Процесс

Евгений Биктимиркин

Процесс

Сегодня я проснулся с удивительной определённостью насчёт того, что мне предстоит сделать. Не помню, когда мне последний раз снились такие чёткие сны. «Сном», собственно, это было трудно назвать, скорее голос из пустоты. Неизвестный человеческий голос просто, вкрадчиво и прямо указал на особенности моего характера, и сказал, что мне следует сделать. Судя по словам говорившего, я должен был дойти до места, «где лес обрывается с одной стороны цепью гор, а с другой - озером». Близ моего обиталища был лишь один лес, и, найдя по карте подходящее место, я без промедлений отправился в путь. Порой бывает так, что разговоришься с попутчиком, или просто задумаешься, и когда вдруг «проснёшься», понимаешь, что огромный участок дороги уже пройден, хотя изначально он казался огромным. В этот раз всё было ещё интереснее – кроме мелькающих деревьев, смазывающихся в одну монотонную картину, я вообще ничего не помню. Видимо, я шёл как лунатик, но ни разу не упал и не поранился.

«Ну что же, раз уж ноги меня довели досюда, не возвращаться же пять часов обратно, хотя бы взгляну на чистую и прекрасную воду озера». – Подумал я, и продолжил путь вдоль горной цепи.

И пройдя ещё час вдоль горного хребта, смеясь над своей глупостью, и радуясь лишь чистому прохладному воздуху, что приятно ласкал моё безупречное во всех отношениях личико, я наткнулся на совершенно прозрачное озеро. Какого же было моё удивление, когда в этом природном углу я не увидел ничего. Совсем, ни черта, ничегошеньки ничего необычного или хоть сколько-нибудь притягивающего взгляд в радиусе видимости не было!

Я ожидал здесь увидеть величественный дворец, или, на худой конец, пещеру. От досады хотелось злостно материться и смеяться по очереди. Ну, хотя бы ополосну свои ручки и небесной красоты личико в этой кристально чистой воде. С тем я и спустился к озеру. На песке, буквально в каких-то семи-восьми метрах от берега внимание всё же приковало непонятного происхождения возвышение в виде окружности, и про омовение я уже забыл.

Раскопки заняли приличное количество времени, учитывая, что с собой я не захватил никакого землеройного оборудования, справился я довольно быстро – энтузиазм помогал. Виброгенератором всю эту кучу можно было бы разбросать за пару минут. Как бы там ни было, картина проявилась несколько необычная. Где-то под тридцатисантиметровым слоем песка покоился купол из чёрного металла. На куполе присутствовал узор в виде трёх сходящихся в центре волнистых линий солнечного цвета. Можно, конечно, обкопать вокруг и выяснить, может это просто щит, и под ним только песок, но мне было лень, к тому же я подустал, и решил отдохнуть, попить и перекусить. Раскупоривая бутылочку с водой, взгляд невольно остановился на интересном узоре.

«Эй, а что это здесь вдоль линий? Уж не риски ли? То есть эта штука может а-а-а!» - только и успел я сказать, перед тем как три пластины разошлись и я провалился вниз.

***

Очнувшись, я первым делом осмотрелся: вокруг было темно – хоть что выколи. Несмотря на то, что я расслабил мышцы при падении, ушиб правого колена и нескольких рёбер справа я всё же получил. Крышка и вправду была выполнена отлично – щели между пластинами были настолько тонкими, что я их не сразу заметил, и сейчас сюда не проникало сверху ни одного лучика света – пластины задвинулись. Я оказался в ловушке собственного любопытства, и теперь нахожусь Бог знает где. После проведения специальных упражнений «работы над собой» мне удалось избавиться от боли, заставить свои глаза ускоренно привыкать к темноте и я приступил к десяти минутному курсу растяжения связок. Хоть «обучение» подобным методикам и набирает обороты последнее время, ими всё ещё владеет очень небольшой процент плиземийцев. Я же никогда ни у кого не обучался, и придумал для себя свои методы. В общем и целом боль удаётся снизить субъективно примерно вдвое, зрение в темноте улучшить почти до самой одарённой совы, а растяжение связок на 20-30%, что обеспечивает прекрасную защиту от назойливых и вездесущих травм, позволяя усилить максимальные сокращения моих мышц примерно на столько же. Никакой магии и прочей выдуманной ерунды – простые знания в психофизиологии, которые в повседневной жизни практически не нужны.

