Когда я приехала в Екатеринбург по распределению – да, да, были такие времена, когда выпускникам ВУЗов и даже техникумов гарантированно предоставлялась работа! – меня поселили в общежитии на окраине города. Это было огромное, желтое, тяжеловесное здание, с широченными лестницами и такими-же коридорами, по которым детвора каталась на велосипедах. А так как здание было пятиэтажным, лифт в нем не предусматривался.
Прошло несколько лет, и я получила квартиру в новенькой, пахнущей свежей краской и линолеумом девятиэтажке, оборудованной лифтом и мусоропроводом. Радости моей не было границ. И хотя жилье мое располагалось на третьем этаже – я частенько пользовалась лифтом. Так приятно было заходить в свежую, уютную кабину. Нажал кнопку – и под мягкое урчание мотора где-то вверху ты плавненько возносишься с уровня улицы в свои заоблачные пенаты. Ну, заоблачные – это тогда казалось…
Первый звоночек прозвенел вместе с сигналом открытия дверей лифта однажды вечером, когда я вернулась с работы. С мягким шипением открылись двери лифта и…. былое великолепие блестящей стены было осквернено каллиграфически четким почерком какого-то местного малолетнего «поэта»: во всю стену красовалось выведенное синим фломастером четверостишие:
Ленка-пенка-колбаса
Жарена капуста
Съела кошку без хвоста
И сказала вкусно
Не знаю, какой Ленке он это писал, но во мне что-то вдруг как будто оборвалось. Я стояла, окаменев. Двери лифта закрылись, а я пошла к себе домой по лестнице.
Дождавшись ночи, чтоб никого не тревожить, я взяла ведро теплой воды, тряпку и пемолюкс. Со слезами на глазах я оттирала вгрызшуюся в покрытие стены надпись, потратила на нее столько времени. До меня никак не доходило: зачем? Как можно вот так просто портить лифт? Как можно воспитать такого ребенка, не берегущего ничего?
Назавтра надпись появилась снова, только теперь уже черным маркером…
Прошло много лет. Лифт в нашем доме с каждым годом становился все непригляднее и грязнее. Пришло поколение пепси, и любители жвачки залепили своими ожевками верхнюю декоративную панель лифта по всему периметру. Какой-то юный пиротехник поупражнялся на потолке в приклеивании горящих спичек. Внесли свою лепту и наркоманы – куда ж без них и их ядовитых шприцов?
Все изменилось неожиданно. У нас в доме стали организовывать ТСЖ. Прошло учредительное собрание, всё вроде как-то затихло. Я уехала за границу почти на год.
Каково же было мое удивление, когда, вернувшись, я увидела на своем подъезде дверь с кодовым замком! Набрала номер квартиры соседки, та с балкона кинула мне ключи. Захожу в подъезд, а там… Все новенькое, все чистенькое и отремонтированное, как будто нашему дому вернулась вторая молодость тех времен. Цветы на подоконниках в подъезде! Лифт! Лифт не скрипит и не визжит – он практически бесшумно раскрыл свои гостеприимные двери, сверкая внутренней чистотой!
Это был второй момент в моей жизни, когда лифт выжал слезы из моих глаз. Только теперь уже – слезы радости.
[Скрыть]Регистрационный номер 0376836 выдан для произведения:
Ленка-пенка и слезы в лифте
Когда я приехала в Екатеринбург по распределению – да, да, были такие времена, когда выпускникам ВУЗов и даже техникумов гарантированно предоставлялась работа! – меня поселили в общежитии на окраине города. Это было огромное, желтое, тяжеловесное здание, с широченными лестницами и такими-же коридорами, по которым детвора каталась на велосипедах. А так как здание было пятиэтажным, лифт в нем не предусматривался.
Прошло несколько лет, и я получила квартиру в новенькой, пахнущей свежей краской и линолеумом девятиэтажке, оборудованной лифтом и мусоропроводом. Радости моей не было границ. И хотя жилье мое располагалось на третьем этаже – я частенько пользовалась лифтом. Так приятно было заходить в свежую, уютную кабину. Нажал кнопку – и под мягкое урчание мотора где-то вверху ты плавненько возносишься с уровня улицы в свои заоблачные пенаты. Ну, заоблачные – это тогда казалось…
Первый звоночек прозвенел вместе с сигналом открытия дверей лифта однажды вечером, когда я вернулась с работы. С мягким шипением открылись двери лифта и…. былое великолепие блестящей стены было осквернено каллиграфически четким почерком какого-то местного малолетнего «поэта»: во всю стену красовалось выведенное синим фломастером четверостишие:
Ленка-пенка-колбаса
Жарена капуста
Съела кошку без хвоста
И сказала вкусно
Не знаю, какой Ленке он это писал, но во мне что-то вдруг как будто оборвалось. Я стояла, окаменев. Двери лифта закрылись, а я пошла к себе домой по лестнице.
Дождавшись ночи, чтоб никого не тревожить, я взяла ведро теплой воды, тряпку и пемолюкс. Со слезами на глазах я оттирала вгрызшуюся в покрытие стены надпись, потратила на нее столько времени. До меня никак не доходило: зачем? Как можно вот так просто портить лифт? Как можно воспитать такого ребенка, не берегущего ничего?
Назавтра надпись появилась снова, только теперь уже черным маркером…
Прошло много лет. Лифт в нашем доме с каждым годом становился все непригляднее и грязнее. Пришло поколение пепси, и любители жвачки залепили своими ожевками верхнюю декоративную панель лифта по всему периметру. Какой-то юный пиротехник поупражнялся на потолке в приклеивании горящих спичек. Внесли свою лепту и наркоманы – куда ж без них и их ядовитых шприцов?
Все изменилось неожиданно. У нас в доме стали организовывать ТСЖ. Прошло учредительное собрание, всё вроде как-то затихло. Я уехала за границу почти на год.
Каково же было мое удивление, когда, вернувшись, я увидела на своем подъезде дверь с кодовым замком! Набрала номер квартиры соседки, та с балкона кинула мне ключи. Захожу в подъезд, а там… Все новенькое, все чистенькое и отремонтированное, как будто нашему дому вернулась вторая молодость тех времен. Цветы на подоконниках в подъезде! Лифт! Лифт не скрипит и не визжит – он практически бесшумно раскрыл свои гостеприимные двери, сверкая внутренней чистотой!
Это был второй момент в моей жизни, когда лифт выжал слезы из моих глаз. Только теперь уже – слезы радости.