Помочь сайту
Поздравления
Смех и слезы на арене цирка. Акт 1. Глава 7
23 января 2021 -
Сергей Стрункин
Катя плохо спала этой ночью. Ей снилось, что корабль ее мечты идет ко дну. Она просыпалась несколько раз, а потом старалась как можно быстрее уснуть снова. Неизвестно: что было хуже – сон или явь? Потеря своего жизненного стимула или болезнь любимого и единственного сына – Соломона…
Каждый раз просыпаясь со слезами на глазах – она рыдала, ведь первой мыслью ее была: как дела у моего мальчика? Она, растрепанная и расстроенная, с кругами под глазами, шла в комнату к Соломону и долго смотрела на него. Катя проверяла: дышит ли он, жив ли еще и, хотя ее желание спасти сына, самое большое ее желание, было ее главным жизненным кредо в последние месяцы, но надежды было мало. Она слишком хорошо знала Диму. Тот был спокоен, как мудрый змей и уверял, что соберет денег. Этот его бюджетный план, план экономии и заработка, плюс сбор денег в интернете. Она в это не верила, хотя и старалась делать вид, что все хорошо. Обычный удел женщины, матери, жены…
Она знала, что он смог собрать около двухсот тысяч в интернете и на заработках, но этого было крайне мало – нужно было два миллиона, а такую сумму собрать за короткий срок, который дали врачи на сбор денег, было невозможно, даже если Катя сама пошла бы работать.
Лейкоз – заболевание страшнее чумы, особенно если заболевает маленький мальчик, любимый и единственный – это было точно, больше детей Катя иметь не сможет – так сказал доктор после последней операции. Горю женщины не было предела, но она никогда не подавала вида, что ей плохо, сильная и гордая она молча и с улыбкой глядела судьбе в ее черные и коварные глаза, не показывая, что боится. Но она боялась, не за себя, за мальчика.
Соломон родился раньше срока, не прошло тех заветных девяти месяцев. Мальчиком он был болезненным, но от того еще более любимым родителями, а особенно Катей. Первые два с половиной года она то и дело ходила с сыном по врачам, то гайморит какой, то увеличенные лимфоузлы. Сам мальчик ничего не помнил. Сейчас ему было пять, и он стал старше и крепче, но слабый иммунитет подвел более, чем могли представить родители. Когда доктор сообщил о страшной болезни сына Катя не сразу поняла, что он говорит о ее чуде, ее мечте. Она просто кивала, улыбалась, а через несколько мгновений разрыдалась на плече у доктора.
Она хорошо знала мужа. Тот был склонен к депрессии и частым перепадам настроения и еще иногда он пил. Не сказать, что совсем иногда, а довольно часто. По словам его матери – Валентины Михайловны: Дима был ранимым и артистичным ребенком, он писал стихи и ходил в театральный кружок, но такие возвышенные люди не всегда себя находят в этом мире. Жизнь его побила, а после службы в армии он стал совершенно другим человеком.
Катя вспомнила о своей первой любви…
Это был парень, которого звали Игорь и он не пропускал ни одной юбки. Он был главным повесой их факультета журналистики. Во время учебы на первом курсе они познакомились. Он, как всегда, без тени сомнения подошел первым, и она была покорена его уверенностью, даже самоуверенностью. Игорь был старше ее на два года, и она почти сразу стала строить планы об их совместной жизни, но у парня были совершенно другие планы – он не привык привязываться ко своим подругам, ко всем своим романам он относился крайне легкомысленно и не собирался жениться на Кате. Она поняла это не сразу и почти позволила разбить себе сердце. После этого случая Катя зареклась не строить ни с кем отношения и так продолжалось два года. За это время девушка потеряла родителей, которые погибли в автокатастрофе, и стала гораздо лучше разбираться в людях, она окрепла и набрала жизненный вес.
Когда она впервые пошла с Димой на свидание и внимательно рассмотрела его – то увидела молодого и нервного молодого человека, сидевшего напротив ее в любимом кафе «Зайди и поешь», то сразу поняла, что с этим человеком сможет жить. После неудачного опыта с «доминантным» мужчиной, она твердо решила, что такой тип мужчин ей не подходит, потому как она сама привыкла командовать и быть главной. Дима ей казался ребенком, за которым нужен уход и, которого требуется окружить заботой, иначе этот птенец никогда не вылезет из гнезда. Она хотела ему помочь, и сама не заметила, как чувство опеки над нежизнеспособным мужчиной переросло в нечто большее…
Это чувство захватило ее, оно спасло ее от ненужных суицидальных мыслей, оно дало ей второй шанс, оно дало ей то, что нужно каждой женщине – семью. Это чувство называют – любовь!
