Как хлеб стал камнем преткновения

Как хлеб стал камнем преткновения.

 ( На самом деле, здесь затронуты более глубокие аспекты человеческих взаимоотношений, повседневность, которую мы в силах изменить, если изменимся сами)


«Зима ли это вообще,- с раздражением думала я, стараясь двигаться быстрее, лавируя между грязными лужами тающего снега,- успеть бы до закрытия. А что делать? Работать  тоже надо».


С  невеселыми мыслями, наконец-то , добралась до учреждения " ЗАГС", где мне понадобились их услуги. Что ж, квитанция на руках, все уплачено, оговорено.  Старая знакомая, именно к ней я так спешила, за отсутствием клиентов балагурила с остальными служащими. При виде меня, нахмурила брови:
- У нас закончились приемные часы,- с раскрытых дверей приемной слышался радостный смех, до нового года оставалось ровно две недели. Не рановато ли начали праздновать, пронеслась шальная мысль, но я ее тут же отогнала и усилием воли улыбнулась, ноги предательски гудели, руки дрожали, все тело болело. Да, года не молодые. А все крепимся. Нужно не раскисать.

Недовольство, раздражение эта холеная женщина не скрывала.
Наверное, мой вид, шла же с работы, - не внушал ничего хорошего, раз заведующая готова была порвать меня.

Нет, я не из робких, но воевать совсем не хотела. Тем более у меня давно другие принципы, мое мировоззрение отлично от многих.
Я была сама покорность, любезность. И мне удалось пробить брешь без потерь душевных сил. Уходя, я несколько раз извинилась, что пришла внеурочный час и поблагодарила напыщенную даму.

Правда, внутри было беспокойство. Валентина Ивановна  сказала, что мои документы из Белоруссии будут идти 4 месяца, может быть,  и быстрее. Что же тогда заранее, меня не предупредила, зная как важно мне уложиться в сроки.  Остались одни догадки. Ведь в таком случае, можно было и на поезде сгонять в соседнюю республику.

Ух, жарко. Вышла на улицу, вдохнула свежий воздух, шапку не стала надевать, хлопья белого снега,  мягко ложились на распущенные волосы, голубое пальто, голубые сапожки. Райское наслаждение, не смотря на мглу, серое унылое небо. Вон, сколько в нем снежинок! Даст Бог, будет праздник у людей.
Теперь можно чуть расслабиться, не спешить.
Шла я, так шла и уткнулась взглядом в небольшой павильончик. Приятный запах хлеба, не разбудил аппетит, но я захотела побаловать себя. Вот сейчас куплю себе пирог.

Пока я расплачивалась с теткой, одетой тепло, похожей на всех торговок, окинула взглядом небольшой прилавок: маленькая женщина тихонько стояла, рядом был пустой стаканчик. Ее руки теребили пакет с булочкой. Она не решалась, весь вид говорил, что ей нелегко, но она спросила:
- Пожалуйста, подогрейте мне булочку.


И тут я стала свидетелем разыгравшейся человеческой драмы- хамство налицо. Я не стала выяснять, есть ли микроволновка  в этом павильоне, работает ли она, мне захотелось, чтобы наступил мир. Ну, нельзя же так низко опускаться, угрожать, оскорблять, убивать друг друга.
Подбирая слова, увещая, что так нельзя, напоминая заповеди божьи, я увела  слегка упирающуюся пожилую женщину. Для этого пришлось забрать булочку, которая стала камнем претворения.

- Мы ее разогреем в другом месте, я попрошу,- просящим тоном начала я.
- Нет, она  плохая, пропитанная злом,- возражала мне маленькая, худенькая женщина, не выдергивая своей мягкой ладошки с моей руки.
Вид старушки вызывал бурю эмоций: одета опрятно, но без излишеств, сотовый телефон, с которого она собиралась звонить, был простеньким.

- И не нужно никуда звонить, зачем зло взращивать. А булочку можно окропить святой водичкой, помолиться и скушать,- я старалась найти ключик к сердцу этой несчастной, доброй женщины. -Все мы под грузом проблем. Нельзя растить зло. Хотите, отдайте голубям, птичкам булочку. Вы же голодны, вам нужно покушать.
Жаль, у меня нет с собой денег, иначе бы вас угостила. Да и жилье у меня не мое, арендую, не могу пригласить в гости. Простите.
Потихоньку мы уходили дальше и дальше от злополучного места.  Вечер. Люди спешат, снуют туда- сюда.
Но Обиженная женщина еще не отпустила от себя торговку…

- Она так прислуживала, выворачивалась перед другими покупателями. Я стояла и все видела. Несправедливо.
- Все так, но вам это не нужно.
Мы остановились у светофора.
Шум машин, заглушал наши голоса. Но вдруг веселые искорки блеснули  в серых, уставших глазах женщины, которая стояла напротив меня. Час расставания настал. Мы обе это чувствовали.

- Господи, сегодня же праздник. Ой, простите, вы меня спасли. Я так завелась, разнервничалась. А ведь сказано, что нужно прощать.

Я столько благодарности, теплых слов не слышала  даже за последние десять лет, сколько услышала в этот ненастный день от благодарной женщины.
Дальше мы говорили исключительно на религиозную тему. Как хорошо, что это помогает людей сдерживать! Не будь этого, неизвестно чем бы все закончилось.
Мы познакомились, хотя и не думали больше встречаться. Просто невозможно было остаться безликими в памяти друг друга.

Елена Алексеевна стала просить принять подарок. Я отнекивалась, но в результате ушла с булочкой, которая лежит у меня  на самом видном месте. Что делать с ней, пока не решила.  Хлеб нельзя выбрасывать. И  сто рублей тоже лежат нерастраченные. Быть, может, их стоит отнести в храм или отдать кому-то еще, кто нуждается, кому нужна помощь.


Конечно, мои рассуждения смешны.  Но не возьми эти дары, Елена Алексеевна не ушла бы с такими бы сияющими глазами. Вы бы видели ее улыбку, слышали бы счастливый смех. Женщина прямо на глазах помолодела.  И мне было так приятно, что этот день так хорошо кончился. Эта приятность не кончилась и сейчас, когда я пишу этот небольшой рассказ, где все от начала до конца правда.