Главная → Проза → Малые формы → Рассказы → Женская "привилегия"

Женская "привилегия"

5 июля 2019 - Николай Георгиевич Глушенков
article451091.jpg

Автор Мари Уинтез Хэйсен

A Woman’s Prerogative

Кэтрин Уордли надела строгий черный брючный костюм, белую блузку и удобные, на толстой подошве, туфли. Одевшись, она посмотрела в зеркало в полный рост, висящее на задней части двери спальни. Она, довольная своим внешним видом, сунула пистолет в кобуру и спрятала значок в кармане, затем направилась в кухню, где за столом сидела ее тринадцатилетняя дочь за завтраком «Фростед Флейкс».
– А где твоя форма? – спросила Джиллиан.
– Теперь я детектив, – ответила Кэтрин, наливая кофе, – и могу на службе носить гражданскую одежду.
– Тогда надень джинсы и футболку.
– Не хочу выглядеть несерьезной.
– Почему ты решила стать копом?
– Так повелось в семье. Мой отец и твой дед были полицейскими, как и твой отец, и его отец.
– Надеюсь, ты не рассчитываешь, что и я продолжу семейную традицию? Никогда не пойду в органы. Хочу стать актрисой.
– Правда? – засмеялась Кэтрин. – Поправь меня, если ошибаюсь, но два месяца назад ты хотела быть певицей.
– И то и другое. Большинство певиц становятся актрисами.
– А незадолго до этого тебе захотелось стать медсестрой, но я помню время, когда ты стремилась написать фантастический роман, как Джоан Роулинг*.
– Это женская прерогатива менять свое мнение, – сообщила Джиллиан, как девушка немного старше тринадцати лет, но уже умудренная опытом.
Причудливая улыбка дочери вызвала слезы на глазах Кэтрин. Девочка выглядела так же, как и ее покойный муж Кит, которого застрелили во время неудачной операции с наркотиками.
«Точно, Джиллиан дочь своего отца, – подумала Кэтрин. – Она ничуть на меня не похожа».
Часы с кукушкой в холле пробили семь часов.
– Пора идти, – сказала Кэтрин. – Не хочу в первый же день службы в качестве детектива опаздывать на работу.
– Когда вернешься домой?
– Надеюсь, что пробуду на службе до пяти, но не обещаю.
– А как же ужин?
– Принесу пиццу.
– Экстра-пепперони?
– Хорошо. Мы отпразднуем мое новое назначение.
Когда Кэтрин вошла в полицейский  участок, она думала о том, как примут ее коллеги, которые все были мужчинами. Реакция офицеров на ее новое назначение была разной. Некоторые полагали, что ей дали значок потому, что мэр оказал давление на комиссара полиции иметь на службе женщину-детектива. Остальные думали, что она добилась это тем, что спала с кем-то из высокопоставленных чинов. Лишь немногие полагали, что она окончила полицейскую академию с отличием и усердно исполняла свои обязанности, но  такие были в меньшинстве.
– Детектив Уордли готова приступить к службе, – сообщила Кэтрин, войдя в кабинет шефа полиции.
– Рад прибытию, Уордли.
Его голос звучал убедительно, но она не могла не заметить, что шеф был не совсем искренен с ней.
– Я решил поставить тебя к Майку Вегману. Ты многому научишься: у него большой опыт.
– Знаю, – ответила она, получив возможность работать с таким уважаемым напарником.
– Он же легенда правоохранительных органов и ждет тебя в отделе инструктажа. Удачи, детектив Уордли.
– Спасибо, сэр.
Кэтрин не верила своему счастью: работать с Майком Вегманом все равно, что заставить соревноваться новичка-спортсмена с Бейбом Рутом.** Он лично раскрыл самые громкие дела в истории органов. Когда она увидела его сидящего за столом, то почувствовала, как сердце заколотилось от волнения.
– Кэтрин Уордли приступает к службе, – официально сообщила она, что вызвало улыбку на лице напарника.
– Успокойся, детектив. Это не армия! Выпьем кофе, и я посвящу тебя в дела, с которыми будем работать.
– Отлично.
Вместо того чтобы пить крепкий кофе из автомата на участке, Майк сел в свой «Форд-Фьюжн» и направился в соседнюю закусочную, которую частенько посещали лучшие полицейские города.
– Я знал твоего отца, – произнес он, стоя на светофоре.
– А мужа? – спросила Кэтрин.
– Да и твоего свекра. Все трое были хорошими полицейскими, честными, справедливыми и преданными делу.
– Спасибо, это многое для меня значит.
– Жаль твоего мужа, такого молодого человека. Я был на его похоронах.
– Если честно, я не помню.
– Не удивлюсь. Присутствовали почти все, кроме дежурных на службе. Сожалею, что не было возможности быть на похоронах твоего отца, но я тогда работал над делом, которое потребовало поездки в Нью-Йорк для допроса свидетеля.
– Тогда все понятно. Кроме того, в отличие от Кейта, отец не ушел из органов в служебном порядке. Он вышел на пенсию более десяти лет назад до сердечного приступа.
– А твой свекор? Как он?
– Отлично. Он и свекровь продали дом и купили квартиру во Флориде, поскольку больше не могли терпеть суровые зимы.
– Понимаю, – засмеялся Майк. – Я и сам устал от снега.
– Почему не уходите на пенсию?
– А чем заниматься? Работать неполный день охранником?
– Посмотрите на громкие дела, которые раскрыли. Вы можете написать книгу.
– Я не из тех, кто почивает на лаврах. Если есть Бог, то он посадил меня на землю, чтобы я стал полицейским.
– Как я понимаю, вы агностик.
– Честно? Я много не думаю о религии. Предпочитаю китайскую философию инь и янь. Плохие парни – это темные, отрицательные инь, а хорошие люди, как твой муж, отец и свекор, представляют светлое, позитивное янь. Я же ни черное, ни белое, просто оттенок серого.
Вегман припарковал «Фокус», и детективы вошли в закусочную.
– Два кофе, – обратился он к официантке средних лет, работающей в утреннюю смену.
– Все поняла, – ответила она.
Когда та принесла две чашки кофе, Майк представил новую напарницу.
– Удачи, – пошутила официантка. – Вам нужно с ним поработать.
– А как продвигается дело, над которым вы сейчас работаете? – спросила Кэтрин, размешивая сахар в кофе.
– У тебя есть дети?
Этот вопрос застал ее врасплох.
– Да, тринадцатилетняя дочь. Почему вы сменили предмет разговора?
– Вовсе нет. Дело касается исчезновения одиннадцатилетней Бруклин Кэннер, которая позавчера пропала, когда разносила по домам «Печенье девочки скаута».
– Что-то слышала об этом, но думала, что ее нашли в целости и сохранности.
– Неправильно. Почему я спросил тебя о детях, потому что у этого дела нет счастливого конца. Поскольку у тебя самой маленькая девочка…
– Уверяю, что буду объективной, – машинально произнесла Кэтрин.
– Не обижайся. Там, где касается детей,  даже самые опытные копы, включая меня, со всей серьезностью относятся к такому делу. Ты новичок в работе, а также мать, я просто хочу подготовить тебя к худшему.
Пока они пили кофе, старый детектив описывал ход расследования, но, к сожалению, очень мало и грустно.
– Нашли кого-то в списке насильников?
– Только одного, но, думаю, вряд ли это поможет.
– О? В чем же дело?
– Ему было восемнадцать, а девушке шестнадцать лет. Когда ее отец обнаружил, что она беременна, то обвинил парня в изнасиловании несовершеннолетней. С тех пор малый служит в армии и ведет образцовую жизнь. Теперь, если ты допила кофе, можем поехать опрашивать людей.
*   *   *
– Вот и пицца, – сообщила Кэтрин, ввернувшись вечером домой после работы.
– Пепперони, – с разочарованием произнесла Джиллиан, когда открыла коробку. – А мне хотелось с колбасой.
– Совсем другое ты говорила утром.
– Да, всего несколько часов назад.  Женская привилегия менять свое мнение.
Кэтрин улыбнулась, когда поняла, что это стало любимым выражением дочери.
– Ну и что? Как прошел твой первый день на работе?
– Ты слышала что-нибудь о девочке, которая исчезла, когда разносила «Печенье девочки-скаута»?
– Ты ее нашла?
– Нет. Но мы с напарником опросили десятки людей по соседству. Никто ничего не видел и не слышал.
– Клянусь, что ее схватил какой-нибудь жуткий извращенец.
– Жаль, что ты так говоришь.
– Почему? Если мне тринадцать, то это еще не значит, что ничего не знаю о происходящем в мире. Смотрела в новостях об этих католических священниках из Пенсильвании, и все в школе говорят о документальном фильме «Покидая Неверленд».***
– Просто помни: Майкл Джексон мертв и не может защитить себя от обвинений.
– Ну давай, мама. Не говори, что он не виновен.
– Это Америка, где все считаются невиновными, пока не докажут их вину.
Джиллиан закатила глаза. Ее мать, дочь была в этом уверена, прошла по жизни в розовых очках, придерживаясь идеалов и ценностей пятидесятых годов.
«Думала, что работа полицейским сделает ее немного  циничнее», – подумала она.
После того как пиццу съели и Джиллиан отправилась писать доклад по книге «Грозовой перевал», Кэтрин села за стол и начала просматривать сделанные днем записи. Большинство людей, с которыми они общались, оказались молодыми мамашами, пенсионерами или работающими не по обычному графику с девяти до пяти.
