41. Машинист электровоза ч. 6 Страдания молодого ипотечника

А читая эту статью, Сергей будто бы читал про самого себя

Артем Распопов проходит все стадии принятия на себя кредитной нагрузки. Этот материал вышел в № 7 от 24 января 2022.  Автор Артем Распопов, корреспондент:

«Мне 23, и у меня ипотека.

Говорят, это лечится. Нужно только мыслить позитивно и каждый вечер повторять себе, что совсем скоро эти 21,6 квадрата в московском районе с поэтичным названием Люблино станут моими. Еще каких-то шесть лет, и я окину счастливым взором мою Москву, выглянув из окна своей студии на 21-м этаже разноцветной новостройки, уверенно выросшей на месте бывших Люблинских полей орошения, на которых с конца XIX века очищали городские нечистоты. В этот прекрасный день я открою настежь окно и наконец вдохну полной грудью очарование этого исторического места.

А пока у меня ипотека - и квартира, в которой я живу, еще не моя, а в залоге у банка.

Точнее, ипотека не у меня, а у всей моей семьи — у мамы, отца и бабушки, которые живут в городе Абдулино Оренбургской области, в тысяче километров от Москвы.

Это наша общая боль и радость, предмет бесконечных разговоров, повод для надежд, переживаний и обид.

Ипотека - наше всё.

В старших классах школы для меня, как и для многих моих ровесников, «ипотека» было лишь страшным словом из мемов про то, что люди в России запрограммированы жить одинаково несчастливую жизнь. «Ипотека - это символ смерти, хронологически это где-то между службой в армии и выплатой алиментов после развода с нелюбимой женой, это камень, который россияне зачем-то вешают себе на шею на пятнадцать лет», - думал я тогда. После школы я поступил на журфак в Москву, переехал из Абдулино в общагу на окраине столицы, пошел стажироваться, а потом и работать в «Новую» - и не заметил, как наступила реальность. В середине третьего, предпоследнего курса, сидя на скрипучей пружинной кровати в своей комнате в общаге, я внезапно понял, что скоро окончу универ и мне будет негде жить. Выхода виделось два: снять за двадцать тысяч комнату в каком-нибудь Теплом Стане (Госдеп тогда, в начале 2019 года, помогал российским либералам неохотно, и больше, чем комнату, я бы себе позволить не смог) или - о, ужас - взять ипотеку.

В один из моих приездов в Абдулино в феврале 2019 года я поделился своим открытием с родителями. Собрали семейный совет. Я объяснял, что останусь жить в Москве, поэтому надо брать ипотеку, страшно, но лучшего выхода нет. Мы никогда до этого даже не обсуждали возможность покупки квартиры в Москве — это казалось чем-то за гранью фантастики.

Поэтому родители сначала долго недоумевали («Квартира в Москве? Это же кабала на 30 лет. А если завтра уволят? И разве могут простые люди позволить себе квартиру в Москве?»), но потом пообещали помочь: уж лучше 15 лет платить за свою квартиру, чем какому-то дяде за чужую. Стали гуглить — и сразу возникла проблема.

Оказалось, что мне ипотеку-то никто и не даст: большинство российских банков выдают ипотеку только клиентам старше 21 года (мне на тот момент было 20), а те несколько банков, которые выдают ипотеку с 18, требуют, чтобы трудовой стаж заемщика был больше года (а меня только-только взяли в штат «Новой»). Договорились так: мама возьмет ипотеку (она долго прикидывала, не сократят ли ее в ближайшее время, тогда поговаривали, что ее организацию коснутся сокращения), а платить за нее мы с родителями будем вместе. Вместе вытянем.

Потом мы стали думать, где взять деньги на первоначальный взнос по ипотеке. В 2012 году, когда я еще учился в школе, родители продали подаренную нам бабушкой квартиру в Абдулино, взяли кредит и купили однушку в Самаре (а ведь могли купить какую-нибудь железяку на колесах!) - думали, что я буду там учиться и жить, это ближайший к нам большой город. Тут-то и пригодилась эта однушка. В апреле 2019 года родители выселили из нее квартирантов и стали искать покупателей. Рынок недвижимости в Самаре тогда стоял, объявления, размещенные мной в онлайн-сервисах, никак не помогли - пришлось обращаться к риелтору. Квартиру мы продали в мае 2019 года - за те же 1,3 миллиона рублей, что и покупали ее семь лет назад.

А реальность все наступала. Пока родители продавали в Самаре старую квартиру, я искал в Москве квартиру новую - и планомерно разочаровывался в жизни. Выяснилось, что

даже вторичка на окраине нам не по карману (мы сразу решили, что квартиру дороже 4 миллионов не потянем), по карману - только квартиры в строящихся новостройках, поэтому нам придется стать дольщиками.

