отделу техники безопасности
полностью реальные события
Путь от завода в Джегуту проходил весело. Вся наша служба охраны труда в очередной раз удачно смылась с работы и ехала по магазинам на стареньком "Москвиче", выкрашенном в черный тусклый цвет для придания этому судну на колесах вида машины представительского класса, как было тогда модно, что со стороны выглядело очень прикольно.
Шел 1988 год, разгар перестройки. Унылые улицы пестрели рекламой того времени - ошарпаные ватманы или покрашенная фанера с какими-то безграмотными надписями: "стелист", "Сиансы масажа", "Шкуры бычачи" и т.д.
По радио и телевидению звучали ключевые слова того времени: "Мир и безопасность", "Плюрализм и демократия"... Русский язык пополнялся новыми иностранными словечками, порою больше напоминающими полуматершинные ругательства, нежели тот смысл, который они в себе заключали. К власти напролом лезло быдло, оставляя на пути разрушенные предприятия, смешные ценники, глупые объявления. В газетах и книгах стали появляться грубейшие ошибки, при этом газеты печатались на лощеной бумаге, а книги на туалетной.
А мы в этом хаосе, продолжали жить весело и по мере своего мировоззрения, счастливо, радуясь мелочам жизни, например, сбежать с работы, обведя вокруг пальца начальство, что придавало нашим поездкам более яркую эмоциональную окраску.
По дороге рассказывали различные случаи из жизни. Например, Залина (одна из сотрудниц) вспомнила, как ей заказывали купить книгу "Потомки Мульду". После долгих поисков выяснилось, что это книга Г.Брянцева "По тонкому льду". Я вспомнила один диалог, состоявшийся между мной и моей мамой во время концерта. Почему-то именно в этот момент я вспомнила, что умер Джо Дассен. Я стала ей шептать, чтобы других не тревожить;
- Ты знаешь, Джо Дассен умер.
- Нет я его не знаю, - отмахнулась мама, глядя на сцену.
- Ну как ты не помнишь Джо Дассена?
- Да я и Джуду не знаю, не то что ее сына.
Полюбовавшись водой. спадающей с плотины большого ставропольского канала и еще не оборванной и не сданной в металлолом вывеской "Течет вода Кубань-реки, куда велят большевики", мы свернули к местному универмагу, который по тем временам считался неплохим по обеспечению товарами.
Магазин был заполнен какими-то тряпками кооперативного производства. Вот какая-то игрушка, где-то далеко напоминающая облезлого кота. По этикетке узнали, оказывается это "тигер". Рядом с ним сидел почему-то розовый "мидвед".
Вся эта нелепость и глупость веселила глаз и вселяла надежду на то, что дурдом не может продолжаться очень долго, что это все временно и оно скоро пройдет.
Вот фарфоровый "питух" и "Свиня-капилка". Озвучивая вслух все ошибки и на полную катушку смеясь над неграмотностью продавцов и, радуясь тому, что мы, оказывается, на фоне всего этого, еще можем себя показать, как умные люди, мы добрались до отдела сувениров и подарков.
Вот тут мы блеснули своим интеллектом! Мы не знали тогда, что глупость заразна.
Мое внимание привлекла небольшая гравюра Лермонтова. Повертев ее в руках, на коробочке обнаружила надпись "МЮ ЛЕРМОНТОВ". Я спросила:
- А что такое мю?
Продавщица недоуменно пожала плечами, но по ее виду было видно, что на любой вопрос она другого ответа и не знает. Зато сотрудница, любитель филологии и знаток русского языка, перевела мне это непонятное слово:
- Ну это портрет...
Вот тут на меня нахлынули патриотические чувства и я стала возмущенно выступать на весь магазин:
- Сволочи, искаверкали русский язык, то "плюрализм", то "консенсус" и уже сюда залезли. Неужели нельзя было нормально написать "портрет лермонтова" нет, надо было выстебнуться "МЮ Лермонтов". Я что теперь, если свой портрет повешу должна подписать "МЮ ДАНАЕВА"? Нормально будет?
Меня поддерживали окружающие, все, радеющие за чистоту русского языка. Вдобавок ко всему стали возмущаться какой Горбач сволочь, продал страну, но ничего, наши придут и все станет на свои места.
Отказавшись от покупки по патриотическим соображениям, мы с чувством глубокого удовлетворения, отправились в обратный путь. По пути опять мелькали тупые вывески и веселили нас, умных и грамотных людей. Кто-то с бумажки на заборе зазывал на сеансы Кашпировского, кто-то в партию... Но одна скромная вывеска привлекла мое внимание "ПОШИВ ЧЕХЛОВ". Я никак не могла припомнить кто это такой Пошив Чехлов. Я спросила у рядом сидевших интеллектуалов. В ответ они дружно засмеялись:
- Ладно, ЛИда,хватит придуриваться, можно подумать ты не знаешь.
Я пыталась вспомнить, но ничего из этого не получалось. "Кто он? фокусник, маг или еще кто-то? Так главное, фамилия русская Чехлов, а имя какое-то непонятное Пошив. Армян что ли? И главное все знают, а я нет" Передо мной возник облик невысокого, худощавого метиса - армянина с усами, который где-то на сцене орудует наперстками или жонглирует шариками.
Шли месяцы. Теперь встречая на улице вывеску "Пошив чехлов" я уже не задавалась вопросом: "кто это", а видела ставшего уже почти родным образ жонглирующего армянчика.
Казалось, все стало на свои места. Но очередная поездка коллективом по родному краю разрушила этот пусть и не светлый, но ставший таким привычным облик. На одной из вывесок маячило:" Пошив чехлов и настил поликов".
- Вот уже вдвоем выступают, - как-то вырвалось у меня, а в голове мгновенно возник облик напарника Настила худощавый русый...
- О. Хорошо, полики настилают, надо мне заменить в машине - сказал наш коллега по работе, а по совместительству наш водитель в поездках.
Вот так жестоко! В один момент образ неизвестного циркача превратился в обычный чехол на сиденье, а его светловолосый напарник Настил Поликов вдруг стал обычным куском линолеума под ногами.
А на днях я догадалась, что МЮ - это, оказывается, Михаил Юрьевич.
Пока в России есть такие умные и талантливые люди, как мы, у нее еще есть шанс. Только на что именно?
Помочь сайту
Поздравления
