- Зачем? Она имеет полное право устраивать свою жизнь без меня. И заметь, у неё талант.
- А ты спросил у неё, хочет ли она того?
- Зачем спрашивать? Всё ясно и так. Я поспешил...
- С чем поспешил?
- С изменой... Если бы я не изменил жене, она была бы жива.
- Ты о чём сейчас сожалеешь? Твоя женщина, та, которая любит себя больше чем себя саму, находится на грани. И ей, боюсь, сейчас нужнее помощь, чем даже тебе...
- Это она прислала тебя?
- Если бы ты увидел, что с ней сейчас происходит, в каком она состоянии, у тебя бы не возникло такого вопроса. Ты нужен ей. Она перестала жить без тебя.
- Я не могу помочь, сама понимаешь...
- Можешь.
- Как?
- Позвони ей. Скажи, что она тебе нужна, что любишь... и всё.
- Ни за что.
- ???
- Я не прощу её. Она мне слишком больно сделала.
- Ты не любишь её?
- Не люблю.
- Разве так бывает? Вы же такая пара...
- Я не хочу слышать об этой женщине. Всё. Уходи.
Дана уходила быстрыми шагами. Почти убегала. Она готова была задушить собственными руками больного раком. Слишком он был жесток. Слишком жалок в этой жестокости.
«Осень. Надо же случиться такой погоде. Пусть бы было солнце, пусть бы цвело всё. Нет же. Эта серость и сырость...» Дана зашла в магазин и зачем-то взяла копчёную скумбрию и две бутылки пива.
Аня сидела за столом, допивая найденную бутылку вина. Дана поставила на стол пиво и стала молча чистить скумбрию. Аня смотрела непонимающе.
- Что-то случилось? - тихо спросила она подругу.
- Да! Случилось! – резко ответила Дана, ещё не понимая, что уже начала атаку против сумасшествия Ани. А та будто ожила.
- Ты расскажешь мне?
- Ну а для чего же я пришла, по-твоему? Кто мне поможет ещё, как не ты?
- Даночка, милая, ты даже не сомневайся, помогу, - изменилась в лице Аня. – Я немного выпила сейчас, но ты не переживай, я смогу тебя выслушать.
- Ну, слава Богу, - громко выдохнула Дана и деланно всхлипнула. «Ничего не поделаешь. Придётся изобразить мученицу». Собственный спонтанный план действий показался вдруг чем-то высокодейственным. Дана нарезала рыбу. Аня стала суетиться в поиске бокалов для пива. Нашла в себе даже силы и желание ополоснуть их. В раковине накопилась гора грязной посуды….
- Ой, подружка, если ты меня не вытащишь из этого, я руки на себя наложу.
- Да ты что, солнышко? – Аня всерьёз озаботилась. – Я же сказала – помогу. Это последнее дело... то, что ты задумала. Я вот..., - начала, было, она откровение, но осеклась и замолчала.
- Влюбилась я. А он женат. И дети у него. Трое. Представляешь? – запричитала Дана, отхлёбывая большие глотки пенного напитка.
- А он? Он любит?
- Говорит, что любит. И говорит, что от жены уйдёт, если я ему ребёнка рожу. А если я не смогу родить, Аня? Что делать тогда? – Дана сочиняла историю на ходу и сама удивлялась, как трагично всё получалось.
- И давно это?
- Да вот второй месяц пошёл...
- И что, ты считаешь, это настоящая любовь?
- Да! Я так считаю. И никогда уже не встречу никого лучше. Это мой человек. Мой!
- Подожди дорогая... Ты так не заявляй категорично. Чем же он так хорош?
- А ты сама будто не знаешь, что может быть хорошего... Не знаю! В том то и дело, что не знаю. Магнитом меня к нему тянет. Ноги ведут сами. Готова на любую глупость, афёру, только бы рядом с ним оказаться. А он всё время занят... занят... занят. – Для пущей убедительности Дана даже громко разрыдалась.
- Бывает так..., - тихо, будто сама себе, бубнила Аня, поглаживая подругу по голове. – Но ты не убивайся так. Мы что-то придумаем. Помнишь, как ты раньше говорила? «Клин клином вышибает». Хочешь, я с тобой в ресторан схожу? Встретишь кого-то?
- А ты точно со мной пойдёшь? – заметно повеселела Дана, в предвкушении своей победы.
- Конечно,- тихо ответила Аня и вдруг добавила резко. – Конечно же, нет! Думаешь, яне понимаю, для чего ты весь этот цирк устроила? Не надо меня спасать. Понимаешь? Спасла уже однажды...
Дана почувствовала, что подруга затаила на неё обиду.
- А-а-а! Ты, небось, мне бельишко то в вину ставишь? Ну, да и бог с тобой! Загибайся тут в злобе своей. Ты стоишь своего супруга! Такая же чёрствая крыса! Вот и живи, как крыса! Мне тут нечего больше делать!
Дана стала обуваться.
- Подожди, - мягко попросила Аня. – Пойдём... мы ещё пиво не допили. Расскажешь мне, что Паша тебе говорил?
Они вернулись за стол, но разговор начинать не спешили. Допивая остатки из бутылки, Дана вдруг заметила, что Аня уж очень усердно налегает на копчёную скумбрию.
- Слушай, я тебе, часом на огурчики солёные не тянет?
Аня замерла.
- С чего меня должно тянуть?
- Что-то я не припомню, чтобы ты с таким аппетитом пиво рыбой прикусывала. Как-то раньше предпочитала чипсы, сухарики...
- Я просто... рыба просто вкусная... свежая...
- Рыба отвратительная. Разваливается вот вся. Ржавая какая-то. Неудачно я её купила вообще, вот что тебе скажу... А тебе вот вкусно. Интересное дело....
- На что ты намекаешь? – испуганно залепетала Аня.
- Да какие уж тут намёки? Всё ясно.
Аня встала и подошла к зеркалу. Она долго стояла, глядя на отражение, будто хотела увидеть что-то, чего не сумела почувствовать.
- Беда какая..., - присела она на краешек табурета.
- Ну ладно, глупости нести! Какая беда? Ты же ребёнка хотела!
- Хотела... Но не так. Я хотела, чтобы семья была.
- Вот и будет семья.
- Нет. Я не буду этим спекулировать. Ты же не думаешь, что я пойду Паше предъявлять что-то?
- Конечно же, я так не думаю! – вскипела Дана. – Потому что я вместо тебя пойду к нему. Я ты не запретишь мне спасать тебя и твоего идиота – мужа! А сейчас ты ляжешь спать. И проспишь до моего прихода. Когда же я вернусь, то займусь твоим восстановлением. Ребёнок – это тебе не шуточки. Ты ему здоровая нужна.
Аня послушно легла в кровать. Подруга бережно накрыла её одеялом и по-матерински поцеловала в лоб.
Помочь сайту
Поздравления
