ГлавнаяПрозаЛитературная критикаКритические статьи → Интеллигент российского покроя, стихами начинённый человек

Интеллигент российского покроя, стихами начинённый человек

21 января 2014 - Елена Сироткина

Строки, составившие заголовок данных записок, не мои. Это цитата из стихотворения Георгия Полонского. Того самого, который написал сценарий знаменитого фильма «Доживём до понедельника». Вы про него что-нибудь знаете? Не про фильм – про Полонского? Очень сомневаюсь. А между тем, сценарий был его дипломной работой во ВГИКе. Вот о режиссёре Станиславе Ростоцком и актёре Вячеславе Тихонове говорят много (и это вполне справедливо), а о Георгии Полонском почему-то принято молчать. Я тоже знаю о нём не так уж чтобы. Просто имею привычку запоминать фамилии сценаристов и операторов – не только постановщиков и артистов, если кино удалось.

 

Все интересующиеся могут найти в инете сайт, созданный сыном покойного поэта и драматурга. Выяснилось, что прожил этот негромкий человек всего 62 года, в 2001-м он от нас ушёл. Издаются, слава Богу, книги. Но опять-таки никто не считает необходимым их «продвигать». Зато все знают про «Счастье – это когда тебя понимают». И что бы ни говорили желающие опровергнуть неопровержимое, действительно, когда тебя понимают – это счастье. Потому что бывает редко. Настолько редко, что его как будто и вовсе нет.

 

Драматические вещи писать довольно сложно. Дело даже не в точном попадании в конфликт, не в строгом наборе колоритных персонажей, характеризующих себя исключительно речью. Трюкачество – штука примитивная, как пустой фантик без конфеты. Фокус в том, чтобы под фантиком оказалась не только сама конфета, но ещё и возможность послевкусия от неё. Если вы прочитали пьесу, диалоговый этюд, киносценарий, и у вас не осталось о чём ещё поговорить с собой или автором – драмы не было. Тогда, кстати, и толковому режиссёру ставить будет нечего. А артисту играть.

 

«Репетитор». Незатейливая курортная история из начала 1970-х. Ещё жив СССР, Юрмала полна отдыхающих знаменитостей со всей страны. Перед нами юная дочурка гостиничной горничной – Катя. Работает спасателем на пляже и старается встроиться во что-нибудь учебное. Влюбляется в московского чудака, внука известной актрисы, который берётся ей необходимые высокие материи растолковать. Казалось бы, ещё один вариант Пигмалиона и Галатеи. Только на более лёгкой основе. Молодые люди – инопланетяне друг для друга, но мы ведь привыкли, что хорошенькие простушки легко преображаются при завидном случае в нечто блистательное. Нет, не случилось. Почему? А это каждый читатель поймёт по-своему. Но самое занятное, что в будущем жизненное благополучие осенит своим крылом скорее Катю, нежели незадачливого философа. Впрочем, это как посмотреть… В общем, если жалуете рассказки слегка про любовь, слегка про гримасы социума – рекомендую.

 

«Роль в сказке для взрослых, или «Таланты и Полковники». Это уже совсем другой уровень напряжения. Видимо, сочинялось где-то к концу 1970-х. Предположение таковое делаю потому, что в это десятилетие площади и стадионы Латинской Америки обильно были политы кровью. И вот волею автора мы оказываемся в некой Каливернии, где к власти пришёл военный диктатор. Его команда, недолго думая, раздала всем гражданам амулеты надёжности – разных степеней, Кобра, к примеру, котируется мало, а Собака совсем наоборот. И что у этих хунтёров такая тяга к животным? Что они вечно с ними себя ассоциируют? Знали бы зверюшки, как их используют форменные сакрализаторы, давно бы перегрызли этих дикарей.

 

Однако в центре драмы зверёныш совершенно фантастический – 14-леняя дочка президента страны. Ей смелый художник вместо личика соорудил изображение скорпиона – я бы придумала кого-нибудь более злобного, типа царя Ирода. Особа с малых лет озабочена искусствами, любимого пса назвала не как-нибудь – Вергилием. Плещется в бассейне с живым дельфином – просто древняя эллинка. Кредо у барышни очень чёткое: «Будет так, как я хочу». А противостоять ей вынужден вовсе не Геракл и не Ахилл, всего лишь опальный писатель, до государственного переворота фантазировавший сказки и ставивший их в театре. Но, как и прочие интеллигенты, при новом режиме не мог получить амулета значительнее Кобры, из священных мест служения музам пинком сапога выкинут на улицу. Девчонке же приспичило побывать в артистической шкурке, желает главную роль в его последней пьесе, самопально её издала, быстренько передала в театр. Не буду, естественно, рассказывать, что из этого вышло – вышло очень плохо для главного героя. Искусства искусствами, а капризы диктаторских дочек – руководство к действию всех благонадёжных граждан. Так-то вот управляют Каливерниями. Как бы они ни назывались на самом деле.

