Безысходность

Она сидела, положив натруженные долгими годами руки перед собой. В квартире было чисто убрано, а вот в душе полный хаос. Много лет назад, мечтая об уходе на пенсию, она думала, что будет заниматься с внучкой, общаться с сыном. Разве не пригодился бы такой огромный опыт воспитания. Всю жизнь она отдала чужим детям, порой совершенно забывая про своего единственного ребёнка. Возвращалась домой поздно. И поэтому Денис научился рано готовить сам. Когда выдавалась свободная минутка, разговаривала с сыном. Только чаще всего мальчик, молча, ел и уходил в свою комнату. Если она заходила к нему, то он на минуту отрывался от своих дел, а потом снова погружался в них. И какими–то обидными стали его слова: «Мне это не интересно» - отвечал он. Или «Это твои проблемы». Всё чаще про себя думала: «Вырастила эгоиста». Воспитывала она его одна. Каждый раз, принося домой огромные сумки с продуктами, вставала к плите. Вечерами надо было проверять тетради, а ещё готовить еду и времени на общение с сыном не оставалось. И разве в том её вина, что не всегда видела его проблемы. Сын стал отдаляться. А когда это началось трудно теперь определить. 
Как–то вечером разыгралась страшная сцена. Сын уже учился в училище. Она не заметила, что он немного выпивший явился домой. Когда он выпивал, то становился абсолютной копией своего отца – жестокий, злой, агрессивный. Они ужинали, работал телевизор. Она что–то прокомментировала. 
- Не тебе судить о политике! – со злым прищуром почти прошипел сын.
- А что так? – возмутилась мать
- Умственные способности не те! – отчеканил сын.
Краска начала заливать лицо женщины. 
- Похоже, что у тебя высокие способности! – не скрывая обиды, произнесла она. – Ты вообще не забыл, что говоришь с матерью?
- Это ты–то мать? – скривился сын
- Я чем–то не угодила тебе? – еле сдерживая слёзы, спросила она.
- Уж кто бы про заботу вспоминал! – и парень, швырнув стул,  вышел из кухни. 
Она не пошла за ним. Поняла, что дальнейший разговор ни к чему хорошему не приведёт. Мать так и сидела за столом, не шевелясь, не поднимая стула. Внутри образовалась пустота. На следующее утро они собирались, не глядя друг на друга. И с тех пор не вспоминали про этот случай. Но не забыли о нем, ни тот, ни другой. 
Сын уже женился и давно. Со снохой не заладилось с первой минуты. Поэтому семья стала снимать квартиру. Она помогала, чем могла. Сын помощь принимал, но к себе и своей семье особо мать  не подпускал. Родилась внучечка. Назвали её в честь матери снохи. «А я, значит, не заслужила» - часто думала про себя женщина. Сначала работа не позволяла и с внучкой  заниматься. Была надежда, что уйдёт на пенсию и вся целиком посвятит себя воспитанию ненаглядной внучки - Светочки. Девочка стала такой забавной. 
Вчера с сыном состоялся ещё один непростой разговор. Она пришла к ним. Сноха налила ей чаю, поставила конфеты и удалилась из кухни. Сын сидел молча. 
- Денис, я теперь на пенсии! Вы могли бы Светочку отпускать ко мне! – то ли попросила, то ли предложила мать. 
- Мама, зачем тебе это? – устало произнёс сын. 
Всегда, когда она приходила к ним, сын демонстрировал ей, что очень устал. Он сидел с ней от силы минут десять и уходил. Сноха не удостаивала вниманием. И посидев на диване в одиночестве, она направлялась к выходу. Никто и не держал. 
А вот теперь, есть время и желание быть с внучкой. В кухню зашла сноха.
- Нам не нужна ничья помощь, а особенно Ваша! – отчеканила она
- Я могла бы в садик отводить и забирать! – тихо произнесла женщина
- Мы привыкли справляться сами! – сноха выделила слово «привыкли». 