В дали виднелось робкое свечение бирюзового цвета. Когда я подошёл поближе, стало ясно, что свет этот испускается отложением флуоресцентного минерала. При более внимательном обзоре обнаружилось, что по краям есть щели, хоть и очень тонкие – не уцепиться, а учитывая, что для обычного завала или преграды эта стена была слишком изящна, я сделал вывод, что это своего рода дверь, при ощупывании даже чувствовался узор. Выбора особого не было – нужно её открыть.

Размером она была три на три, о толщине можно было только гадать. После двух минут обычных процедур по открытию известных мне дверей, я решил прибегнуть к помощи творческой области мозга, чем плиземийцы занимались не часто. И это не смотря на то, что учёные уже научились стимулировать отдел мозга, отвечающего за предвидение или интуиции. Что интересно, опыты на мужчинах неожиданно дали эффект чуть получше, нежели на женщинах. Тем не менее, та самая «интуиция» делала так, что плиземиец просто узнавал возможные варианты событий и их последствия. Одна проблема – описать словесно узнанное было чрезвычайно трудно – сам то испытуемый пользоваться мог легко, а вот другим рассказать либо не успевал, либо просто язык не находил нужных слов.

Практически всегда мы прибегаем к силе, для решения проблем, так что в этом случае вместо того, чтобы давить на дверь или тянуть её, я решил посмотреть что будет, если позволить ей самой надавить на меня. Я прижался всей передней стороной своего тела к двери, сомкнул очи и полностью расслабился, даже под угрозой потерей равновесия и падения. В ту же секунду меня как будто начало засасывать. Страх открыть глаза оказался чуть большим, чем оставлять их закрытыми, так что через пять секунд, когда «внутренняя тряска» прекратилась, я всё же открыл их, и обнаружил, что стою уже спиной к двери. Этот факт придал мне уверенности в себе и гордости, так что через десять метров, когда я наткнулся на лучи солнечного света справа от меня и, поняв, что где-то там находится путь наружу, я, ни секунды не раздумывая, прошёл мимо. «Я не уйду отсюда с пустыми руками» - сказал я себе. Впереди меня ждала лестница вниз…

***

 

Плохо освещённая лестница длинною в тридцать ступенек привела меня в коридор, на котором горело столько факелов, что меня с непривычки ослепляло.

Тут я призадумался и решил не жалеть времени на анализ всего происходящего. Еды нет – только кусок булки в кармане, что упала вместе со мной под крышку. Воды, слава богу, аж целых шестьсот миллилитров – бутылку я держал в руке, когда упал. Вот, если бы не имел привычки после каждого залпа завинчивать крышку, и без неё бы остался.

Обе двери – что клапан с позолоченными линиями, что «гипнодверь», как я её назвал из-за того забавного трансового состояния, что она наводит, - вряд ли дело рук плиземийских. В посещение пришельцев магию и прочую чушь я не верю – если честно, даже не понятно, почему плиземийцы тратят своё время и возлагают такие большие надежды на то, чего никто из них даже не видел, не говоря уже о том, чтобы почувствовать.

Кое-что я читал про расу андофринизейцев, которые, якобы, жили на нашей территории примерно пять-шесть тысяч лет назад, что находится в рамках позапрошлой эры. Они прослыли умелыми трудягами и талантливыми изобретателями, однако, в них присутствовала склонность к расчленению живых существ, изнасилованию, патологической меркантильностью и ещё паре-тройке других пороков. Хотя, насчёт меркантильности не стоит быть уверенным – ещё неизвестно когда она была сильнее в те времена, или в нашей эре... Насколько я знаю, от них нашли несколько свитков и пару жилищ с крышами, напоминающими тот клапан, что заставил меня разбить правый бок, Ой! – и зачем я вспомнил! Я не слишком-то увлекался археологией историей и прочими серыми теориями о том, что произошло, что вряд ли сможешь запечатлеть хотя бы на эру, и чьё возвращение в ближайшие эры мы не сможем предсказать. Общего смысла мне было вполне достаточно. Так вот в найденных письменах, которые смогли перевести не полностью, стало ясно, что трудяги эти творили сооружения подземные, которые своей величественностью и красотой неописуемой не уступали, а то и превосходили наши. Эти сооружения содержали несколько уровней, или ярусов. На каждом из которых могло запросто жить по сотне-другой андофринизейцев. Я слышал о шести ярусном склепе. Даже если это место – двух ярусное, к моей персоне, как минимум, проснётся интерес...