 

Кстати, эпиграфом к этой драматической зарисовке Полонский выбрал строфу тоже почти забытого у нас замечательного поэта Бориса Чичибабина:

 

Как смертью веки сведены, как смертью веки.

Так все живем на свете мы в двадцатом веке.

Не зря грозой ревет Господь в глухие уши:

- Бросайте все. Пусть гибнет плоть. Спасайте души.

 

«Медовый месяц Золушки». Сказочная повесть, рождённая в 1995 году. Это продолжение, как понимаете, знаменитой сказки. Поскольку первым её подобрал в народе француз Шарль Перро, то Золушка у Полонского тоже вроде с французским двором разбирается (во всяком случае, на это намекают имена персонажей), хотя очень чувствуются отголоски версии Евгения Шварца. Ну да не это главное. Сюжет чрезвычайно популярен во всех странах. Но как-то никто не озаботился тем, что же произошло с милой девушкой после свадьбы.

 

А всё потому, что народные массы предполагают опрометчиво, будто принцы крови – они же и принцы духа. Опять же никому в голову не приходит, насколько эти бедолаги зависят от своих придворных, которые всегда озабочены вкусной пищей и знатными титулами. Стало быть, интригами. Хлеба и зрелищ – это ведь не столько про плебс, сколько про околотронную толпу. Но плебсу хлеба и зрелищ бывает иногда и довольно, а тронной толпе – никогда.

 

Пухоперонский (изначальная предполагаемая Франция деликатно переименована автором в Пухоперонию) принц Лариэль – парень вполне обычный, просто дал себе труд родиться от короля. А Золушка, как выяснилось, девушка редкая, главным образом потому, что очень уж совестливая. Ей бы служанок гонять, из мужа дорогие тряпки выбивать, больного нудящего свекра задвинуть куда подальше – она же паутиной за портретом умершей свекрови интересуется. Метлу в ручки взять не брезгует. Творожок сама изготовить в состоянии. И уж венец неприличия – если что, клистир королю поставит.

 

Однако это всё до поры до времени. Как только Золушка узнаёт, что муженёк ради государственных интересов готов от неё отказаться (очень любопытным способом – сделать вид, что никакой свадьбы и не было, ибо предусмотрительные газеты, которыми рулят придворные, ничего о ней не сообщали) и взять в жёны богачку из соседней Фармазонии, она убегает в другое измерение. Ну, без волшебства, разумеется, не обошлось, ибо мальчик-паж, помощник Феи, сердце имеет беспокойное: решил проверить, всё ли хорошо у Золушки устроилось.

 

Что сделалось с принцем? Хандра. Он, видите ли, предатель всё-таки влюблённый. Соорудил яхту в виде бальной туфельки, спроектировал памятник исчезнувшей девушке. Впрочем, совсем она не исчезла: периодически он слышит теперь её таинственный голос (другое измерение, как и полагается, запараллелилось с нашим). И даже оправдывается: «Да все мы такие, ты уж прости нас, обыкновенных людей. Слабохарактерные мы. Легко утомляемся. На нас давят – мы гнемся. Нам льстят – мы верим... не на сто процентов, но все-таки... приятно же! Покупают нас – мы фыркаем, но недолго... пока в цене не сойдемся... Мы вообще мало отличаемся от гусей, если хочешь знать! Нас вот-вот зарежут, сожрут с кислой капустой, а мы еще чванимся... форсим друг перед другом... планируем озабоченно какую-то хреновину... – отвечал ли язык Лариэля за все эти слова? Или уже сам по себе молол? В безрассудном гневе, в слепом бичевании всего и всех...»

 

Грустная получилась сказочка. Хотя автор ведь её повестью назвал. И всё-таки она сказочная: мастерский иронический и точный язык, ненавязчивая этическая линия и тонны поэзии. В ней стихами никто не говорит, не думайте, – поэзия сквозит в самом мудром писательском взгляде на человеческую жизнь.

 

Тяжёлого и мрачного настроения сочинения Георгия Полонского не создают. Посему читайте и наслаждайтесь: они успешно сохраняют и развивают лучшие традиции русской словесности. Кстати, на указанном сайте есть и стихи, их не так много – но всё же. 

