Носта

 Пиши мазками, как-то посоветовал
мне сын… (Я так и сделал, но 
ради порядка каждый мазок 
пронумеровал. Сын, правда, о
номерах мне ничего не говорил). 

1.Урок химии
Это был не урок, а дополнительное занятие. Уроки Яша не пропускал, а на кружок химии никогда 
бы и не пошел, так как Яша не особенно любил химию, а еще меньше учительницу. Учителей надо 
любить больше чем сам предмет – так всегда получалось у Яши. А Настя как раз не любила 
математику, а жила напротив школы и почти все кружки посещала. Кружка по математике в школе
не было. 

В тот день, в начале весны Настя перепутала последовательность жидкостей и после
этого пришла в школу только на следующий год. Учительницу химии уволили. Настя запретила
Яше навещать ее, да ему и самому было страшно к ней идти. Настя писала Яше письма. 
Месяца через три Яша все-таки пошел. На Насте было новое платье, такое, что юбка здорово 
оттопыривалась, и была похожа на одежду балерины. 

Когда Яша дотронулся до Насти у края 
юбки, многие белые кружавчики ласково прикрыли его пальцы. Еще были запахи. Настя лицо 
отворачивала, но Яша один раз посмотрел. Только один раз. Потом пришли родители Насти. 
Яша пошел домой. Родители Насти Яше не понравились. Мама Насти попросила приносить Насте 
школьные задания, помочь догнать класс и Яша пообещал.

2.Жара
Жара не выпускала из дома и приковывала к компьютеру. Под прохладой кондиционера Яша 
погрузился в Интернет сообщения, и неожиданно наткнулся на нечто необычное, но родное.

3.Дорфман
Некто, въедливый и красноречивый, «раскапывал» животрепещущую и сверх актуальную для Яши, 
доселе малоизученную, хотя и общеизвестную, тему. Судя по грамотному русскому языку, далеко
ходить или ехать сочинителю не пришлось, так как эта самая тематика расположилась в нем самом
и явно не давала покоя.
Яша догадался, что в прошлом, несчастный работал в каком-то засекреченном НИИ и возможно 
изобретал частицы, а поэтому не мог не подойти к вопросу научно и методологически грамотно, 
как учили в университете, - сначала ввел единицу измерения, обозначив его как один 
«ностальгин». 

Яша представил себе муки творчества автора и как он долго возился с названием, - несомненно,
хотелось совместить открытие со своей фамилией. Несколько дней он склонял ее и так, и этак, 
но, в конце концов, разум победил и исследователь выбрал нечто нейтральное, - так появился 
один «ностальгин».
В общем, это простительно. Ученый просто, по человечески, испугался, а возможно подумал, что 
есть остальной мир его не поймет или поймет, но неправильно, или по традиции заподозрит в 
сионизме. Такой желанный, манящий, - один «ДОРФМАН» умер, не родившись. А, что поделаешь?
Вряд ли стоит пересказывать здесь всю аналитику статьи, но вот одной цифрой Яша очень 
заинтересовался, а именно среднестатистическим периодом (во времени, конечно) полураспада.

Как, писал автор, необходимым и достаточным условием достижения такого результата мог служить 
только физический скачек в прошлое по истечении некой константы времени. Никакие модные на 
сегодня виртуальные хитрости здесь значения не имели. Необходим был реальный возврат.
Предполагаемое значение константы приводилось немалое и равнялось 5123 дню. Ну, цифра, как 
цифра, в десятичном привычном исчислении, похожая на многие другие.
Смысл статьи и самого открытия заключался в том, что небезызвестное число «пи» умноженное 
на один ностальгин, как раз и ровнялась этому многозначительному периоду.
Яша ухмыльнулся прыткому аналитику и способности выращивать гонорары на такой тоскливой, 
болотистой почве, полностью лишенной солнца и тепла, какой являла собой ностальгия.
Затем он машинально разделил эту цифру на триста шестьдесят пять, получив четырнадцать лет 
с небольшим хвостиком.

По спине пробежали мурашки, и холодный пот покрыл надбровные дуги. 
От судьбы еще никому не удалось убежать, что доказывает и эта история, так как именно 
четырнадцать лет для Яши уже закончились, а до хвостика оставалось всего неполных четыре дня.
А въедливый автор статьи предупреждал, что не выполнение заданного условию зачастую 
(он приводил
и статистическую выборку) приводит к летальному исходу.
- Только этого мне еще не хватало, - прошептал Яша.
«Так можно и статистику разрушить», - промелькнула беспокойная мысль, и Яша позвонил своей
знакомой. (Возможно, его смутило слово – «полураспад», которое исследователь объяснить забыл
или не захотел).
Понятно, что о господине Дорфмане своей знакомой Яша умолчал, а вот билет на самолет 
попросил, и уже на следующий день приземлился в точке ИСХОДА.

4.О Яше самом
Кому-нибудь и покажется поступок Яши чрезмерно непоследовательным, - чего же он ждал 
четырнадцать лет. Кому-то, но не мне.
Мне было доподлинно известно, что всю жизнь Яша стремился находиться на уровне 
среднестатистических показателей, и лишь иногда, когда дело касалось зарплаты, стремился
слегка превышать это значение.

Как ни странно, но ему это удавалось. Удалось, как видите, и на этот раз.
Опустим пока историю с таксистом, отвезшим его в аэропорт, хотя мы еще к ней обязательно
вернемся. Религиозный иудей в кипе приехал за Яшей без опоздания и оказался не случайным
свидетелем начавшегося процесса. 
Но нельзя обо всем сразу. Тот первый таксист честно отработал сорок шекелей, доставив его
к аэропорту, и даже подарил Яше, случайному пассажиру молитвенник, увезя с Яшиной души
тяжелый камень, намного облегчив ее (эту самую душу).