Во время опроса все время всплывало одно имя: Бакстер Крокетт. Некоторые соседи приводили о нем факты: мужчина средних лет, холостой, живет один, никакой очевидной социальной жизни.
«Хмм. Стоит к нему заглянуть», – подумала она.
Но дальнейшее расследование подождет и до завтра. Мало, что она могла бы сделать дома: десятки полицейских и волонтеров поочередно искали Бруклин Кэннер. В дополнение подключили «Эмбер алерт»,**** и власти в муниципальных органах  продолжали поиски любых признаков девочки.
– Все еще работаешь? – спросила Джиллиан, роясь на кухонных полках в поисках снека.
– Просматриваю записи. Как твой доклад?
– Сделала.
– Так быстро?
– Сколько можно говорить о «Грозовом перевале»? Кроме того, я начала его писать в читальном зале.
– Хочешь посмотреть кино?
– Какое?
– Например, «Тайная жизнь домашних животных», – предложила Кэтрин.
– Это же детский фильм.
– Но ты говорила, что хочешь посмотреть его, когда тот шел в кинотеатрах.
– Это было два года назад, когда мне было одиннадцать. С тех пор…
– Дай угадаю: ты изменила свое мнение. И не говори. Я знаю: это женская прерогатива.
Затем мать и дочь взяли миску попкорна из микроволновки и стали смотреть какой-то ужастик об оборотнях-подростках. 
*   *   *
На следующий рабочий день детектив Уордли сообщила о еще одном опросе жителей в районе проживания семьи Кэннер. Увидев, как напарник с хмурым видом расхаживает по комнате, ожидая ее прибытия, она заподозрила, что у него есть другие планы.
– Что случилось? – спросила она.
– Ты не слышала новости? Они прошли по всем радиоканалам.
– Я не включаю радио в машине, так как предпочитаю музыку на  айпэде.
– Ее нашли.
В этих двух словах было так много отчаяния, гнева и потери надежды, что не нужно было и спрашивать, жива ли Бруклин.
– Где?
– Тело прибило к берегу реки, недалеко от заброшенного завода пластмасс.
– Что говорит патологоанатом?
– Еще идет вскрытие.
– И куда приведет наше расследование? Подождем результатов, которые скажут, несчастный ли это случай или убийство?
– Пока нам не сообщили, – заявил Майк. – Будем считать это убийством. А раз так, теперь у нас самая неприятная задача, с которой сталкивается любой детектив.
– Какая?
– Нужно поговорить с родителями девочки.
Кэтрин полагала, что как женщина и мать станет успокоительной частью во время посещения родителей, но именно напарник знал, что нужно сказать страдающим от горя матери и отцу. Другой  человек предположил бы, что, учитывая его стаж службы в органах, у него была возможность, как у доброго семейного доктора, суметь подойти к родителям. Его сочувствие было искренним, и он без труда выразил свое сострадание.
– Обещайте, что найдете монстра, который сделал это с моей дочерью, – со слезами молила мать, когда детективы направились к двери.
– Не беспокойтесь. Я еще увижу, как над ним свершится суд, – ответил Майк, нежно пожимая ей руку.
Кэтрин облегченно вздохнула, когда пристегнулась ремнями на пассажирском сидении «Форд-Фьюжн».
– С тобой все в порядке? – спросил напарник.
– Да, – ответила она, проглатывая ком в горле. – Это тяжело.
– Жаль, что не сказал тебе, что со временем это проходит, но не всегда так бывает.
Майк взглянул на часы: был почти полдень.
– Как насчет обеда? – спросил он.
– Шутите? Мы только что вышли из дома Кэннеров. Как можно обедать?
– Впереди долгий день. Лучше поешь сейчас. Доверься. Как только увидишь отчет патологоанатома и экспертные данные, то лишишься всякого аппетита.
Совет оказался дельным. Вид синего, раздутого тела обнаженной девочки вызвал глубокую боль.
– Это официально, – сообщил Майк после прочтения протокола медэкспертов.  – Причина смерти: удушение, род смерти: убийство.
– Есть признаки сексуального насилия?
– Избиение, но отсутствие ДНК.
– Убийца, должно быть, пользовался презервативом, – заключила Кэтрин.
– Возможно, но река смыла многие улики.
В отсутствие подсказок, указывающих на убийцу, детективы понимали, что их работа будет не из легких.
Майк вынул из кармана пиджака нарисованную карту района, где проживали Кэннеры. Крестиком он указал дома, где Бруклин останавливалась  в день исчезновения.
– Похоже, она находилась в восточной части Джефферсон-стрит и потом направилась на север. Последний дом, который она посетила, вот здесь, номер 73. Владельцы домов 75, 77 и 79 заявляли, что в тот день их не было. Хозяйка дома 81, миссис Ларами, сообщила, что маленькая девочка никогда не заходила к ней.
– Полагаете, что убийца живет где-то в одном из этих трех домов?
– Нет, не могу утверждать. Вероятно, никто из соседей ее не убивал. Возможно, кто-то, проезжая на машине, видел, как Бруклин шла по улице, и похитил ее.
– Если это так, то как мы его найдем?
– Есть копы, которые ищут ее одежду и личные вещи. Если их найдем, то сможем определить место преступления и, надеюсь, раскроем преступление. Кто-то же должен знать что-то полезное для нас.
– Похоже, что есть некто, кого можно считать лицом, находящимся в оперативной разработке.
– И кто же это?
– Человек по имени Бакстер Крокетт.
– Несколько соседей, с которыми вчера беседовали, упоминали его.
– Да, одна женщина описывала его как странного и гадкого типа.
– У меня несколько таких соседей, – засмеялся Майк. – И это все, что у тебя на него есть?
– Нет. Еще одна деталь: он живет один.
– И? Я тоже живу один. Это же не делает меня убийцей.
– Он проживает на севере Джефферсон-стрит, в направлении, куда шла Бруклин в день исчезновения.
– Какой номер дома?
Посмотрев записи, Кэтрин ответила: «Вот, 82».
– Это другая сторона дороги.
– Она могла пересечь улицу.
– Возможно, но не вижу зачем. Концы дороги ведут в тупик. Более десятка домов остались в восточной части. Затем по дороге домой она сделала круг и остановилась у домов в западной части, включая дом Крокетта.
– Может, устала и решила не обходить все здания и вернуться вовремя домой.
– Идем, поговорим с ним и посмотрим, что он скажет.
Когда Бакстер вернулся с работы в половине шестого, детективы вышли из машины, припаркованной у дома 82 по Джефферсон-стрит.
– Мистер Крокетт, – обратился детектив Вегман, когда мужчина вставил ключ в замок. – Нам бы хотелось поговорить с вами.
Когда мужчина обернулся, он увидел двух офицеров, предъявляющих значки.
– Уверен, что это связано с пропавшим ребенком.
– Так оно и есть, – ответила Кэтрин.
– Не знаю, могу ли чем-то помочь в ее поиске, но входите.
– Вы знали Бруклин Кэннер? – спросил Майк, взяв инициативу в свои руки.
– Я видел ее иногда по соседству, но никогда не говорил с ней.
– Значит, девочка никогда не была в вашем доме?
– Может, и заходила на Хэллоуин, а если так, то на ней была маска. У меня всегда много детей, выпрашивающих сладости на праздник.
– Она не заходила в дом и не пыталась продать «Печенье девочки-скаута»?
– Нет.
Пока Майк задавал вопросы Бакстеру, напарница шарила глазами по кухне. Когда ее взор упал на верхнюю полку, у Кэтрин перехватило дыхание. Рядом с тостером стояла коробка печенюшек, которые продавали исключительно девочки-скауты.
– Если Бруклин Кэннер здесь никогда не была, то откуда же здесь печенье? – подозрительно спросила она.
– Я купил в торговом центре, – ответил Бакстер. – Какие-то дети продавали перед входом.
Как только детективы поехали, завершив допрос, Кэтрин выразила предположение о том, что Крокетт и есть подозреваемый.
– Насколько я могу судить, – сообщила она, – он переходит из разряда лиц под подозрением в категорию настоящего подозреваемого.
– Почему? Он оставался спокойным, а ответы кажутся довольно четкими.
– У него коробка с печеньем прямо в шкафчике над столом.
– Это ничего не доказывает. Так же и я купил пару коробок ментолового печенья в торговом центре. Кроме того, по словам миссис Кэннер, Бруклин принимала заказы на сладости, которые не доставлялись по несколько недель. Крокетт не мог купить у нее печенье: у нее их просто не было.
– И все же за ним нужно следить.
– Не попадись в ловушку, в которой оказываются многие детективы, – посоветовал Майк.
– То есть?
– Не бросайся на подозрения, как собака на кость, не делай поспешных выводов.
*   *   *
– Это уже интересно, – сказала Кэтрин, повесив телефонную трубку.
– Что? – спросил напарник, копаясь в стопке бумаг на столе.
– Я только что говорила с работодателем Бакстера Крокетта. Оказывается, он не выходил на работу, когда пропала Бруклин Кэннер.
– Как и Джек Ларами. Жена сказала нам, что его не было дома.
– Что из этого? Полно мест, куда он мог пойти.
– Мне кажется, что жене следовало быть более конкретной, когда мы спрашивали ее. Думаю, что нужно поговорить с ней еще раз.