И теперь кто-то хочет отнять у нее все это. Ее сын болен и прогнозы врачей неутешительны. Шансов, что Соломон выживет, даже если они соберут деньги к сроку, минимальны. Катя не хотела этого принимать, она гнала эти мысли как можно дальше, она не хотела об этом думать, но ее мозг почти всегда находил обманный путь к этим думам и заставлял женщину жить в постоянном страхе.
Катя, удостоверившись, что Соломон жив, подошла к зеркалу. Она включила свет и не узнала себя. Ей было всего двадцать восемь лет, но выглядела она старше лет на десять-пятнадцать и это ее огорчало. Ее серое, осунувшееся от горя лицо, глаза без огонька, сухие волосы, кое-как собранные в пучок на макушке. Конечно она понимала, что муж все это видит и вряд ли ему нравится ее нынешний вид. Но что она могла сделать?
Она знала, что Дима ее не бросит в такой момент. При всех его недостатках – он не был способен на подлость и коварство – если только от этого бы зависела жизнь близких ему людей, поэтому она была спокойна на этот счет. Удара в спину ожидать не приходилось, и она немного успокоилась.
Катя вернулась в спальню. Ей было одиноко. Дима ушел на разгрузку вагонов и его не будет всю ночь.
- Странно, - подумала она, - почему вагоны необходимо разгружать именно по ночам?
Но тут же успокоилась. Скорее всего он шел в ночные смены, чтобы не терять заказы на его основной работе. Кате нравилось, что муж занимается такой интересной профессией – графический дизайнер, но ее пугало, что он перешел на удаленную работу. Раньше, когда он работал в офисе, у него был стабильный заработок и он приходил уставший, но довольный. Теперь же у него были перебои с заказами, а Дима стал нервным и раздражительным.
- Может у него опять обострение? Может болезнь ребенка спровоцировала новую яму в его психическом состоянии? – думала она про себя.
Катя попыталась уснуть, но ничего из этой затеи не вышло. Она лежала и смотрела в потолок. Ей было страшно. Она залезла под одеяло с головой, но легче ей не стало. Нужно было выговориться. Но с кем?
И тут Катерина вспомнила, что на первом этаже есть еще один жилец – незаменимая Валентина Михайловна.
Женщина поборола нерешительность и решила разбудить маму Димы. Она накинула халат и спустилась по лестнице в их двухэтажной квартире – такой современной и огромной, что становилось непонятно кто в ней будет жить и заполнять собой пространство, если их сын…
Катя подошла к закрытой двери и постучала.
- Валентина Михайловна, вы спите?
Ответа не последовало.
Тогда женщина постучала сильнее, но эффект был тот же.
Катя постучала как можно сильнее и почти крикнула:
- Валентина Михайловна, с вами все в порядке!?
Никакой реакции. Катя была готова зайти в комнату. Она потянула дверную ручку вниз. Вокруг царила тишина.
- Меня ищешь, милая? – послышался голос за спиной.
Катя резко обернулась и увидела Валентину Михайловну, которая шла из кухни, и держала в руках чашку.
- Вы меня напугали!
- Я не хотела. Но вообще-то, Катерина, это ты стучала в мою дверь и громко кричала в три часа ночи.
- Простите.
- Не спится?
Катя кивнула.
- Мне тоже. Будешь пить чай?
- Да, было бы неплохо, а то я совсем продрогла.
Женщины прошли на кухню.
- Тебе с корицей или с бергамотом?
- Обычный черный.
Валентина Михайловна заварила чай и подала его Кате. Она уселась напротив невестки и, отпив пару глотков, посмотрела на Катю.
- Тебя что-то тревожит?
Катя горько улыбнулась.
- Я имею ввиду что-то кроме болезни Соломона…
- Нет. Просто не спится.
- Я же вижу. Это связано с Дмитрием? Он тебя обижает?
- Нет. Просто его так часто нет рядом. Он то сидит весь день в запертом кабинете, то ночью уходит на разгрузку. Я его не вижу и не знаю, что дальше делать.
- Катя, он же мужчина, он должен зарабатывать деньги, а они вам нужны сейчас, как никогда раньше…
- Да, я понимаю.
- Тебе сейчас тяжело, но эта черная полоса обязательно закончится. Мальчика вылечат, и вы снова заживете счастливо – вот увидишь. Мое чутье никогда не подводит.
Катя улыбнулась на этот раз более искренно.