Так вот андофринизейцы воевали с воинственными дикарями - проманийцами, которые, благодаря своей тупости и неконтролируемой жестокости, преуспевали в военном ремесле. Притом, что самое забавное, обе расы поначалу дружили. В том склепе, что отрыли землеройными машинами, лопатами, кисточками и пинцетиками наши археологи, как раз таки хоронили выдающихся воинов и всяких напыщенных нахлебников, которые удачно пользовались чужой славой. В прошлой эре на арене появились ихтоблазийцы, следы которых находились чаще. Судя по всему, они продолжили дело андофринизейцев, и подстроили ещё два яруса к тому склепу, который изначально был четырёх ярусным. На двух новых этажах, естественно, хоронили своих героев. Имеет смысл сказать, что именно андофринизейцы и проманийцами жили в первой эре, начало исчисления времени – период, когда в наш мир снизошёл великий Плизий – Бог Абсолютных знаний и загадок, чьим потомком, по крайней мере, по легенде, являюсь я и все плиземийцы. Как бы там ни было, есть и другие Боги и жили другие расы. Надо признать, что хоть меня и нельзя назвать набожным и религиозным, некоторые идеи Великого Плизия, несмотря на всю чепуху, что он нёс, я, всё же, поддерживаю.

Так вот, думая о своём, я шёл по пустынным холлам и, осматривая непримечательные помещения, спустился на следующий этаж. Как только я задумался над тем, что как-то всё это слишком необычно, чтобы даже я воспринимал это так легко и просто, я увидел натянутую леску прямо перед своим коленом. Что бы это ни было, я её перешагнул. Ещё через пару коридоров и после открытой двери раскинулась лестница вниз – второй этаж.

На этом этаже мне пришлось столкнуться с нажимной плитой, которая выпустила из стены двухметровые шипы, что сошлись в паре сантиметров от моего затылка. Отныне, я решил ввести себя в состояние повышенной чувствительности. Это весьма противоречило моим принципам, ибо я всегда считал, что наши органы чувств, мягко говоря, несовершенны, а по существу, так вообще лживы и мелочны. Но тут уже речь идёт о смерти, притом, вполне возможно, мучительной, так что я как-то удивительно легко надавил на горло своим принципам, и стал слышать, видеть, обанять и, тем более, осязать раза в два лучше. Я тренировался этому заранее, на такой вот случай, который мог бы меня испытать, как следует, так что далось мне это сейчас более чем легко.

На третьем этаже я услышал чьи-то разговоры на непонятном языке – ну естественно, первых не бывает. После осторожного, но внимательного осмотра, я убедился – обыкновенные искатели наживы. Вооружены топорами и винтовками. Вступать в конфронтацию или дружественные разговоры ни о чём полезном, мне не хотелось, так что я просто прокрался мимо них. По пути два раза чуть не наступил на нажимные плиты, но вовремя среагировал, и наступил куда надо.

Четвёртый этаж ознаменовал собой погребальни и довольно тонкую кромку льда во весь зал. Проваливаться мне не хотелось, и я просто аккуратно прополз на пузе, двигаясь как лягушка, через всё импровизированное озеро, что заставило мои прекрасно сложенные ноженьки и божественно сексуальные рученьки подустать. Как именно на этом ярусе, отделяющем предыдущий лишь тридцатью ступеньками и одной ветхой дверью, поддерживалась такая низкая температура, которая почти не чувствовалась раньше, для меня осталось загадкой. Одной из многочисленных загадок, которые я не пожелал разгадать, несмотря на то, что мне даже было интересно, что бывает весьма и весьма редко. В следующей комнате меня совершенно неожиданно осыпало белым порошком. Я встал как вкопанный и пытался сообразить лишь, что я сделал не так. Меня даже не интересовал порошок, который, судя по отражению в зеркале, делал меня либо призраком, либо очень старым и слабым плиземийцем.

Сразу же за дверью следовал пятый ярус, где меня обдул сильнейший ветер, что я когда-либо встречал. Само собой, весь порошок сдуло. Я для себя сделал вывод, что всё это походило на испытание. Если бы я провалился под лёд, я бы вымок, и в следующей комнате белый порошок, который, скорее всего, является щёлочем, просто сжёг бы меня. А здесь я получил заслуженную чистку от смертельно опасного вещества. Правда, если бы я открыл глаза, я бы ослеп, и если бы я был достаточно потный, что в здешних местах не мудрено, я всё равно получил бы серьёзные ожоги. Но, видимо, народ, строящий это сооружение, не так сильно был повёрнут на безопасности любого, даже самого ничтожного из своих представителей, как плиземийцы… Однако, я могу и ошибаться. Тем более, что я и сам вспотел, как женщина, оказывающая любого, пусть даже самого порочного и грязного вида услуги любому мужчине за деньги после пятого клиента гряду. Может быть, повезло.

