Пути Господни неисповедимы

  Александр Николаевич жил в стране, где люки, почему то, встроены всегда в  местах несоответствующих логике - то посередине проезжей части возвышается эдакий лючок, то посередине тротуара. Вечно кто-то спотыкается и летит разбивать коленки, и благо, что аптека рядом. А то и посередине школьного двора, в месте, где вот уже сорок лет собирается вся школа на линейку…

  А сегодня, Александр Николаевич шел по вечернему скверу, чуть пошатываясь от выпитого на своем юбилее. Может же выпить человек на своем юбилее, в конце концов? Да и настроение у него было волшебное, близко к парящему на землей. Ему исполнилось…какая разница сколько, главное - человек шел счастливый домой.

  Зажглись фонари, и он подмигнул одному из них. И фонарь, подмигнул ему в ответ. Так, по крайней мере, ему показалось. Он открыл рот, чтобы запеть что-то типа «Ой, мороз, мороз,» , так хорошо было у него в душе, но ступив шаг, полетел вниз.

  Когда Александр Николаевич очнулся, он пребывал в полной темноте, поэтому решил первым делом встать на ноги. Но правая нога резанула болью. Он, громко охнув, сел, пытаясь понять, что с ним и где он находится. Медленно, в немного пьяненькие мозги, стало доходить, что он скорее всего в каком-то колодце, и слава Богу, не в канализационном, потому что вода не шумела, запаха соответствующего не было. Под ним были прелые листья, которые на ощупь обнаружили руки. Как червь, он полазил вокруг, надеясь, что пьяненькие мозги могут ошибиться и найдется выход, но руки вынесли вердикт, после ощупывания круглых бетонных стен. Александр Николаевич всхлипнул: «Вот так юбилей!». А тут нога заныла, и захотелось её выпрямить. Но колодец был узкий и не позволил юбиляру такую прихоть, не смотря на юбилей.

  Тогда он решил кричать. Может кто и услышит, но голос охрип  еще на банкете. Все, что смогли изобразить голосовые связки - был хриплый звук с кашлем. Александр Николаевич устало закрыл глаза, да и задремал.

  Во сне он плыл на яхте, рассекая морскую гладь. Повернув голову, обнаружил рядом улыбающуюся темноволосую, кучерявую девушку, а над ними, прямо по воздуху, бегал, нарезая круги...бульдог. И тут милый сон прервался  ударом по голове чьего-то свалившегося сверху тела. Тело завопило так, что несколько минут у Александра Николаевича звенело в ушах, как после контузии.

  -Ма-а-а-а! - тянулось трубным звучанием. Рядом забарахталось, а потом ударило каблуком в то место, где у мужчин - самая болевая точка. Громко взвыв, Александр Николаевич зашевелился и попал под новый артобстрел трубы с криком: «Кто здесь?» Уши теперь заложило, как ватой.

 - Это я, - ответил он, как можно спокойнее, щадя барабанные перепонки.
- Кто я? Домовой? - истерично спросил женский голос.
- Какой еще домовой? - возмутился он. — Александр Николаевич Воронцов я, инженер- строитель строительной компании «Вега».
- А что вы...вы здесь делаете, инженер-строитель? — чуть спокойней спросил голос.
- То, что и вы. Упал.
- А я с собакой вышла прогуляться и…- раздалось «шмыганье» носом.
- Не плачьте, ради Бога, не могу видеть плачущую женщину, -попытался успокоить он.
- А вы и не видите. Тут темно… совсем.
- Но у меня же есть уши! — убедительно ответил он, как будто в его ушах были глаза, и это было естественным аргументом.
- Что же нам делать? - спросил трагический голос. — Может вызвать МЧС?
- Чем? Виртуальным телефоном?
- Вы шутите?
- Право, а что еще осталось? У меня сегодня юбилей. Дома ждет голодная кошка Марта, которую я забыл с утра накормить, а я сижу в забытом Богом колодце с незнакомкой и …Слушайте, а как вас зовут?
- Алевтина. Меня так бабушка назвала. Сказала, что очень счастливое имя, привлекательное для создания семьи.
- Создали, простите?
- М-м… нет… пока.
- Вот и я так. Родился, учился, работал, опять учился, оглянулся - молодость прошла, а я один…с кошкой, - с горечью сообщил он.
-Сколько же нам тут сидеть? — обреченно спросила она.
- Пока утро не настанет.
- Вы с ума сошли! У меня же там Тёпка?
- Какой Стёпка? —  переспросил Александр Николаевич.
- Не Степка, а Тепка, собака моя!

  Над головами раздался собачий лай и ударил свет карманного фонарика: «Ешкин заяц, там люди! Как же их угораздило? Мы только люк открыли и в магазин отошли, а они уже тут -как -тут! Иван, давай веревку, слышь, да покрепче веревку-то, чай не ведро тянуть! Всыпят нам за них по первое число!»

  Алевтину подняли первой. Через время и Александр Николаевич оказался на земле. Оглядевшись, он не увидел той, которая назвалась в колодце Алевтиной. "За собакой убежала!" - сказали ему.

На ногу он совсем не мог стать. В глазах темнело от боли. Вызвали "скорую" и отправили в больницу, где обнаружился переломом ноги. А через час, Александр Николаевич тащился на костылях к выходу травматологии. Глаза остановились на улыбающейся ему кареглазой девушке, держащей на поводке нетерпеливого бульдога. Когда Александр Николаевич подошел поближе,она воскликнула:
-Тепка! Вот он - мой спасатель!
А он оторопел, потому что перед ним стояла девушка из сна и звали ее...Алевтина.

-