Первое воспоминание, с которого началось осознание мира и себя в нём, было довольно горестным. Я целый день провела у тёти Дуси, на попечении которой меня оставили. Мама приехала на конференцию в райздрав, и взяла меня с собой. Утром она ушла тайком. Меня отвлекли, а когда я спохватилась, мамы уже не было рядом. Ласковый голос тёти Дуси усугублял моё горе –не мамин голос. Я сидела на крыльце, размазывала по лицу слёзы и не сводила глаз с калитки. Когда ожидание стало совсем невыносимым, а бдительность тёти Дуси притупилась, ятихонько пробралась к калитке,выскользнула за неё
и побежала по улице. По одной, другой, третьей, задавая прохожим, осипшим от рёва голосом, один и тот же вопрос: «Где моя мама?»Дальше – провал в памяти, саму встречу я не помню.
Состояние невыносимой тоски, когда мамы не было рядом, сопровождало меня всё моё детство. Нам, было отпущено судьбой, быть вместе на этом свете всего двадцать лет.
Мы едем с мамой в Сталинград.Мнечетыре года, а ещё ни разу не стрижена.Разговоры о стрижкеменя не занимали. Но мама обещала купить настоящую куклу и все мысли – только о ней. Куклы у меня были. Их шили на досуге больные - из разноцветных лоскутков. Но о красавице с золотыми волосами ифарфоровым личикомя вздыхаю и мечтаюдавно.
В огромном магазине, который называется «Детский мир» стараюсь сосредоточиться на куклах, но глаза перестают мне подчиняться. Чайные и столовые сервизы, весы с блестящими гирьками. Япредставляю, какая игра в «магазин» была бы у нас с такими весами. Но мы пришли за куклой и надо выбрать одну из тех красавиц, что выстроились на нескольких полках. Наконец, выбор сделан.В моих руках принцесса с голубыми глазами, белыми локонами и не с тряпичными, а фарфоровыми ручками и ножками в белых носочках и розовых туфельках. Она открывает и закрывает глаза, говорит «мама». Меня переполняют любовь и нежность к моей Зое.
Теперь нам нужно зайти в парикмахерскую. Мамауверенно выговорила трудное слово. У меня – не получилось. Высокиекресла, зеркала настенах, непонятные запахи. Нас с Зоей усадили в кресло, плечи накрыли белой простынёй. Я стала высвобождать куклу из-под простыни, а тётя в белом халате - сладеньким голосом: «Девочка, сиди спокойно, не шевелись». Как я могу, не шевелясь, высвободить мою Зою? Тётя расчёсывала мои волосы, что – то жужжало и щёлкало у меня над ухом, но я была слишком занята куклой, чтобы обращать на это внимание. Мама говорила, что после парикмахерской мы пойдём в парк, где я покатаюсь на каруселях, и мы купим мороженое. Эскимо.Сказочный день! Задумавшись, я подняла глаза вверх и посмотрела в зеркало. Оттуда на меня глядела странная девочка. С одной стороны головы у неё спадали на плечи колечками белыеволосы, а с другой… Ничего не спадало. Другая половина головы была… о, ужас! Лысая! Нет – нет, это не я. Но у девочки на руках… моя Зоя. Её голова пока ещё не была обезображена лысиной.
В следующее мгновение раздался душераздирающий вопль. Я бегу по ступенькам вниз, волоча за собой куклу. За мной бежит мама, за мамой – тётя в белом халате с ножницами в руках. И не одна, их уже несколько. Я зажмуриваю глаза, спотыкаюсь, падаю. Зоя вырывается из моих рук и кувыркается по ступенькам впереди. Меня поднимают, отряхивают. Из коленки сочится кровь, её не просто щиплет, дерёт. Вокруг нас собралась толпа, и я сквозь слёзы вижу,кто – то поднял мою несчастную Зою и несёт её мне. Зою… и половину её ноги. Ослабевшую от рыданий, меня всё – таки достригли. Мне уже всё равно. Кое – как, заплетаясь, добрела за мамой до тёти Лиды, к которой мы приехали. Не хотелось ни в парк, ни мороженого. Очень жарко, во рту знакомый привкус температуры. Всё вокруг стало неинтересным.
