«Бережёного Бог бережёт.
Чем летать - лучше мёрзнуть в пехоте.
Я прикрою от солнца ожог,
говорят, так быстрее проходит.
Может, тёмный останется след,
ну и пусть - все решат, что от грязи.
Здесь никто не поверит, что свет
натворил мне таких безобразий.
Я не лучше, чем люди вокруг,
может, в голосе больше металла.
Ну зачем тебе знать, милый друг,
что я тоже когда-то летала?
Я прикрою от солнца ожог -
бережёного Бог бережёт.
***
Два стремени чуть звякнут, прикоснувшись
друг к дружке. Проезжай-ка ты вперёд!
Моей гнедой породистые уши
легко волненье выдадут её.
Твой вороной привычно и проворно
покажет путь по узенькой тропе,
Мы вслед с кобылой двинемся покорно,
к чему нам быть сейчас эмансипэ?
Я лягу, как обычно, ей на шею,
чтоб ветки не хлестали по щекам.
Я женщинам, ты знаешь, больше верю,
чем молодым и смелым дуракам.
Конец июля. Лист уставший вянет.
Ты это наблюдал так мало раз!
А я теперь за тёмными очками
пытаюсь спрятать клинопись у глаз.
И я тебя, конечно, пропускаю -
я все-таки надежду стерегу,
что, может, ты найдёшь дорогу к раю
в том самом шалаше на берегу,
и может, по утрам твой голос низкий,
и солнца луч, сквозь ветки, невзначай...
Ты вновь ко мне подъехал слишком близко.
Не надо. Скоро осень. Проезжай.
***
Кончилось лето после обеда.
Ветер улёгся спать на полу.
Пасынок Феба катит по небу
медного солнца тусклый валун.
Время за сорок, время разборок.
Тонут в стакане наши пути.
Пыль на ступенях. Где же мой веник?
Галилеянин, ты победил»
Вот ещё одна подборка, которая мне близка. И тема не нова. И слова не новы. Но трогает своей женственностью, спокойной и мудрой, вызывает какое-то щемящее чувство. В этой подборке нет ни жеманства, ни кокетства, ни истерической демонстративности, ни словесного фиглярства, ни модничанья, ни желания обязательно воздействовать (обласкать и раскорябать), а только спокойное осмысление Женщиной пресловутого «кризиса среднего возраста» («Время за сорок, время разборок») и своего места в (не менее пресловутых) отношениях «Женщина-Мужчина» без позы и гламура.
«Я прикрою от солнца ожог», говорит автор в первом стихотворении.
«Может, тёмный останется след,
ну и пусть - все решат, что от грязи.
Здесь никто не поверит, что свет
натворил мне таких безобразий» - чистая ирония, без ёрничанья и «самовысекания офицерской вдовы»
и
«Ну зачем тебе знать, милый друг,
что я тоже когда-то летала?» – желание сохранить Женскую тайну и своё личное «танцевальное пространство». Вспомнилась строка из романса
«Никому не скажи, что я нежная» (Прозоровский, Козырев)
И, вроде, уступает лиргероиня дорогу Мужчине
«Твой вороной привычно и проворно
покажет путь по узенькой тропе,
Мы вслед с кобылой двинемся покорно,
к чему нам быть сейчас эмансипэ?», как и подобает мудрой Женщине, но понимает при этом, что «сеющему на ветер семена» особо доверять не приходится, что путь, по которому он может повести лирическую героиню, может быть небезопасен и сомнителен, потому что приведёт не туда, и это не поможет ЛГ сохранить тайну своей Женственности, свою духовность и себя самоё как личность.
«Я лягу, как обычно, ей на шею,
чтоб ветки не хлестали по щекам.
Я женщинам, ты знаешь, больше верю,
чем молодым и смелым дуракам.
Конец июля. Лист уставший вянет.
Ты это наблюдал так мало раз!
А я теперь за тёмными очками
пытаюсь спрятать клинопись у глаз»
ЛГ не только уступает дорогу, она даже и соглашается последовать за «молодым и смелым», но – какое-то время и на каком-то этапе. Да и соглашается, прикрывая при этом тёмными очками несколько иронический прищур глаз («клинопись») точно так же, как она прикрывает свой «ожог от света».
Нет, не находит в себе ЛГ полного и безоговорочного доверия к желающему найти дорогу к раю, и не потому, что не верит в рай-в-шалаше, а потому что не соответствует духовный путь этого «желающего» духовному пути лиргероини. Не знает он ещё, как «лист уставший вянет».
«Ты вновь ко мне подъехал слишком близко.
Не надо. Скоро осень. Проезжай» - и это не гордость и не гордыня, это желание идти своим собственным духовным путём.
И в третьем стихотворении этот духовный путь обозначен одной строкой:
«Галилеянин, ты победил».
Каким бы причудливо-чудесным и заманчивым ни был рай, к которому стремится лирический герой, но рай этот – «шалашный» (и не от слова «шалаш»), и лирическая героиня выбирает «наГОРность», а автор таким образом закольцовывает свою подборку («Бережёного Бог бережёт» - «Галилеянин, ты победил»). Автор, похоже, приходит к выводу, что как ни «летай», как ни «увлекайся», всё равно вернёшься к простому и обыденному, к тем самым вечным истинам («наГОРным»), отсюда и веник, отсюда и фраза «Я не лучше, чем люди вокруг».
Интеллигентность, мудрость и достоинство авторской подачи и позиции рождает глубокое уважение меня-читателя. И можно, конечно, придраться к каким-то рифмам-образам в лучших традициях «великой Стихиры», но – как-то неловко. Неловко ёрничать и исходить на стёб, слыша голос автора.
Поэтому я тоже выбираю «наГОРность».
Автору – спасибо за стихи!
Версию Натальи Малининой можно почитать в блоге на Рифме. Но, думаю, что эта версия, хоть и красива, но слишком фантазийна)
Помочь сайту
Поздравления