- Просто я не понимаю, что происходит с Димой, - она вздохнула, - мне кажется, что он снова…
Она замолчала.
- Болезнь? – спросила Валентина Михайловна.
- Да.
- Я тоже заметила, что его психологическое состояние оставляет желать лучшего и он опять пристрастился к выпивке, но я не вижу в этом ничего страшного, может быть потому, что знаю его лучше всех и пережила вместе с ним не один нервный срыв.
- Но…
- Пора тебе рассказать. Давно собиралась, но никак духу не хватало.
- О чем?
Валентина Михайловна допила чай и поднялась со стула. Она прошла вдоль кухни и встала у окна.
- Дело в том, что Дима болеет с семи лет.
- Это как?
- Мы прошли с ним тяжелый путь. С раннего детства у него были перепады настроения и тяжелая форма депрессии, он буквально не мог встать с кровати. Я повела его к психиатру, и он прописал ему антидепрессанты. Вплоть до пятнадцати лет Дима пил различные препараты, что мы только не перепробовали…
- Но я думала, что он заболел позже! После смерти его отца…
- После смерти отца дремавшее чудовище вновь вылезло наружу. Для Димы это был тяжелейший стресс и без таблеток он с тех пор не может. Хотя мне кажется, что принимает он их далеко нерегулярно…
- Почему вы так думаете?
- Я поставила ему новый пузырек с лекарством позавчера, но он его даже не открыл.
- Может у него есть открытый?
- Может быть.
Катя грустно посмотрела на свой остывший чай. За окном светало и начинали петь, еще не успевшие улететь на юг, птицы. Солнце поднималось с восточной стороны и некоторые лучи, пробивавшиеся через деревья, доходили до окон их квартиры. Не смотря на тяжелую ситуацию в семье, Катя не разучилась ценить красоту.
Она некоторое время перебирала пальцами свой локон волос в полном молчании. Когда локон заканчивался, то она начинала снова – это успокаивало ее или хотя бы заставляло оставаться в нормальном состоянии. Но что-то внутри подсказывало ей, что вся ее жизненная ситуация требует действий, нельзя сейчас сидеть сложа руки, нужно что-нибудь предпринять.
Женская интуиция – хваленная и описанная многими, как врожденный дар, на самом деле мало чем отличается от мужской. Здесь дело не в поле человека, а в его врожденном и развитом чувстве или чутье. Женщины более склонны к сопереживанию и состраданию, поэтому и развитая интуиция чаще встречается у них.
Катя провалилась в бездну памяти, а когда это случалось, то нужен был человек способный ее разбудить. Обычно им был Дмитрий, но его в данный момент рядом не было. Она видела себя маленькой девочкой, глядящей на мир открытыми большими глазами. Она видела прекрасный зеленый луг и бабочек – разных, красивых, летающих вокруг нее. Она слышала голос мамы, зовущий девочку домой. Потом звук уходящего вдаль поезда. Пение птиц. Стрекот кузнечиков. Звон колоколов. Она видела, как ее отец собирает мебель и его лицо – доброе, без тени злобы. Он ей улыбается и что-то говорит, но из-за гула поезда ничего не слышно. Он пытается ей что-то сказать. Отец почти кричит…
- Катя! Катя! Что с тобой?
Женщина очнулась. Она, как и прежде сидела на кухне с чашкой чая, а над ней склонилась Валентина Михайловна и трясла ее за плечо.
- Что с тобой? Устала?
- Нет Все в порядке. Бывает такое.
- Может ляжешь спать?
- Я все равно не усну. Слишком беспокойно на душе.
- Я накапаю тебе корвалол.
- Не стоит, Валентина Михайловна. Я в порядке.
Женщина сочувственно посмотрела на невестку.
- Ну как знаешь. Что именно тебя тревожит? Ты мне так и не рассказала.
Катя потупила взор.
- Я понимаю, что это связано с Димой, но что именно?
- Он каждую ночь выходит на работу, якобы разгружать вагоны и насколько мне известно – это тяжелый физический труд. Дима приходит под утро и ложится спать…
- Так и что?
- Я вчера хотела постирать его рабочие вещи, но от них не пахнет…
- Катя, сейчас же не лето. Это вовсе не причина для беспокойства.
- Может быть.
Катерина меланхолично посмотрела в окно. Тревога не проходила и желание разобраться, избавиться от сомнений становилось все сильнее.
- Дочка, понимаешь, - начала Валентина Михайловна, - отношения строятся на доверии, если его нет – то грош цена такой любви, супруги должны доверять друг друга…
Катя кивнула, давая понять, что слушает внимательно.