- Мама, ты заслужила отдых! Вот и пользуйся им! – слова сына хоть и выражали заботу, но мать услышала в них простую отстранённость. 
Она ещё что–то говорила, доказывала, но все её слова падали в пустоту. Было слышно, что внучка дома. Но даже с ней не дали увидеться. Сноха сказала, что девочка занята. Тяжёлой была дорога домой, в её одинокое обустроенное логово. 
Мать сидела, не раздеваясь, за столом. Не было сил пошевелиться. Охватило какое–то полное бессилие. Грудь сдавило, жарко пекло. Она достала таблетку валерианы и проглотила её, вместо того, чтобы подержать под языком. Комок так и стоял в груди.
Женщина с трудом поднялась, разделась и занялась повседневными  делами, пытаясь отключиться от плохих мыслей. Одиночество не просто маячило впереди, а уже основательно пыталось обосноваться в её судьбе. 
Прошёл вечер. Она постелила, включила телевизор и легла. Новости не интересны, а фильмы надоели. Женщина нажала на пульт и осталась в кромешной тьме. Постепенно она заснула. Погружаясь в сон, она стала всё забывать. А во сне увидела,  как  открылся длинный коридор и в далёком проёме стоял человечек. Коридор был тёмным, а проём выделялся светлым квадратиком. И в этом квадратике стояла она. Так ей всегда снилось перед тяжёлым заболеванием. А потом наступила полная мгла, тягучая и беспросветная. Сердце вздрогнуло и куда–то провалилось. Женщина с ужасом поняла, что умерла. 
Через какое–то время она открыла глаза и увидела себя лежащей на кровати. Комната была абсолютно чужой. Кровать удобной, но тоже другой. Рядом с ней сидела женщина и ласково держала её за руку. Никогда до этого она не видела ту, что сидела рядом.  Сиделка увидела, что больная открыла глаза и приветливо улыбнулась.
- Вы вернулись! Мы очень рады! – очень мягко красивым грудным голосом произнесла она. 
- Где я? Что со мной? Кто Вы? – тревога не отпускала.
- Я – Ваша пра–пра–внучка. Вы у меня дома  – ответ более чем удивил
- Как это возможно? – еле лепетала больная
- Просто сейчас 2285 год – терпеливо объяснила новая родственница. 
- Не может быть! – изумление было  всё больше. – Как Вас зовут?
- Вы можете уже встать? Я Вам покажу наш календарь. А зовут меня как Вас – Евгения. 
Женщина поднялась, опираясь на руку Евгении. Та подвела её к стене, на которой был прикреплён объёмный  календарь. Там всё время менялись красивые картинки и показывали дату. Сомнений не оставалось – она именно в этом году. 
- Женя! Я могу Вас так называть? – обратилась женщина к тёзке
- Можете, конечно! И пожалуйста, бабушка, говорите мне «ты» – девушка улыбнулась. Сердце снова зажгло, но теперь приятное тепло разливалось по всему телу. Она может общаться с внучкой. Пусть и далёкой. 
- Женечка! А почему у вас так пасмурно? – совсем придя в себя, спросила бабушка. 
- Понимаете, это такие стёкла на окнах. Они защищают и прозрачные, но ещё они отражают настроение и самочувствие того, кто в них смотрит. Я вижу солнечный день, а Вы ещё недомогаете и поэтому пасмурно. 
- Понятно всё! – произнесла медленно женщина, хоть совершенно ничего не поняла. 
- Вам надо покушать! – Женя принесла на разносе очень красивую еду. Но ничего из того, что было в тарелках, женщина не узнала. И вкус был приятный, чувствовалось насыщение, однако ни с чем сравнить она не могла. Вроде курица и не курица, нежнее. И привкус чего–то морского. Трапезу завершил напиток лилового оттенка. Напомнил он горячий шоколад с фруктовым послевкусием. 
