Это сегодня к выборам в нашей стране относятся скорее скептически и спустя рукава. А вот было дело…. Клава после распределения приехала работать молодым специалистом в Хабаровский порт. Черноволосая и кареглазая «инженерша», как ее ласково за глаза называли старожилы докеры и крановщики, была девушка ответственная и наивно верила в скорую победу, ну, пусть не коммунизма, но развитого социализма - уж точно! Работали с огоньком. Каждый чувствовал свою персональную ответственность в большом и трудном деле – построении счастливого будущего. Аккурат после международного женского дня 1958 года был объявлен день выборов в Верховный совет СССР. Это у нас в средней полосе России и в южном Поволжье март - месяц капели и мимозок. А в Хабаровске до начала эры глобального потепления (напоминаю, что это все происходило довольно давно – в середине прошлого(!) века))) бывало, что суровые зимы, с трескучими морозами и метелями, длились аж до майских праздников… С утра из репродукторов неслась музыка: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…» Молодежь весело болтала о предстоящих танцах. Избирательный участок находился на другом берегу Амура. Перед сменой или сразу же после нее все спешили попасть туда, чтобы бросить заветный бюллетень в узкую прорезь нового, пахнущего смолой и краской, деревянного ящика, внести, так сказать, свою лепту в общую копилку согласия с политикой партии и правительства. А потом сломя голову неслись в Дом культуры на призывные аккорды «Рио-Риты» и заморского Твиста, которые заставляли забывать о жестких койках общежития, о бесконечных очередях, о невкусных пирожках с бананами, которыми славилась портовская столовая… Одна Клава кручинилась – смена досталась ей вторая, за кульманом предстояло работать допоздна. А с утра она проторчала в магазине, выбирая новые ботики, чтобы на танцах выглядеть королевой, и не успела посетить торжественно оформленный спортивный зал местной школы с заветной урной в центре… Помышлять о том, что можно не явиться на голосование, комсомолка не могла даже в страшном сне. Девушка выросла в семье политрука и слова «почетная обязанность каждого гражданина» внушали ей благоговейный трепет. Решено! После смены в шесть часов вечера (а по Хабаровским меркам – это была уже практически зимняя ночь) она вышла из стен двухэтажного здания ИТР. Тяжелые ворота порта со скрипом закрылись. Автобус, как водится, уехал, Единичные рабочие, которых иногда величали каким-то непонятным и почти неприличным словом «биндюжники», закутавшись в поднятые воротники и смешно обняв себя обеими руками, чтобы сохранить остатки тепла, бодро шагали по домам, Стайка девчушек с хохотом, пробежала мимо и напомнила Клаве о вечерних танцульках в клубе. Эээээхххх…И зачем она утром не сходила в избирательный участок? Клава стояла одна на берегу Амура. Делать нечего – робко ступила на лед, припорошенный снегом, подпрыгнула на месте для проверки прочности водяной тверди и пошла прямо в темноту, стараясь не петлять и не останавливаться, чтобы не заблудиться и не превратиться в ледяное изваяние. Поначалу, оглядываясь назад через плечо, она видела фонари на каменном заборе вокруг доков и старенький прожектор, который больше мигал, чем освещал узкую полосу прибрежной дороги. Но постепенно успокаивающий свет таял в крошеве поземки, которая обжигала лицо и кололась мелкими льдинками. Затейливые буруны из снега свечками поднимались с поверхности замерзшей реки. Ветер то бушевал и валил с ног, то стихал, словно обессилев в своих попытках напугать одинокую фигурку, и уступал место морозной тишине, которая поглощала звуки с завидным аппетитом. Со стороны могло показаться, что огромный мир превращался в маленький игрушечный хрустальный шарик (сейчас модно дарить такие своим возлюбленным на Рождество), и только Клава упрямо шагала вперед. Вот уже и огней не видно… Страха не было. Может он замерз вместе со слезами отчаяния, может просто юношеская бесшабашность мешала