 

21 января 2014 года

© Copyright: Елена Сироткина, 2014

Регистрационный номер №0182932

от 21 января 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0182932 выдан для произведения:

Строки, составившие заголовок данных записок, не мои. Это цитата из стихотворения Георгия Полонского. Того самого, который написал сценарий знаменитого фильма «Доживём до понедельника». Вы про него что-нибудь знаете? Не про фильм – про Полонского? Очень сомневаюсь. А между тем, сценарий был его дипломной работой во ВГИКе. Вот о режиссёре Станиславе Ростоцком и актёре Вячеславе Тихонове говорят много (и это вполне справедливо), а о Георгии Полонском почему-то принято молчать. Я тоже знаю о нём не так уж чтобы. Просто имею привычку запоминать фамилии сценаристов и операторов – не только постановщиков и артистов, если кино удалось.

 

Все интересующиеся могут найти в инете сайт, созданный сыном покойного поэта и драматурга. Выяснилось, что прожил этот негромкий человек всего 62 года, в 2001-м он от нас ушёл. Издаются, слава Богу, книги. Но опять-таки никто не считает необходимым их «продвигать». Зато все знают про «Счастье – это когда тебя понимают». И что бы ни говорили желающие опровергнуть неопровержимое, действительно, когда тебя понимают – это счастье. Потому что бывает редко. Настолько редко, что его как будто и вовсе нет.

 

Драматические вещи писать довольно сложно. Дело даже не в точном попадании в конфликт, не в строгом наборе колоритных персонажей, характеризующих себя исключительно речью. Трюкачество – штука примитивная, как пустой фантик без конфеты. Фокус в том, чтобы под фантиком оказалась не только сама конфета, но ещё и возможность послевкусия от неё. Если вы прочитали пьесу, диалоговый этюд, киносценарий, и у вас не осталось о чём ещё поговорить с собой или автором – драмы не было. Тогда, кстати, и толковому режиссёру ставить будет нечего. А артисту играть.

 

«Репетитор». Незатейливая курортная история из начала 1970-х. Ещё жив СССР, Юрмала полна отдыхающих знаменитостей со всей страны. Перед нами юная дочурка гостиничной горничной – Катя. Работает спасателем на пляже и старается встроиться во что-нибудь учебное. Влюбляется в московского чудака, внука известной актрисы, который берётся ей необходимые высокие материи растолковать. Казалось бы, ещё один вариант Пигмалиона и Галатеи. Только на более лёгкой основе. Молодые люди – инопланетяне друг для друга, но мы ведь привыкли, что хорошенькие простушки легко преображаются при завидном случае в нечто блистательное. Нет, не случилось. Почему? А это каждый читатель поймёт по-своему. Но самое занятное, что в будущем жизненное благополучие осенит своим крылом скорее Катю, нежели незадачливого философа. Впрочем, это как посмотреть… В общем, если жалуете рассказки слегка про любовь, слегка про гримасы социума – рекомендую.

 

«Роль в сказке для взрослых, или «Таланты и Полковники». Это уже совсем другой уровень напряжения. Видимо, сочинялось где-то к концу 1970-х. Предположение таковое делаю потому, что в это десятилетие площади и стадионы Латинской Америки обильно были политы кровью. И вот волею автора мы оказываемся в некой Каливернии, где к власти пришёл военный диктатор. Его команда, недолго думая, раздала всем гражданам амулеты надёжности – разных степеней, Кобра, к примеру, котируется мало, а Собака совсем наоборот. И что у этих хунтёров такая тяга к животным? Что они вечно с ними себя ассоциируют? Знали бы зверюшки, как их используют форменные сакрализаторы, давно бы перегрызли этих дикарей.

 

Однако в центре драмы зверёныш совершенно фантастический – 14-леняя дочка президента страны. Ей смелый художник вместо личика соорудил изображение скорпиона – я бы придумала кого-нибудь более злобного, типа царя Ирода. Особа с малых лет озабочена искусствами, любимого пса назвала не как-нибудь – Вергилием. Плещется в бассейне с живым дельфином – просто древняя эллинка. Кредо у барышни очень чёткое: «Будет так, как я хочу». А противостоять ей вынужден вовсе не Геракл и не Ахилл, всего лишь опальный писатель, до государственного переворота фантазировавший сказки и ставивший их в театре. Но, как и прочие интеллигенты, при новом режиме не мог получить амулета значительнее Кобры, из священных мест служения музам пинком сапога выкинут на улицу. Девчонке же приспичило побывать в артистической шкурке, желает главную роль в его последней пьесе, самопально её издала, быстренько передала в театр. Не буду, естественно, рассказывать, что из этого вышло – вышло очень плохо для главного героя. Искусства искусствами, а капризы диктаторских дочек – руководство к действию всех благонадёжных граждан. Так-то вот управляют Каливерниями. Как бы они ни назывались на самом деле.

