Конец рабочей недели. Слава богу, Глеб мог полежать на диване, побыть в тишине. Никто в эти минуты его не кантовал: дома никого. Приняв душ, выпив рюмку коньяка, он удобно устроился на диване, тупо уставившись в телевизор, включённый без звука. В эти моменты накатывала тоска. Глеб никогда не ждал неприятностей, не умел их предчувствовать, не собирался тратить на эти глупости драгоценные минуты своей жизни. К нему в одно время и возраст пришёл, и, даже казалось, мудрость следом. Понимал, что мужчиной быть непросто: постоянно приходилось иметь дело с женщинами, расставляющими ловушки, которые был обучен обходить стороной. По вечерам, сидя в кресле, после ужина, слушал бесконечные советы жены, как ему правильно жить. Он уже давно не испытывал к ней горячих чувств, но она и не была противна. Знал, что страшнее этих советов было бы их воплощение в жизнь. Логика рассуждений жены о его предназначении была в том, чтобы Глеб не умел жить, добывать деньги и ловко устраиваться в жизни. Пытался достичь с ней компромисса путём мирных переговоров, но она всегда была уверена, что лучший кусок хлеба достаётся не ему, а его другу, даже если того минуют удачи. Конечно, пытался переубеждать её, но не получалось, она умело побеждала его. Быт заедал с аппетитом их отношения: Глебу казалось, что давно заколотил досками забвения весь былой романтизм отношений с когда - то родным и любимым человеком. Он мучился вопросом:
- А может уйти от неё по - английски, не дожидаясь, когда пошлёт куда подальше? Но куда? Эти вопросы сбивали его душу с ног, и ему сразу хотелось спать. Порой Глеб чувствовал себя одиноким кротом,живущим в норе, из которой выхода нет,только вход. Понимал, что немного водки или коньяка будет в самый раз - достаточно. Ясно, что принять его таким, каков он есть, сможет, вероятно, только могила, больше ничто и никто. Однако, как много в жизни у него было скелетов в шкафу, не доставлявших ему радости.Прошедший день рождения, застолбивший путь на отметке - половина жизни, оказался для него стрессом. После этого Глеб сам себе казался всего лишь эпизодом, мифом, маленьким рассказом. Порой чувствовал себя котом, у которого дома перестали водиться мыши. Дальнейшая жизнь не совсем утешала, хотя он пытался себя успокаивать слабой надеждой на какой –то якобы найденный в ней смысл. В прошлом он совершил немало ошибок, которых оправдать только молодостью было невозможно. Как же ему не хотелось, чтобы бытие его персоны со временем превратилось в данные статистики. До него теперь дошло, что так долго всуе откладывал всё лучшее, чего хотел добиться в будущем, на завтра, и только сейчас осенило, что просто уже теперь не доживёт до времён их воплощения. А раз в жизни из него не получилась даже последняя сволочь, то и на том свете не сможет ловко устроиться. Тогда чего же спешить туда?И свои лёгкие когда - то крылья желаний и стремлений он давно сложил за спиной забытым рюкзачком, так что взлететь вверх навряд ли сможет. Да и кто в него верит? Никто. Даже он сам. Жена всегда указывала путь, но сама по нему с ним идти не соглашалась - выбирала свой маршрут. Жить на всю катушку во времена дерзкой молодости не было ни времени, ни сил. Ему не хотелось делиться своими безнадёжными размышлениями ни с кем. Хватало и одной головы, не стоило напрягать ещё и другую. Вспомнил дешёвое утешение: чтобы с тобой ни было - жизнь только начинается. Да… но начало… Глеб посмеялся над собой: как всякий человек, находящийся в тупике своего возраста, пытался себя обмануть грядущими переменами. Но наступил период, когда слабый рассудок не выручал когда - то считавшийся сильным ум. Рассуждал сам с собой:
-Неужели я идиот, способный реанимировать свои дурацкие идеи молодости, , если полюблю? Неужели мне кажется, что я потерял то, чего и не имел? Да и любовь всегда нежданный гость, звать бесполезно, приходит сама без приглашения. Устал жить хлебом и телом. Мне не избежать тупых ударов будней по голове. Надоело придумывать причину каждое утро, чтобы идти на работу и жить. А этот будильник будит зверя во мне, напоминая, что я ещё жив. Вечером вновь выпитая бутылка вина откроет во мне загадочное дно неутолённой души. И буду я закусывать несбывшимися мечтами свою несостоявшуюся действительность. Глеб вздохнул. Как хотел бы он прогнать эти ощетинившиеся в своей правде мысли, но не получалось. Спать не давали упущенные возможности и ошибки молодости, которые вдруг лезли изо всех щелей. Видимо, так наелся жизни, что вопросов к себе было слишком много. Глеб вопрошал:
- Почему, всё, что у меня не сложилось, я пытался объяснить всесильным действием проклятого и серого быта? Почему о Боге и душе я вспоминал, когда становилось плохо. Чего я хочу? И хотел ли?
Глаза у Глеба слипались… Через минуту он уже похрапывал…
Помочь сайту
Поздравления