Маму это слово - «дольщик» - ужасно напугало, она разом вспомнила все телевизионные сюжеты про московские долгострои, так что пришлось ее успокаивать и объяснять, что есть и хорошие застройщики и что обманывают далеко не всех дольщиков. «Будем молиться», - согласилась моя нерелигиозная мама, и я поехал по офисам продаж строящихся ЖК. Но и тут меня ждало разочарование. Там, где цены за однушку были не совсем космическими (я нашел вариант в строящемся ЖК в Котельниках всего за три миллиона рублей, смешные по нынешним временам деньги), либо сдача квартиры планировалась где-нибудь в четвертом квартале 2022 года, либо до метро было 30 минут на маршрутке через МКАД.

Помню, как менеджер по продажам квартир одного из ЖК в получасе езды от метро Мякинино на голубом глазу убеждала меня, что когда ЖК достроят, по Москве-реке пустят паром для местных жителей до метро-— а зимой, мол, можно и по льду срезать путь.

В общем, подходящих однушек я не нашел, зато нашел подходящую студию в Люблино - да, всего 21,6 квадрата, зато как раз за 4 миллиона, в 15 минутах пешком от метро и от станции МЦД, да и сдать дом застройщик обещал в четвертом квартале 2020 года.

В мае 2019 года мама взяла ипотеку на 2,2 миллиона рублей под 10% годовых на 12 лет (как раз столько лет маме оставалось до пенсии, и на больший срок банк одобрять ипотеку отказался). Тогда же мама дистанционно заключила договор участия в долевом строительстве с застройщиком. В качестве первоначального взноса родители внесли те 1,3 миллиона рублей, полученных от продажи квартиры, 350 тысяч рублей, которые они скопили на машину, еще 150 тысяч рублей дала бабушка — она собирала их на свои похороны.

Тогда ежемесячный платеж по ипотеке составлял 26 тысяч рублей. Сумма, нам показалось, нестрашная. Но оказалось, что ипотека страшна не только своими платежами.

Большинство знакомых моих родителей в Абдулино живут с кредитами - кто выплачивает кредит за машину, кто за квартиру, кто за свадьбу ребенка (Оренбургская область вообще сильно закредитована, согласно статистике, почти 29% доходов жителей области уходит на оплату кредитов). При этом на них кредиты как будто сильно не давят - люди умудряются брать новые кредиты, чтобы съездить на море, сделать ремонт или купить бытовую технику.

У моих родителей все не так, для них кредит - это ноша, от которой нужно как можно скорее избавиться. «А вдруг я потеряю работу? А вдруг зарплату понизят, а у нас такие долги?» - не раз повторяла мне мама, объясняя, почему все свои отпуска стала проводить в Абдулино. До ипотеки она нередко покупала льготные путевки от своей профсоюзной организации и ездила по ним в отпуск на море, летала в Грузию, а один раз даже совершила тур по Германии, Чехии и Франции. Теперь она сидит дома - чтобы сэкономить и внести по ипотеке досрочный платеж сверх обязательного. На еде, по ее словам, они с отцом не экономят — их рацион не изменился. Но вот новый телефон она, например, купить не может - точнее, может, но говорит, что будет донашивать свой старый глючащий смартфон, пока мы не выплатим ипотеку.

Столько лет нужно среднему россиянину, чтобы выплатить свою ипотеку

Отец переживает ипотеку еще сильнее. До того как мы ее взяли, он работал только летом: в Абдулино найти постоянную работу с нормальной зарплатой практически нереально. Шабашничал - кому баню построит, кому дом - и гнал мед на своей пасеке на продажу. На заработанные за сезон деньги он и жил весь год. Теперь он шабашничает круглый год, чтобы заработать побольше - и побольше внести в качестве досрочного платежа. Помню, как я месяц назад позвонил ему по какому-то делу, - он не смог говорить, потому что в этот день вешал кондиционеры. В Абдулино тогда было минус 30.

Мою жизнь ипотека тоже изменила - пришлось взрослеть.

Вначале я помогал родителям с платежами - и несколько месяцев переводил маме по 15 тысяч рублей. А потом наткнулся в интернете на рекламу приложения для инвестиций, почитал, что такое акции, облигации и фонды, посмотрел на YouTube ролики инвесторов, рассказывающих, как они зарабатывают на акциях 100% в год, и

подумал, что мы выплатим ипотеку быстрее, если я буду каждый месяц вкладываться в акции, а потом их продам. Родителям идея не понравилась: они сказали, что все это русская рулетка и я, скорее всего, потеряю все, что вложу.