 

Кстати, эпиграфом к этой драматической зарисовке Полонский выбрал строфу тоже почти забытого у нас замечательного поэта Бориса Чичибабина:

 

Как смертью веки сведены, как смертью веки.

Так все живем на свете мы в двадцатом веке.

Не зря грозой ревет Господь в глухие уши:

- Бросайте все. Пусть гибнет плоть. Спасайте души.

 

«Медовый месяц Золушки». Сказочная повесть, рождённая в 1995 году. Это продолжение, как понимаете, знаменитой сказки. Поскольку первым её подобрал в народе француз Шарль Перро, то Золушка у Полонского тоже вроде с французским двором разбирается (во всяком случае, на это намекают имена персонажей), хотя очень чувствуются отголоски версии Евгения Шварца. Ну да не это главное. Сюжет чрезвычайно популярен во всех странах. Но как-то никто не озаботился тем, что же произошло с милой девушкой после свадьбы.

 

А всё потому, что народные массы предполагают опрометчиво, будто принцы крови – они же и принцы духа. Опять же никому в голову не приходит, насколько эти бедолаги зависят от своих придворных, которые всегда озабочены вкусной пищей и знатными титулами. Стало быть, интригами. Хлеба и зрелищ – это ведь не столько про плебс, сколько про околотронную толпу. Но плебсу хлеба и зрелищ бывает иногда и довольно, а тронной толпе – никогда.

 

Пухоперонский (изначальная предполагаемая Франция деликатно переименована автором в Пухоперонию) принц Лариэль – парень вполне обычный, просто дал себе труд родиться от короля. А Золушка, как выяснилось, девушка редкая, главным образом потому, что очень уж совестливая. Ей бы служанок гонять, из мужа дорогие тряпки выбивать, больного нудящего свекра задвинуть куда подальше – она же паутиной за портретом умершей свекрови интересуется. Метлу в ручки взять не брезгует. Творожок сама изготовить в состоянии. И уж венец неприличия – если что, клистир королю поставит.

 

Однако это всё до поры до времени. Как только Золушка узнаёт, что муженёк ради государственных интересов готов от неё отказаться (очень любопытным способом – сделать вид, что никакой свадьбы и не было, ибо предусмотрительные газеты, которыми рулят придворные, ничего о ней не сообщали) и взять в жёны богачку из соседней Фармазонии, она убегает в другое измерение. Ну, без волшебства, разумеется, не обошлось, ибо мальчик-паж, помощник Феи, сердце имеет беспокойное: решил проверить, всё ли хорошо у Золушки устроилось.

 

Что сделалось с принцем? Хандра. Он, видите ли, предатель всё-таки влюблённый. Соорудил яхту в виде бальной туфельки, спроектировал памятник исчезнувшей девушки. Впрочем, совсем она не исчезла: периодически он слышит теперь её таинственный голос (другое измерение, как и полагается, запараллелилось с нашим). И даже оправдывается: «Да все мы такие, ты уж прости нас, обыкновенных людей. Слабохарактерные мы. Легко утомляемся. На нас давят – мы гнемся. Нам льстят – мы верим... не на сто процентов, но все-таки... приятно же! Покупают нас – мы фыркаем, но недолго... пока в цене не сойдемся... Мы вообще мало отличаемся от гусей, если хочешь знать! Нас вот-вот зарежут, сожрут с кислой капустой, а мы еще чванимся... форсим друг перед другом... планируем озабоченно какую-то хреновину... – отвечал ли язык Лариэля за все эти слова? Или уже сам по себе молол? В безрассудном гневе, в слепом бичевании всего и всех...»

 

Грустная получилась сказочка. Хотя автор ведь её повестью назвал. И всё-таки она сказочная: мастерский иронический и точный язык, ненавязчивая этическая линия и тонны поэзии. В ней стихами никто не говорит, не думайте, – поэзия сквозит в самом мудром писательском взгляде на человеческую жизнь.

 

Тяжёлого и мрачного настроения сочинения Георгия Полонского не создают. Посему читайте и наслаждайтесь: они успешно сохраняют и развивают лучшие традиции русской словесности. Кстати, на указанном сайте есть и стихи, их не так много – но всё же. 

 

21 января 2014 года

 
Рейтинг: +4 541 просмотр
Комментарии (2)
Лидия Копасова # 22 января 2014 в 15:35 +1
Спасибо. Мне было интересно.
Елена Сироткина # 22 января 2014 в 16:14 0
Ну, и замечательно. smile 50ba589c42903ba3fa2d8601ad34ba1e