Партнеры. 2. Элия

 

2.1.Исходные данные

 

Детство Элии прошло в довольно известном сибирском городе на довольно известной реке. Пройдя ясли, садик и школу, Элия обзавелась подругами и другими связями, всегда появляющимися у молодого человека, длительное время находящегося на одном месте жительства.

По этой причине, когда отец получил новое назначение в другой известный город, она уперлась, даже ожесточилась с тем, чтобы остаться, хоть бы и в общежитии (в то время она училась в университете, по специальности абсолютно не по профилю родителей, в чем, может быть, и был главный смысл ее жизни в то время). Вообще, если позволено будет скаламбурить, едва только у нее прорезались зубки, как она стала их показывать.

Итак, она осталась одна. Впрочем, папе - тюхле во всём кроме своей работы - как-то удалось оставить за ней ''двушку''. Элия закончила университет и села на бобы. Работы не было. Родителям шли бодрые телефонные рапорты, что ''вот – вот''. Через некоторое время подвернулась какая-то случайная знакомая (как оказалось, стерва не из последних) и, под видом благодеяния, устроила ее к Синдроняну. Что из этого вышло - мы уже знаем.

/см. Партнеры. 1.Глиг/

 

2.2. Текущие дела

 

  Третий месяц работала Элия у Глига и объективно можно было сказать, что ее приход плодотворно сказался на результатах деятельности всех трех торговых точек и центрального офиса. Во-первых, был полностью изменен весь дизайн, а во-вторых, и это главное, Элия нашла всесезонный товар. Так, что теперь и в «глухую» пору хватало на хлеб с маслом (в том числе, машинным, для работули «Короллы»).

   В то же время небо над Элией и Глигом начинало покрываться грозовыми тучами.

В один из дней он сказал:

- Слушай, Эль…

- Эль,- голосом автоответчика начала вещать Элия, - слабоалкогольный напиток, потребляется в Британии, Ирландии,…

- Да, ладно, хватит. Послушай, Эля, - настороженно переждал, - что же нам с этим Водокачкиным делать, ведь как он меня достал. Глиг нервно почесал рассеченную левую бровь – память об Андрее Маратовиче.

 

Дело прошлое, но, когда Андрей Маратович понял, что его провели за длинный закавказский нос, то взъярился непомерно. В один прекрасный день, а вернее вечер, наслал целую орду, дабы другим не повадно было. Однако же Глиг этот вариант предусмотрел. Свои ребята были, из спортклуба и, чего греха таить, братков подкармливал. В общем, побоище произошло, как на Чудском озере. Синдроняновских распушили в хвост и гриву. Глигу рассекли бровь, двое ребят около месяца провели в больнице. Глиг еще две недели после этого держал дружину в полной боевой. Однако, Андрей Маратович сгинул в какой-то очень крутой разборке. Сгорел вместе со своим пресловутым «Лексусом», собственно от него мало что осталось, идентифицировали по ДНК. А Урыл куда - то урыл.

 

Короче, как уже сказано, дело прошлое, новое время наваливало новые проблемы.

Инспектор райклиарингвознадзора (райКВН, по принятому у представителей малого бизнеса сокращению) наседал по всей сложившейся на текущий момент стратегии. Вот те - акт обследования, вот тебе же протокол обследования, вот туда же предписание к исполнению в двухнедельный срок.

Из упомянутого предписания следовало, что офис Глига должен быть оснащен воздухоочистительной системой, обеспечивающей защищенность посетителей и «штатного персонала» от аллергий и «инфекций респираторно переносимых». В разделе «Рекомендации» твердо было указано на применение системы «Пурга - Ф». Глиг рвал, и, рассмотрев, метал. Затраты на «Пургу» сводили на ноль, а то и на минус всю прибыль от его работы за полгода. Инспектор упомянутого надзора Качкин был явно обижен пренебрежительным к нему отношением при первом его посещении. Глиг безусловно дал маху. Теперь этого чернявого с косым глазом коротышку ничем ублажить было невозможно.

 

 

        2.3. Проблемы усугубляются

 

Глиг был в состоянии близком к отчаянному. Мало было всех напастей, так еще и Элия не только не пыталась помочь в решении возникших проблем (хотя бы словом), но странным образом начала меняться не в лучшую сторону. Сначала Глиг с неприятным удивлением заметил смену макияжа. Яркости прибавилось, в лице Элии появилось что-то кукольное. Он должен был внутренне признать, что лицо явно поглупело. Это впечатление особенно подчеркивалось появившейся у Элии привычкой как-то даже не совсем естественно округлять глаза и иногда приоткрывать рот. Глиг, однако же, ничего о своих наблюдениях не сказал, посчитав, во-первых, что когда надоест этот имидж, то сменится чем-нибудь получше, а, во-вторых, приписал метаморфозы временному влиянию дур из коллег по торговле (дур, как известно, везде хватает). Тем не менее, Глиг стал ловить себя на том, что реже стал обращаться к Элии за советом и чаще стал говорить с ней на гламурные темы. Элия округляла глаза. Что особенно было неприятно - Элия стала подолгу и ежевечерне смотреть телепередачу Дым любви-2 (или 3), тупее которой не было во все времена существования телевидения. В результате ко всему прочему добавилась фраза: «Нну-у-у ва-а-аще», вставляемая чуть ли не в каждое предложение.