5. В полете
В самолете Яше тоже несказанно повезло, рядом с ним сидело прекрасное создание, с печальными
серо-зеленными, с поволокой глазами, задумчивое и грустно-романтичное. 
Он любил красивых девушек. Но не подумайте чего-либо дурного…. Он смотреть на них любил. 
Яша никогда не предавался иллюзиям, в лифте дома было вмонтировано огромное зеркало, которое
внятно подсказывало, - на девушку какого возраста Яша мог бы рассчитывать.
И, тем не менее, Яше не терпелось познакомиться с девушкой, и он представился, слегка 
привстав, насколько позволяла нависающая верхняя полка. Ему приветливо ответили и даже 
назвали имя.

Девушка говорила с акцентом русских израильтян, привезенных родителями в возрасте десяти – 
пятнадцати лет и поэтому имя свое она произнесла не совсем с городским выговором. Но Яша 
догадался, что зовут ее Настя (Она же произнесла Носта?). Правда, везение быстро закончилось.
Оказалось, что это не ее место, и девушка, не смутившись, выскользнула с сидения, протиснулась
в проход мимо Яши, даже не прикоснувшись к его коленям, что для самолетной тесноты казалось
невозможным. Яша проследил, как она исчезла за занавесом в носовой части самолета, и был 
благодарен ей за это кратковременное видение.
«А если Дорфман прав, и именно сейчас произойдет этот самый, неразгаданный, полураспад?»
Яша стал мысленно торопить пилотов. Ему это вскоре удалось, самолет сдвинулся с места. 

Носта, Носта, - ностальгин,
Пора скушать, - кумадин….

Яша принял ежедневную дозу лекарств и удовлетворенно закрыл глаза.

6.Канал Грибоедова или Мойки. 
Портрет Насти Яша хранил в своем семейном альбоме. Это была фотография в последнем десятом 
классе. Ретушь выполнена была профессионально. Настя после уроков почти всегда ждала Яшу у 
дверей школы. Они много зимой гуляли по каналам Города, и Яша рассказывал Насте, как он 
будет устраивать свою жизнь. Яше нравились камни и ограды набережных каналов. Яша даже 
поделился с ней, что никогда с будущей женой не будет спать в семейной общей кровати. 
Настя слушала его и по этому поводу тоже не возражала. Он рассказывал Насте, что кончит 
институт и уедет в дальние края, он докажет, что способен на многое. Он говорил, что страна 
большая и жить нужно там, где строят новую жизнь…. 
Но продолжить прогулки с Настей Яше не дали соседка и стюардесса.

7.Запахи
Занявшая место Носты пассажирка, еще до взлета начла спор со стюардессой о причинах не 
очень приятных, но столь родных Яше по командировкам в той жизни запахов, доносящихся 
из хвоста летательного аппарата. Стюардесса обвиняла пассажиров час назад прибывших в 
Израиль, а Яшина новая соседка, - экипаж самолета.
Спор разрешился сам собой, так как очередь в хвосте самолета смешала аргументацию 
спорящих сторон, не позволив придти к консенсусу. Самолет взлетел. Странно, но запахи 
исчезли.
Эта незапланированная Яшей сценка, сразу опустила для него занавес тех четырнадцати с 
хвостиком лет, которые он провел на земле своих предков, о которых ничего не говорилось 
в его школьных учебниках. Он вышел в театр своих сновидений, и реальность слилась 
с мечтами. 

8. Парение
Упомянутый выше занавес подняли вновь две девочки на пути назад и тоже в самолете, который 
уже набрал высоту, чтобы приземлиться через четыре часа в Израиле. Девочки эти были знакомы,
но оказались по разные стороны прохода, каждая у своего окошка. Они весело обменивались
подарками, а отцы, передавая разноцветные пакетики, говорили с ними на иврите, иногда,
вставляя неизвестные девочкам слова на уже не родном для Яши русском языке. Эти несколько 
слов на иврите превратились в сознании Яши в черту, там позади, юпитеры погасли и он понял,
театральное представление прошедшей недели, где неожиданно он оказался примадонной, 
закончено. «О, как приятно жить примадоннам на этом свете».

Девочка, сидевшая справа, еще не доросла до такой степени, чтобы полностью загородить 
круглый иллюминатор, и Яша мог разглядеть кусочек земного шара, над которым самолет 
скользил и который разделил две его жизни, так непохожие друг на друга.
Но состояние Яшиной души все еще можно было определить, как «парение», так много радости 
вошло в нее за неполных семь дней и шесть ночей, вместившихся между перелетами.
Яша улыбнулся.
Стюардесса с подносом прохладительных напитков ответила на улыбку, но не стала 
его беспокоить, решив сэкономить на спящем пассажире бутылочку пива. 

9. После школы. 
Настя пришла к Яше неожиданно и чтобы отдаться. Яша сидел безвылазно дома, готовясь к 
сочинению - последнему вступительному экзамену в университет. Впервые за последние школьные 
годы он перестал видеть Настю каждый день. В Городе шел дождь. 
Настя скинула на пороге промокший плащ и глаза ее застилали дождливые слезы. Она обняла его 
сразу, впервые за долгие, уже ушедшие школьные годы. Рыжие ее волосы прилипли к Яшиным щекам.
Дождь уничтожил все запахи. 
Яша ответил, сам испугавшись следующих мгновений. Он не помнит как, но вдруг увидел Настю 
обнаженной, лишь в кружевных полупрозрачных трусиках – поразила слегка отмеченная, почти 
мальчишеская грудь. Настя заплакала – Яша слишком долго ее разглядывал. 

