Дом Ангора

Мы все долго терпели, весь наш отдел, но не выдержал я один. Сейчас уже нет смысла вспоминать, какое очередное идиотское решение принял наш начальник. Достаточно того, что ознакомившись с новым «гениальным» приказом, я издал угрожающий рык и ворвался в кабинет к Юрию Геннадиевичу. Дальнейший наш диалог, а точнее, мой монолог, приводить здесь не буду, так, как он был совершенно непечатным. Лицо моего начальника то бледнело, то покрывалось бордовой краской. Он смотрел на меня, выпучив глаза, и хватал ртом воздух.
Меня несло, я дал полную характеристику его умственным способностям, его соответствию занимаемой должности, моему отношению к приказам, придуманным не иначе, как задницей…
В общем, уволили меня в тот же день, что удивительно – по собственному желанию, а не по статье. Разговор то наш слышали все, а подобные унижения, как правило, не прощаются, но все, вроде как, обошлось. Только эти его слова «Ты что, страх потерял, Сергей?» оказались на удивление пророческими.
Вечером я уже лежал в травматологии с многочисленными переломами конечностей. Как выжил-то, после конфликта с хулиганами, до сих пор понять не могу. И ведь затеял все я! Ну не был я таким раньше, а сегодня после утренней вспышки гнева на работе, как подменили!
Что ж, именно этот случай стал причиной для странного знакомства. Не знаю, наяву я беседовал с Ангором или во сне. Скорее всего, верны два эти утверждения, потому что стоило мне закрыть глаза, лежа на больничной койке, как передо мной, живым и здоровым возникла огромная тяжелая дверь. Уверяю вас, никогда сны не были столь явными, поэтому меня до сих пор терзают сомнения, спал я или нет.
Находясь в замешательстве, я не придумал ничего лучше, чем постучать в двери классическим дверным молоточком. Помню, во многих фильмах ужасов старинные двери раскрывались с жутким скрипом, и на пришедшего глупого гостя, которому проблем в жизни не хватало, обращал взгляд хмурый дворецкий. Так вот, ничего этого не произошло. Створки отворились совершенно бесшумно, а на меня уставилась симпатичная рыжая головка, принадлежащая не менее симпатичной молодой девушке. Прелестное создание как то странно широко улыбнулась мне и пискляво захихикала:
- Ой, храбренький пожаловал! Храбренький, удаленький!
Эта короткая приветственная речь сбила меня с толку похлеще этого странного перемещения из больничного гипса к порогу старого особняка. А девчушка, тем временем, продолжила развивать тему разговора:
- Дяденька! – заорала она так, что я невольно заткнул уши, - пришел, пришел, пришел!
Она выскочила на порог и, подпрыгивая на месте, стала подталкивать меня в спину, видимо, приглашая войти.
Особняк явно знавал лучшие времена. Вряд ли, последние лет десять этот дом посещала прислуга. Нет, по углам не валялись горы мусора, да и вековой пыли на книжных полках не наблюдалось, но все внутри говорило о том, что хозяин не жалует уборщиков. Подозреваю, что пыль вытирает если не он сам, то уж точно эта рыжая полоумная девчонка, вертящаяся вокруг меня, то заливисто хохоча, то распевая «Прощание славянки».
Или нет, уже не рыжая.
Я некоторое время не мог понять, что меня так смутило в тот момент, когда я переступил порог особняка. Слишком необычно было… Да… дом был бесцветен, но еще позже я с удивлением осознал, что это именно я не могу разобрать цвета старинных стен, да и волосы моей спутницы вдруг сделались серыми, как и бывшее ранее зеленым платье. «Сколько оттенков безцветия вы знаете?», - промелькнула дивная мысль и пропала, прежде чем я успел ее поймать.
Однако, где же хозяин дома? К кому то же обращалась моя спутница.
- Не беспокойтесь, Сергей, я сейчас все объясню, - спокойный мужской голос, доносящийся, кажется отовсюду, ответил на мой невысказанный вопрос, добавив мимоходом еще несколько.
Впрочем, я уже устал удивляться. Странный дом, странная девушка, странный голос, даже мое не менее странное поведение теперь не имели ровно никакого значения. Почему? Потому что мне сейчас все объяснят.
Мой взгляд упал на мою безумную знакомую. Она стояла спокойно, не делая больше попыток прыгнуть в сторону или истерично захохотать, и когда голос снова обратился ко мне, я заметил, что губы девушки двигаются в такт словам.