 

Как известно, нет худа без добра. Всех туповатых и нудных посетителей, которых Глиг называл «мелкими» или «бобырями» и, разговор с которыми для него был мукой мученической, стало как пылесосом затягивать в закуток к Элии, где она и вела с ними задушевные беседы. Даже Качкин, приходя с периодичностью в два дня, пробормотав невнятно приветствие и вручив Глигу очередное «предупреждение о невыполнении и пресечении», тут же удалялся в закуток. Качкин любил, как ни странно, мороженное соленое сало с черным хлебом, чем Элия его и подчевала, имея постоянный запас. Глиг старался не прислушиваться к оживленному разговору, но помимо воли улавливал «кочмарики», «копец», пресловутое «вааще» и даже, действительно «кочмарики»,- «Ой, Борис Лейбович, не кидайте меня на понты».

 

В довершение бед в один злосчастный день явился некий сумрачный, весьма заносчивый и, по-видимому, косноязычный с рождения тип, из представления которого Глиг понял только, что это старший инспектор и явился «по заявке». Заявка-то Глига и встревожила. «Накатали какую-нибудь хрень, а теперь крутись…». Фамилия типа была Белобрысненский, мысленно Глиг окрестил его ББ, а для себя расшифровал, как «бобырь из бобырей». Так вот, Элия это самое ББ с восторженными кликами утащила в свой закуток и оттуда понесся прежний набор. Это ББ стало появляться каждый день с какими-то журналами, очень любило вишневое варенье, так что запас в холодильнике увеличился по номенклатуре на один пункт.

 

Через три дня Глиг понял, что дальше так продолжаться не может, настоятельно назрела необходимость объясниться. Вытурив вечером всех из офиса, закрыв входную дверь, он решительно вошел в закуток и сказал: «Эль…лия, нам надо серьёзно поговорить». Однако не успел он даже закончить преамбулу, как Элия поднесла палец к губам. Он смолк.

- Операция…, - полушепотом произнесла Элия, подмигнула и улыбнулась как раньше.

- Что?- опешил Глиг.

- Операция, «Закон два».

Глиг округлил глаза и открыл рот.

 

2.4. Операция «Закон два»

 

  Настроение на следующее утро у Глига было не из лучших. Во-первых, лялечка «Королла» была вся заляпана грязью и мыть ее не имело никакого смысла, так как второй день с небольшими перерывами лил дождь. Во-вторых, Элия вчера наотрез отказалась что-либо пояснять потому, что «завтра решающий день, ты настроиться не успеешь и одним ненужным словом можешь все испортить». Во как.

Не повысило тонуса и появление часам к одиннадцати самодовольного ББ, который, слегка и небрежно кивнув Глигу, тут же проследовал в закуток. Как было понятно из первых донесшихся фраз, чай с вареньем уже были готовы. ББ пробыл у Элии с полчаса. Затем Элия вышла его проводить, причем рассыпалась в благодарностях «за незаменимую и, вааще, неоценимую помощь». Ушел ББ, распертый от гордости, величаво взмахнув на прощание пухлой рукой. Элия повернулась к Глигу и он увидел, что она держит лист бумаги с заполненным бланком.

- Это что еще? - вопросил Глиг, скрепя сердце.

- Предписание,- был спокойный ответ, - воздушного надзора.

- Что еще одно? На сколько же оно потянет?

- Три, три с половиной тысячи долларов,- еще более спокойно ответила Элия и ушла в свой закуток.

- Кто-то из нас определенно спячивает, - пробормотал Глиг.

 

День этот проходил довольно бестолково и, как бы, в преддверие грозы. Под конец рабочего дня произошло зашествие Качкина. Коротышка вошел торжественно и торжествующе. Пробил его час!

- Вот, превентивная мера. Для начала, - он вручил Глигу квитанцию на административный штраф. Глигу даже послышалось- «Вот-с, … мера-с, … начала-с».

- Борис Лейбович, можно вас на секундочку.

Качкин постоял некоторое время, глядя на Глига (упивался, бобырь), и зашел в закуток.

- Я вся такая в растерянности, это просто кочмарики, что вааще делать?

И Элия выложила на стол перед Качкиным два листочка. Качкин присел на стул, прочитал, обхватил голову руками, еще раз прочитал и окаменел. Просидев в неподвижности около минуты, он вдруг схватил один из листков и разорвал его на мелкие клочки. Затем выскочил из закутка, подбежал к изумленному Глигу, выхватил у него из рук квитанцию. После чего, яростно скомкав и бросив ее в сторону урны, вылетел в дверь.