Но я их с таким подростковым азартом убеждал в том, что идея крутая, что в конце концов они махнули рукой. В декабре 2019 года я открыл индивидуальный инвестиционный счет (ИИС). ИИС - это такой счет, на который можно покупать акции и другие финансовые инструменты и получать раз в год налоговый вычет. С помощью этого вычета можно получить до 52 тысяч рублей в год - если платишь НДФЛ и каждый год пополняешь ИИС на 400 тысяч рублей и больше. ИИС открывается минимум на три года, то есть в течение трех лет деньги лучше не снимать, иначе придется возвращать государству вычет, который уже получил. Мне это подходило - у меня же ипотека на 12 лет, что мне эти три года. (А ведь некоторые берут и на 25 лет)…

Открыв ИИС, я выработал для себя такую стратегию: половину зарплаты кладу на счет и покупаю акции российских компаний, а живу на вторую половину зарплаты, на стипендию в 4500 рублей (после бакалавриата я поступил в магистратуру и продолжил получать стипендию) и на 6 тысяч рублей, которые мне каждый месяц присылает бабушка.

Часть этих денег оставляю для обязательных платежей (500 рублей в месяц за общагу, 500 за проезд по социальной карте студента, 4500 — в качестве платежа по рассрочке на айфон), а остаток делю на количество дней в месяце, чтобы тратить каждый день строго определенную сумму.

Если в какой-то день трачу больше, чем запланировал, то на следующий день остается меньше. Если не выхожу из дома и не трачу ничего, то на следующий день могу шикануть. При этом я не то чтобы в чем-то себя сильно ущемляю: я покупаю ту же одежду (ищу в телеграм-каналах скидки на бренды, которые люблю), покупаю ту же еду в «Ашане» (все продукты беру по акции - зачем переплачивать?), хожу в музеи (по студенческому - скидка, а в музейную неделю вообще бесплатно) и даже иногда бываю в ресторанах (есть телеграм-канал, в котором публикуются акции в ресторанах Москвы). Поездками, правда, пришлось пожертвовать.

До ипотеки я постоянно путешествовал по России: был в Мурманске и во Владивостоке, в Дагестане и в Новосибирске. А теперь редко куда-то выбираюсь из Москвы - в основном езжу в Абдулино, да вот перед самой пандемией успел слетать в Калининград по субсидированным билетам (1000 рублей в обе стороны) и съездить в Кострому и Питер.

Даже эти мини-поездки отца очень расстроили - он считает, что человек с ипотекой должен сидеть дома. 

Каждый раз после того, как мама вносит платеж по ипотеке, она звонит мне и радостно рассказывает, сколько нам осталось платить. В том году у нас был большой праздник: банк в связи с пандемией разрешил маме написать заявление на уменьшение процентной ставки - и ставка снизилась с 10 до 8,5%.

Еще больший праздник был, когда редакция выделила мне матпомощь как ипотечнику, - и мы смогли в очередной раз снизить ежемесячный платеж. После всех досрочных погашений нам удалось снизить ежемесячный платеж с 26 тысяч до 13,5 тысячи рублей и срок ипотеки до шести лет - мы целенаправленно сокращали то срок, то сумму платежа, я нагуглил, что так советуют делать специалисты по ипотечному кредитованию, чтобы платеж стал максимально комфортным и конечная переплата по процентам была меньше.

Примерно раз в неделю я целенаправленно звоню маме, чтобы посвятить ее в тонкости рынка и рассказать ей, что происходит с моими инвестициями. Я восторженно рассказываю ей, на сколько процентов выросли мои акции и что скоро смогу по-настоящему помочь ей с ипотекой, а она все повторяет: «Дай бог, дай бог». Родители смирились с тем, что я не помогаю им с ежемесячными платежами, потому что с момента открытия ИИС акции, которые я купил, выросли на 40% (до того как Россия стала стягивать войска к границе с Украиной, мой портфель стоил дороже еще на 40% - если бы я продал все акции в середине октября 2021 года, то получилось бы, что я заработал на инвестициях 80%), еще 13% я получил в виде налогового вычета. И если Владимир Путин не развяжет войну со всем миром и наш рынок не обвалится, то в декабре этого года я смогу закрыть ИИС и пополнить наш ипотечный счет на весомую сумму.

В мае 2021 года я переехал в студию, которую мы купили в ипотеку, застройщик просрочил сдачу квартиры на полгода, пришлось все это время жить у родственников в Москве. Все это время я убеждал родителей, что мы, не обманутые дольщики: дом-то уже достроен (я специально как-то раз проехал мимо ЖК, чтобы убедиться в этом) и нужно лишь чуть-чуть подождать, пока квартиры доведут до ума. Зато теперь я москвич с пропиской - и каждый день просыпаюсь с чувством, что теперь могу дать миру гораздо больше, потому что мне не нужно думать о крыше над головой.

А вы говорите, что квартирный вопрос испортил москвичей».