Когда Хелен Ларами открыла дверь и увидела детективов, ее лицо выразило недоумение и страх.
– Я же говорила, что Джека в тот день не было дома, – ответила она, когда Майк задал вопрос.
– Его не было и на работе. Где же он был?
Опытный детектив не мог не заметить, как женщина подыскивала подходящий ответ.
– Большую часть дня я приходила и уходила из дома, – ответила она. – Я бегала за продуктами, в банк, химчистку…
– Я спрашиваю вас о муже, а не где были вы.
– Если хорошо помню, то в тот день он отправился поменять масло в машине.
– Где? Как называется автомастерская? «Джиффи Луб»? Масло «Вальволин»?
– Не уверена, нужно спросить у него.
– Мы его спросим.
– Не понимаю, зачем нужно разговаривать с ним. Его здесь не было.
– Но вы только что сказали, что целый день приходили и уходили из дома. Откуда вы знаете, что он не приходил домой? Много времени не требуется, чтобы сменить масло.
Руки Хелен стали дрожать, и она быстро сунула их в карманы джинсов.
– Тогда приходите вечером и поговорите с Джеком, – предложила она. – Обычно он возвращается с работы около шести.
– На самом деле мы прямо сейчас отправимся к нему в офис. Спасибо за ваше время, миссис Ларами. Будем на связи.
– Я думаю, мы поедем к шефу с отчетом о ходе расследования? – произнесла Кэтрин, когда они проезжали мимо дома Кэннеров.
– Да. Теперь мое предположение правильное: жена звонит мужу, чтобы состряпать нужную историю. Проверка звонков несомненно докажет мою правоту.
В последующие недели детективы придерживались своих мнений относительно расследования. Кэтрин все еще верила, что Бакстер Крокетт, который заявил, что находился дома больной пищевым отравлением в день пропажи Бруклин, был наиболее вероятным подозреваемым. Однако Вегман все больше убеждался в том, что Джек Ларами похитил, пристал к девочке и убил ее, а жена прикрывала его.
– Хелен Ларами — ключ к разгадке дела, – настаивал он. – Она что-то знает. Если бы могли разговорить ее.
– Вы же сказали, что не нужно делать поспешных выводов, – напомнила Кэтрин, – и пытаетесь свалить вину на Джека Ларами. Я просто не понимаю. По-моему, он не подходил под описание сексуальных насильников: представительный, имеет хорошую работу, счастлив в браке…
– И  ты все еще думаешь, что убийца должен быть жалким одиночкой?
– Послушайте, вы отличный коп с прекрасной репутацией, но я не считаю, что вы правы в данном случае. Итак, останемся каждый при своем мнении.
– Справедливо.
За неделями прошли месяцы, и по данному делу не было никакого прогресса. Хотя детективы и верили в то, что ценные подсказки можно найти в доме 81 или 82 по Джефферсон-стрит, судья Гомер Стенгель довольно неохотно постановил, что для обыска в любом из домов нет оснований для выдачи ордера.
Тем временем, миссис и мистер Кэннер часто звонили Вегману, чтобы узнать о ходе расследования дела.
– Не отчаивайтесь, – говорил он. – Обещаю, что добьюсь правосудия для Бруклин Кэннер.
– Вы считаете, что правильно подавать им ложную надежду? – спросила Кэтрин после того, как напарник повесил трубку.
– Нет. Я не отказываюсь найти убийцу их дочери. Кроме того, праздники не за горами. Это станет их первым Рождеством без девочки. Мое сердце скорбит вместе с ними.
– Понимаю ваше сострадание. Да и мне жаль Кэннеров. Но посмотрим на факты: дело остается нераскрытым. Мы все еще не нашли место, где ее убили, более того, кто же убийца.
– Как я говорил, я не сдаюсь.
*   *   *
В декабре Кэтрин отправилась на север к родне, чтобы провести праздники. Хотя Джиллиан предпочла бы поехать во Флориду, тем не менее, ей очень хотелось увидеть дедушку и бабушку.
– А что ты хочешь получить на Рождество? – спросила Дорис Уордли.
– Айфон.
– Я считала, что тебе хотелось айпэд, – с разочарованием сказала Кэтрин, так как уже его купила.
– Да, но я передумала.
– Слишком поздно, – посетовала мать, раздраженная тем, что придется отстоять в торговом центре очередь, чтобы обменять подарок.
– Но это право женщины…
– Не продолжай!
– Можешь испечь пряничные печенья? – спросила бабушка.
–  С удовольствием.
Дорис и Джиллиан направились в кухню, оставив в гостиной Кэтрин и ее свёкра Эдмонда Уордли.
– Раз уж заговорили о печенье, – сказал Эдмонд, – есть какой-то прогресс в деле о пропавшей девочке?
– Нет, дело остается нераскрытым. Увы, этого не признает мой напарник.
Кэтрин удивилась недовольству, появившемуся на лице свёкра.
– Майк Вегман хороший полицейский, – начал Эдмонд.
– Один из лучших в городе.
– Но не теряй головы, если с ним работаешь.
–Что это значит? – спросила она, удивившись  его предупреждению.
– Известно, что он переходит границы, когда проводит расследование.
– То есть грязный коп?
– Нет, не в том смысле, что берет взятки или фабрикует доказательства. Но, тем не менее, не всегда строго следует закону. Естественно, что с его послужным списком раскрытых дел начальство всегда закрывает глаза на его тактику действий. Просто будь осторожна. Я не хочу, чтобы он втянул тебя в неприятности.
*   *   *
С начала нового года были раскрыты еще преступления. В праздничные дни произошли несколько взломов, несчастный случай и ограбление в одном из ювелирных магазинов торгового центра. Однако досье на убийство Бруклин Кэннер оставалось лежать на столе Майка Вегмана как напоминание о том, что убийца ребенка все еще на свободе.
«Интересно, чем занимался Бакстер Крокетт последнее время?» – подумала Кэтрин, когда увидела приоткрытую папку, с верой в то, что он и есть главный подозреваемый.
После того как в день ограбления магазина был произведен арест, детективу Уордли очень хотелось поскорее уйти домой.
– Что за спешка? – спросил Майк, когда напарница, вернувшись в участок, схватила пальто и ключи от машины.
– Мне нужно домой. Сегодня вечером Джиллиан готовит ужин.
– Я думаю, что она ненавидит домашние дела.
– Вы знаете мою дочь. Она говорит, что это женская привилегия менять решения. А вы что делаете сегодня, если ничего не планируете? Может, вам заскочить на домашнюю лазанью?
– Вечером у меня важная встреча. Можно принять приглашение как-нибудь в другой раз?
– Конечно, если только Джиллиан не передумает готовить.
Когда Кэтрин вошла в дом, она увидела, как дочка в розовом фартуке с рисунком Эйфелевой башни ставит лазанью в духовку.
– Ты принесла итальянский хлеб? – спросил тринадцатилетний подросток.
– Черт возьми, я купила его, когда ходила на обед, но забыла в участке.
– Я хотела приготовить лазанью с чесночным соусом, – с разочарованием произнесла дочь.
– Придется вернуться. Это много времени не займет.
– Ладно. Я приготовлю салат в твое отсутствие, – сказала Джиллиан.
– Вы работаете вечером? – спросил дежурный сержант, когда детектив вернулась на работу.
– Нет. Кое-что забыла, вот пришлось вернуться.
– А я думал, что вы на совещание.
– Какое?
– Присутствует ваш напарник. Довольно большое обсуждение. Там шеф и комиссар, а также судья Стенгель и окружной прокурор. Возможно, это имеет отношение к аресту того парня, который ограбил ювелирный. А раз так, то не понимаю, что здесь делает судмедэксперт.
Когда Кэтрин открыла ящик стола и вынула батон хлеба, то увидела, что со стола напарника взяли папку Бруклин Кэннер.
«Какого черта здесь творится?»  – спросила она, глядя на закрытую дверь кабинета шефа полиции.
*   *   *
Через два дня Кэтрин проснулась ночью от пожарной сирены на улице и шума мчавшихся в сторону Джефферсон-стрит пожарных машин. Поняв, что не было еще и трех часов утра, она надвинула на голову подушку и легла спать. На следующий день она узнала, что дом Ларами сгорел дотла.
– Кто-то пострадал? – спросила она напарника, сообщившего эту новость.
– Хелен Ларами была в городе, навещала родителей, а Джек погиб в огне. Похоже, он курил в постели.
– Откуда вы знаете?
– Сегодня утром я пообщался в спортзале с начальником пожарной бригады.
– Это ваш подозреваемый номер один в деле Бруклин Кэннер, – отметила она.
– Да, так бывает, – удивленно сказал он, ни в малейшей степени не удивившись повороту событий.
– Возможно, нужно взглянуть на файл и посмотреть, ничего ли не упустили, – предложила Кэтрин.
Он передал ей папку и ответил:
– Милости прошу. Тороплюсь, вернусь через час.
Папка толщиной в два дюйма была напичкана медицинскими отчетами, данными судебной экспертизы, фотографиями и протоколами бесед.
«А где же записи телефонных разговоров Ларами?» – спросила она себя, так как вспомнила вторую встречу с Хелен Ларами и задалась вопросом, действительно ли женщина звонила мужу после ухода детективов?
В папке их не было.
«Я знаю, что Майк их получил. Может, сунул в ящик?»