Домой, в свою милую Ивановку я вернулась лысой и вялой. Папазабрал у меня куклу и сказал, что на войне ранения были пострашнее, но нюни солдаты не распускали. Впереди у меня был детский сад и встреча с друзьями. Странно, но того, чего я так боялась – дразнилок и насмешек, не случилось. Подружки здоровались и нежно целовались, а из мальчишек толькоодин провёл рукой по моей голове и тихонько назвал «стрижкой – кочерыжкой». Жизнь налаживалась. К тому же, утром следующего дня на стуле рядом с кроватью сидела моя Зоя. Шрам на ножке закрывал белый носочек. У папы были руки волшебника. Я потихоньку привыкала к своей голове, да и волосыотрастали. Только,вместомягких белых и кудрявых, голову стала покрывать чёрная щетина. Непривычно, но у родителей тоже чёрные волосы. Очень даже красивые.
Моей Зоенеудобно было спать со мной. Во сне я ворочалась и частенько находила её по утрамна полу. Ей нужнасобственная кроватка. Попросила папу сделать деревянную, но он отказался. Сказал, что скоро поедем за бабушкой в Камышин и там купим в магазине.
[Скрыть]Регистрационный номер 0007946 выдан для произведения:
Первое воспоминание, с которого началось осознание мира и себя в нём, было довольно горестным. Я целый день провела у тёти Дуси, на попечении которой меня оставили. Мама приехала на конференцию в райздрав, и взяла меня с собой. Утром она ушла тайком. Меня отвлекли, а когда я спохватилась, мамы уже не было рядом. Ласковый голос тёти Дуси усугублял моё горе –не мамин голос. Я сидела на крыльце, размазывала по лицу слёзы и не сводила глаз с калитки. Когда ожидание стало совсем невыносимым, а бдительность тёти Дуси притупилась, ятихонько пробралась к калитке,выскользнула за неё
и побежала по улице. По одной, другой, третьей, задавая прохожим, осипшим от рёва голосом, один и тот же вопрос: «Где моя мама?»Дальше – провал в памяти, саму встречу я не помню.
Состояние невыносимой тоски, когда мамы не было рядом, сопровождало меня всё моё детство. Нам, было отпущено судьбой, быть вместе на этом свете всего двадцать лет.
Мы едем с мамой в Сталинград.Мнечетыре года, а ещё ни разу не стрижена.Разговоры о стрижкеменя не занимали. Но мама обещала купить настоящую куклу и все мысли – только о ней. Куклы у меня были. Их шили на досуге больные - из разноцветных лоскутков. Но о красавице с золотыми волосами ифарфоровым личикомя вздыхаю и мечтаюдавно.
В огромном магазине, который называется «Детский мир» стараюсь сосредоточиться на куклах, но глаза перестают мне подчиняться. Чайные и столовые сервизы, весы с блестящими гирьками. Япредставляю, какая игра в «магазин» была бы у нас с такими весами. Но мы пришли за куклой и надо выбрать одну из тех красавиц, что выстроились на нескольких полках. Наконец, выбор сделан.В моих руках принцесса с голубыми глазами, белыми локонами и не с тряпичными, а фарфоровыми ручками и ножками в белых носочках и розовых туфельках. Она открывает и закрывает глаза, говорит «мама». Меня переполняют любовь и нежность к моей Зое.
Теперь нам нужно зайти в парикмахерскую. Мамауверенно выговорила трудное слово. У меня – не получилось. Высокиекресла, зеркала настенах, непонятные запахи. Нас с Зоей усадили в кресло, плечи накрыли белой простынёй. Я стала высвобождать куклу из-под простыни, а тётя в белом халате - сладеньким голосом: «Девочка, сиди спокойно, не шевелись». Как я могу, не шевелясь, высвободить мою Зою? Тётя расчёсывала мои волосы, что – то жужжало и щёлкало у меня над ухом, но я была слишком занята куклой, чтобы обращать на это внимание. Мама говорила, что после парикмахерской мы пойдём в парк, где я покатаюсь на каруселях, и мы купим мороженое. Эскимо.Сказочный день! Задумавшись, я подняла глаза вверх и посмотрела в зеркало. Оттуда на меня глядела странная девочка. С одной стороны головы у неё спадали на плечи колечками белыеволосы, а с другой… Ничего не спадало. Другая половина головы была… о, ужас! Лысая! Нет – нет, это не я. Но у девочки на руках… моя Зоя. Её голова пока ещё не была обезображена лысиной.
