Способная ч. 2 гл. 17. Кандидат

Я знаю только то, что ничего не знаю

                                                   Сократ

Николай Иванович Сидоренко посмотрел на часы, к четырнадцати его пригласили в гости Сергей и Наталья. Радионов год назад защитил кандидатскую диссертацию, а Способной выдали диплом кандидата на этой неделе.

Сидоренко сидел у компьютера и читал: «Кандидат наук – учёная степень первой из двух (ниже доктора) послевузовских ступеней в Российской Федерации. Соответствует степени доктора философии  в западных странах. Эта научная степень позволяет претендовать на звание  доцента в учебных заведениях. Соискание данной степени предполагает подготовку и написание диссертации, обобщающей результаты исследовательской деятельности учёного в течение нескольких лет.

Сидоренко помнит, как Наталья пять лет писала диссертацию «Наследование по закону по французскому и российскому праву», он видел полностью отпечатанный материал объёмом двести страниц.

Способная опубликовала автореферат диссертации за месяц до защиты и разослала его по крупным научным библиотекам и вузам России, членам диссертационного совета и специалистам в данной отрасли науки.

Во время защиты, в зале присутствовал кандидат юридический наук Радионов, доктор юридических наук, профессор Ерёменко. Способная сделала сообщение по результатам диссертационной работы, ответила на вопросы членов диссертационного совета по своему докладу, диссертации и автореферату.

Николай Николаевич позже рассказал Сидоренко, что ему было очень приятно слушать зачитанные отзывы ведущей организации и отзывы, поступившие на автореферат.

Прошло три месяца, Министерство образования и науки Российской Федерации выдало Способной диплом кандидата юридических наук.

Сидоренко вспомнил разговор Ерёменко и Радионова, когда после защиты диссертации Сергея на тему: «Уголовная ответственность за коррупцию и её основания», Радионов говорил своему научному руководителю, что ещё Ленин в начале двадцатого века написал про сращивание корпоративного аппарата с государственным аппаратом.

Это норма монополистического капитализма, утвердившаяся на Западе задолго до того, как она проявилась в России. На Западе, в условиях демократии и гражданского общества, чиновники и руководители бизнеса принуждены лицемерить, придавая благопристойный вид своим связям, смысл которых,  с полной очевидностью проявляется в моменты кризиса, а ведь там власть корпораций оформляется демократическими институтами.

Сидоренко сам был свидетелем, как отечественный капитализм в начале своего возрождения в России окрестили «олигархическим». Вот прошло двадцать лет, а дискуссии об экономической жизни у нас в стране имеют мало общего с экономическим анализом.

Либералы, регулярно собираются на «совещания» в Прибалтике, жалуются на засилье государства и бюрократов, которые шагу не дают ступить представителям частного бизнеса.

Но как подчеркнул Николай Николаевич, такие же разговоры идут в Америке, Франции и Германии, хотя, по мнению либералов этих стран, у них царят «ужасы социализма». А один либеральный эксперт обнаружил, что во всём мире нормальный капитализм существует только в одной единственной стране - Сингапуре.

Ерёменко подчёркивал, что в России олигархический порядок в экономике давно сменился другим – порядком диктуемым корпорациями.

Именно с этого времени крупные менеджеры окончательно оторвались от народа и стали назначать себе зарплаты в  миллионы рублей в день!

Если возродившиеся капиталисты конца прошлого века вели себя в России как существа, которые без разбора старались захватывать всё, что попадало в поле их зрения, расширяя своё влияние во всех направлениях, новая элита корпораций начала вырабатывать некоторое подобие инвестиционной стратегии.

Хотя вывоз капитала из страны превышает десятки миллиардов долларов.

Николай Николаевич сделал вывод, что мозговая организация российской буржуазии поднялась на новый уровень эволюции.

Они стали опасными хищниками.

Ерёменко, ссылаясь на санкционные действия Америки и Европы, подчёркивал, что приход на Запад русского бизнеса с огромными свободными деньгами вызвал там напряжение.

Отсутствие перспективных инвестиционных планов в России, огромные, свободные капиталы, сделали русских инвесторов за границей чрезвычайно настойчивыми и агрессивными, это не могло не спровоцировать недовольства западных компаний и корпораций.

Некоторые крупные европейские страны стали принимать заградительные меры, чтобы сдержать натиск крупного русского бизнеса. Подобные меры явно противоречили принципам свободного рынка, Эта напряженность в бизнесе объясняет охлаждение отношений между нашей страной и западными правительствами куда лучше, чем ссылки на нарушение прав человека в России.

Недовольство чиновничеством является нормой для любого бизнеса в любой стране. И в России чиновники стали получать места в правлениях корпораций, где присутствовал государственный капитал.