В трех ящиках стола партнера находились бланки, журналы телефонных звонков, отчеты о расходах, квитанции и межведомственные протоколы. В четвертом и последнем ящике, под старым телефонным справочником 2012 года она обнаружила папку без этикетки с надписью.
«Ели уж и здесь нет, то не знаю, где они могут быть», – подумала она.
Кэтрин открыла папку, и вот тебе: список звонков, сделанных из дома Ларами в день беседы. Желтым маркером были отмечены звонки на работу Джека сразу после ухода Майка.
Это не было неопровержимым доказательством в раскрытии дела, а то, что лежало под списком: разорванная на мелкие кусочки и смятая в комок карта заказов Бруклин Кэннер на сладости. Последней фамилией на бланке значилась фамилия миссис Кармен Розарио, проживающей в доме 73 по Джефферсон-стрит, заказавшей две коробки печения «Трилистник» и коробку самоа.
В голове детектива появилось несколько вопросов. Откуда взялась эта форма? Как ее достал Майк Вегман? А самое главное, почему он не показал все это напарнице?
Внезапно вспомнилось предупреждение свекра: «Он не всегда играет по правилам».
Майк признавался в первый же день ее службы: «Плохие парни – это темные, отрицательные «инь», а хорошие, такие как твой муж, отец и свекор, представляют светлый позитивный «янь». А я? Ни черный, ни  белый, что-то среднее, скорее серое».
«В конце концов, Бакстер Крокетт не убийца, – заключила Кэтрин, складывая два и два. – Майк, должно быть, нашел этот бланк в доме Ларами или в его машине, а зная, что это доказательство не может быть использовано в суде, так как было получено без ордера на обыск…»
Ее напарник переступил закон!
*   *   *
– Пойдем за гамбургерами прежде, чем начнем прочесывать ломбарды? – спросил Майк, вернувшись в участок.
– Звучит неплохо, – ответила она, не упоминая о бланке заказа, который нашла в его столе.
– Что-то ты тиха сегодня, – заметил он, когда они приблизились к закусочной.
Кэтрин больше не могла сдерживать молчание и свои подозрения.
– Как поживают Кэннеры?
– Что ты имеешь в виду? – спросил напарник, и его синие глаза выразили удивление.
– Ведь утром вы виделись с ними?
– Установила за мной лежку? – едва засмеялся Майк.
– Нет. Просто вы лично хотели сообщить им, что правосудие по делу Бруклин свершилось.
После нескольких минут молчания он ответил:
– А ты хороший детектив.
– Я искала записи телефонных разговоров Ларами и нашла бланк заказа на печенье.
– Я обнаружил его разорванным и сунул в карман толстовки Джека Ларами, – объяснил Майк, не беспокоясь отрицать очевидное.
– Ведь вы ворвались к ним в дом?
– Я не мог получить ордер на обыск.
– Это не оправдание!
– Может быть, – заявил он, – но моя совесть чиста.
– Отлично! – крикнула Кэтрин. – Однако это ставит меня в затруднительное положение.
– Ты когда-нибудь слышала о Суде Звездной Палаты?*****
– Нет.
– Он произошел из средневекового королевского совета в Англии и  дополнял обычные суды общего права. Популярным стал во времена Генриха VIII  за возможность обеспечивать соблюдение закона, когда другие суды не могли этого сделать.
– Спасибо за исторический курс, но сейчас не шестнадцатый век. Я не могу оставить все, что вы сделали, просто так.
– Делай, как считаешь нужным.
*   *   *
– Иногда закон должен отойти на задний план в политике, – сказал шеф полиции после слушания обвинения Кэтрин против напарника.
– Политике? – с недоверием повторила она. – Заслуженный офицер внутренних органов кого-то убил, а вы собираетесь это прикрыть?
– Большинство поймут это по-разному: он избавился от мрази, которая  изнасиловала и убила одиннадцатилетнюю девочку. Их симпатии будут на стороне Майка Вегмана, а не Джека Ларами. Те, кто согласится с вами, потребуют тщательного расследования. Министерство внутренних дел поимеет всех в ж.… Ради блага управления я предложил детективу Вегману тихонько уйти из органов. Вы согласны?
– Как я могу? – заплакала Кэтрин. – Если я буду молчать, то окажусь не лучше его.
– Вы и не молчали, а сообщили мне, шефу полиции. Я приму любые меры, которые сочту нужными.
– Даже если подумаете, что лучше всего положить это дело под ковер?
– Это и в ваших интересах, Кэтрин. Если узнают, что вы настучали на сослуживца, что сдали своего напарника…
– Что вам от меня нужно?
– Вы исполнили свой долг. Вы хороший коп и пойдете по служебной лестнице. Только обещайте, что будете держать рот на замке о Суде Звездной Палаты.
Кэтрин закрыла глаза, внезапно вспомнив таинственную встречу в кабинете шефа в тот вечер, когда Джиллиан готовила лазанью. На ней присутствовали все: комиссар полиции, окружной прокурор, судья Стенгель и судмедэксперт, то есть члены Звездной Палаты. В убийстве Джека Ларами Майк Вегман действовал не один, а в союзе с самыми влиятельными лицами в правоохранительных органах города.
«Я не справлюсь с ними со всеми», – решила она.
– Да, сэр. Даю слово.
*   *   *
Детектив Кэтрин Уордли сдержала слово. Ее наградили за молчание продвижением по службе и повысили зарплату. Хотя она и не домогалась членов общества Звездной Палаты, но и не отказывалась от того, когда ей что-то предлагали. В конце концов, ей нужно было воспитывать дочь.
Когда Джиллиан исполнилось шестнадцать, она с нетерпением стала ждать поездку во Флориду к бабушке и дедушке.
– Ты решила посетить Диснейуорлд или Юниврсал-Студиос? – спросила мать.
– Разве нельзя пойти в оба парка?
– На это уйдет много денег. Почему бы в этом году не посетить Дисней, а через пару лет Юниверсал?
– Но я хочу увидеть Волшебный мир Гарри Поттера в Юниверсал.
– Тогда отложим Дисней на данный момент.
– Через несколько лет я стану взрослой, то есть слишком старой для Диснея. На самом деле я должна побывать там сейчас.
– Ты так и не решила. Мы не поедем во Флориду на месяц.
Поздно вечером, когда Джиллиан ушла спать, ее разум перечислил все плюсы и минусы тематических парков Орландо. Когда она проснулась утром, склоняясь к поездке в Юниверсал, то не думала, что этот день станет ее последним в жизни.
*   *   *
Майк Вегман как человек, посвятивший себя работе, всегда жил скромно. Едва покинув органы, он взял свои накопления и купил простоватый бревенчатый дом в горах, где наслаждался скромной жизнью на пенсию и пособие по социальному обеспечению.
Он, горячий почитатель истории, проводил часть дня за чтением книг о прошлом. Майк читал книгу из библиотеки об убийстве Романовых, как вдруг услышал стук в дверь. Поскольку посетители были редкими, он предположил, что доставили посылку.
«Это, должно быть, книга о Джоне Кеннеди, заказанная в Амазоне».
Появление на пороге Кэтрин Уордли застало его врасплох.
– Что ты здесь делаешь? – спросил он.
– Кто-то убил мою маленькую девочку, – со слезами на глазах ответила его бывшая напарница.
– Входи, я приготовлю кофе.
За чашкой растворимого кофе Кэтрин поделилась с Майком всеми тонкостями расследования.
– ДНК является довольно убедительным доказательством, – произнес бывший детектив. – Похоже, у тебя элементарное дело.
– Вы так считаете, но, поскольку лаборатория выбрасывала образцы после тестов, тем самым не давая группе защиты проводить собственные тесты, судья Стенгель постановил, что ДНК ничего не дает и у окружного прокурора нет достаточных оснований для передачи дела в суд.
– Что же нужно от меня?
Кэтрин посмотрела бывшему напарнику в глаза и ответила:
– Я хочу для дочери правосудия.
Майк бросил взгляд на кофейную кружку и задумался.
– Мне нужно, чтобы у Джиллиан было такое же правосудие, как у Бруклин Кэннер.
Что еще она могла сказать? Это стоило ему потери работы, а теперь Кэтрин находилась здесь и просила о помощи. Если потребовалось, она встала бы на колени молить его.
– Хорошо, – сказал он, избавляя ее от унижения. – Я позабочусь. Но, как я помню, однажды ты сказала, что не можешь пройти мимо того, что я сделал с Джеком Ларами.
– Я знаю, но сейчас это касается моей дочери. – У Кэтрин полились слезы, когда в ее сознании мелькнул образ Джиллиан. – Кроме того, это привилегия женщины — передумать.
___________
Примечание:
     *) автор серии романов о Гарри Поттере.
     **) профессиональный американский бейсболист, выступавший 22 сезона в Главной лиге бейсбола с 1914 по 1935 год.
   ***) документальный фильм 2019 года, режиссёром и продюсером которого выступил Дэн Рид. Он посвящён двум мужчинам, Уэйду Робсону и Джимми Сейфчаку, которые утверждают, что, будучи детьми, подверглись сексуальному насилию со стороны певца Майкла Джексона..
  ****)  система оповещения о похищении детей.
*****) чрезвычайный суд при короле Англии. Создан Генрихом VII. Гарантировал королевской властью скорый и справедливый суд.