Дальше начался лабиринт, в котором я провёл часа три и доел оставшуюся часть провизии, прежде чем лечь спать, вернувшись к началу, что тоже было не просто, несмотря на то, что «начало» было очень близко. Я решил попытать счастья с лабиринтом ещё пару часов на следующий день, и, в случае неудачи, возвращаться обратно. Все ловушки я помнил, добравшись наружу с небольшой жаждой, я легко смогу очистить воду или мочу с помощью переносного фильтра, а питаться - листьями как минимум двух знакомых деревьев в лесу. Что странно, это, почему-то, приходит в голову далеко не каждому искателю приключений... Да и вообще, мне отсюда два часа наверх, и пять часов по лесу – тут и речи не идёт о смерти от жажды, на которую нужно около пяти дней, про голод я вообще молчу. С этими мыслями я и уснул.

Проснувшись, я сразу же понял, что нахожусь вовсе не в том месте, где уснул, а, пройдя немного дальше, убедился в том, что я вышел из лабиринта с другой стороны. Этот факт меня развеселил. Похоже, лабиринт перемещался или вращался, и двигаться в нём вовсе необязательно – достаточно всего лишь дождаться, когда вход станет выходом. Либо добрые путники с третьего этажа спустились, и перетащили меня спящего к выходу, либо я лунатик. В первый вариант верилось больше всего.

Сразу после выхода из лабиринта шла лестница на шестой ярус, на котором я постарался сконцентрироваться, что спросонья было лень делать. Хотя никаких опасностей я даже не заметил. Ну должны же быть безопасные этажи – не всё же сплошные камеры смерти.

Когда я спустился на седьмой этаж, невольно поёжился. Особого удивления по поводу исключительной находки я не испытывал. Можно даже сказать, я на это надеялся. На этом этаже я нашёл оружие ближнего боя, среди которого был необычной формы меч. На конце клинок расширялся, что делало его непригодным для колющих ударов, но более эффективным при рубящих. Несмотря на слой пыли, что на нём присутствовал, меч прекрасно сохранился. Выполнен он был из довольно тяжёлого чёрного металла, очень напоминавшего тот, из которого сделан клапан, что меня сюда сбросил. Остроту меча я проверил, слегка ударив по нему сверху потухшим факелом, снятым со стены – разрубило пополам как гнилой фрукт чниосового дерева. На лице поневоле растеклась дьявольская ухмылка. Мой перочинный ножичек не шёл ни в какое сравнение с этим произведением воинского искусства. Одно жаль – ножен для него подходящих нет, придётся носить в руке. Будем надеяться, что помощь меча вообще не понадобится.

Выйдя из этого огромного зала, я свернул в длинный коридор, усыпанный костями. На каждом ярусе разная планировка, и дверь, за которой расположена нужная мне лестница удаётся найти не сразу. Этот факт меня расстраивал больше всего, ведь можно запросто напороться на ловушку заведомо идя в неправильном направлении. Благо, со мной такого ещё не было. В этом коридоре меня сразу же насторожили длинные углубления со всех сторон, и наличие здесь кучи костей настроения тоже не поднимало. Будучи на середине этого коридора, по которому я, как, собственно, и везде, шёл очень осторожно, просчитывая каждый шаг, спереди внезапно что-то заскрежетало. Я решил осторожно отходить назад, но сделав всего пару шагов, понял, что поздно. На меня со скоростью превышающей бег самого быстрого плиземийца надвигалась блестящая горизонтально натянутая леска. Я машинально взмахнул сверху своим новым оружием, и леска оборвалась в метре от меня. Я стоял как вкопанный, в голове носился ворох мыслей, а тем временем на меня надвигалась ещё пара лесок – на этот раз вертикальных. Просто прижавшись к левой стене, удалось избежать соприкосновения с ними. «К чёрту думать – бежать надо!» - понял я, и помчался туда, откуда пришёл, что есть мочи, уже не обращая внимания ни на потенциально опасные полы, ни на стены. Поняв, что добежать я не успею, я быстро развернулся, и просто упал на спину, больно ударившись затылком о каменный пол. Самая нижняя леска проходила на уровне колена, так что она промчалась в нескольких сантиметрах над моим ухом. Слава богу, я лёг на свободное от костей ровное место и успел развести стопы и повернуть голову на бок, а то даже подумать страшно, что могло бы со мной произойти.

