Море подскажет

          Море не может молчать. Когда ветер отдыхает, море ласково шепчет, при лёгком ветерке оно ворчливо шумит и грозно ревёт при разыгравшемся шторме. Но никогда не молчит.
          Есть люди, умеющие слушать море и понимать его. Их немного. Моя бабушка именно из таких. Её так и зовут - Турасаи, что и означает «слушающая море».
Мы живём с ней вдвоём, потому что шесть лет назад, когда мне было двенадцать лет, отец ушёл к Заветной Черте и не вернулся. Эта черта там, где море соединяется с небом. Через год после отца к Богам ушла и моя мать. Уходящие за Черту никогда не возвращаются.
          Я немного учился в школе и знаю, что это лишь легенда наших предков, что, на самом деле, Земля круглая и никакой черты нет. Но легенда мне нравится больше. Я часто представляю себе, как отец, выходит из лодки и идёт по небу к Великому Морю. Там всегда хорошая погода и богатая добыча. Отец ловит рыбу, и её подают к столу Богов. Поэтому, мы никогда не называем ушедших по имени. Ведь на имя надо откликнуться, а значит отвлечься от такой важной работы, и Боги могут рассердиться.
          Бабушка растила меня и учила слушать море. Турасаи - уже третье имя моей бабушки. Это означает, что она живёт очень долго и её все уважают. Именно она ведёт все переговоры с торговцами из города, когда те приезжают покупать нашу добычу - рыбу и другие дары неумолкающего моря. Она же получает с них деньги. Никто не может делать это лучше неё. Она всегда знает, сколько стоит та или другая рыба сегодня. Я спрашивал её, откуда она это узнаёт, и она всегда говорила одно и то же:
          - Слушай море. Море подскажет.
          Я стараюсь слушать, как учит Турасаи, но мало что слышу, хотя уже получил второе имя - Нангуака. Это означает «быстрые ноги». Когда дают второе имя, это говорит о том, что человек уже может сам добывать пищу и участвовать в делах деревни. Но главное то, что он может завести семью.
         Вчера моя невеста получила своё второе имя - Миокале. Я всегда удивлялся, как точно Совет деревни подбирает имена. Миокале - «ласкающая взор», самое правильное имя для моей невесты. Она живёт в соседней хижине вдвоём со своей мамой, потому, что её отец ушёл вместе с моим.
          Сегодня я собирался пройти по отливным отмелям и посмотреть, не найдётся ли чего-нибудь съедобного в маленьких озерцах оставшейся воды. Там часто оставались небольшие осьминоги, и всегда было много устриц. Отлив будет ранним. Я уже слышал, как стихает морской шум, превращаясь в отдалённое ворчанье.
          Пока я надевал старые штаны и вешал на плечо корзину, из хижины вышла Турасаи. Это удивило меня. Бабушка теперь редко выходила. Только тогда, когда надо было продать улов. Турасаи прислонилась спиной к двери и смотрела на море. А оно уже отступало.
          - Ранний отлив сегодня. - Сказал я, чтобы услышать её голос. Но бабушка молчала.
          - Ты посмотри, Турасаи, как быстро и далеко уходит вода.
          Бабушка опять промолчала, тяжело повернулась и ушла в хижину. Уже оттуда я услышал её голос:
          - Нангуака, старая Турасаи совсем лишилась памяти. Ты сегодня не пойдёшь собирать устриц. Приходила Миокале. Сегодня твоё главное испытание. Ты должен доказать, что достойно носишь имя «Быстрые ноги». Миокале будет ждать тебя на вершине горы Небесная опора до трёх часов. У тебя есть всего сорок минут.
          Старая Турасаи вновь вышла из хижины.
          - Эту сумку ты отдашь ей. Она знает, что там и знает, что надо делать.
          - Турасаи, ты действительно постарела. Как я смогу за такое время подняться на гору? Прошлый раз мы поднимались целый день.
          - Тогда ты не был Нангуака. Кроме того, я показала тебе короткую тропу. Беги по ней. Ты успеешь. Помни, что Миокале ждёт тебя только до трёх часов. Беги так, как ты ещё никогда не бегал. И помни главное, не оглядывайся. Беги, Нангуака, и пусть Боги помогут тебе. Возьми наши часы. Следи за временем и не теряй драгоценные минуты. Беги. Помни всегда - слушай море. Оно подскажет.