Яша упал на колени, потянул Настю за собой и прижался на дощатом полу к ней своим 
возбужденном до безумия телом. Не зная, что именно необходимо делать, он сильнее и сильнее
сливался с девушкой, почти потеряв сознание. Яша почувствовал судороги - его неопытная 
мужская сила выбилась наружу, не считаясь ни с чем…. Через несколько мгновение объятия 
его ослабли, стало стыдно, неловко, неуютно. Настя опять заплакала, не понимая
происходящего, поднялась над Яшей, скрестила руки на груди. 
Яша уткнулся лицом в пол и замер. «Уйди. Дай мне встать, зачем ты пришла?», - и стал ждать.
Он слышал какие-то звуки в нетерпении, чтобы все скорее кончилось. 
Хлопнула дверь.
- Господа, пристегните ремни. 
Защелкали алюминиевые язычки. 
«Ненужное совпадение. Может, действительно, попутчицу зовут Носта?» 

10. Встречающие
Когда Яшу спросили через несколько минут после приземления в прошлую жизнь о планах, он 
ответил, что их нет. 
Потом, уже на второй день, ему было стыдно, что его посчитают вруном, хотя раньше он 
всегда держал себя за достаточно честного, правдивого и достаточно порядочного человека. 
Планов у Яши не было, но случилось так, что свободного времени тоже не оказалось. Все дни
походили на цепочку давно подготовленных и хорошо спланированных встреч, причем долгожданных.
Но у него действительно не было никаких планов, - были только желания. Он так боялся, что 
они не сбудутся, что старался скромностью своей (назовем это так), уберечь их (желания)
от сглаза. Яша всегда боялся планировать, так как невыполненный план больше разочаровывает,
чем не сбывшееся желание.

Еще большее недоверие встречающих вызвало само столь неожиданное и как бы случайное 
появление Яши в ГОРОДЕ, возвратиться в который так давно его звали и так искренне 
многократно повторяли приглашения. А он все отмалчивался или плел какие-то нелепицы 
о прекрасных снах своих, о желании уберечь сказку от реалий, или еще что-то, такое же 
невнятное и несуразное. А тут, - вдруг свалился…. 
Опять литературный вымысел, - Яша достаточно плавно приземлился под аплодисменты 
оставшихся в живых и несказанно довольных благополучному исходу соотечественников. 
Яша тоже похлопал в ладоши, поблагодарив пилотов, которым удалось и на этот раз благополучно
погасить бешенную скорость реактивных двигателей. Теперь Яше и сам господин Дорфман был
нипочем.
- Почему ты Яшенька так неожиданно решился? Да еще без всяких планов?

И Яша прямо в аэропорту честно рассказал встречающим о произведение числа «пи» на один 
«ностальгин», что равнялось (вы-то еще, надеюсь, не забыли) 5123 дням, но, заметив веселые
огоньки в глазах вполне подходящих под определение старых, своих друзей и родственников,
смутился и привел в дополнении другую причину. Другая причина была принята более серьезно,
хотя тоже не с полным доверием. Яшу все помнили как большого шутника.
- Мне девушка приснилась…. А она с вами живет.
Выручила Яшу Носта, порхнувшая мимо их компании и подарившая всем такой прекрасный и такой
задумчивый взгляд. Девушка явна была из местных, - шла без всякого багажа и даже сумочки,

11. Вранье
Вся Яшина компания все, все до одного, сразу же забыли об алогичности происходящего. 
Девушка была так прекрасна в своей грусти, и к тому же она успела порывисто, только на 
одно мгновение, обнять Яшу, что у всех возникла одна и также мысль, они с Яшей прилетели 
вместе и их багаж тоже совместный. 
Яша победно посмотрел на встречающих, - ему на этот раз, кажется, поверили окончательно.
Яше Носта даже помахала рукой и сказала, - «До встречи!», что вызвало понимающие улыбки. 
Девушка скрылась. Яша тут же погрустнел, зачем-то начал оправдываться, что эта случайная 
попутчица, которую он видел наяву лишь несколько минут, хоть и очень сладостных. 
Тут он опять сбился. Все понимающе переглянулись. А чего тут неясного?

Носта, Носта - не шали,
Под часами – ровно в три!

И тут Яша опять соврал – иначе бы ему опять не поверили. 
- Эта Настя, мы с ней не виделись 40 лет и случайно встретились в самолете. Она из 
монахинь русского девичьего монастыря в Иерусалиме. Школьная моя подружка.
Встречающие переглянулись. Девушке было от силы 20 лет, а скорее всего 18. 

12.Город
Итак, - ГОРОД.
ГОРОД раскрылся перед Яшей сразу, не утаиваясь на задворках. Он (город) возник без 
предупреждения, поглотив Яшу и его встречающих в громады своих камней и протяженные 
асфальты.
Природная болотистая равнинность его, позволила примкнуть аэропорт непосредственно 
к одному из главных проспектов. Слетавшие с небес гости уже через минуты вовлекаются 
здесь в городскую суету, становясь частью транспортного потока, падающего через «воронку»
площади Победы. 
Ощутив вокруг себя родное, Яша воспарил, ни разу ни опустившись всю неделю. (Впрочем, об 
этом уже упоминалось ранее).
А новенький БМВ уже пересек проспект Космонавтов, и здание бывшего мебельного магазина, 
где жена Яши когда-то купила мебельный гарнитур по большому блату, отыграло неоновой 
рекламой фирмы КАЙА. 
- Останови, у меня шнурок развязался, - попросил Яша.
Он ступил своей красавкой на липучках прямо на травяной газон и, не оборачиваясь, прошел
за угол бывшего мебельного магазина. Дверь лестничной площадки была раскрыта как в тот 
день. Яша присел на ступеньку.