Несложная логическая цепь натолкнула меня на мысль, что, лески должны пройти обратно, дабы вернуться в исходное положение. Повернув голову назад, я узрел, как трогается сетка, получившаяся из предыдущих атак. Всё что мне оставалось сделать, это прижаться к нижнему левому углу. Порубить меня на кубики лескам не удалось, но я всё равно ещё с минуту лежал неподвижно, просто удивляясь над тем, как легко быстро и глупо мог лишиться жизни. Оставшуюся часть коридора я прополз вперёд по этой безопасной зоне. Весом тела, давящего на пол в середине я повторно вызвал смертоносный процесс, на который уже не обратил никакого внимания. После коридора меня ждал спуск на следующий этаж, который вместе с половиной лестницы был затоплен…

«Ну всё, видимо, конец» - подумал я. Ну что же, по крайней мере, я вытащил меч и знания. Жаль, конечно, моя ненасытность не давала мне покоя. Если уж на то пошло, я готов выйти отсюда совсем голым, лишь бы знать, что в самом конце. Как ни крути, долг платежом красен, и платёж не всегда должен иметь денежный эквивалент. Самое главное – даже не потери, пусть мне отхватило бы пару пальцев, где-нибудь ещё поджарило или ещё что, но результат меня волновал больше всего. По всей видимости, это вода из того самого озера, строители прорыли сюда канал. Два раза я поднимался и опускался по лестнице, злясь на свою нерешительность. Я метался, оценивая множество возможных последствий от обоих исходов в перспективе нескольких лет своей жизни, думал, что может лежать здесь под водой. Вполне возможно даже есть ещё ярусы – затопления ведь можно избежать с помощью пластинчатых клапанов. Тот, ведущий наружу запросто мог быть затоплен озером когда-то, однако под ним я не встретил ни одной лужицы, значит, мощей хватит запросто.

«А-а, плевать!» - с этими словами я достал из-за пазухи и разложил сверхпрочный пакет. В нём можно без повреждений перетащить до пяти литров воды или какую-нибудь груду довольно острых камней, например. Набрав в него и в лёгкие побольше воздуха, я нырнул. Вода оказалась чудо как хороша. Собственно, она и не бывает другой, однако, в этот раз она приняла меня значительно приятней и нежней, чем я ожидал. Путь был долгим: метров пятьдесят по прямой, затем метров двадцать направо, прежде чем я увидел, что надо мной есть воздушная прослойка. Вынырнув, я сделал четыре глубоких вдоха – выдоха, и продолжил свой нелёгкий путь. Пару разу мне казалось, что на дне есть какое-то движение, но проблема воздуха была самой важной. За следующим поворотом следовал довольно большой зал, уже в начале которого я прибег к помощи пакета. Единственная мысль, что посещала мою дырявую башку на протяжении всего плавания: «Если за этим залом нет возвышения – я труп». Попутно я удивился тому, как дёшево готов продать свою жизнь. Успокаивал хотя бы тот факт, что я умру в любимой стихии - в воде. Последнее что я помню, это еле заметные гребки ногами – руки уже отключились, пришлось сунуть в карманы, чтобы не мешали.

И в очередной раз мне повезло – Вселенная к нам нейтральна, и, к тому же, мне прилично задолжала. Не знаю, кого или что благодарить за это, но я был жив и лежал на склоне в пещеру, получившейся в результате пролома в стене и без того неплохо повреждённого помещения. В этот раз я даже не стал тратить время на подготовку организма или разума к потенциальным опасностям – настолько вода вытрясла из меня всю опаску. Так-так, выбора у меня уже нет. Здесь для меня заканчивалось величественное творение кого бы то ни было, и начиналась глубокая нора. Плыть обратно – не вариант, я не помню точную дорогу назад, да и силы уже начали сдавать.

