У отца Фомы (так его называли окружающие) был большой друг подполковник Григорий Баркан, он работал в военно-морском училище города Пушкин. Зимой 1953 года он неожиданно сказал отцу: «Я наверное покончу собой! " отец воскликнул: "Ты что с ума сошел!?". "Вот увидишь: " И тебя и меня скоро обязательно заберут и наши дети будут детьми врагов народа, а так я морской офицер, прошедший войну, и у детей никаких проблем не должно быть"…
Отец Фомы работал в военно- медицинской академии. Всего через несколько дней после этого странного разговора, он был вызван на парт комиссию флота, которую возглавлял человек по фамилии Грозный. Тон на мероприятии задавал какой-то младший офицер. Он орал на подполковника: "Вы все жиды, мы вас..." И уже в январе 1953 года он был арестован в связи с набравшим обороты делом еврейских врачей- вредителей, хотя сам он и врачом то не был.
***
Его сына, студента ленинградского инженерно-экономического института имени Молотова вызвали к ректору и тот объявил ему, что он, как член семьи врага народа не имеет права носить высокое звание советского студента. При этом Фома прекрасно знал, что ректор института, Георгий Александрович Богданов был сокурсником отца. Они вместе учились в институте имени Крупской. В дальнейшем чиновник дорос до секретаря ленинградского обкома.
После этого разговора Фома был без промедления отчислен из института.
***
Фома решил не сдаваться, по наивности и неуместной смелости он решил ехать искать правду в Москву.
Там под Москвой на станции Удельная жила его дальняя родственница. Благодаря тому, что ее покойный муж в свое время занимал высокую номенклатурную должность, она была вхожа в круг очень авторитетных людей того времени, в их числе были и известные писатели.
Когда Фома приехал к родственнице и поведал ей про свои невеселые дела, она сказала ему, что вечером у нее в гостях будут Илья Григорьевич и Константин Георгиевич, и что у Фомы будет уникальный шанс рассказать им свою трагическую историю. Может статься, что они чем-нибудь смогут ему помочь...
Фома не стал уточнять кто были эти люди, он просто догадался, что один их них был знаменитый писатель Илья Григорьевич Эренбург а другой не менее известный советский писатель –Константин Георгиевич Паустовский.
Он заметил ей, что они ведь такие разные люди. Родственница не стала ему возражать, но все же настояла на том, что встреча с ними возможно как-то решит его проблему.
В субботний день с разницей в час оба великих писателя приехали к его родственнице на квартиру и женщина сама стала рассказывать им его историю.
Выслушав ее рассказ, Паустовский на мгновение отвернулся, стараясь скрыть скатившуюся по щеке слезу. Далее, взяв себя в руки, он стал расспрашивать, что Фома собирается делать. А Илья Григорьевич очень сурово сказал: «Да, лес рубят, щепки летят». Женщина изумленно возразила: «Илья, да ведь это не щепки, а люди летят!»
Она обратилась к своим друзьям, спросив их: «Как вы думаете – возможно ли в этой ситуации что-то сделать? - Что тут сделаешь, скоро может быть эшелонами повезут…» - ответил ей Илья Эренбург. Далее он стали расспрашивать Фому об отце.
Немного подумав Илья Эренбург предложил ей: «Надо, попробовать чтобы парень попал на прием к начальнику главка инженерных вузов, что находится на улице Жданова.
Писатель сказал, что это он пожалуй сможет организовать такую встречу. Он пообещал позвонить начальнику Главка и договориться об аудиенции для отчисленного студента. Разговор на этом завершился.
Вскоре женщина сообщила Фоме, что Илья Григорьевич действительно договорился в главке и его там обязательно примут..
В указанное время Фома пошел на прием к большому начальнику по фамилии Геращенко. В приемной его встретила приятного вида секретарша. Она спросила, кто он и что он хочет. Получив ответ она сказала, что в курсе договоренности, но надо немного подождать. Минут через 20 он прошел к начальнику в кабинет.
За столом сидел модно одетый элегантный мужчина. «Настоящий франт» - подумал про себя Фома. «Ну, что случилось?» - дружелюбно спросил начальник.
Фома объяснил, что его исключили из института за пропуск занятий и пренебрежительное отношение к учебе, ведь именно так и звучала официальная, но абсолютно лживая формулировка. Ведь Фома учился очень успешно.
«Ну ничего, молодой человек, сейчас мы постараемся решить ваше проблему!» - обнадежил отчисленного студента начальник Главка.
Он тут же позвонил в ленинградский институт, однако выслушав информацию об отчисленном студенте, он сначала побагровел, а затем положив трубку заорал на оторопевшего Фому: «Вон из моего кабинета, всех вас надо вешать!»