С точки зрения либералов это - ужасающее свидетельство «огосударствления экономики».

Однако на практике  получается, что не государство подчиняет бизнес, а интересы бизнеса подчиняют себе повседневную деятельность правительства.

Контролировать чиновников, состоящих в руководстве компаний, власть практически не может, да и не хочет. Именно поэтому, заработная плата руководителей корпораций в миллионы раз выше минимальной зарплаты в стране, что естественно вызывает недоумение и недовольство основной массы населения России.

Никаких официальных механизмов контроля над государственными пакетами акций нет. Чиновники чаще используют свои позиции для того, чтобы подчинить правительственные решения корпоративным интересам.

Когда нам говорят, что государство владеет половиной акций «Газпрома» и это «национальное достояние», на практике означает - «Газпром» владеет третью российского государства.

Ради его интересов развязываются газовые войны. Ради поддержки нефтяников девальвируют рубль. Ради спасения заигравшихся банкиров, растрачиваются последние деньги, из Стабилизационного и Резервного фонда России.

Только наивные люди, а к таким себя не относил ни Ерёменко, ни Сидоренко, могли думать, будто эти средства накапливаются ради защиты государственных или общественных интересов.

На самом деле это резервный фонд крупного бизнеса, переданный на хранение государству. Это с самого начала понимали все, особенно владельцы банков и корпораций, и действовали соответственно.

После праздничного обеда, Сергей, Наталья, Николай Иванович убрали со стола, Наталья загрузила посудомоечную машину и поставила на стол, испечённый ей торт «Кучерявый мальчик» - из бисквита залитый шоколадом.

Сергей разлил чай в большие кружки, все предпочитали чай крепким спиртным напиткам.

Вспомнив  разговор с Ерёменко, Сидоренко выпил глоток ароматного чая, отщипнул чайной ложкой от стоящего перед ним в блюдце куске торта значительный кусочек и, причмокивая от удовольствия, съев, обратился к Способной:

- Наташа, ты стала превосходно готовить, теперь полностью соответствуешь своей фамилии. Но почему ты три раза меняла темы своей диссертации? Решила рассматривать тему коррупции.

- У меня, - Наталья застыла с чайником в руке, - три раза менялись научные руководители, я едва не отказалась от защиты, хорошо поддержал Серёжа и Николай Николаевич.

Прежним научным руководителям не нравилось, что я не довольна выборочной борьбой с коррупцией.

- Основа всякой мудрости, - Сидоренко улыбнулся, - как говорил Платон,  есть терпение.

- Я вчера прочитал, - Сергей съел один кусок торта и отодвинул от себя блюдце, - о претензиях к депутату Балкину, которые возникли у управления президента по вопросам противодействия коррупции.

Парламентария обвинили в написании официальных запросов «в личных интересах», что нарушает закон о статусе депутата. И делал он это двадцать семь раз. Вот и получается, что депутаты Государственной Думы напринимали законов, а теперь отказываются их сами выполнять.  

 - Да, - подтвердила Наталья, - В законе содержится только такая мера ответственности – освобождение от должности (увольнение) в связи с утратой доверия.

Генпрокуратура доказала, что самый богатый депутат Государственной Думы Балкин двадцать семь раз нарушал закон. Но его не наказали в соответствии с законом, а просто объявили депутату выговор.

Получается, если ты самый богатый депутат Госдумы, то тебе можно игнорировать Федеральный закон. Вот поэтому у меня и менялись научные руководители.

- Обидно, - Николай Николаевич жестом попросил Наташу долить ему чая, - у нас либералы лицемерят, утверждая, что отстаивают «цивилизованные нормы». На практике, эти цивилизованные нормы давно и агрессивно внедряются в жизнь нашей страны, и в этом наша трагедия.

Сможем ли мы остановить обнищание народа прежде, чем «западная цивилизация» разорит нашу страну? Ленин считал одним из признаков империализма - сращение государственного аппарата и капиталистических монополий.

А ведь империализм, это агрессивное, вплоть до применения вооруженной силы, отстаивание интересов  капитала на международной арене. Основа империализма в сращивании государственного аппарата и монополий. Они нуждаются друг в друге и прекрасно работают вместе.

- Да, - подтвердила Наташа, - все провозглашаемые идеи, лозунги, патриотическая риторика либералов, это важно только тогда, когда за этим стоит реальный интерес.

Нефтяные и газовые доллары способствовали внешней экспансии российского капитала, активному росту бюрократии корпораций, а главное, поспособствовали распространению в её среде наглого чувства самоуверенности и безнаказанности.

Не чувствуя себя ничем связанными, не испытывая никакой ответственности перед народом и государством, корпоративные элиты сформировали собственную стратегию развития так, будто никаких объективных ограничений для них не существует.