- Присядьте, Сергей, давайте поговорим.
Я сел в кресло, которое несмотря на древний вид оказалось удивительно удобным.
- Вам что нибудь нужно от меня? Какие-то проблемы? Кстати, мое имя вы знаете, а я ваше…
- Да, да, - я уловил нотки сожаления в голосе, - вы абсолютно правы. Ангор, с вашего позволения.
- Очень приятно. Так зачем я вам понадобился?
Голос зазвучал снисходительно.
- К огромному моему сожалению, это я вам понадобился. Проблемы не у меня, а у вас.
- Какие, например?
- Бросьте! Разве причина ваших недавних неприятностей не может быть таким примером? У вас СД, дорогой мой, и, предвосхищая ваш следующий вопрос, поясню: страходефицит.
Девушка так и продолжала стоять передо мной, не шевелясь. Это раздражало.
- Может и вы присядете, - стараясь быть как можно более вежливым спросил я.
- Пожалуй, если вам это угодно, - и моя недавняя знакомая уселась в соседнее кресло.
- Так что за страходефицит? Кто вы? Кто эта девушка?
-Давайте по порядку: то что вы сегодня натворили является симптомами этой болезни. Чем она опасна, спросите вы. Скажите, какой инстинкт является главным в животном мире?
- Инстинкт самосохранения, - я, кажется стал догадываться к чему идет разговор.
- Именно. И этот инстинкт основывается на одном чувстве – страх. Я хочу, чтобы вы поняли одну простую истину: страх – жизнь. Страх – это все оттенки мира! Скажите, вы различаете цвета?
- Нет… - меня передернуло, - но как я его умудрился потерять?
- Очень просто. Вернее, конечно же, не очень, но достаточно просто. Вы слышали такие высказывания, как «Ярость – это яд для души» ну и тому подобные выражения?
- Естественно.
- Так вот, придумавшие их знали, о чем говорили. Ярость – единственное чувство, убивающее страх. Правда, чаще всего это временное, скоротечное явление, но вы у нас особенный. Поверьте мне, с СД вы не проживете и недели.
Теперь второй ваш вопрос. Кто я? Скажу прямо: я и есть страх, вернее его олицетворение на Земле. Подробности позже, если они вообще понадобятся. А девушка… - Ангор-страх замялся, - она, как и вы, уникум и одновременно главная причина ваших бед. Аннушка у нас, понимаете ли, умеет забирать страх себе, но увы, не умеет себя контролировать. Не справился ее разум с такой массой ужаса, не справился…
Разговор нравился мне все меньше и меньше.
- Давайте сделаем так, - вкрадчиво проговорил устами Аннушки Ангор, - Я ее сейчас отпущу, а вы отнимите у нее свою долю, украденного страха. Вы сможете, вы ведь как она. А потом… потом освободите ее от мучений, знаете, как тяжело бедняжке?
И девушка протянула мне пакет, в котором по задумке хозяина дома ей и суждено было задохнуться.
Я долго молчал. Потом кивнул.
- Хорошо, я сделаю.
- Ты готов? Не боишься?
- Я потерял свой страх, - прошипел я и, увидев, что Аннушка снова стала той прежней безумной девушкой, от души влепил ей оплеуху, подхватил обмякшее тело на руки и бросился бежать из особняка. Я не сомневался, что сейчас Ангор ничего не сможет сделать. Я не в его власти, а девушка без сознания, точнее без его подобия.
- Стой! Куда?! – заверещал голос в моей сознании.
- Ты хорошо все придумал, - пропыхтел я, убью губку для страха, которая ни на что больше не годится и займу ее место? Ну ты хитрован! Только я потерял всего лишь страх, а не последние мозги, и у меня есть идея получше!
Я уже выбежал за границы поместья. Остановился. Перехватил свою ношу поудобнее, и впился в ее губы своими. «Половину, ровно половину» глухо билось в моей голове. За спиной рушился старый особняк.

Она стояла на выходе из психбольницы и улыбалась мне, сидящему в инвалидной коляске, но уверенно поправлявщемуся. Мы снились друг другу в кошмаре, во сне, наполненном страхом, только я был «Храбреньким, удаленьким», а она безумной хранительницей жизни. Теперь друг напротив друга стояли два счастливых труса.