осознать мрачные перспективы, может… Клава пела. Да, представьте себе, из ее посиневших губ неслась незатейливая мелодия, которую она весь день слушала по радио: «Мы рождены, чтоб сказку ...». Снег набивался в рот, в горле уже начинало першить от холодного воздуха. А она все шагала наугад, чуть наклонив корпус навстечу хлестким порывам ветра... Впереди кроме абсолютной пугающей черноты не видно было ни зги. Звать на помощь было уже бессмысленно. Во-первых - девушка далеко ушла от берега, во-вторых - никого поблизости не было в помине (все танцевали, ну, вы помните), а в–третьих - голос предательски покинул отчаянную «Герду». Торосы и промоины появлялись внезапно, Клава спотыкалась, обходила опасные проруби и приближалась к очагу патриотического оплота, а, следовательно, к долгожданным «па» в окружении кавалеров. Вдруг... От неожиданности у нее из глаз брызнул сноп искр – она со всего маху ударилась лбом о невидимую преграду. Вытянув руки вперед, Клава нашарила рукой стену. Два шага вправо – стена, столько же влево – опять стена. Ни намека на освещение, ни звука, ни–че–го… Не знаю, как Вы, а я бы сдрейфила…. Клава, подумав чуток и решив, что «не ходила «налево» и начинать пока не собираюсь», повернула направо и, стараясь не отходить от стены дальше, чем на шаг, стала обходить мрачное шершавое и холодное на ощупь творение рук человеческих. После десятка трех шагов, стена закончилась. Вернее, она сделал четкий поворот «на ле-во!» и за углом, наконец – то (!) забрезжил свет. Стало радостно и захотелось кричать: «Эй, люди! Я здесь!!!» А в ответ Клава услышала лишь глухой стук своего сердца… ... Когда распахнулась дверь школы и в клубах морозного пара в вестибюль ввалилось заиндевевшее чучело с белыми от снега бровями и огромной шишкой на лбу, дежурные по избирательному участку онемели. - Тттты кто? – послышалось из-за стола, на котором стояли стаканы с горячим чаем. - Клава я... Инженер из порта. Голосовать пришла... - Откудаааа???? Из порта? А как же ты сюда попала? – поинтересовалась начальница этого учебного заведения. Сразу было видно, что она привыкла все слова учеников подвергать сомнению. - Пппешкооммммммм, - губы не слушались, замерзшие пальцы, кстати, тоже, - Ввввоооо вторую смену ррррработала, автобус уже ушел, а я по Амуру к ввввам… - Врёшь! По Амуру никак не могла! Наверное, в гостях где-нибудь засиделась и опоздала! – строго вторили своему руководителю серьезные дамочки в очках. - Не вру, тётеньки, - жалобно всхлипнув, прошептала Клава. От холода она забыла даже, что давно уже закончила школу и даже институт, хотелось скорее согреться, выпить чаю и … танцы… танцы… - Сначала шла от света перпендикулярно тому берегу, потом стукнулась головой о стену и по ней вышла на задворки какого-то большого строения. - Точно, это завод, - встрепенулась одна из активисток. Но там ведь собаки! Их всегда выпускают из вольеров на ночь бегать. Они злющие, их привезли из лагерей, они на людей натасканы… А ты, голуба, направо повернула от стены или налево? Клава, как честная девушка, возмутилась, – Направо! - И слава …, - чуть не произнеся вслух крамолу, престарелые комсомольские или партийные лидерши закончили фразу, - Хорошо, что направо пошла. Слева у них там огромная незамерзающая полынья. Они туда отходы выбрасывают. Вмиг утопла бы… - Ну, ты, девка, даешь, - с уважением произнесла первая из женщин. - Так Вы мне дадите бумагу и ручку? Я ведь голосовать пришла, - с надеждой в голосе сказала Клавдия. - Тут вот какое дело… Время позднее (маленькая стрелка часов уже перевалила за 9)… Участок надо еще привести в порядок (уроки на завтра никто не отменял), так что мы… уже … того… за тебя проголосовали….
Записано со слов моей мамы...
Для справки (кому интересно): Выборы в СН ВС СССР 16.03.1958 г. Блок коммунистов и беспартийных 99,73 Против 0,27
Всего 99,97
Да здравствуют наши выборы! Самые демократичные выборы в мире! Уря….
Помочь сайту
Поздравления
Чудесный рассказ! Спасибо!
