Лишь только закончилась презентация
натуралиста Сладкина,
как на его картину «крем в брюле»
слетелись обманутые почитатели таланта.
Костя сидел на деревянном диванчике в полупустой комнате общежития и плакал:
— Подари мне фотографию… — Костя вытер скупую мужскую слезу со щеки, — ...на память. — И шморгнул носом.
— Зачем? — Наринэ подняла и опустила плечи, мотая головой в недоумении. — Зачем тебе она? Это же всего лишь образ, я уезжаю домой к родителям всего на две недели.
— Да, это так, но… а если ты не вернёшься? — Две крупных слезы скатились вниз к подбородку. — Мне же будет грустно без тебя, а так хоть на фотографию смогу посмотреть, и мне станет легче.
— А тебе не кажется, что ты сильно переигрываешь? — Спросила Наринэ, теряя самообладание. — В конце концов, позвонить можно, даже по телеграму! — Наринэ оставила своё занятие, повернулась к Косте и пристально на него посмотрела.
— А если бросишь ты меня, а вдруг разлюбишь? — Костя решил доиграть свой спектакль до победного. — То тогда… — он снова разрыдался. — Подари… — протянул Костя, — я буду носить её в кошельке, рядом со своим паспортом.
— Постой, зачем такие мысли. — Наринэ присела рядом. — Я же тебя не бросаю, а уезжаю, как и год назад, всего на две недели. А фотография в портмоне… это вообще какой-то древний моветон. — Наринэ задумалась. — Я тебя совсем не понимаю, Костя, ты лучше на меня посмотри, и давай поговорим серьёзно! Я люблю тебя, ты любишь меня, зачем эти сопли? — Наринэ попыталась обнять своего Костю, но тот вздрогнул и немного отклонился. — Ведь ты же меня любишь, да? — Серьезно спросила Наринэ. — …ну да, ну да… — Низко опустив голову, пробормотал Константин.
***
Костя и Наринэ год назад вместе окончили колледж, учились они в одной группе. Костя был почти местным, то есть родом из пригорода, того самого города, в котором находился тот самый колледж. А вот Наринэ приехала из юга страны к своим дальним родственникам для получения образования. Жили они всё время учёбы в общежитии. Сначала, пока Наринэ не познакомилась с родителями Кости, она не могла понять, зачем жить в общаге, когда живёшь в полутора часах езды от них. Но затем картинка сложилась в довольно отчётливый образ.
Когда Наринэ смотрела на родителей Кости…, на кончике её языка вертелась фраза: «юродивые интеллигенты». Отец Кости, не курящий, сухонький невысокий мужичок, так и не закончивший институт, потому что надо было кормить семью. И он кормил очень даже хорошо. Смотрелся немного комично на фоне широкой, чтобы не говорить очень, ну просто слишком упитанной дамы с высшим экономическим образованием, которого дама эта немного стеснялась и скрывала от несведущих. А потом этим же несведущим предъявляла его как признак высокого интеллекта.
В общем, после долгих размышлений Наринэ пришла в выводу, что Костя настолько не похож на своих родителей и старшую сестру Эллу, что просто не может жить вместе с ними. На этот вывод Костя надеялся и всеми силами подталкивал Наринэ к такому пониманию ситуации. Точку в этом самом понимании ситуации поставила мама Кости, когда сказала, что «хотела назвать сына Платоном, но муж не позволил, поэтому назвали Константином Константиновичем, в честь папы, от есть отца Кости». Фамилия же этой семьи дополняла картину: Чмот.
Когда Наринэ думала, что её избранника зовут Константин Константинович Чмот, что-то подозрительное и тягучее заползало в её душу. А необходимость брать фамилию мужа в случае замужества..., ставило Наринэ в тупик, она не могла об этом даже думать, потому как сразу «зависала».
Они уже год жили всё в том же общежитии после окончания колледжа. Наринэ неоднократно предлагала Косте снять квартиру поближе к центру и работе, но он отмахивался, говоря:
— Зачем платить больше, пусть даже чуть-чуть, мы и здесь неплохо устроились. — говорил Костя и пожимал плечами, делая непонимающие выражение лица.