Апр.2019 г.
 
 
 
   
 
 
 
 
  
 
 
 
 
 
 
 

© Copyright: Николай Георгиевич Глушенков, 2019

Регистрационный номер №0451091

от 5 июля 2019

[Скрыть] Регистрационный номер 0451091 выдан для произведения:

Автор Мари Уинтез Хэйсен

A Woman’s Prerogative

Кэтрин Уордли надела строгий черный брючный костюм, белую блузку и удобные, на толстой подошве, туфли. Одевшись, она посмотрела в зеркало в полный рост, висящее на задней части двери спальни. Она, довольная своим внешним видом, сунула пистолет в кобуру и спрятала значок в кармане, затем направилась в кухню, где за столом сидела ее тринадцатилетняя дочь за завтраком «Фростед Флейкс».
– А где твоя форма? – спросила Джиллиан.
– Теперь я детектив, – ответила Кэтрин, наливая кофе, – и могу на службе носить гражданскую одежду.
– Тогда надень джинсы и футболку.
– Не хочу выглядеть несерьезной.
– Почему ты решила стать копом?
– Так повелось в семье. Мой отец и твой дед были полицейскими, как и твой отец, и его отец.
– Надеюсь, ты не рассчитываешь, что и я продолжу семейную традицию? Никогда не пойду в органы. Хочу стать актрисой.
– Правда? – засмеялась Кэтрин. – Поправь меня, если ошибаюсь, но два месяца назад ты хотела быть певицей.
– И то и другое. Большинство певиц становятся актрисами.
– А незадолго до этого тебе захотелось стать медсестрой, но я помню время, когда ты стремилась написать фантастический роман, как Джоан Роулинг*.
– Это женская прерогатива менять свое мнение, – сообщила Джиллиан, как девушка немного старше тринадцати лет, но уже умудренная опытом.
Причудливая улыбка дочери вызвала слезы на глазах Кэтрин. Девочка выглядела так же, как и ее покойный муж Кит, которого застрелили во время неудачной операции с наркотиками.
«Точно, Джиллиан дочь своего отца, – подумала Кэтрин. – Она ничуть на меня не похожа».
Часы с кукушкой в холле пробили семь часов.
– Пора идти, – сказала Кэтрин. – Не хочу в первый же день службы в качестве детектива опаздывать на работу.
– Когда вернешься домой?
– Надеюсь, что пробуду на службе до пяти, но не обещаю.
– А как же ужин?
– Принесу пиццу.
– Экстра-пепперони?
– Хорошо. Мы отпразднуем мое новое назначение.
Когда Кэтрин вошла в полицейский  участок, она думала о том, как примут ее коллеги, которые все были мужчинами. Реакция офицеров на ее новое назначение была разной. Некоторые полагали, что ей дали значок потому, что мэр оказал давление на комиссара полиции иметь на службе женщину-детектива. Остальные думали, что она добилась это тем, что спала с кем-то из высокопоставленных чинов. Лишь немногие полагали, что она окончила полицейскую академию с отличием и усердно исполняла свои обязанности, но  такие были в меньшинстве.
– Детектив Уордли готова приступить к службе, – сообщила Кэтрин, войдя в кабинет шефа полиции.
– Рад прибытию, Уордли.
Его голос звучал убедительно, но она не могла не заметить, что шеф был не совсем искренен с ней.
– Я решил поставить тебя к Майку Вегману. Ты многому научишься: у него большой опыт.
– Знаю, – ответила она, получив возможность работать с таким уважаемым напарником.
– Он же легенда правоохранительных органов и ждет тебя в отделе инструктажа. Удачи, детектив Уордли.
– Спасибо, сэр.
Кэтрин не верила своему счастью: работать с Майком Вегманом все равно, что заставить соревноваться новичка-спортсмена с Бейбом Рутом.** Он лично раскрыл самые громкие дела в истории органов. Когда она увидела его сидящего за столом, то почувствовала, как сердце заколотилось от волнения.
– Кэтрин Уордли приступает к службе, – официально сообщила она, что вызвало улыбку на лице напарника.
– Успокойся, детектив. Это не армия! Выпьем кофе, и я посвящу тебя в дела, с которыми будем работать.
– Отлично.
Вместо того чтобы пить крепкий кофе из автомата на участке, Майк сел в свой «Форд-Фьюжн» и направился в соседнюю закусочную, которую частенько посещали лучшие полицейские города.
– Я знал твоего отца, – произнес он, стоя на светофоре.
– А мужа? – спросила Кэтрин.
– Да и твоего свекра. Все трое были хорошими полицейскими, честными, справедливыми и преданными делу.
– Спасибо, это многое для меня значит.
– Жаль твоего мужа, такого молодого человека. Я был на его похоронах.
– Если честно, я не помню.
– Не удивлюсь. Присутствовали почти все, кроме дежурных на службе. Сожалею, что не было возможности быть на похоронах твоего отца, но я тогда работал над делом, которое потребовало поездки в Нью-Йорк для допроса свидетеля.
– Тогда все понятно. Кроме того, в отличие от Кейта, отец не ушел из органов в служебном порядке. Он вышел на пенсию более десяти лет назад до сердечного приступа.
– А твой свекор? Как он?
– Отлично. Он и свекровь продали дом и купили квартиру во Флориде, поскольку больше не могли терпеть суровые зимы.
– Понимаю, – засмеялся Майк. – Я и сам устал от снега.
– Почему не уходите на пенсию?
– А чем заниматься? Работать неполный день охранником?
– Посмотрите на громкие дела, которые раскрыли. Вы можете написать книгу.
– Я не из тех, кто почивает на лаврах. Если есть Бог, то он посадил меня на землю, чтобы я стал полицейским.
– Как я понимаю, вы агностик.
– Честно? Я много не думаю о религии. Предпочитаю китайскую философию инь и янь. Плохие парни – это темные, отрицательные инь, а хорошие люди, как твой муж, отец и свекор, представляют светлое, позитивное янь. Я же ни черное, ни белое, просто оттенок серого.
Вегман припарковал «Фокус», и детективы вошли в закусочную.
– Два кофе, – обратился он к официантке средних лет, работающей в утреннюю смену.
– Все поняла, – ответила она.
Когда та принесла две чашки кофе, Майк представил новую напарницу.
– Удачи, – пошутила официантка. – Вам нужно с ним поработать.
– А как продвигается дело, над которым вы сейчас работаете? – спросила Кэтрин, размешивая сахар в кофе.
– У тебя есть дети?
Этот вопрос застал ее врасплох.
– Да, тринадцатилетняя дочь. Почему вы сменили предмет разговора?
– Вовсе нет. Дело касается исчезновения одиннадцатилетней Бруклин Кэннер, которая позавчера пропала, когда разносила по домам «Печенье девочки скаута».
– Что-то слышала об этом, но думала, что ее нашли в целости и сохранности.
– Неправильно. Почему я спросил тебя о детях, потому что у этого дела нет счастливого конца. Поскольку у тебя самой маленькая девочка…
– Уверяю, что буду объективной, – машинально произнесла Кэтрин.
– Не обижайся. Там, где касается детей,  даже самые опытные копы, включая меня, со всей серьезностью относятся к такому делу. Ты новичок в работе, а также мать, я просто хочу подготовить тебя к худшему.
Пока они пили кофе, старый детектив описывал ход расследования, но, к сожалению, очень мало и грустно.
– Нашли кого-то в списке насильников?
– Только одного, но, думаю, вряд ли это поможет.
– О? В чем же дело?
– Ему было восемнадцать, а девушке шестнадцать лет. Когда ее отец обнаружил, что она беременна, то обвинил парня в изнасиловании несовершеннолетней. С тех пор малый служит в армии и ведет образцовую жизнь. Теперь, если ты допила кофе, можем поехать опрашивать людей.
*   *   *
– Вот и пицца, – сообщила Кэтрин, ввернувшись вечером домой после работы.
– Пепперони, – с разочарованием произнесла Джиллиан, когда открыла коробку. – А мне хотелось с колбасой.
– Совсем другое ты говорила утром.
– Да, всего несколько часов назад.  Женская привилегия менять свое мнение.
Кэтрин улыбнулась, когда поняла, что это стало любимым выражением дочери.
– Ну и что? Как прошел твой первый день на работе?
– Ты слышала что-нибудь о девочке, которая исчезла, когда разносила «Печенье девочки-скаута»?
– Ты ее нашла?
– Нет. Но мы с напарником опросили десятки людей по соседству. Никто ничего не видел и не слышал.
– Клянусь, что ее схватил какой-нибудь жуткий извращенец.
– Жаль, что ты так говоришь.
– Почему? Если мне тринадцать, то это еще не значит, что ничего не знаю о происходящем в мире. Смотрела в новостях об этих католических священниках из Пенсильвании, и все в школе говорят о документальном фильме «Покидая Неверленд».***
– Просто помни: Майкл Джексон мертв и не может защитить себя от обвинений.
– Ну давай, мама. Не говори, что он не виновен.
– Это Америка, где все считаются невиновными, пока не докажут их вину.
Джиллиан закатила глаза. Ее мать, дочь была в этом уверена, прошла по жизни в розовых очках, придерживаясь идеалов и ценностей пятидесятых годов.
«Думала, что работа полицейским сделает ее немного  циничнее», – подумала она.
После того как пиццу съели и Джиллиан отправилась писать доклад по книге «Грозовой перевал», Кэтрин села за стол и начала просматривать сделанные днем записи. Большинство людей, с которыми они общались, оказались молодыми мамашами, пенсионерами или работающими не по обычному графику с девяти до пяти.