13. Дальнее плаванье.
Настя изменилась за последними десять лет. Яша не удивился встрече. И усевшись за стол, 
заставленный закусками и бутылками, сначала даже засомневался. 
- Пластическая операция, - сказала она сама через стол, заметив сомнение в его взгляде.
- Ты одна, - это они уже покачивались под мелодию танго.
- Муж в плавании…. На полгода….
- Хорошо выглядишь…. Я часто тебя вспоминаю.
Настя опустила голову на его плечо и прижалась. Яша любил «Маленький цветок». 
Он почувствовал музыку еще сильнее.
Они встретились через неделю. Яша оставил свой запорожец на параллельной улице и к этому
дому дошел дворами. Он подождал, пока лифт остановится внизу, и соседи Насти выйдут из 
парадной. Яша удалось подняться на шестой этаж одному.
Оказалась, что халат на Насте был наброшен на обнаженное тело.
Они ни слова не обронили о школьных годах.
А может, он вообще не говорили.
Нет, она спросила, - Ну, как жена?
- Как все, - изменяет….
Он приходил в этот дом несколько лет.

14. Аденома
- Прости, у меня АДЕНОМА, а я забыл забежать в аэропорту.
- Да, у многих эта штука, даже у тех, кто еще со шнурками ходит.
- Да ладно тебе. Можешь проехать мимо Московского рынка?
- Зачем тебе? Мы теперь СУПЕРАМИ пользуемся, не хуже чем у вас.
- У нас рынки другие.
- Потом зайдешь, а вот смотри, как спортивный дворец перестроили.
Всего два часа прошло, как Яша приземлился, а ему казалось, что он не уезжал – вот как 
воспарил наш Яша. 

15. Лестничное отступление 
Яша воспарил настолько, что даже крайняя убогость подъездов и лестничных площадок ГОРОДА не
повлияла на возникшее ощущение счастья, значит, сила потоков радости охвативших нашего героя
намного превышала злодейские козни не до конца еще цивилизованных, отдельных жителей. 

Мрачные лестничные площадки лишь доказывают ему, что процесс начался, идет и пока не 
закончился. Разве он и сам не страшился этих замкнутых, темно-зеленых или грязно-коричневых
пространств в течении всех пятидесяти лет прошлой его жизни, постоянно ожидая удара ножом
из темноты лестничных ступеней или выстрела с верхней ступеньки.
Он не сравнивал свой зеркальный, мраморный, наполненный солнцем, с вазами живых растений,
оставленный в новом жилище вестибюль под мрамор, со здешними мрачными подъездами. Нет, - 
две жизни никогда не пересекались в нем, а существовали каждая в отдельности, не мешая 
друг другу. 

Яше стала ясна мудрая задумка новых властей, - «Сначала они (новые власти) обновят все 
набережные и дома снаружи, а затем уж займется внутренностями, проведут и в них евроремонт
тоже, под стать квартирам. Денег у них хватит. Скважины работают…. 
Яша им поверил, - сделает, конечно, если успеют…. А если не успеют…? Если другая, еще более
новая власть будет из другого города? Тогда, могут и не успеть….»

16. Милиционеры.
Милиция остановилась на лестничной площадке, которая после капитального ремонта дома, где 
Яша играл свою свадьбу на деньги родителей, сохранила просторность парадных лестниц 
дореволюционных домов буржуев. 
Всего несколько часов, как Яша внес, но скорее всего запыхавшись втащил, свою уже жену 
на третий этаж. Он точно знал, сколько ступеней между пролетами и был по-настоящему 
счастлив, когда досчитал до последней.

Свадьба только разгоралась, и Яша буйно отплясывал нечто, хотя заметил – отец хмурится 
от недовольства. Яша не остановился и притопывал изо всех сил. Он решил задать тон гостям.
Студенческая братия должна забыть, что они не на бескрайних просторах Казахстана в 
студенческом отряде, и костер из шины КАМЗА еще не догорел. Самые близкие друзья его 
поддержали. Посуда в буфете не звенела, так как была на длинных столах. Плясали в комнате,
коридоре и на широкой лестничкой площадке.

Яша все-таки остановился, но говорить еще не мог – только дышал. Он встал у последней 
ступеньки, глядя на милиционеров сверху вниз, как бы прокрывая молодую жену, родителей 
и гостей. Милиционеры повернулись и стали спускаться, а за ними нижние соседи, в длинных 
домашних халатах.

17. Квартиры
Переходя с лестничных площадок в шикарно отделанные квартиры, которые никак не напоминали
прошлые более чем скромные жилища хозяев, Яша принимался приплясывать и притопывать от 
восторга. При этом он старался быть искренним и естественным, и, вполне возможно, что это 
ему не плохо удавалось, хотя общий восторг, в котором он прибывал в ГОРОДЕ, трудно было 
превзойти еще на одну ступеньку.
Но он честно передвигался по комнатам, кухням, коридорам, ванным и туалетам. Самому-то 
больше хотелось осушить первую рюмку, как бы придать новый импульс парению. Ему достаточно
было бы, что все те, которых он так ждал, просто сели рядом и говорили о своем, важном для
них, а он бы отвечал им тем же, если бы они спросили.
Но они не спросили…. Наверно, они уже все знали….
Хорошо еще, что хозяева не успели пока переехать в отдельные дома, с анфиладами зал 
и спален. Поэтому осмотр не сильно утомлял, а слов восторга у Яши пока хватало. 
Слава застолью, - оно соединяло, разрушая пробел времени и, как и писал господин Дорфман, 
в своем труде, каждая такая встреча с доверительной вероятностью 0,85 уменьшала в итоге 
«ностальгический объем» на единицу. Причем, что интересно, на этот процесс не влияло 
ни количество выпитого, ни качество съеденного.

(Как отмечалось в конце работы Дорфмана, по этому поводу им было поданы 
документы на признание научных результатов «открытием».)

Когда Яша снова попадал на лестницу, то уже не замечал ни подъездов ни площадок, а хмельная 
радость от встречи с прошлым, только усиливалась под фонарями незабытых им улиц и площадей. 
Устали? Сейчас, только несколько строк. Вот-вот мы перейдем ко второй странице, но перед 
этим.