Выглянув из-за угла, я прислушался, и звуки, что едва щекотали мои уши, меня отнюдь не радовали – на горизонте присутствуют какие-то ползучие твари с множеством ног. У меня с собой не было никакого противоядия, помимо привитого иммунитета от столбняка и ещё какой-то дряни. Максимально осторожно прокравшись на половину зала, я притаился в затемнённом выступе. И то, что я увидел, меня напугало настолько, что я прижался к стене, как к любимой женщине. Мимо меня проползла гигантская, размером с три четверти плиземийца мокрица. За ней последовало ещё два подобных товарища. Сразу же после их появления мне стало душно, заложило уши еле слышным гулом, а перед глазами несколько раз промелькнули искры. Благо, продлилась эта оказия всего секунды четыре. Я торопиться не стал, обдумал всё хорошенько. Велика вероятность того, что это одна из них меня вытащила из воды, но прокрасться мимо всегда лучше, чем проверять лояльность неизвестных. Выглядели они так ужасно, что дрожь меня не покидала ни на секунду, до появления следующей твари, что даже сам Плизий мог бы сотворить лишь для испытания нервов. На секунду меня даже посетила идея о том, чтобы не двигаться вовсе. Двойной хвост серо-коричневого цвета, длинной с руку по локоть производил леденящие душу впечатления, даже уродливая мордочка, с детской улыбкой не наводила столько ужаса и отвращения, сколько постоянно вибрирующий хвост. Через минуту мне начало надоедать неподвижное наблюдение, и я принял решение всё же продолжить путь. Боялся я, понятное дело, потенциального наличия какого-нибудь яда или болезнетворных бактерий у них в пастях, и того факта, что я не защищён от прокусов… Если что, у меня есть меч, которым можно отхватить половину любой из них, так что - в бой.

И слух, и зрение у них оказались как у стариков, так что мимо двух из них я просто прошёл. В следующей комнате было аж четыре твари, к тому же прошедшие симптомы вернулись с новой силой. Понаблюдав за их поведением, я заметил закономерность, к тому же поворачивались они достаточно долго, изгибая тело, так что легко можно было успеть спрятаться при начинающемся изгибе, большим, чем поворот головы. Я окинул взглядом интерьер в поисках возможных ям или ещё каких опасных мест, а когда вернулся к проблеме насущной – пожалел, что отвлёкся. На меня уже смотрели красные глаза двух тварей, которые начали надвигаться. Сначала медленно, но затем всё сильнее ускоряясь и разевая свои зубастые с тягучей слюной пасти. В голове промчалась целая волна обрывков мыслей, и я взглянул опасности прямо в глаза. Всего через пару секунд встречного взора, не выражающего ничего всей этой идиотской цветомузыки, которая здесь творилась, я понял, что мордашки у этих тварей очень милые. Вскоре озлобленные существа исчезли – иллюзия. «Что значит иллюзия?!» – разозлился я мысленно. С моим-то блестящим разумом?! В голове стало слишком много мыслей и ненависти к себе. Довольно быстро я стал искать себе оправдания и сделал несколько глубоких вдохов-выдохов. В итоге я пришёл к выводу, что я истощён множеством факторов, и как-то слишком уж быстро успокоился. Некоторые плиземийцы думали, что я «раздвоенник», то есть псих, из-за того, что у меня слишком быстро менялись видимые проявления эмоций. Однако всё это скорее даже относится к трезвости и рациональности ума, когда ты просто хочешь «сменить тему» и думать о чём-нибудь более конструктивном. Как назло, при обходе последней мокрицы я неосторожно наступил на кирпич, и носок ступни соскользнул на ровный пол, издав шлепок. Последняя пара чудовищ обернулась, увидела меня и встала на дыбы. «Цветомузыка» усугубилась. Я поднял руки в стиле: «Хорошо, хорошо, не горячитесь - я уже ухожу», и стал медленно отходить назад, ни на секунду не поворачиваясь к ним спиной или даже боком – опыт общения с дикими существами. Если у них кишка не тонка напасть в открытую, то, хотя бы успею пару-тройку раз рубануть на совесть.

