В 30-е годы ездил на каникулы я в деревню к бабуле. А она у меня была страсть, какая верующая. На службы ходила пешком за пять километров в единственный уцелевший на всю округу храм. И меня с собой брала, если праздник какой был. Однажды служба шла особенно долго, батюшка какой то приезжий проповедь читал. Мне лет десять всего было, я изо всех сил боролся с дремотой, монотонный голос проповедника убаюкивал. Только произнося слово "грех" он повышал голос и я как от толчка просыпался. На обратном пути, нас догнал сосед на самой скрипучей на свете телеге, предложил подвезти. Бабуля, со словами: "Лучше плохо ехать, чем хорошо идти...", усадила меня и сама уселась. Сосед, дядя Молчан, заворчал: "И чем это плоха тебе моя колесница, Матвеевна?". Бабушка промолчала. И дядя Молчан сам себе ответил: "Ну поскрипывает, что с того, зато зверьё лесное распугает. Да какое тут зверьё, мыши только шастают, да сова их ловит!" проговорив такую длиннющую фразу, Молчан надого замолчал. Потому и звали его Молчаном, что всегда помалкивал. Скучно ехать молча. И я спросил бабушку:
- Баб, а что такое грех?
Та от удивления не сразу нашлась, что ответить.
- Вот пострелёнок, ты же битый час отца Онуфрия слушал, он всё по полочкам про грехи то наши разложил.
- Да как-то мудрёно он рассказывал, ты мне по-своему расскажи...
- Как сказку что ли?
- Ну, как сказку.
- Ладно, вот тебе сказка. Когда человек на свет народится, Господь Бог ему два мешка под грехи даёт. Один маленький, пуда на три. Другой большой пребольшой...
- На семь пудов?
- Да не на семь, а на сто семьдесят семь! И вот живёт себе человек и не ведает, что все его грехи в мешок собираются. Сперва маленький мешок заполняется. Да и грехи то в начале, пока молодой не тяжёлые. Наберётся под завязку, Боженька посмотрит, посчитает, сколько их там, грехов то, и посылает рабу своему первое испытание...
- Наказание за грехи?
- Можно и так сказать. Только Господь наш милосерден, на первый случай прощает всех. И тут второй мешок открывается. Большой он заполняется долго. И человек себе думает: "Вот живу в грехе, а ничего мне за это не было. Значит, не видит Господь прегрешения мои, или нет его вовсе..." И дальше себе грешит. А когда приходит срок мешку завязаться, тут то и наступает расплата...
- А какая она, расплата, бабушка?
- У каждого своя. Жил в нашем уезде, в царское время один мужичок. Трофимом его звали. Мужик, как мужик был, пока десятником его на стройке не назначили. А потом и мастером, говорят, инженера ихнего подкупил, за должность то. Вот тут он и показал себя со всей своей изнанки. Лютовал, над своими же уездными изгалялся, штрафами да поборами замучил, а то и плетьми забить мог. Мужики уж убить его грозились и избу запаливали. Да только, чем дальше, тем злее становился Трофим, всё ему с рук сходило. Умел начальство умаслить, поборами то делился.
Да скоро стройке конец пришёл, всем расчёт дали. И Трофим получил деньги немалые. Хозяин на радостях, что к зиме успели, всем мастеровым водки поставил. Да не по чарочке, вёдрами носили, и целого быка зажарили на закуску то. А Трофим со всеми гулять не стал, налил себе водки в бутылку четвертную и ушёл. Сказал, что конь захромал, к кузнецу надо. А кузнец, как и все в тот день пьяный был, на ногах не держался, куда уж коня подковать. Плюнул Трофим со злости, оставил жеребца в кузнецовом дворе и пошёл пешком, домой в деревню. Да видать по пути водочку то выпил, и сморило его на лесной дороге. А комаров в тот год было ой, как много. Уж и осень наступать стала, а всё тучами летали, да злющие. Вот они то Трофима до смерти в лесу и закусали. Нашли его на следующее утро мужики наши, когда по той же дороге возвращались. Да он уж не дышал, и живого места на нём не было от комариных укусов. Старые люди потом говорили, что его столько раз комары ужалили, сколько он людей жалил.
Я всю дорогу потом думал, как это так, сколько он жалил, столько и его ужалили. Да так ничего и не придумал. А на утро забыл про бабушкин рассказ. Да только вспомнить пришлось неожиданно, когда в разведроту попал в 43-ем. Но это уже совсем другая история.
Помочь сайту
Поздравления