В своем пояснении начальнику Главка Фома ничего не сказал про арест отца, но эту страшную информацию утаить было конечно невозможно. По телефону чиновнику все объяснили совсем не так, как было записано в официальном документе…
Молодой человек вышел в коридор и стоя у окна не смог удержаться от горьких слез.
Неожиданно кто-то тронул его за плечо. «Что случилось?» голосом, полным сочувствия спросила подошедшая к нему женщина, оказавшаяся той самой секретаршей, что так мило и приветливо его встретила». Фома не стал ничего объяснять ей, и тем не менее она сказала: «Я через час заканчиваю, подождите меня, но только не здесь и тогда расскажете мне свою историю».
Фома дождался ее у входа, женщина подошла к нему и предложила пойти с ней вместе. Она спросила ел ли он, на что Фома сказал, что ему было не до этого. Она все же настояла на своем, и они пошли поужинать в расположенный неподалеку ресторан Берлин. «У меня и денег-то нет» - сказал отчисленный студент. Женщина ответила, что это не важно. Там он рассказал ей в подробностях все, что случилось.
Женщина пообещала попробовать помочь ему в решении свалившейся на голову студента серьезной проблемы.
Выйдя из ресторана Фома сказал: «Уже поздно, мне пора ехать на станцию Удельную, но она предложила переночевать у нее. Они пришли к ней в комнату в коммунальной квартире.
Женщина спросила: «У вашей тетушки есть телефон?» Фома растерянно ответил, что он даже не обратил на это внимание.
Она перегородила комнату ширмой и сказала: « Утро вечера мудренее, завтра утром напишите заявление на имя Геращенко о переводе в московский инженерно-экономический институт имени Серго Орджоникидзе» …
***
На следующий день она сообщила, что завтра утром ему надо пойти оформляться в московский инженерно-экономический на заочный факультет.
Оказалось, что секретарше удалось положить его заявление в папку бумаг, приготовленных на подпись, и начальник подмахнул его, не вникая в суть заявления. Какому риску при этом подвергала себя секретарша - это отдельная история…
В начале февраля Фома был принят в Московский инженерно-экономический институт, в котором он потом не учился ни одного дня…
***
Случилось все это в начале февраля, а 5 марта умер великий вождь всех народов «корифей всех наук и лучший друг всех трактористов». В воздухе сразу забрезжили надежды на большие перемены. 16 апреля было официально объявлено, что дело врачей фальсификация и через несколько дней отца освободили.
После своего возвращения из Москвы Фома написал письмо Маленкову, с просьбой разобраться в создавшейся ситуации. Он написал: «Вы, как достойный продолжатель дела великого Иосифа Вессарионовича…»
Ответ из секретариата Маленкова пришел неожиданно быстро. В нем было указано, что уголовное дело было сфальсифицировано, и он будет восстановлен в ленинградском институте. Фоме надлежало прийти для оформления документов по восстановлению к ректору института. Надо было только уточнить в какой день.
***
Фома не стал звонить, а пришел прямо к секретарю, на улице Марата 27. Секретарь ректора предложила ему прийти на следующий день в 10.00.
На следующий день Фома снова пришел в точно назначенное время. На этот раз ректор встретил его с улыбкой на лице.
Он сказал: «Вы знаете, я подумал и принял решение, что вас следует восстановить, кстати, как ваш батюшка?»
Фома ответил:«Это не вы решили, а я получил письмо из секретариата Георгия Максимилиановича Маленкова, и вы обязаны меня восстановить!», «А кстати, а что они вам написали? Фома ответил: «Спросите у них».
Был уже Май, и он сказал: «Ладно, давай начнешь учебу с осени». Фома ответил: «Нет, я не хочу терять год. Но вы же не учились несколько месяцев, как вы будете сдавать. А это уже мое дело. Ну смотрите, больно храбрый вы стали…»
***
Фома проштудировал всю программу обучения за пропущенный период, полностью подготовился и сдал сессию на все пятерки. При этом на экзамене по экономической географии преподаватель откровенно сказал ему, что больше тройки он поставить не может потому, что он и сам еврей и просто боится. Это означало, что стипендию он получать не будет...
***
Позже Фома написал тете: «Передайте огромную благодарность Паустовскому и Эренбургу, если он помнят меня».
С Ильей Эренбургом он еще раз увиделся на вечере встречи с писателем. Писатель узнал Фому и сказал: «О, а я вас помню, ну как ваш батюшка?».
***
А отец Фомы через полгода отсидки вышел из тюрьмы пожизненным инвалидом. Его преследовали сильнейшие головные боли и начались болевые припадки…
***
Все проекты, лабораторные Фома тоже сдал экстерном. Ему помог преподаватель и вообще было немало людей, которые были, что называется «На высоте положения».
А его старая учительница при встрече настойчиво просила его не озлобляться. Она неоднократно высказала ему, что это не русский народ виноват а конкретные негодяи…
Помочь сайту
Поздравления