18.Возвращение
Да, жилищ Яша посетил много и, перебирая их в памяти сейчас, в обратном полете, он задремал, 
а проснулся от бурных аплодисментов. Во сне Яше приснилась Носта, которую он нежно обнял, 
но видно не рассчитал сил, так как она испустила дух и тихо напоследок прошептала, - убийца. 
«Носта, - не уходи….», - видно вскрикнул во сне Яша. «Что,- спросил сосед, - вы просите 
лекарство ностальгин?» «Извините, задремал», - смутился Яша. «Откуда он знает про ностальгин?
Видно тоже статью прочитал».
Так что разбудили его вовремя. Самолет выруливал к новому зданию аэропорта Бен-Гурион. 
Две благополучных посадки в течение одной недели это безусловный успех. 
И Яша, еще не приподнявшись с кресла, продолжая начатое неделю назад парение, подытожил, -
поездка удалась. Он набрал номер телефона своей старенькой мамы и доложил о прибытии.
Ох, поторопился наш герой, - поездка может быть и, действительно, удалась, только тот ли это
Яша, не подменили ли его. А что, так бывает, подсунут двойника, а настоящий, тот который 
раньше был, - исчезает, причем бесследно.
Все началось с очереди к милым девушкам на проверку паспортов, которые печатями постукивали
и в глаза пристально смотрели. 

19.Сам себя перепутал
Стоял Яша, стоял, долго так стоял, терпеливо, и, наконец, застыл у окошка, чтобы помочь 
девушке в форме свершить опознание его личности.
Девушка в глаза смотрела дольше обычного, а потом спросила, - где он живет. Яша стал 
вспоминать, и признался, что в Израиле. 
- Так, что ты в очередь к иностранцам встал? (Нет в иврите такого слова Вы). Яша посмотрел
на табличку над окошком, а она гласила, что здесь обслуживаются только иностранные граждане.
- А я кто?
- Ты же сам сказал, - в Израиле живешь, или пошутил?
Яша смутился, и пошел в другую очередь стоять, а сам подумал, что это плохая примета. 
А потом он вспомнил Насту, ее серо-зеленые глаза с поволокой. А действительно, кто 
я теперь? – спросил он снова, но теперь уже сам себя.
Новая очередь уже израильская, ему попала плохая. Впереди оказался бедуин с тремя женами 
и бесчисленными детьми. Опознать их все девушке в кабинке было не просто, а главное долго. 
Пока Яша стоял, время шло и шло, а когда его выпустили чемодан забирать, чемодана 
не оказалось.

20.Плохие приметы
Час искали чемодан и где-то нашли, - снова подумал, «Еще одна плохая примета. Уже вторая 
подряд».
Сел Яша в такси, белое и большое. Подумал, что все позади, Ан нет, - опять ошибся.
- Тебе куда ехать? – зачем-то спросил таксист, кстати, на русском.
Яша вздрогнул и приземлился, теперь уже окончательно. Его целую неделю никто не называл 
на ты.
- Да здесь недалеко, в Лод.
- Ну и денек, ни одного настоящего пассажира! О цене договоримся или по счетчику?
- Мне квитанция нужна, включай счетчик, - сказал Яша и показал рукой какой счетчик.
- Вот угораздило, ты, что рукой машешь. С тобой же вежливо, по-хорошему разговаривают, 
а ты размахался.
Яша руки положил на колени и постарался не шевелиться. 
«Три неприятности, одна за другой, - это тоже плохая примета, троица ведь». Ему захотелось
остановить такси и выйти посреди дороги, но наказывать самого себя на этот раз Яша 
не решился. Ехали быстро и недолго.

Таксист злобно ждал, пока Яша вытащит свои вещи из багажника, и укатил, даже не сказав 
на прощание, - «Шабат Шалом!»
«Наверно не стоило возвращаться в ШАБТ», - своевременно решил Яша. 
Яша стоял у дома, жара обняла его как родного. Семидневное парение прекратилось, и он 
понял, что действительно приехал. Яша оглянулся, и ему даже показалось, что приехал он 
не туда, - за стеклянной дверью переливался под мрамор с вазонами деревьев парадный вход.
Зеркало в лифте подтвердило, что впервые за неделю он оказался один, один он открыл свою 
квартиру и сразу включил компьютер. 
В фотоаппарате просились наружу триста пятьдесят четыре отснятые им самим свидетельские 
показания.
Всего несколько минут и замелькали на экране прошедшие дни. 

21. Хороший таксист
Нет, кадров о таксисте в кипе не оказалось, да кому бы пришла мысль фотографировать при 
отлете обычное транспортное средство и его водителя, даже если водитель оказался в кипе, 
даже если он….
Хотя стоило, так как до этого по вызову приезжали только арабские двоюродные братья, что 
не всегда способствовало хорошему расположению духа, особенно в ночное время.
Об упомянутом уже ранее таксисте Яша задумался, остановившись на фотографии памятника из
черного мрамора под березой. Яша засняли в черной кипе, а в руках молитвенник того 
таксиста….

Яша первый начал разговор с этим серьезным владельцем ФОЛЬКСВАГЕНА, для приличия немного
переждав, метров через сто, как они отъехали от дома. Получилось как бы жалоба на Гошу. 
- Он (Гоша) просил меня собрать миньян для КАДИША, а иначе, мол, и нечего мне ехать.
Таксист окинул Яшу взглядом, приглушил радио, обогнал старенькую СУБАРУ, - Он прав, твой
Гоша, но ты можешь сделать иначе, тебе можно, ты ведь еще учишься быть настоящем евреем.
Возьми мой молитвенник, и просто прочти, когда придешь. Потом расскажешь Гоше, - он все 
поймет. Где тебе там искать десять евреев для КАДИША? Только не езжай к могилам завтра, 
в ШАБАТ нельзя. Подожди день.