- А между тем, - Ерёменко поставил чайную чашку на стол, вытер уголки гул бумажной салфеткой и продолжил мысль Способной, - стодолларовая нефть сменилась пятидесяти долларовой, а экономический подъём кризисом.

После победы России над ИГИЛ в Сирии, американцы провозгласили спорную территорию - столицей Израиля. Начались массовые столкновения, которые могут вылиться в расширение терроризма и войну. Это уже не болезнь, а тупик мировой  капиталистической системы.

Я недавно прочитал статью одного известного экономиста, он пишет, что глобальный корпоративный  произвол привёл планету к самому тяжелому экономическому кризису за всё время существования человечества. А власть корпораций в нашей стране довела страну до того, что она оказывается на грани очередного финансового краха.

Управляемая демократия, построенная на согласовании интересов богатейших элит, промышленность, сельское хозяйство, в основе которого лежит перераспределение ресурсов между теми же элитами и компаниями, идеология, оправдывающая эту практику в качестве «особого пути» и «высшей миссии» для России - всё это ведёт к обнищанию народа и возрождению ненависти народа к эксплуататорам.

- Я прочитал текст доклада председателя Конституционного суда Зорькина, который выступил на прошлой неделе в Москве на четвёртом Юридическом форуме стран БРИКС. - Сергей достал из кармана брюк блокнот, открыв его, стал зачитывать: «Процесс расширения свободы индивида набирает уже такие обороты, что подрывает некоторые фундаментальные моральные ограничения, которые были заложены в основы человеческого общежития и до сих пор обеспечивали его единство.

Мы наблюдаем это в ситуациях, когда делается очередной шаг на пути к разрушению института семьи, когда отбрасываются моральные барьеры, препятствующие созданию и рыночному использованию новейших технологий, связанных с вторжением в природу человека, когда происходит такое усиление социального расслоения, которое чревато необратимой социальной деградацией как отдельных групп населения внутри государств, так и целых регионов мира в глобальном пространстве».

После оглашенного текста, длилось долгое молчание.

Провожать Сидоренко и Ерёменко  до метро Сергей и Наталья пошли вместе.

Возвращаясь, домой они медленно шли по широкому тротуару. Падающий густой снег, словно белой накидкой, покрыл голубую шубку Наташи.

- Смотри, вон папа, мама с сыновьями снеговиков лепят, - Наташа засмеялась, - и каждый делает их в свой рост.

Радионов увидел, как на отгороженной от дороги клумбе, где летом консьержки из их дома высаживали тюльпаны, семья в составе четырех человек слепила снеговиков.

Папа вставлял в шары, изображающие головы снежных изваяний, морковки, которые доставал из вещевого мешка, лежащего в метре от него.

Мама повязала на своей копии старый шарф, а потом из крупной фасоли стала отмечать у снеговиков рты.

Сыновья трёх и пяти лет вставляли в головы снежных братьев вместо глаз синие пробки от пятилитровых бутылок из-под воды.

Наташа оглянулась на мужа, а тот неотрывно смотрел на её раскрасневшееся лицо, любуясь ей зелёными глазами:

- Ты моя снегурочка, - прошептал жене Сергей, - а, может, мы с тобой слепим доченьку?

- А если получиться сынок?

-  Даже если будет двое, я буду очень рад!

- Уже…

- Что уже?

- У нас с тобой будет прибавление, вот только…

- Что, любимая?

- Слишком большая разница у них будет с Валериком.

- Наш сын всё понимает, он уже взрослый.

- Конечно взрослый, вот приведёт завтра невесту и скажет, что женится. И наши внуки будут ровесниками наших детей.

Супруги дружно рассмеялись. Сергей обнял Наташу, смахнул с её плеч снег и повёл к дому. Наташа взяла мужа под руку

- Я увидела песенник в доме Ерёменко в Можайске, он сказал, что его сосед, кстати, судья в отставке, пишет стихи и прозу. На его стихи написаны песни, многие мне понравились, я прослушала три диска.

А вот когда я слушала песню: «Старая скамеечка», я вспомнила бабушку с дедушкой, село Товарково.

Наташа тихонько запела:

Старая скамеечка во дворе моём,

Старая скамеечка, вишня под окном.

Были ветры с грозами, были, где они?

Помнит та скамеечка, солнечные дни.

Узкая тропиночка на пути моём,

Мостик через речку, липу узнаём.

Вот села околица, старые дома,

Вёсны вспоминаем, а теперь зима.

Белою порошею домик замело,

И меня, как в сказке, манит на село.

Снег летит пушистый, словно облака,

Молодость и юность, ты ещё жива.

Здесь до утра звенели песни души моей,

И никогда не гаснет память прошедших дней.