Пятясь назад, я даже не заметил дыры под ногами, и совершенно легко и изящно покатился, Плизий знает куда. Обычно даже в таких ситуациях я успеваю крепко, не жалея кожи на руках, намертво уцепиться за что-нибудь, но в этот раз я ухватился за мокрую глину, и продолжил катиться к чёрту. Собственно, я и не прекращал к нему катиться с самого рождения, просто сейчас я мчался быстрее. В следующее мгновение земля ушла из под ног, и я стремительно полетел вниз. Всё что я успел заметить, это дно пропасти, до которой было метров восемь…

***

Очнулся я в огромной куче человеческих костей, что интересно – подо мной было полно крови, но из меня она уже течь перестала, и, несмотря на обилие ран, боли я не чувствовал… Аккуратно, насколько я мог, выбрался из этой помойки и осмотрелся. Если первые ярусы были выполнены одним народом, более глубокие, судя по стилю отделки – другим. Дыру в стене над уровнем воды прогрызли мокрицы. Чьих же рук творение этого места я даже боялся представить. В краях пещеры были огромные отложения минерала, которые светились то голубым, то синим светом, благодаря которому всё было видно, как ясным днём. Вполне возможно, что куски минерала этого были инкрустированы чьими-то руками, учитывая, что в углу этого помещения стоял трон с парой светильников из огромных кусков этого же минерала, и к трону вела нисколько не повреждённая высокая лестница десятка в три ступенек.

К трону я решил идти в последнюю очередь, ведь из этой комнаты вело аж три выхода. Один из них привёл меня к длинному ряду каменных табличек с надписями. Практически все были мне непонятны, однако последние три я, всё же смог разобрать.

«Ольфинодт, вторая эра, 2918 год. Год явления - 2895». На следующей плите было написано: «Алинкромт, вторая эра, 2990 год. Год явления - 2963». Последняя исписанная плита носила надпись: «Меркарт, вторая эра, 3059 год. Год явления – 3022».

- Напиши про себя на следующей плите! – послышалось из предыдущей комнаты. Я резко обернулся, и осторожно пошёл проверить, что за чертовщина. И через пару мгновений увидел стоящего возле трона мужчину. Телосложение более мясистое, да и сам мужик по взрослее меня, в ножнах на каждом боку по лёгкому клинку, одежда из чёрной кожи, довольно прочной, судя по всему. Он медленно шёл в мою сторону, и его походка со взглядом меня окончательно убедили, что победить в ближнем бою его у меня нет шансов. Одеяние его было похоже на то, что лет пятьдесят назад носили офицеры внутренней разведки плиземийцев. Но самой важной деталью было его лицо. Оно было чертовски сильно похоже на моё…

- Вы Меркарт? – спросил я, начиная дрожать от страха.

- Так точно. – Ответил он.

- Зачем мне писать на плите?

- Для хронологии. Чтобы другие могли делать выводы. – Всё это время его лицо ничего не выражало, он не пытался ни напугать меня, ни подбодрить.

Через минуту я нацарапал: «Икламирот, третья эра, 13 год. Год явления – вторая эра, 3091» и отошёл.

- Блин, какой молодой! – Удивился Меркарт – двадцать три года! А я вот только в тридцать семь здесь оказался. – Он выдержал паузу, посмотрел на меня, и понял, что это и так понятно и продолжил – Ты ждёшь награду, да? Вознаграждение за пройденные испытания.

- Если награда, это твои мечи, то я, пожалуй, откажусь.

- Не глупи. Ты же уже всё понял, верно?

- Догадываюсь… - признался я.

- Не буду тянуть время, и просто сразу всё расскажу. Гхм-гхм, как бы так построить, чтобы ты тупых вопросов не задавал? Ну ладно. Я – это ты, только явившийся в этот мир чуть раньше. Мы с тобой чем-то отличаемся, разумеется. По всей видимости, наш, то есть твой или мой разум устроены так, что мы просто не можем найти покоя, пока не найдём ответы на вопросы. Меня же сюда привёл вопрос: «К чему надо стремиться?». Итак, ты, наверное, понял, что до меня здесь было полно народа, и каждый такой же, как ты, или я. Чёрт разберёт писанину на табличках начальных – слишком тогда язык отличался от нашего. Но, если примерно подсчитать количество табличек и умножить на пусть хотя бы даже средний промежуток между рождением следующего «я», получится 7-8 тысяч лет. И знаешь что? Я слышал легенду о чудо-мальчике, просто гении, родившемся ещё до начала времён. Так вот он в шестнадцать лет уже знал и осознал все законы мироздания, к которым пришли с тобой мы. Но один закон осознать ему было чертовски тяжело, и он всё бился и бился головой над способом его разъяснения, как можно было бы его засунуть в своё подсознание. И однажды, во время ритуала с шаманами он услышал голос, который ему нашептал место, куда следует путь держать. Понял суть? «Ему нашептали»… - повторил он с искрой в глазах. – Как и нам…

- Скажи, пожалуйста, - перебил я его в нетерпении, - если бы я не писал на плите, я был бы жив?