Тогда он и остался стоять в аэропорту, перед взлетом, в задумчивости с молитвенником 
в руках, глядя вслед набирающему скорость такси. Оно вдруг остановилось и, нарушая 
правила дорожного движения, покатилось назад, резко затормозив возле Яши.
- А когда вернешься, тебе станет гораздо легче, - она исчезнет.
- Кто исчезнет? - растерялся Яша, - Ты тоже читал Дорфмана. Но таксист уже был далеко.
- И таксист туда же…. Или от туда же….

22.Надгробья
Деревья поднялись над могилами, оставаясь стаять на страже усопших в отсутствии 
разбежавшихся по свету дочерей, сыновей и внуков.
Дети оставили на надгробьях звезды Давида, а пожухлая листва, слой за слоем, год за годом,
укрывала надгробья от ненужного и постороннего взора.
Яша привез могилам осколки камней с холмов Иерушалаема, а в руках его не было цветов. 
Он склонил голову, и привезенные им камни легли под шестиконечные звезды, словно освободили
сердце его от многолетнего груза. Он сделал это и открыл молитвенник. Он надел черную кипу,
и древние слова из подаренного молитвенника обратились к усопшим.
Ему не хотелось торопиться и покидать это место. Оно уже не казалось ему таким тесным, 
как в прошлом. Стало намного просторнее, так как дорожки заросли бурьяном, а деревья 
заслонили пространство, делая его безграничным.

Непохожесть этого кладбища на те, которые он посещал теперь, была пропорциональна 
несхожести его теперешней жизни с прошлой, прошедшей в ГОРОДЕ.
Теперешние кладбища были светлы и солнечны, доказывая, что здесь пролегает не конец, 
а лишь один из очередных этапов жизни. Над белыми горизонтальными плитами не было 
деревьев и надписи другие, с право налево, непохожими ни на какие другие, древними 
буквами. Кладбища были небольшие, как и сама его новая СТРАНА….

23. Предательство
Яша очнулся от телефонного звонка и, оторвавшись от экрана компьютера, прошел к мобильному 
телефону в салон, но с большим опозданием, не успев ответить. Зато он успел бросить взгляд
на цветы за оком. Цветы сдались жаре и решили погибнуть, отомстив ему за предательство. 
Цветы не могли знать, что Яша уехал лишь на неделю, и что будут спасены. В суматохе 
скоропостижных сборов Яша успел объяснить лишь собачке, что скоро вернется, по дороге 
в ее временно жилище. Поэтому цветы не могли этого слышать. 
Цветы погибли, но Яша обильно полил их, стараясь как бы защитить себя от неминуемого 
возмездия, и поехал к Баруху, - он так соскучился по морю.

24. Старый знакомый
До Яффо Яша добрался без помех, но улица КИБУЦ ГАЛУЕТ была перегорожена строителями. Яше 
пришлось изменить накатанный маршрут, он начал плутать по улочкам, пересек СДЕРОТ 
ИЕРУШАЛАЕМ и…. Он не был у этого средних размеров МАРКЕТА с той поры. 
Яша остановил машину и вышел.
МАРКЕТ находился на углу СДЕРОТ ИЕРУШАЛАЕМ, самой мрачной, улицей, а скорее всего пародией
на улицу виденную им когда-либо. Однако улица эта вела непосредственно Яшу на рынок КАРМЕЛЬ.
Именно вела, так как автобус себе в те времена Яша позволял только в обратную сторону, уже 
нагруженный продуктами. Чтобы добраться от Яшиного жилища до рынка, надо было прогуляться 
по этому проспекту от дома с номером 120 до номера один и дальше. Но дальше было море. 

Мрачный, черно серый с обветшалыми, почти разваленными трех, четырех этажными домами, 
СДЕРОТ мог разбить самое лучшее состояние духа. Красотам глубин на пару с лазурным куполом
надо было здорово постараться, чтобы привести Яшу в чувство на набережной, примерно 
в километр, до первых рыночных прилавком с криками и нарядным изобилием даров природы. 
Но Яшино состояние души в те счастливые первые полгода его алии не мог испортить даже 
СДЕРОТ ИЕРУШАЛАЕМ. Да, МАРКЕТ...

В перерывах между походами на рынок КАРМЕЛЬ Яша посещал его, и однажды продавец, почти 
ровесник Яши по возрасту, но прибывший гораздо раньше в страну из из южной республики СССР, 
поинтересовался, откуда Яша приехал. Яша рассказал про Город.
- Как ты мог из Города в эту дыру залезть?
Яша тогда ничего не ответил и не стал объяснять неумному, что он, Яша вернулся к своим 
предком, что теперь его станут все уважать, что он, Яша участник великого процесса. 
Он не стал рассказывать, как интересно ему учить новые буквы, слова и какая прекрасная 
жизнь его ждет.

Яша решил проверить - жив ли продавец. Яша вспомнил, что тот, видно когда-то, по случаю, 
посетил Город, и Яша хотел поделится с ним. Яша заглянул вонутрь. Продавец еще жил.
- Здорово! Что-то давно не заходишь?
- Да лет пятнадцать не был?
- Ух, ты – не заметил?
- Я тоже. Я из Города приехал.
- Молодец! А что ты там делал?
- Симфонию в филармонии слушал…. Малера…. Немецкий композитор, жил в начале двадцатого
века.
- Ну и как?
- Громко играли…. Оркестр большой. Люстры…. Красный бархат…. Ну, ты понимаешь!?!
- А ты сам-то музыкант?
- Нет – я системный администратор! Счастливо.
- Заходи еще.

25.Филармония
Яша купил у продавца МАСТИК. Он не мог совсем разочаровывать старого знакомого и хотел 
увеличить его доход. Однако в кошелке у Яши оказались одни рубли и копейки (все шекели 
он отдал таксисту) и МАСТИК продавец ему одолжил.
- В следующий раз заплатишь…, через пятнадцать лет.
Яша поехал дальше, а перед глазами его (он сидел филармонии на пятом ряду) ждали своего 
взмаха палочки первая и вторая скрипки….