В следующее мгновение раздался душераздирающий вопль. Я бегу по ступенькам вниз, волоча за собой куклу. За мной бежит мама, за мамой – тётя в белом халате с ножницами в руках. И не одна, их уже несколько. Я зажмуриваю глаза, спотыкаюсь, падаю. Зоя вырывается из моих рук и кувыркается по ступенькам впереди. Меня поднимают, отряхивают. Из коленки сочится кровь, её не просто щиплет, дерёт. Вокруг нас собралась толпа, и я сквозь слёзы вижу,кто – то поднял мою несчастную Зою и несёт её мне. Зою… и половину её ноги. Ослабевшую от рыданий, меня всё – таки достригли. Мне уже всё равно. Кое – как, заплетаясь, добрела за мамой до тёти Лиды, к которой мы приехали. Не хотелось ни в парк, ни мороженого. Очень жарко, во рту знакомый привкус температуры. Всё вокруг стало неинтересным.
Домой, в свою милую Ивановку я вернулась лысой и вялой. Папазабрал у меня куклу и сказал, что на войне ранения были пострашнее, но нюни солдаты не распускали. Впереди у меня был детский сад и встреча с друзьями. Странно, но того, чего я так боялась – дразнилок и насмешек, не случилось. Подружки здоровались и нежно целовались, а из мальчишек толькоодин провёл рукой по моей голове и тихонько назвал «стрижкой – кочерыжкой». Жизнь налаживалась. К тому же, утром следующего дня на стуле рядом с кроватью сидела моя Зоя. Шрам на ножке закрывал белый носочек. У папы были руки волшебника. Я потихоньку привыкала к своей голове, да и волосыотрастали. Только,вместомягких белых и кудрявых, голову стала покрывать чёрная щетина. Непривычно, но у родителей тоже чёрные волосы. Очень даже красивые.
Моей Зоенеудобно было спать со мной. Во сне я ворочалась и частенько находила её по утрамна полу. Ей нужнасобственная кроватка. Попросила папу сделать деревянную, но он отказался. Сказал, что скоро поедем за бабушкой в Камышин и там купим в магазине.
Отличный, чисто исполненный великолепный рассказ ребенка! Оленька я НИКОГДА не смогу довести до такого состояния. Хотя у меня и цели и темы другие.Но такие чистые рассказы читать действительно приятно. С чистой совестью жму понравилось! Держи рейтинг)))
Ольга - хороший рассказ и стиль описания! Совет - разделите текст на абзацы - будет легче читаться! Любите вашего читателя!!!!! Шутка! С уважением Юрий Елистратов
Спасибо Оленька, у меня тоже есть фото, где я лысая, но на макушку мне положили бант, вот как стригли не помню, а фото... оно сохранило моё тогдашнее настроение... Рассказ очень понравился
Ольга, столько комплиментов получили Вы и Ваш рассказ, что трудно что - то добавить ещё... И всё же, от меня: Вы, Ольга, большой - пребольшой мастер в жанре короткого рассказа, а Ваши вещи, воспоминания о детстве - просто чудо!
Эти первые горести особенно горьки - может, потому, что первые! Совершенно верно: чистый и светлый рассказ о детстве, читается легко, с невесомой ностальгической грустью! Удивительно и замечательно! И волосики изменили цвет! Почему-то они всегда темнеют! Вы были на редкость самостоятельным ребенком! С большим воодушевлением, наилучшие пожелания!
Прочитала на одном дыхании. Такие трепетные воспоминания детства. А я до школы практически себя не помню. Что-то урывками, не более того. Спасибо за рассказ.