Наринэ не сдавалась:
— По сути, платим мы столько же! если к оплате комнаты добавить ещё и дорогу на работу. — Говорила она совершенно не желающему слушать Косте.
— Вот Леша с Ирой тоже тут живут в общаге и не парятся. — Парировал Константин.
— Но… но ведь отдельный туалет, душ, кухня, наконец. Неужели ты не хочешь спать в тишине? — Наринэ слушала свой голос и искала собственное объяснение причины нежелания Костика переезжать.
С этими мыслями Наринэ уже подъезжала к родному дому.
***
Наринэ была младшая четвёртая, и как любила говорить мама: «самая любимая дочь, как и остальные... три самые любимые!». Всё было как всегда, обнимашки, расспросы и застолье. Родители любили дочь и поддерживали её решения, вот только насчёт Костика они помалкивали.
На кануне её приезда вся семья собралась для решения очень важного вопроса. Все понимали, что живёт Наринэ вместе с Костей уже больше года и, вероятно, что это может закончится свадьбой. Костя не нравился никому в их семье, да и Костя тоже не очень то их жаловал:
— Она взрослая, разберётся сама. — Настаивал отец.
— А если у неё появится ребёнок? — С ужасом в глазах произнесла мать.
— Ничего страшно, дети просто так не рождаются, на всё воля Аллаха! — Отец хотел было стукнуть кулаком об стол, но удержался. Выглядело это немного комично. — Захочет замуж, отгрохаем ей свадьбу, да такую… чтоб все соседи завидовали! — Заключил отец и всем своим видом показал, что разговор надо заканчивать.
— Верно, папа, ты говоришь, — сказала самая старшая сестра, остальные кивали в знак одобрения. — Начнём мы её отговаривать или указывать на явные недостатки Костика, так она заиграется в спасительницу и таки выскочит замуж, а так время то ещё есть.
На этом семейный совет и остановился. Решили Наринэ встретить, как и всегда, обо всём спрашивать, только не о личном, если есть новости, захочет — сама расскажет и совета спросит.
Наринэ любила свой отчий дом и природу его окружавшую, особенно горы. Первая неделя отпуска ушла на старых подруг, родственников и соседей. Всем была интересна её жизнь в городе, но на удивление Наринэ никто, ни один человек не поинтересовался её личной жизнью. Это удивляло и успокаивало её, ведь на самом деле она и сама не знала, что говорить. Вроде бы отношения у неё с Костей были как у всех, но вот это «как»! совсем не устраивало Наринэ, была какая-то неопределённость, не только в их отношениях, но и в её душе.
Пошла вторая неделя отпуска. Наринэ осталась наедине, сама со своими мыслями. Конечно, она постоянно сталкивалась со своими сёстрами и родителями, вместе завтракала и обедала, но в остальном Наринэ была предоставлена сама себе. Все понимали, что ей нужно отдохнуть и подумать.
Наринэ лежала в гамаке и прокручивала свой последний разговор с Костей (Константином Константиновичем Чмот). Она почувствовала совершенно явно, что ей не нравится даже его имя, не говоря уже о фамилии. Картина начала складываться, как в лучших мистических фильмах. Поступки, жесты, слова…, интонации и…
Наринэ чувствовала себя, как будто бы её посетило прозрение: «Да он не хочет переезжать, потому, что пиво каждый день пить будет не с кем! Да он же пиво пьёт каждый день, а иногда и не только пиво.» — прозрения сыпались на неё как из рога изобилия, одно за другим.
Две положенные недели прошли и Наринэ вернулась в город на работу. Она не вернулась в общежитие, а пожила у родственников неделю, пока не сняла себе жильё. Прошло пол года с того момента, как Наринэ уехала в отпуск, но Костик так не разу ей и не позвонил.
Помочь сайту
Поздравления
