Был в Белоруссии в составе
славного Балтийского флота авиагарнизон Зябровка. Стояли на нем грозные
ракетоносцы Ту-16. И решило командование флота поделиться своей мощью с
Тихоокеанским флотом. Летный состав сразу ни в какую: там за Уралом земли нет,
да на Дальнем Востоке люди с песьими головами ходят и прочая. Начальство их и
так и сяк: вам там полуторные оклады будут, вам там и квартиры готовы, а охота, а рыбалка – высший
класс. Там зверье по аэродрому ходит и на шубы просится. Знало руководство, чем
зябров сманить. А те и не подумали, что когда аэродром строят, а потом с него
летать начинают, звери за десять километров эти места оббегают. Но поверили и
некоторые дали согласие. А которые не поверили и согласия не давали, тех так, в
приказном порядке отправили.
А
в Монгохто, уж не знаю как, техники на одной стоянке зайца прикормили. Он,
наверное, подранком попал к ним. Выходили, откормили, обласкали, и заяц
самолетов бояться перестал. Как грозный Ту-16 заруливает на стоянку, он уши
прижмет и за контейнером прячется, чтобы не задавили ненароком. Движки
заглохнут, выбегает. Летчики ему галетки давали. Ох, и любил этот заяц галеты.
Маму ушастую, если бы она у него была, за галеты продал бы.
Тут
перебазирование началось. Зябрам стоянки в лесной зоне выделили. Заруливает на
стоянку экипаж Егорова. Василий Егоров азартный охотник был. Как увидит, что
живое и больше кулака, так у него на правой руке палец указательный дергаться
начинал. Заруливает и видит, что по стоянке ушастый прыгает. Он штурману
показывает:
Гляди, штурман! Не обманули нас. Здесь зверье и впрямь по аэродрому бегает. Эх,
ружье далеко запаковано. А то я бы его прямо в форточку, с первого выстрела….
Это ж кому скажи, что на Ту-16 на зайцев охотился! Чудеса. Вот охота тут будет.
Всю родню в меха оденем.
Заяц, видно,
что-то почувствовал, за контейнер убежал. Василий и весь экипаж под хвост
самолета, как положено, после перелета отлить пошли. Кормовой стрелок кричит:
•Командир,
командир! Глядите, заяц! Вот за контейнером…, вон уши торчат.
Тут Егоров не
выдержал. Подобрал полено какое-то и, крадучись, к зайцу. Бросил и поленом как
раз между ушей угодил. Заяц на спину и лапами задрыгал. А Василий финку свою
достал, зайца добил и тут же освежевал. Экипаж сбежался, спрашивают:
•Командир, а
когда на обед повезут?
•Э. Тут еще
ничего неизвестно, что куда. Подождать придется.
•А давайте
зайца сварим.
•А в чем? А
на чем?
•Да вот, в
чайнике и сварим. Ща, костер вон там в сторонке разведем.
Сварили зайца
в чайнике. Сидят, едят. Тут местные технари знакомиться пришли. То, сё.
Спрашивают:
•Вы тут,
случайно, зайца не видели? Он чаще всего за контейнером этим сидит.
Все ясно
стало, слопали ручного зайца. А лишь много позже Василий узнал, что охота здесь
– тяжкий труд. Не один десяток
километров пройти надо, пока рябчика подстрелишь. И рыбалка тяжкий труд. Рыбы
много, но вытаскивать ее на себе в гору приходится.
Зябры это все
очень быстро усвоили. До них офицеры не знали, что бруснику есть можно. Это уже
зябры научили. И как-то к Новому году в Доме офицеров большую, два на полтора
метра, карикатуру повесили «Зябра возвращается из леса».
На ней был
изображен толстый мужик в болотных сапогах и погонах. За спиной у него большой
рюкзак, из которого рыбьи хвосты торчат. К поясу зайцы и утки приторочены. В
одной руке корзина грибов, в другой ведро ягоды. В зубах у него авоська с
динамитом и ногой перед собой бревно катит.
Помочь сайту
Поздравления
