Обольститель!

Долго стою на трамвайной остановке. Народу скопилось- уйма. А ехать все едино надо!

-Где же он пропал, окаянный?- гудит толпа,- так и на работу можно опоздать.

-Доедем,- слышу бас,- ну поменьше поработаем, больше на свежем воздухе побудем.

- И это вы свежим называете?- взвизгнул женский голос,- сколько выхлопных газов!

-А вы в деревню перебирайтесь,- с насмешкой ответил бас,- там хорошо и лес, и тишина, и трамваев нет.

-Ну, знаете!- возмутилась женщина,- я городская, и зачем мне ваша деревня?

В толпе засмеялись. Ожидая продолжения этой перепалки  притихли,  говорившие рядом мальчишки.

О чём бы интересном я  услышала ещё, не ведомо, но  подошёл долго ожидаемый трамвай,  и жаждущие попасть в него стали врываться в  пустующую глубину. Кому то повезло больше.  Устроившись на сидениях, счастливчики развернули газеты, вытащили из сумочек и кейсов  книги, надеясь,  за даримые временем полчаса,  прочитать пару глав, недочитанных дома.

Мне как всегда не повезло. Все сидячие места, конечно же,  заняты и стоячие  тоже. Не найдя точки опоры, повисаю на перекладине вверху. Она предназначена для людей, ростом гораздо более меня. Неудобно, неуютно, рука затекла.  И я ругаю «маленьким язычком» и сырую погоду, и эту скользкую, отполированную множеством рук  палку вверху, не дающую мне упасть.

-Раечка,-  раздаётся рядом.

-Ещё и Раечку, какую то зовёт?- возмущаюсь про себя.

- И вновь слышу, гораздо громче, прямо в самое ухо,- Раечка, ты не узнаёшь меня, милая? А я так скучал!

Поворачиваю  голову, насколько это возможно при моём неудобном положении. Застываю от изумления.

-Какой красавец?- восхищаюсь,- но что-то есть этакое не  приятное в его красивом лице. Может быть это первое впечатление?

Я улыбаюсь и отворачиваюсь

- Простите, девушка, ради Бога, простите, обмишурился, шепчет он,  касаясь губами моего уха.

-Вы так на мою знакомую похожи, ну прямо две капли, ежели,  в профиль.

Дёрнув  плечом, я  даю  понять, что мне это  все равно. И,  в общем, никак не реагирую  на его реплику.

- А вы прехорошенькая,- продолжает сосед,- я бы очень желал с вами познакомиться.

Моё молчание, по- видимому, начинает его раздражать. Он плотнее прижимается  ко мне, памятуя, что подвинуться то мне некуда. Его холодная ладонь мягко  ложится на мою руку.

С негодованием отдёргиваю свою и,  покачнувшись, падаю на женщину, стоявшую сзади меня.

-Осторожно,- взвизгивает  та. Я не диван, держитесь как надо!

Извиняюсь и опять  повисаю на перекладине. Мужчина радостно хихикает и вновь пытается завладеть моей рукой.

-Строптивая  какая!- голос его у моей щеки,- а почему бы нам сегодня вечер не провести вместе? Неужели не нравлюсь? Вижу, нравлюсь, но гордая очень. Я не прав?

Его навязчивость раздражает меня. Я наступаю  изо всех сил каблуком, именуемым шпилькой, на его ногу.

_-А вы ещё и драться умеете?-- морщится он,-  мне это, представьте, очень нравится.

Его рука скользит вниз и остановившись на  моей талии, крепче прижимает меня к себе.

- Ну,  это уже хамство,-  словесно пытаюсь обороняться я.  Что вы позволяете себе?

Он не даёт мне закончить тираду, которую я собираюсь  выплеснуть этому нахалу, а  мягко дотрагивается  губами  до  моей щеки. И мне уже не нравится его внешность, его вкрадчивый голос, раздражает еле ощутимый  запах  одеколона.

-Надо бы убегать, остановка сейчас. Остальные три придётся ногами прошагать. Но успеть должна на работу, - не даёт покоя пришедшая мысль

Пробираюсь к выходу, расталкиваю  руками стоявшую плотно публику. На меня покрикивают, но мне необходимо скорее не видеть, не слышать, не чувствовать его сильного, красивого, самоуверенного, дурно пахнущего дорогим одеколоном «самца!»

Мой  обольститель  упорно следует за мной.

-У вас  обворожительные  глаза,-опять слышу его  голос.

-Знаю, поворачивая голову, кричу в его красивое лицо, слышала, говорили. Но отвяжитесь, чего вам надо? Вы мне противны! Я вас знать совершенно не хочу.

-Он оторопел.  Видимо не ожидал такого отпора от  скромности.

Вижу  злые, перекошенные  самовлюблённые  губы.

Это комплемент, -уже шипит он,- это только комплемент, и ничего более. Подумаешь? Ну и чего ты  корчишь из себя, недотрога? Да если бы я хотел?

-Хорош, негодяй,- подумалось,- но не дай Бог такому в руки!

Осознаю, меняется на глазах, красивое избалованное  девицами, существо.

Торжествую! Моя мягкая, добрая натура бунтует, защищая себя.

Радуюсь изо всех сил, выскакиваю  из трамвая, в надежде убежать от этого наглеца.  Женское любопытство  берёт верх. Поворачиваюсь и вижу   его стоявшего на ступеньке

-Счастья вам не желаю, девушка,- доносятся  до меня его едкие слова,- прощайте. Будьте всегда одна. Такие, капризные, нам не надобны!

Вот, дрянь какая!- злюсь я,- за какие грехи  портит  настроение?

Чего, милая?- останавливается старушка,- ты мне?

-Нет, бабушка, от дряни отбоя нет. И это уже не впервой  приставучее в транспорте льнёт.

-А ты не серчай на них, отвечает  улыбаясь,  она,- кровь молодая играет. Ты красивая! Много их охотников до баловства. Но ты обязательно своего дождись, тогда только счастливой будешь.