- А как ты думаешь, почему только меня ты увидел в самом конце этого путешествия? Ты, наверное, думал, что это место построили какие-то головастые существа, здесь кто-то был, возможно, даже ещё более талантливый и одарённый плиземиец или даже ещё кто. Но, на самом деле, правда в том, что никто бы кроме тебя сюда и не смог добраться. ТОЛЬКО ТЫ, И НИКТО ДРУГОЙ может сюда попасть. По правде говоря, здесь вообще никогда никого кроме тебя не было, и сооружение это, каким бы оно тебе не казалось, никогда не строилось… Нет, ты бы всё равно расписался на плите, потому что, я тебя знаю, и если бы ты, как и я несколько лет назад не умер, мы бы не говорили.

- М-да, достойная награда. – Подытожил я.

- Не делай поспешных выводов… - улыбнулся он. Всё что нужно, чтобы её получить, это найти ответ на вопрос, тебя, как и меня в своё время, терзающий.

- «К чему стремиться?» - спросил я лениво. Ну, теперь-то разве уже не всё равно? – засмеялся я.

- Нет, парень, именно сейчас ты и должен кое-что осознать. Попутно возникает вопрос: «Как может процесс быть важнее результата?». Но подумай над следующими вещами. Цепь наших с тобой явлений в этом мире никогда не начиналась и никогда не закончится. Сколько бы ты целей не достиг в жизни, не говоря уже о том, что многих ты в ней и не сможешь достичь, тебе всегда будет мало. Тогда какой смысл стремиться? Отсюда и возникает знаменитая фраза: «Смысл в стремлении». ДА! НО КАК СЕБЯ ЗАСТАВИТЬ С ЭТИМ СОГЛАСИТЬСЯ?! ЭТО ЖЕ АБСУРД! ЭТО ЗНАЧИТ АБСОЛЮТНУЮ БЕССМЫСЛЕННОСТЬ НАШЕГО СУЩЕСТВОВАНИЯ! – орал он. – Но, тут есть кое-какие лазейки – во-первых, может быть, с точки зрения Абсолютного Разума, на самом деле, смысл есть. Во-вторых, возможно, это и есть испытание для силы нашей воли – если мы сможем признать, это, мы перейдём на следующий, качественно новый уровень, и тогда, этот вопрос для нас отнюдь не будет так мучителен. Возможно, мы даже «увидим, к чему надо стремиться» на самом деле. – Улыбнулся он вновь. – Подумай, столько мысленных исканий, столько анализа, столько постоянно меняющихся точек зрения, столько узнанных и принятых закономерностей устройства мира, если не всей Вселенной. Ты же уже способен примириться с самым своим ненавистным врагом – беспорядком или неизвестностью, ты уже знаешь, что можно быть счастливым или несчастным «просто так, прямо здесь и сейчас», а это уже следствие из нужной нам теоремы. Со всем этим ты уже практически сделал то, что нужно. – Он посмотрел мне в глаза и улыбнулся. – Ну что же, больше я себе не нужен. – После этих слов он мгновенно исчез, а после исчезло всё, что можно ощутить.

***

И вновь выхожу я из тьмы на свет. Белоснежное помещение, нагромождённое странными предметами. Один старый плиземиец улыбается мне и меня берёт на руки темноволосая девушка.

- А стриптон макуся! – произнесла она с улыбкой. Интересно, она сама-то хоть поняла, что сказала. Стоп, я что, только что явился? А вот и измученная женщина на скамье – видимо, моя мать. Ну-ка, следует подвигать конечностями – могу. А сказать? – «Ме… ме-гля…»- проклятье! Рот должен привыкнуть. Отпусти же меня! Чёрт! Если спрыгну – ноги сломаю, слаб слишком. Ладно. Пускай. Я умею ждать…

Пока я думал над тем, когда следует сообщить плиземийцам, которые, видимо, очень сильно изменились за время моего отсутствия, либо вообще не являлись плиземийцами, я понял, что помню всё, что происходило со мной в подземелье. Помню слова из сна, помню, как предыдущие две ночи я плохо спал, и мне снились странные сны, а разум, напротив, становился яснее. Говорят, новорожденные плиземийцы и представители некоторых других народов помнят свою прошлую жизнь, но затем её забывают. Что ж, поживём – увидим…