Во время опроса все время всплывало одно имя: Бакстер Крокетт. Некоторые соседи приводили о нем факты: мужчина средних лет, холостой, живет один, никакой очевидной социальной жизни.
«Хмм. Стоит к нему заглянуть», – подумала она.
Но дальнейшее расследование подождет и до завтра. Мало, что она могла бы сделать дома: десятки полицейских и волонтеров поочередно искали Бруклин Кэннер. В дополнение подключили «Эмбер алерт»,**** и власти в муниципальных органах  продолжали поиски любых признаков девочки.
– Все еще работаешь? – спросила Джиллиан, роясь на кухонных полках в поисках снека.
– Просматриваю записи. Как твой доклад?
– Сделала.
– Так быстро?
– Сколько можно говорить о «Грозовом перевале»? Кроме того, я начала его писать в читальном зале.
– Хочешь посмотреть кино?
– Какое?
– Например, «Тайная жизнь домашних животных», – предложила Кэтрин.
– Это же детский фильм.
– Но ты говорила, что хочешь посмотреть его, когда тот шел в кинотеатрах.
– Это было два года назад, когда мне было одиннадцать. С тех пор…
– Дай угадаю: ты изменила свое мнение. И не говори. Я знаю: это женская прерогатива.
Затем мать и дочь взяли миску попкорна из микроволновки и стали смотреть какой-то ужастик об оборотнях-подростках. 
*   *   *
На следующий рабочий день детектив Уордли сообщила о еще одном опросе жителей в районе проживания семьи Кэннер. Увидев, как напарник с хмурым видом расхаживает по комнате, ожидая ее прибытия, она заподозрила, что у него есть другие планы.
– Что случилось? – спросила она.
– Ты не слышала новости? Они прошли по всем радиоканалам.
– Я не включаю радио в машине, так как предпочитаю музыку на  айпэде.
– Ее нашли.
В этих двух словах было так много отчаяния, гнева и потери надежды, что не нужно было и спрашивать, жива ли Бруклин.
– Где?
– Тело прибило к берегу реки, недалеко от заброшенного завода пластмасс.
– Что говорит патологоанатом?
– Еще идет вскрытие.
– И куда приведет наше расследование? Подождем результатов, которые скажут, несчастный ли это случай или убийство?
– Пока нам не сообщили, – заявил Майк. – Будем считать это убийством. А раз так, теперь у нас самая неприятная задача, с которой сталкивается любой детектив.
– Какая?
– Нужно поговорить с родителями девочки.
Кэтрин полагала, что как женщина и мать станет успокоительной частью во время посещения родителей, но именно напарник знал, что нужно сказать страдающим от горя матери и отцу. Другой  человек предположил бы, что, учитывая его стаж службы в органах, у него была возможность, как у доброго семейного доктора, суметь подойти к родителям. Его сочувствие было искренним, и он без труда выразил свое сострадание.
– Обещайте, что найдете монстра, который сделал это с моей дочерью, – со слезами молила мать, когда детективы направились к двери.
– Не беспокойтесь. Я еще увижу, как над ним свершится суд, – ответил Майк, нежно пожимая ей руку.
Кэтрин облегченно вздохнула, когда пристегнулась ремнями на пассажирском сидении «Форд-Фьюжн».
– С тобой все в порядке? – спросил напарник.
– Да, – ответила она, проглатывая ком в горле. – Это тяжело.
– Жаль, что не сказал тебе, что со временем это проходит, но не всегда так бывает.
Майк взглянул на часы: был почти полдень.
– Как насчет обеда? – спросил он.
– Шутите? Мы только что вышли из дома Кэннеров. Как можно обедать?
– Впереди долгий день. Лучше поешь сейчас. Доверься. Как только увидишь отчет патологоанатома и экспертные данные, то лишишься всякого аппетита.
Совет оказался дельным. Вид синего, раздутого тела обнаженной девочки вызвал глубокую боль.
– Это официально, – сообщил Майк после прочтения протокола медэкспертов.  – Причина смерти: удушение, род смерти: убийство.
– Есть признаки сексуального насилия?
– Избиение, но отсутствие ДНК.
– Убийца, должно быть, пользовался презервативом, – заключила Кэтрин.
– Возможно, но река смыла многие улики.
В отсутствие подсказок, указывающих на убийцу, детективы понимали, что их работа будет не из легких.
Майк вынул из кармана пиджака нарисованную карту района, где проживали Кэннеры. Крестиком он указал дома, где Бруклин останавливалась  в день исчезновения.
– Похоже, она находилась в восточной части Джефферсон-стрит и потом направилась на север. Последний дом, который она посетила, вот здесь, номер 73. Владельцы домов 75, 77 и 79 заявляли, что в тот день их не было. Хозяйка дома 81, миссис Ларами, сообщила, что маленькая девочка никогда не заходила к ней.
– Полагаете, что убийца живет где-то в одном из этих трех домов?
– Нет, не могу утверждать. Вероятно, никто из соседей ее не убивал. Возможно, кто-то, проезжая на машине, видел, как Бруклин шла по улице, и похитил ее.
– Если это так, то как мы его найдем?
– Есть копы, которые ищут ее одежду и личные вещи. Если их найдем, то сможем определить место преступления и, надеюсь, раскроем преступление. Кто-то же должен знать что-то полезное для нас.
– Похоже, что есть некто, кого можно считать лицом, находящимся в оперативной разработке.
– И кто же это?
– Человек по имени Бакстер Крокетт.
– Несколько соседей, с которыми вчера беседовали, упоминали его.
– Да, одна женщина описывала его как странного и гадкого типа.
– У меня несколько таких соседей, – засмеялся Майк. – И это все, что у тебя на него есть?
– Нет. Еще одна деталь: он живет один.
– И? Я тоже живу один. Это же не делает меня убийцей.
– Он проживает на севере Джефферсон-стрит, в направлении, куда шла Бруклин в день исчезновения.
– Какой номер дома?
Посмотрев записи, Кэтрин ответила: «Вот, 82».
– Это другая сторона дороги.
– Она могла пересечь улицу.
– Возможно, но не вижу зачем. Концы дороги ведут в тупик. Более десятка домов остались в восточной части. Затем по дороге домой она сделала круг и остановилась у домов в западной части, включая дом Крокетта.
– Может, устала и решила не обходить все здания и вернуться вовремя домой.
– Идем, поговорим с ним и посмотрим, что он скажет.
Когда Бакстер вернулся с работы в половине шестого, детективы вышли из машины, припаркованной у дома 82 по Джефферсон-стрит.
– Мистер Крокетт, – обратился детектив Вегман, когда мужчина вставил ключ в замок. – Нам бы хотелось поговорить с вами.
Когда мужчина обернулся, он увидел двух офицеров, предъявляющих значки.
– Уверен, что это связано с пропавшим ребенком.
– Так оно и есть, – ответила Кэтрин.
– Не знаю, могу ли чем-то помочь в ее поиске, но входите.
– Вы знали Бруклин Кэннер? – спросил Майк, взяв инициативу в свои руки.
– Я видел ее иногда по соседству, но никогда не говорил с ней.
– Значит, девочка никогда не была в вашем доме?
– Может, и заходила на Хэллоуин, а если так, то на ней была маска. У меня всегда много детей, выпрашивающих сладости на праздник.
– Она не заходила в дом и не пыталась продать «Печенье девочки-скаута»?
– Нет.
Пока Майк задавал вопросы Бакстеру, напарница шарила глазами по кухне. Когда ее взор упал на верхнюю полку, у Кэтрин перехватило дыхание. Рядом с тостером стояла коробка печенюшек, которые продавали исключительно девочки-скауты.
– Если Бруклин Кэннер здесь никогда не была, то откуда же здесь печенье? – подозрительно спросила она.
– Я купил в торговом центре, – ответил Бакстер. – Какие-то дети продавали перед входом.
Как только детективы поехали, завершив допрос, Кэтрин выразила предположение о том, что Крокетт и есть подозреваемый.
– Насколько я могу судить, – сообщила она, – он переходит из разряда лиц под подозрением в категорию настоящего подозреваемого.
– Почему? Он оставался спокойным, а ответы кажутся довольно четкими.
– У него коробка с печеньем прямо в шкафчике над столом.
– Это ничего не доказывает. Так же и я купил пару коробок ментолового печенья в торговом центре. Кроме того, по словам миссис Кэннер, Бруклин принимала заказы на сладости, которые не доставлялись по несколько недель. Крокетт не мог купить у нее печенье: у нее их просто не было.
– И все же за ним нужно следить.
– Не попадись в ловушку, в которой оказываются многие детективы, – посоветовал Майк.
– То есть?
– Не бросайся на подозрения, как собака на кость, не делай поспешных выводов.
*   *   *
– Это уже интересно, – сказала Кэтрин, повесив телефонную трубку.
– Что? – спросил напарник, копаясь в стопке бумаг на столе.
– Я только что говорила с работодателем Бакстера Крокетта. Оказывается, он не выходил на работу, когда пропала Бруклин Кэннер.
– Как и Джек Ларами. Жена сказала нам, что его не было дома.
– Что из этого? Полно мест, куда он мог пойти.
– Мне кажется, что жене следовало быть более конкретной, когда мы спрашивали ее. Думаю, что нужно поговорить с ней еще раз.