В Филармонии Яша оказался с друзьями. Билеты стоили дорого, но он так и не узнал – сколько?
Друзья денег с него нигде и ни за что не брали. Яша постеснялся попросить и за Носту. 
Ему так захотелось показать ей место, где он сделал первое предложение в жизни. 
Яше тогда отказали, и не просто отказали, а с большим удивлением и даже гневом. 
Рядом с тем местом, где Яше отказали в тот вечер, стоял бюст Бетховена. Они (Бетховен 
с Яшей) ничего не ответили на отказ. А в следующий раз, может быть через год, Яша к бюсту 
подошел с женой. Он рассказал жене снова, как сделал ей предложение здесь. Жена заплакала 
и вернулась на бархатные скамейки, которые тянулись по стенам зала за белыми колоннами 
посидеть. У них не было мест, и сидеть удавалось только в антракте. Стипендий на жизнь 
им не хватало. Свадьбу год назад оплатили родители Яши....

26. Свадьба
Больше всего обрадовалась Яшиной свадьбе его мама, так как она очень боялась, что эта рыжая 
стерва (так мама называла Настю, у которой были прекрасные светло каштановые волосы), 
«захомутает» ее сыночка. 
Родители Яши мечтали для него о «еврейской девушке».
Свадьба была шумная. Настю Яша тоже пригласил на свадьбу. Но точно по середине свадьбы 
Настя ушла, и это был последний раз, когда Яша ее видел в девушках. Свадьбу Яша сыграл 
не далеко от Мойки, и Настя, возможно, бежала по тем самым каменным плитам набережной, 
где Яша рассказывал ей о своих планах на жизнь. 
Но Настю он не обманул – Яша никогда в дальнейшем не спал ночью вместе со своими женами 
в общей кровати.

27. Самый первый раз
Первый раз в Филармонию Яшу привел его дядя, музыкант, так тогда думал о нем Яша. 
Врезалась в память люстра, под которой он сидел и его собственные ботинки. На люстре 
было множество хрусталиков и Яше казалось, что количество их точно совпадает с числом 
услышанных звуков. Каждая нота вызывала сечение нового оттенка в хрусталике и смычки 
словно скользили по световым лучикам.
Из-за этих ботинок, ноги в которых Яша засунул под кресла, как только мог, не дали ему 
сдвинуться с места, до самого конца. Но у него тогда еще не было хронических заболеваний,
и он дотерпел до дома. 

Пятнадцатилетний Яша не знал - перед приходом в Филармонию надо одевать другие ботинки. 
Ботинок у Яши тогда были только одна пара, а до филармонии Яша играл в них в лапту во дворе
дома. Двор и сегодня был землисто-глинянный (это Яша уже успел проверить - он посетил почти
все дворы, где жил когда-то в Городе). Глина оставляла следы ха красных коврах парадной 
лестницы по пути в белококонный зал. Все взгляды праздной публики были устремлены на эти
куски глины. В этом Яша не сомневался и до сегодняшнего дня.


28. Следующий раз
Этого раза лучше бы и не было. Они с женой традиционно совершали круги по фойе в антракте,
и Яше уже было не стыдно за ботинки, немецкую «Саламандру», которую тоже по блату принесла
ему жена. Вернее она оставили коробку в такси, когда Яша выволакивал ее совершенно пьяную.
Таксист оказался порядочным человеком и приехал к ним через два часа. Он помогал Яше довести 
жену до квартиры и поэтому сразу нашел их квартиру. В комнату, где стоял бюст Бетховена Яша 
жену больше не водил.

У стойки с пирожными стояла совершенно бледная Настя в шикарном, явно заграничном платье и, 
увидев Яшу, показала глазам на выход, из фойе.
Яша сделал еще один круг, отпросился у жены в туалет. В соседнем небольшом зале, у бюста 
Бетховена стояла Настя.
- Что мне делать? Я попалась, - заплакала, но только слезами….
Яша спиной почувствовал холод. 
- Он знает?
- Ты что? Через две недели он уходит. К счастью на его судне срочно надо менять команду. 
Там, дизентерия – все лежат вповалку. Нам повезло.
- Хорошо – я все устрою, - сколько он времени его не будет?
- Как всегда – не меньше трех месяцев.
- Тогда все в порядке. 
Зазвенел первый звонок. Они не стали дожидаться второго. Настя даже не посмотрела ему в глаза, как обычно.

29. Кладбище во льдах
- Завтра у меня полярники соберутся – приезжай.
- Завтра последний день – хочу белые ночи вспомнить, так что ты уж без меня. Да я для 
вашей компании чужак.
- Зря, а то почти все, с кем я в Антарктиде тогда….
- Тебе бы поспать, а то ты даже под гром литавр Малера на плечо ко мне на плечо заваливался. 
- А на меня так всегда притушенные люстры действуют, здесь не в громкости дело. Зря, что не 
можешь…. Только одного не будет. Мы его там оставили…. Навсегда…. Не выдержал. 
Письмо получил – жена у знакомого в клинике аборт делала, а он уже к тому времени как 
пол года зимовал. А ты говоришь жениться? Я уж как-нибудь свой век дотяну.
- Брось ты! Чего только на свете не бывает. Не все же на себя мерить…. А в каком году 
это случилось.
- 1982. Ну, тогда прощай, счастливого тебе приземления и жары поменьше.
- Не совпадает. Давай дружище! А за филармонию с Малером и бюстом Бетховена спасибо.
БМВ бесшумно набирало скорость, но потом резко затормозил и дал задний ход.
- А причем здесь бюст Бетховена.
- Он много про меня слышал.
- А…, понятно…. Тогда еще раз, до новых….
Яша вошел в полуразрушенную парадную сталинского дома, не переименованного Московского 
района. Московскому району повезло - он был по пути на Москву, а Москву еще не 
переименовали.

