Маленький вьетнамец

            Когда наши экипажи стояли в Камрани, попросили ребята разрешения устроить волейбольную площадку. Местные власти – с удовольствием. Где? Указали на джунгли, сплошной стеной подступающие к аэродрому и жилой зоне. Как? Показали движения лесоруба – вырубайте. Попробовали. Когда срубили, разделали и увезли одно дерево, поняли, волейбольная площадка будет, но в 21-м веке. Многие могут и не дожить.

            Вьетнамцы выручили. Жестами показали – выжгите. А можно? Ха! Подкатили бочку керосина, полили, что смогли и подожгли. Правда, вьетнамцы не объяснили им, что все годы войны сюда  сносили и забрасывали в лес все неразорвавшиеся снаряды. И все набитое порохом и взрывчаткой. Может они и говорили об этом, но наши думали, что им руками показывают, как огонь гореть будет, а это они и сами знали. Когда пламя разгорелось, начало там бухать, да с такой частотой и силой, что в близлежащих поселках решили, что война опять началась, и привычно погнали скот в лесную чащу.

            Все когда-то кончается, перестали бухать и снаряды. Вызвали сапера, он пошарил своим миноискателем, вытащил несколько железок и посоветовал в лес дальше не ходить. Потом бульдозером площадку спланировали, укатали и начали в волейбол играть. Само собой вьетнамцы тоже свою команду выставили.

            Был там техник-электронщик один. Метр девяносто, сто сорок килограмм. Паяльник в его лапище смотрелся зубочисткой и, вздумай он паяльником в зубах поковыряться, вреда бы ему от этого не было.  Вьетнамцы, для которых человек весом больше восьмидесяти килограмм, уже национальное достояние, ходили за майором толпами. Потом они в своих хижинах рассказывали, какие «линцо», т.е. русские, большие бывают. Дети плакали и писались по ночам.

            Вот как-то и этот майор решил кости размять. Когда под сеткой стоял, вьетнамчика, с той стороны, то ли толкнул, то ли на ногу попытался наступить. Если бы наступил, того бы в гипс уложили. А надо сказать, вьетнамцы народ с очень высоким боевым духом. И этот, обиженный небрежением к его вьетнамской особе, под сетку нырнул и принял позу из своих боевых искусств. Потом подпрыгнул, норовя своей пяткой нашему майору больно сделать. Но и майор не лыком шит оказался. Ухватил буяна в воздухе за щиколотку и на вытянутой руке всем присутствующим показал. Вот он, русский богатырь какой, и мы любого за лапу схватим и об землю, если нужно, приложим. А вьетнамчик, за ногу схваченный, как лягушка дергался.

            Когда майор убедился, что все присутствующие насмотрелись, отпустил вьетнамца. Тот, с высоты майорского роста, от земли как мячик отскочил. Подпрыгнул и пяткой врезал в висок майору, уже уверовавшего в победу силы над коварством. Могучий электронщик рухнул как Голиаф, сраженный пращой Давида. Совместными усилиями советской волейбольной команды майора оттащили в тенек. Вызвали доктора и, в течение часа приводили в чувство. Слава Богу, привели. Но больше уже никому не хотелось свою силу и удаль перед вьетнамцами демонстрировать.