Когда Хелен Ларами открыла дверь и увидела детективов, ее лицо выразило недоумение и страх.
– Я же говорила, что Джека в тот день не было дома, – ответила она, когда Майк задал вопрос.
– Его не было и на работе. Где же он был?
Опытный детектив не мог не заметить, как женщина подыскивала подходящий ответ.
– Большую часть дня я приходила и уходила из дома, – ответила она. – Я бегала за продуктами, в банк, химчистку…
– Я спрашиваю вас о муже, а не где были вы.
– Если хорошо помню, то в тот день он отправился поменять масло в машине.
– Где? Как называется автомастерская? «Джиффи Луб»? Масло «Вальволин»?
– Не уверена, нужно спросить у него.
– Мы его спросим.
– Не понимаю, зачем нужно разговаривать с ним. Его здесь не было.
– Но вы только что сказали, что целый день приходили и уходили из дома. Откуда вы знаете, что он не приходил домой? Много времени не требуется, чтобы сменить масло.
Руки Хелен стали дрожать, и она быстро сунула их в карманы джинсов.
– Тогда приходите вечером и поговорите с Джеком, – предложила она. – Обычно он возвращается с работы около шести.
– На самом деле мы прямо сейчас отправимся к нему в офис. Спасибо за ваше время, миссис Ларами. Будем на связи.
– Я думаю, мы поедем к шефу с отчетом о ходе расследования? – произнесла Кэтрин, когда они проезжали мимо дома Кэннеров.
– Да. Теперь мое предположение правильное: жена звонит мужу, чтобы состряпать нужную историю. Проверка звонков несомненно докажет мою правоту.
В последующие недели детективы придерживались своих мнений относительно расследования. Кэтрин все еще верила, что Бакстер Крокетт, который заявил, что находился дома больной пищевым отравлением в день пропажи Бруклин, был наиболее вероятным подозреваемым. Однако Вегман все больше убеждался в том, что Джек Ларами похитил, пристал к девочке и убил ее, а жена прикрывала его.
– Хелен Ларами — ключ к разгадке дела, – настаивал он. – Она что-то знает. Если бы могли разговорить ее.
– Вы же сказали, что не нужно делать поспешных выводов, – напомнила Кэтрин, – и пытаетесь свалить вину на Джека Ларами. Я просто не понимаю. По-моему, он не подходил под описание сексуальных насильников: представительный, имеет хорошую работу, счастлив в браке…
– И  ты все еще думаешь, что убийца должен быть жалким одиночкой?
– Послушайте, вы отличный коп с прекрасной репутацией, но я не считаю, что вы правы в данном случае. Итак, останемся каждый при своем мнении.
– Справедливо.
За неделями прошли месяцы, и по данному делу не было никакого прогресса. Хотя детективы и верили в то, что ценные подсказки можно найти в доме 81 или 82 по Джефферсон-стрит, судья Гомер Стенгель довольно неохотно постановил, что для обыска в любом из домов нет оснований для выдачи ордера.
Тем временем, миссис и мистер Кэннер часто звонили Вегману, чтобы узнать о ходе расследования дела.
– Не отчаивайтесь, – говорил он. – Обещаю, что добьюсь правосудия для Бруклин Кэннер.
– Вы считаете, что правильно подавать им ложную надежду? – спросила Кэтрин после того, как напарник повесил трубку.
– Нет. Я не отказываюсь найти убийцу их дочери. Кроме того, праздники не за горами. Это станет их первым Рождеством без девочки. Мое сердце скорбит вместе с ними.
– Понимаю ваше сострадание. Да и мне жаль Кэннеров. Но посмотрим на факты: дело остается нераскрытым. Мы все еще не нашли место, где ее убили, более того, кто же убийца.
– Как я говорил, я не сдаюсь.
*   *   *
В декабре Кэтрин отправилась на север к родне, чтобы провести праздники. Хотя Джиллиан предпочла бы поехать во Флориду, тем не менее, ей очень хотелось увидеть дедушку и бабушку.
– А что ты хочешь получить на Рождество? – спросила Дорис Уордли.
– Айфон.
– Я считала, что тебе хотелось айпэд, – с разочарованием сказала Кэтрин, так как уже его купила.
– Да, но я передумала.
– Слишком поздно, – посетовала мать, раздраженная тем, что придется отстоять в торговом центре очередь, чтобы обменять подарок.
– Но это право женщины…
– Не продолжай!
– Можешь испечь пряничные печенья? – спросила бабушка.
–  С удовольствием.
Дорис и Джиллиан направились в кухню, оставив в гостиной Кэтрин и ее свёкра Эдмонда Уордли.
– Раз уж заговорили о печенье, – сказал Эдмонд, – есть какой-то прогресс в деле о пропавшей девочке?
– Нет, дело остается нераскрытым. Увы, этого не признает мой напарник.
Кэтрин удивилась недовольству, появившемуся на лице свёкра.
– Майк Вегман хороший полицейский, – начал Эдмонд.
– Один из лучших в городе.
– Но не теряй головы, если с ним работаешь.
–Что это значит? – спросила она, удивившись  его предупреждению.
– Известно, что он переходит границы, когда проводит расследование.
– То есть грязный коп?
– Нет, не в том смысле, что берет взятки или фабрикует доказательства. Но, тем не менее, не всегда строго следует закону. Естественно, что с его послужным списком раскрытых дел начальство всегда закрывает глаза на его тактику действий. Просто будь осторожна. Я не хочу, чтобы он втянул тебя в неприятности.
*   *   *
С начала нового года были раскрыты еще преступления. В праздничные дни произошли несколько взломов, несчастный случай и ограбление в одном из ювелирных магазинов торгового центра. Однако досье на убийство Бруклин Кэннер оставалось лежать на столе Майка Вегмана как напоминание о том, что убийца ребенка все еще на свободе.
«Интересно, чем занимался Бакстер Крокетт последнее время?» – подумала Кэтрин, когда увидела приоткрытую папку, с верой в то, что он и есть главный подозреваемый.
После того как в день ограбления магазина был произведен арест, детективу Уордли очень хотелось поскорее уйти домой.
– Что за спешка? – спросил Майк, когда напарница, вернувшись в участок, схватила пальто и ключи от машины.
– Мне нужно домой. Сегодня вечером Джиллиан готовит ужин.
– Я думаю, что она ненавидит домашние дела.
– Вы знаете мою дочь. Она говорит, что это женская привилегия менять решения. А вы что делаете сегодня, если ничего не планируете? Может, вам заскочить на домашнюю лазанью?
– Вечером у меня важная встреча. Можно принять приглашение как-нибудь в другой раз?
– Конечно, если только Джиллиан не передумает готовить.
Когда Кэтрин вошла в дом, она увидела, как дочка в розовом фартуке с рисунком Эйфелевой башни ставит лазанью в духовку.
– Ты принесла итальянский хлеб? – спросил тринадцатилетний подросток.
– Черт возьми, я купила его, когда ходила на обед, но забыла в участке.
– Я хотела приготовить лазанью с чесночным соусом, – с разочарованием произнесла дочь.
– Придется вернуться. Это много времени не займет.
– Ладно. Я приготовлю салат в твое отсутствие, – сказала Джиллиан.
– Вы работаете вечером? – спросил дежурный сержант, когда детектив вернулась на работу.
– Нет. Кое-что забыла, вот пришлось вернуться.
– А я думал, что вы на совещание.
– Какое?
– Присутствует ваш напарник. Довольно большое обсуждение. Там шеф и комиссар, а также судья Стенгель и окружной прокурор. Возможно, это имеет отношение к аресту того парня, который ограбил ювелирный. А раз так, то не понимаю, что здесь делает судмедэксперт.
Когда Кэтрин открыла ящик стола и вынула батон хлеба, то увидела, что со стола напарника взяли папку Бруклин Кэннер.
«Какого черта здесь творится?»  – спросила она, глядя на закрытую дверь кабинета шефа полиции.
*   *   *
Через два дня Кэтрин проснулась ночью от пожарной сирены на улице и шума мчавшихся в сторону Джефферсон-стрит пожарных машин. Поняв, что не было еще и трех часов утра, она надвинула на голову подушку и легла спать. На следующий день она узнала, что дом Ларами сгорел дотла.
– Кто-то пострадал? – спросила она напарника, сообщившего эту новость.
– Хелен Ларами была в городе, навещала родителей, а Джек погиб в огне. Похоже, он курил в постели.
– Откуда вы знаете?
– Сегодня утром я пообщался в спортзале с начальником пожарной бригады.
– Это ваш подозреваемый номер один в деле Бруклин Кэннер, – отметила она.
– Да, так бывает, – удивленно сказал он, ни в малейшей степени не удивившись повороту событий.
– Возможно, нужно взглянуть на файл и посмотреть, ничего ли не упустили, – предложила Кэтрин.
Он передал ей папку и ответил:
– Милости прошу. Тороплюсь, вернусь через час.
Папка толщиной в два дюйма была напичкана медицинскими отчетами, данными судебной экспертизы, фотографиями и протоколами бесед.
«А где же записи телефонных разговоров Ларами?» – спросила она себя, так как вспомнила вторую встречу с Хелен Ларами и задалась вопросом, действительно ли женщина звонила мужу после ухода детективов?
В папке их не было.
«Я знаю, что Майк их получил. Может, сунул в ящик?»