30. У Баруха
Солнце заканчивало свою вечернюю посадку. Оставалось по Яшином расчетам секунд десять….
На этот раз Яша заказал не маленькую бутылочку пива, а пол-литровую. 
Дул легкий бриз.
В воде плескались люди, а со стороны горизонта за бурунами волн иногда возникал темной 
точкой пловец. Он уверенно приближался к берегу. 
- Барух, я в России гостил неделю, - Яша продолжал наблюдать за еще далеким пловцом.
- А я там никогда не был.
- Возьми туристскую поездку в ГОРОД, - не пожалеешь.
- Нет, мне и здесь не плохо. Сейчас сезон, много клиентов. Надо немного заработать, а то 
зима меня почти обанкротила.
- Если соберешься, я тебе подскажу, где стоит побывать.

У стойки сгрудилось семейство, явно свеженькие эмигранты из России, и выбирала мороженое 
по большому плакату, где был изображен весь ассортимент. Хорошо продуманная, яркая реклама 
позволяла без знания языка заказать желанное.
Барух поспешил их обслужить, - людям было жарко.
Пловец уже коснулся ногами дна и стал выходить, - «Это должно было случиться, - иначе, зачем
было затевать весь этот перелет?» 
Яша застыл и не сводил с выходящего глаз. Когда показались из-под воды руки, он облегченно 
вздохнул, часы были на месте. Родные руки, которые ни с кем и никогда не спутаешь.
- «Ма Шаа?», - спросила изрядно уставшего мужчину полная дама с маленьким черноглазым 
мальчуганом у самого берега.
- «Пол шестого», - ответил ей тот, и Яша вздрогнул от звука незабываемого им ни на минуту 
голоса, правда, более глуховатого, чем в их последней встрече в больничной палате.
«Откуда он знает иврит? А…, там ведь все говорят на иврите. Наверное…?»

Мужчина сделал шаг на бетонную площадку заведения Баруха, влажную от набегающей волны и стал 
подниматься по лестнице, направляясь к месту, где под тентом сидел Яша. Ресторанчик Баруха 
(как вы помните), примыкал непосредственно к морскому прибою, прилепившись к неровной, 
земляной стене обрыва.
На нем были сатиновые черные трусы, почти до колен.
Яша отодвинул стул и освободил его от своей шапочки, ключей от автомобиля и кошелька, 
переложив все на белую пластмассовую столешницу с отверстием посередине. Места хватило. 
Теперь он был не один. Сегодня одиночество было бы особенно в тягость
- А я думал, часы украли у Гоши на севере, в экспедиции. Я ему подарил их, в память о тебе,
когда ты….
Яша запнулся, - не смог произнести это слово вслух.
- Я знаю. Мне их вернули. Ты знаешь, как я дорожил ими всю жизнь.
- Ну и славу богу.
- Да, ему слава! Кстати, ты знаешь, хозяина зовут Барух, а это в переводе на русский 
означает – Слава. У меня тоже теперь швейцарские.
- Твои с батарейкой? Нет, это совсем не то. Настоящие швейцарские должны быть механическими.
Хорошо, что ты навестил ГОРОД. Теперь тебе будет легче… и мне тоже.
- Таксист тоже мне это сказал перед вылетом. (Яша не стал рассказывать о теории Дорфмана).

Видишь, ГОРОД снова переименовали, - так ведь тебе привычнее. Ты ведь никогда не называл 
его по-новому. 
- Да, мне рассказывал один из прибывших. Не помню, правда, кто. Он моряк дальнего плавания. 
Жена ему изменяла. Он сам…. Но его простили…. Не виноват он….
Подошел Барух.
- А ты школьную мою подружку, Настю помнишь?
- Рыжую такую?
- Может зря, что я на ней не женился?
- Может и зря, но мама ее очень не любила?
- Но кроме нее, меня никто не любил….
- Что-нибудь принести?

Яша непонимающе посмотрел на хозяина, пытаясь отделить мысли от вопроса на иврите.
- Нет, нам больше ничего не надо.
Барух тоже непонимающе посмотрел вокруг.
«Сколько лет в СТРАНЕ, а до сих пор путает множественные формы с единственным числом. 
Старый видно уже, - не потянуть ему иврит». 
- Пожалуй, принеси счет, - спохватился Яша, заметив взгляд Баруха по сторонам, - Мне надо
вернуться домой, у меня файл открыт на компьютере. Я альбом о поездке делаю. Потом принесу,
покажу тебе ГОРОД.
- А, о твоей поездке в Россию?
Яша неотрывно смотрел вдаль, - солнце в Израиле садится точно за горизонт.
«Что-то этот седой русский сегодня «не в себе»», - ворчал Барух, выписывая квитанцию.

31. Ошибка Дорфмана
Первое, что Яша сделал, вернувшись домой, - он подошел к окну. Цветы словно очнулись, 
заметив хозяина, выпрямились, а листочки развернулись в сторону упавшего за море солнца. 
Небо еще светлели, но уже спускались сумерки….
Внизу, на автомобильной стоянке, около его машины стояла девушка.
Стояла она как-то очень печально, опустив голову. Яше с восьмого этажа было невозможно 
разглядеть ее лицо, а тем более опущенное вниз. Но он узнал ее по платью. Платье было 
похоже на платья балерин… и туфли тоже.
Собака забралась на кресло и лизнула Яшину руку. Она тоже увидела девушку, но лаять на 
нее не стала, как будто была уже с ней давно знакома. Яша обернулся к ней, а когда снова
посмотрел в окно, - девушки уже не было.

Носта, милая моя,
Нет житья мне без тебя.

Скорее всего, Дорфман ошибся. 
Но ведь нет закономерностей без исключений.

КОНЕЦ

Комментарии автора:

Кумадин – лекарство при аритмии сердечной мышцы;
На иврите нет обращения на «вы».
Барух – владелец ресторанчика, где Яша часто проводил время.