- Хазайн, мало-мало чайхана ходить надо, кофи, мырожыное кушать - сказала, выходя из закутка Элия, и добавила, - все же я сэкономила для фирмы три грядки зелени.

- А, по…?

- Пресс-конференция и интервью только в кафе. Через полчаса.

И воротилась восвояси.

 

2.5. Пресс-конференция и интервью

 

  Они сидели в достопамятном кафе, где впервые встретились три месяца назад. Кофе, мороженое и даже довольно дорогой коньяк (Глигу надо было прийти в себя). Некоторое время они сидели молча, изредка поглядывая в зал, но в основном глядя друг на друга, как бы изучающими взглядами. Необходимо заметить, что всякая кукольность в лице Элии исчезла без следа.

- Ассошейтид пресс, - решился, наконец, Глиг, - скажите, пожалуйста, что за документ уничтожил мистер Качкинг в вашем э… кабинете?

- Он порвал свое собственное предписание.

- Ньюйорк ньюз энд ньюз энд, опять таки, ньюз. Скажите, мэм,…

- Мисс Рогацкая, - тут же поправила Элия.

- Сорри, - буркнул невежа, - скажите, мисс Рогацкая, на кой ляд нам…, вам было надо заменять одно предписание другим?

- Вотс мин «ляд»? – подняла брови Элия, - впрочем, я понимаю - рашен идиометик. Так вот мистер «Ньюйорк и так далее» второе предписание от мистера Уайт… Белобрысненского не выполнимо, а посему и выполнять его не требуется.

- А? А?!… Комсомольская правда. Послушайте, как вас там…Что за фигню вы тут нам толкаете?

- Что-то слышится родное… Что ж прошу уважаемых представителей свободной прессы ознакомиться с пресловутым новым предписанием.

 

Тут Элия достала из сумочки лист бумаги и передала его Глигу. Он жадно схватил и уткнулся в написанные, хоть и небрежно, но довольно приличным почерком, строки.

 « Центральная инспекция клиарингвознадзора…, я - старший…, в срок до …, обеспечить монтаж и сдачу установленным порядком в эксплуатацию..». Ага, вот – «системы воздухоочищения «Спатифилиум 23-06», как оптимальной для данного объекта».

- Ну и что, - не понял Глиг.

- А то, что эта система выбрана из каталога, - Элия достала и протянула ему солидный толстый каталог «Чистый воздух» в глянцевой обложке, - страница тридцать семь.

Глиг раскрыл журнал, за замечательной обложкой последовали листы явно попавшие в ненормальные условия, покоробившиеся, кое-где и склеившиеся.

   - Оставила вчера на балконе, а тут дождь, я уж сегодня перед господином Белобрысненским извинялась, - пояснила Элия, между глотками кофе и кусочками « Крем - брюле а ля Турин».

- Спатифилиум 23-06, - нашел Глиг нужную страницу, - площадь объекта, объем…, эффективность, параметры … Ну и что?!

- Там в самом конце, петитом…

- В конце, в конце, - и обалдевший Глиг прочел, - «производится по лицензии всемирно известной фирмы «Glig and Elia LTD».

Глиг быстро отлистнул одну страницу назад, другую. Налицо была явная фальшивка; средний разворот был вставленным, это было видно не только по номерам страниц, но и по разнице качества бумаги и печати, впрочем, весьма сглаженной вследствие общего повреждения каталога.

Теперь-то уж и завертелся в его голове калейдоскоп отгадок. Белобрысненский – горинспекция и, следовательно, для Качкина (райнинспектора) начальство, а всяких фирм и систем расплодилось столько, что все и не упомнишь. Белобрысненский же вряд ли придет проверять исполнение своего, по «заявке сделанного» предписания, а если и придет, то поймет, что сел в лужу, вон их сколько по городу, и с достоинством испарится.

           Тут еще кое-что пришло ему на память:

- Спатифилиум, спатифилиум – так ведь это тропический цветок, адаптированный для комнатных условий в России. Месяц тому Элия говорила, что эти цветы хорошо идут…,- он взглянул на нее, спокойненько пьет кофе, фантастическая девушка!

- Кофе неплохой,- сказала Элия, - да и всегда его здесь хорошо готовили…

Вдруг последняя пелена упала с его глаз, 23-06 – двадцать третье июня, день их первой встречи в этом самом кафе и Глиг, все до донышка понявший, наконец - то, за последние две недели с облегчением и от души расхохотался. Едва успокоившись, он спросил:

А почему «Закон два»…, - и осекся, услышав в ответ беззаботный смех.

- Физика…, Ньютон, действие…, - пробивалось у Элии между приступами, - действие равно…, ой, кочмарики, противодействию…

Глиг слегка насупился, исподлобья посмотрел на Элию и … расхохотался пуще прежнего.