В трех ящиках стола партнера находились бланки, журналы телефонных звонков, отчеты о расходах, квитанции и межведомственные протоколы. В четвертом и последнем ящике, под старым телефонным справочником 2012 года она обнаружила папку без этикетки с надписью.
«Ели уж и здесь нет, то не знаю, где они могут быть», – подумала она.
Кэтрин открыла папку, и вот тебе: список звонков, сделанных из дома Ларами в день беседы. Желтым маркером были отмечены звонки на работу Джека сразу после ухода Майка.
Это не было неопровержимым доказательством в раскрытии дела, а то, что лежало под списком: разорванная на мелкие кусочки и смятая в комок карта заказов Бруклин Кэннер на сладости. Последней фамилией на бланке значилась фамилия миссис Кармен Розарио, проживающей в доме 73 по Джефферсон-стрит, заказавшей две коробки печения «Трилистник» и коробку самоа.
В голове детектива появилось несколько вопросов. Откуда взялась эта форма? Как ее достал Майк Вегман? А самое главное, почему он не показал все это напарнице?
Внезапно вспомнилось предупреждение свекра: «Он не всегда играет по правилам».
Майк признавался в первый же день ее службы: «Плохие парни – это темные, отрицательные «инь», а хорошие, такие как твой муж, отец и свекор, представляют светлый позитивный «янь». А я? Ни черный, ни  белый, что-то среднее, скорее серое».
«В конце концов, Бакстер Крокетт не убийца, – заключила Кэтрин, складывая два и два. – Майк, должно быть, нашел этот бланк в доме Ларами или в его машине, а зная, что это доказательство не может быть использовано в суде, так как было получено без ордера на обыск…»
Ее напарник переступил закон!
*   *   *
– Пойдем за гамбургерами прежде, чем начнем прочесывать ломбарды? – спросил Майк, вернувшись в участок.
– Звучит неплохо, – ответила она, не упоминая о бланке заказа, который нашла в его столе.
– Что-то ты тиха сегодня, – заметил он, когда они приблизились к закусочной.
Кэтрин больше не могла сдерживать молчание и свои подозрения.
– Как поживают Кэннеры?
– Что ты имеешь в виду? – спросил напарник, и его синие глаза выразили удивление.
– Ведь утром вы виделись с ними?
– Установила за мной лежку? – едва засмеялся Майк.
– Нет. Просто вы лично хотели сообщить им, что правосудие по делу Бруклин свершилось.
После нескольких минут молчания он ответил:
– А ты хороший детектив.
– Я искала записи телефонных разговоров Ларами и нашла бланк заказа на печенье.
– Я обнаружил его разорванным и сунул в карман толстовки Джека Ларами, – объяснил Майк, не беспокоясь отрицать очевидное.
– Ведь вы ворвались к ним в дом?
– Я не мог получить ордер на обыск.
– Это не оправдание!
– Может быть, – заявил он, – но моя совесть чиста.
– Отлично! – крикнула Кэтрин. – Однако это ставит меня в затруднительное положение.
– Ты когда-нибудь слышала о Суде Звездной Палаты?*****
– Нет.
– Он произошел из средневекового королевского совета в Англии и  дополнял обычные суды общего права. Популярным стал во времена Генриха VIII  за возможность обеспечивать соблюдение закона, когда другие суды не могли этого сделать.
– Спасибо за исторический курс, но сейчас не шестнадцатый век. Я не могу оставить все, что вы сделали, просто так.
– Делай, как считаешь нужным.
*   *   *
– Иногда закон должен отойти на задний план в политике, – сказал шеф полиции после слушания обвинения Кэтрин против напарника.
– Политике? – с недоверием повторила она. – Заслуженный офицер внутренних органов кого-то убил, а вы собираетесь это прикрыть?
– Большинство поймут это по-разному: он избавился от мрази, которая  изнасиловала и убила одиннадцатилетнюю девочку. Их симпатии будут на стороне Майка Вегмана, а не Джека Ларами. Те, кто согласится с вами, потребуют тщательного расследования. Министерство внутренних дел поимеет всех в ж.… Ради блага управления я предложил детективу Вегману тихонько уйти из органов. Вы согласны?
– Как я могу? – заплакала Кэтрин. – Если я буду молчать, то окажусь не лучше его.
– Вы и не молчали, а сообщили мне, шефу полиции. Я приму любые меры, которые сочту нужными.
– Даже если подумаете, что лучше всего положить это дело под ковер?
– Это и в ваших интересах, Кэтрин. Если узнают, что вы настучали на сослуживца, что сдали своего напарника…
– Что вам от меня нужно?
– Вы исполнили свой долг. Вы хороший коп и пойдете по служебной лестнице. Только обещайте, что будете держать рот на замке о Суде Звездной Палаты.
Кэтрин закрыла глаза, внезапно вспомнив таинственную встречу в кабинете шефа в тот вечер, когда Джиллиан готовила лазанью. На ней присутствовали все: комиссар полиции, окружной прокурор, судья Стенгель и судмедэксперт, то есть члены Звездной Палаты. В убийстве Джека Ларами Майк Вегман действовал не один, а в союзе с самыми влиятельными лицами в правоохранительных органах города.
«Я не справлюсь с ними со всеми», – решила она.
– Да, сэр. Даю слово.
*   *   *
Детектив Кэтрин Уордли сдержала слово. Ее наградили за молчание продвижением по службе и повысили зарплату. Хотя она и не домогалась членов общества Звездной Палаты, но и не отказывалась от того, когда ей что-то предлагали. В конце концов, ей нужно было воспитывать дочь.
Когда Джиллиан исполнилось шестнадцать, она с нетерпением стала ждать поездку во Флориду к бабушке и дедушке.
– Ты решила посетить Диснейуорлд или Юниврсал-Студиос? – спросила мать.
– Разве нельзя пойти в оба парка?
– На это уйдет много денег. Почему бы в этом году не посетить Дисней, а через пару лет Юниверсал?
– Но я хочу увидеть Волшебный мир Гарри Поттера в Юниверсал.
– Тогда отложим Дисней на данный момент.
– Через несколько лет я стану взрослой, то есть слишком старой для Диснея. На самом деле я должна побывать там сейчас.
– Ты так и не решила. Мы не поедем во Флориду на месяц.
Поздно вечером, когда Джиллиан ушла спать, ее разум перечислил все плюсы и минусы тематических парков Орландо. Когда она проснулась утром, склоняясь к поездке в Юниверсал, то не думала, что этот день станет ее последним в жизни.
*   *   *
Майк Вегман как человек, посвятивший себя работе, всегда жил скромно. Едва покинув органы, он взял свои накопления и купил простоватый бревенчатый дом в горах, где наслаждался скромной жизнью на пенсию и пособие по социальному обеспечению.
Он, горячий почитатель истории, проводил часть дня за чтением книг о прошлом. Майк читал книгу из библиотеки об убийстве Романовых, как вдруг услышал стук в дверь. Поскольку посетители были редкими, он предположил, что доставили посылку.
«Это, должно быть, книга о Джоне Кеннеди, заказанная в Амазоне».
Появление на пороге Кэтрин Уордли застало его врасплох.
– Что ты здесь делаешь? – спросил он.
– Кто-то убил мою маленькую девочку, – со слезами на глазах ответила его бывшая напарница.
– Входи, я приготовлю кофе.
За чашкой растворимого кофе Кэтрин поделилась с Майком всеми тонкостями расследования.
– ДНК является довольно убедительным доказательством, – произнес бывший детектив. – Похоже, у тебя элементарное дело.
– Вы так считаете, но, поскольку лаборатория выбрасывала образцы после тестов, тем самым не давая группе защиты проводить собственные тесты, судья Стенгель постановил, что ДНК ничего не дает и у окружного прокурора нет достаточных оснований для передачи дела в суд.
– Что же нужно от меня?
Кэтрин посмотрела бывшему напарнику в глаза и ответила:
– Я хочу для дочери правосудия.
Майк бросил взгляд на кофейную кружку и задумался.
– Мне нужно, чтобы у Джиллиан было такое же правосудие, как у Бруклин Кэннер.
Что еще она могла сказать? Это стоило ему потери работы, а теперь Кэтрин находилась здесь и просила о помощи. Если потребовалось, она встала бы на колени молить его.
– Хорошо, – сказал он, избавляя ее от унижения. – Я позабочусь. Но, как я помню, однажды ты сказала, что не можешь пройти мимо того, что я сделал с Джеком Ларами.
– Я знаю, но сейчас это касается моей дочери. – У Кэтрин полились слезы, когда в ее сознании мелькнул образ Джиллиан. – Кроме того, это привилегия женщины — передумать.
___________
Примечание:
     *) автор серии романов о Гарри Поттере.
     **) профессиональный американский бейсболист, выступавший 22 сезона в Главной лиге бейсбола с 1914 по 1935 год.
   ***) документальный фильм 2019 года, режиссёром и продюсером которого выступил Дэн Рид. Он посвящён двум мужчинам, Уэйду Робсону и Джимми Сейфчаку, которые утверждают, что, будучи детьми, подверглись сексуальному насилию со стороны певца Майкла Джексона..
  ****)  система оповещения о похищении детей.
*****) чрезвычайный суд при короле Англии. Создан Генрихом VII. Гарантировал королевской властью скорый и справедливый суд.

Апр.2019 г.
 
 
 
   
 
 
 
 
  
 
 
 
 
 
 
 
 
Обратно в школу
Рейтинг: 0 166 просмотров
Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!