, замерла и притихла, словно прислушиваясь, а может быть и
приглядываясь. Я побубнил себе под нос: «Капитан, капитан улыбнитесь…»,- и чуть двинул верньер. Тут же вся пузатая
мелочь пришла в паническое движение. Неразбериха началась с периферии
козявкинского мира, взбудоражила его середину и, в конце концов, докатилась до центра.
Мелкие
стали нагло наседать на больших, большие отпихиваясь от мелких ухитрялись при
этом делиться, становясь самыми мелкими и самыми наглыми. В общем, шла
обыкновенная напряжённая жизнь!
Я
допел «Капитана», сварил себе кофе и набил первую утреннюю трубку. «Капитан»
настаивая на своей отважности, «вертелся» в голове, желая быть призванным к
улыбкам и подтягиванию. Я поставил чашечку кофе на стол и, бормоча, что только
смелым покоряются моря, вновь заглянул в микроскоп.
Внизу
под объективом бурлила и клокотала настоящая война!
«Ай-яй-яй!
Это что ж тут у нас за безобразие?!... погибал среди акул, но…. Нет так дела у
нас не пойдут. Вас я смотрю и на минуту оставить нельзя, …но ни разу даже
глазом, ля-ля-ля… Сейчас мы вас
покормим, а то развели тут, понимаешь, людоедство…»
Я
взял пипеткой каплю питательного раствора дополнил её чистой водой, и капнул
сверху на воюющих.
«Вот
вам и стол и дом. А то ишь чего удумали, … но однажды капитан…»
Беснующаяся
шантрапа мгновенно притихла, расползлась, друг от друга, и как мне показалось
даже начала с удовольствием чавкать. А я глядя на всё это, подумал: «Сидят,
жуют, смотрят вверх на стекло линзы и беседуют – Ах! Какое сегодня прекрасное
прозрачное небо! Без табачных облаков, без пыли! Какой расчудесный распрекрасный
день! Без землетрясений, без наводнений! И Его Глаз горит добрым тёплым светом!»
Я
встал, взял трубку, кофе, и вышел на балкон.
Наконец-то
раскурил табак, и, глядя вверх в небо проворчал: «Ты там знаешь что?! Ты там
давай надолго нас не оставляй! А то мало ли чего!»
Потом
отпил глоток кофе, с наслаждением затянулся дымом и вновь забубнил : «Капитан,
капитан улыбнитесь…»