          Турасаи протянула мне нашу единственную драгоценность, оставшуюся от отца - серебряные карманные часы, по которым вся деревня сверяла время. Если Турасаи передала мне часы, значит она говорит очень серьёзно, и испытание будет нелёгким и важным.
          И я побежал. В начале бежать было легко, и бабушкина сумка казалась почти невесомой. Но подъём был крут, а я торопился. Вскоре ноги стали тяжёлыми, а сумка чувствительно оттягивала моё плечо. Но Миокале ждала, и ничто не могло помешать мне взбежать на гору к назначенному сроку.
Тяжело дыша и держась за грудь, из которой моё сердце всё норовило выскочить, я уже подбегал к вершине, когда услышал это.
          Никогда я не слышал ничего подобного. Это был вопль тысячи раненых китов, это был гром всех ураганов, проносившихся над нашей лагуной. Это был яростный вопль разъярённого моря. Нет, это была сама ярость, воплотившаяся в злобное вздыбленное существо.
Конечно же, я смотрел в сторону моря. Горизонта не было. Всю сторону занимала огромная волна. Похоже, она свисала с неба. Иначе и быть не могло. Ведь нет таких земных волн, чтобы доставали до самых облаков. Это Боги опрокинули на нас своё Великое Море, и оно теперь падало на нас, на всю Землю, предвосхищая своё падение этим ужасным воплем. Море приближалось к земле и всё больше становилось похожим на зловеще открытую пасть неведомого гигантского существа.
          Земля дрогнула, когда небесное море ударило в неё. Я успел заметить, как мгновенно исчезли в огромных воронках этой волны маленькие островки, всегда выступавшие во время отлива, прилегающий к деревне холм, как взвились в воздух вырванные с корнем деревья и тут же скрылись в пучине рокочущей воды.
          Я стоял, опершись спиной о ближайшее дерево, и ждал, что вот-вот вода настигнет и меня, сорвет с этой горы и одним лёгким взмахом зашвырнёт за ту Черту, из-за которой не возвращаются. Двигаться я не мог. Ноги стали будто каменные. Только смотрел.
          Но волна не смогла добраться до меня. Немного не смогла. Я доказал, что не зря зовусь Нангуака - быстрые ноги. Метрах в двадцати от меня в водоворотах кружились деревья, какие-то доски, брёвна, тряпки... . А потом всё стихло.
          Сколько секунд это длилось? Десять, двадцать? Может быть минуту? Но сколько бы не продолжалось это чудовищное вторжение, оно ворвалось в нашу жизнь и останется в памяти страшным кошмаром.
          Так же, как в несколько мгновений вода заполнила всю бухту, так же быстро она покидала её, унося с собой и деревья, и остатки наших хижин все наши вещи, и многих моих соседей, имена которых мы уже никогда не назовём..
          Ноги не держали меня и я сел на землю.
          Теперь мне всё стало понятно. Это я лишился памяти, а не старая моя бабушка. Как я мог забыть, что с утра Миокале уехала в город, получать паспорт. Море подсказало бабушке, и она спасла меня, отправив из деревни на гору, куда волна не могла добраться.
          Я знал, как называется эта волна. Старики шёпотом произносили это слово. «Цунами» - вот что шептали они. У нас в деревне даже стоял большой барабан, который должен был предупредить об этом несчастье.
          Как я потом узнал, бабушка, всё-таки, ударила в этот барабан и тем спасла десятки жизней. Ведь не зря говорят старики: «Предупреждён - почти спасён».
Волна смыла нашу деревню. Размыла дороги, ведущие в город. Осталась только тропа, по которой я бежал, поэтому моя Миокале быстро нашла меня, сидящего под уцелевшим деревом. Я отдал ей бабушкину сумку. Она открыла её и тихонько охнула. В сумке были деньги, накопленные всей деревней и хранимые моей бабушкой. А ещё там были документы о том, что побережье лагуны является собственностью нашей общины.
          Страшная волна убила многих жителей моей деревни. Она разбила и унесла всё, что построили мы за многие годы. Но, благодаря «слушающей море», кто-то остался в живых, и у нас есть деньги. Мы вновь отстроим деревню и будем продолжать жить на земле, где сотни лет жили наши предки. А кто-то из нас станет слушать море, чтобы всегда сбывались слова моей бабушки:
          - Море подскажет.