После еды новоявленная бабушка заметно повеселела. Появилось желание действовать. 
- Может, Вы хотите посмотреть каким стал наш город? – больше для порядка спросила Евгения. Она знала, что вряд ли такое предложение не заинтересует.  
Они вышли из дома. На улице совершенно не было деревьев. Светило яркое солнце, но постоянное ощущение тени не покидало женщину. Дома были либо пирамидального, либо полусферического вида. Ни одного дома прямоугольного она не увидела. Окна не бросались в глаза. Издали дома казались компактными и маленьким, но приблизившись к ним, становилось ясно насколько они вместительные. 
На улице не было транспорта. Люди носили красивые разлетающиеся одежды. Женщины предпочтение отдавали сиреневым и лиловым оттенкам. Почти на всех женщинах красовались шляпы с высокими тульями и широкими полями. Мужчины большее предпочитали  тёмные цвета, но обязательно с серебристо – металлическим оттенком. На головах у них были круглые шапочки в виде турецких фесок.  Одежды такие воздушные создавали впечатление лёгкости движений. Перемещались они очень быстро или медленно, но совершенно не касаясь земли. Как будто плыли над нею. Женщина сама не заметила, как тоже стала переплывать от дома к дому. Вскоре она осталась одна. Внучка упорхнула куда-то. Сейчас это мало обеспокоило бабушку. Она подплыла – подошла к огромной площади. Эту площадь мыли обычными швабрами молодые мужчины. То место, где они проводили чистыми и влажными тряпками, становилось прозрачным. А где было ещё грязно – просто серо-асфальтовым. Стоя на краю площади, женщина понимала, что ей просто обязательно надо попасть на ту,  дальнюю сторону. Решиться бы только перешагнуть с серого на прозрачное. Мужчины мыли молча. И она пошла. Дойдя, до границы чистого и грязного, шагнула. Никто не остановил её. И она продолжила свой путь. Невольно взгляд её упал под ноги и ужас сдавил горло. Там внизу, под прозрачной поверхностью, она увидела лица людей. Все они пытались пробиться сюда, на воздух, которого им физически не хватало. Вытаращенные глаза, вздутые вены на шеях, всё это говорило о том, что они задыхаются и бьются из последних сил. И она шла над их головами, прямо по этим головам. 
Преодолевая сковывающий её ужас, женщина всё же вышла за территорию площади. Теперь её взору открылся парк. Очень  красивые деревья бросали тень и дарили прохладу. Выше, над кронами деревьев, видны были головы животных исполинов. Они мирно и спокойно двигались. Женщина шла в глубь парка. Никто не говорил,  куда ей надо идти, она передвигалась интуитивно. 
Выйдя на цветущую поляну, она увидела длинное одноэтажное здание. Оно было тоже сделано полусферой. Дверь, приоткрывшись, поманила её. Первое что бросилось в глаза – ослепительная чистота. Длинный коридор давал возможность зайти в любую из многочисленных дверей. Все они были открыты. В комнатах тоже было всё убрано и сверкало чистотой и порядком. Однако, там не было ни одной живой души. Не смея что–то взять, или куда–то сесть без спроса, женщина вышла снова в коридор. Там она присела на удобную лавочку и приготовилась чего–то ждать. Спустя какое–то время прозвучал приятный голос, больше похожий на мужской. 
- Скажите, Вы хотите здесь остаться?
- Да! Очень хочу! – поспешила ответить женщина
- Хорошо! Значит, мы рады Вас приветствовать! – голос кого–то напоминал, но кого она не могла понять. 
После этих слов, Евгения очень глубоко вздохнула. И в следующее мгновение ощутила лёгкость и радость…
Солнечные лучи озарили подушку и женщину, что крепко спала. Она лежала на боку, уютно укрывшись одеялом. На губах застыла  улыбка. 
Евгению Михайловну больше не волновало одиночество…