- У вас растет сын – прекрасный ребенок. Хотя бы ради него вы должны сплотиться в такой непростой момент. Подозрения еще никому не помогли.
- Вот и я не могу понять, что со мной происходит. Я не сплю ночами, а если засыпаю, то ненадолго…я очень устала.
- Понимаешь, Катерина, даже, не дай Бог, если что-то случится с Соломоном – ваша семья не должна рассыпаться. Вы же любите друг друга?
- Да.
- Если тебе правда так интересно – то сходи на его работу и удостоверься, что Дима не врет.
Катя вцепилась в эту мысль. Это было то, что ей сейчас нужно – знать правду. Она сходит на работу мужа и удостоверится, что ее сомнения и подозрения – просто игра разума бедной женщины, попавшей в непростую ситуацию и все будет по-прежнему.
Но вскоре эта эйфория прошла…
- Я не знаю, где находится его работа. Куда я пойду?
- Ты недооцениваешь бабушку.
Валентина Михайловна вышла из кухни и было слышно, как она копается в шкафу.
Она быстро вернулась с листком бумаги.
- Вот адрес его работы.
Катя взяла бумагу и прочитала: «Висячий переулок, улица Краснобаев, дом 12, строение 3.»
- Это же совсем недалеко!
Бабушка довольно кивнула.
- Но откуда у вас этот адрес?
- Я тоже переживаю за ваш брак и поинтересовалась у Дмитрия, где он работает почти сразу. Женщина должна знать все. На мужчин надежды нет.
Они засмеялись.
- Мы просидели на кухне всю ночь. Отдохни, а завтра сходишь.
- Нет. Мне нужно сегодня.
- Как хочешь, Катя. Тебе лучше знать – ты же хранительница очага в нашей семье. А я скорее выполняю функцию посредника или советника.
Катя взглянула в окно – на улице было совсем светло. Она посмотрела на часы – 7-30.
- Почему Димы еще нет, - подумала она, - может что-то случилось?
Кто-то позвонил в дверь.
- Ну, наконец-то, пришел, - произнесла Валентина Михайловна и пошла открывать дверь.
Катя насторожилась, она точно знала, что это не ее муж, он открывает дверь ключом, чтобы никого не будить. Самые страшные мысли лезли ей в голову, сердце забилось, перед глазами появилась пелена. Послышались голоса в прихожей, потом шаги…
- Катя, это Иван, ты знаешь такого? Говорит, что он ваш друг, - послышался голос бабушки.
- Да. Так и есть. Впустите его!
Катя подумала о самом страшном: «С чего вдруг Ивану – лучшему другу Дмитрия, приходить так рано? Точно что-то случилось!»
Она поспешила в коридор.
- Привет, Кать! – сказал Ваня.
- Привет! Что случилось?
- Ничего. Я к Диме. Он дома?
- Он же работает сейчас, - вмешалась Валентина Михайловна.
- Ничего об этом не знаю. А где?
- На разгрузке вагонов.
- Первый раз слышу, - удивился Иван.
- Странно, что он не поделился этим со своим лучшим другом, не находите, Валентина Михайловна?
- Это так на него похоже. Он же скрытный. Из него всегда было сложно вытянуть что-нибудь.
Иван не очень понимал, о чем они говорят, а этого он не любил, поэтому решил побыстрее сообщить о том – зачем пришел.
- Дима, просил меня помочь в сборе средств на лечение Соломона, ведь я знаю людей в силу своей специальности…
Ваня сделал паузу, давая женщинам возможность вспомнить о том, кем он является.
- Ты же маркетолог! – произнесла Катя так, как будто разоблачила мошенника.
- Это да, но я закончил курсы по рекламе в интернете, поэтому я умею придать нужный вид информации и разместить ее в сети правильно.
- Хорошо, - сказала Валентина Михайловна, хотя совершенно не понимала, о чем идет речь.
- Я разместил посты на всех возможных площадках в интернете и это ускорит сбор денег, вот…
- Это хорошо, что Дима привлекает как можно больше людей, правда, Катя?
- Да.
- Мы…точнее вы уже собрали тридцать тысяч рублей за первые два дня.
- Здорово! – воскликнула Валентина Михайловна.
- Да, но темпы будут уменьшатся, по статистике первые дни идет самый большой приток средств. Люди, которые хотят и способны помочь рублем, присылают деньги сразу, а сомневающиеся – обычно так и не решаются, думая, что все вокруг обман.
Катя попыталась подсчитать сколько денег это может принести за оставшиеся полтора месяца до операции и сделала неутешительный вывод:
- Этого все равно будет мало.
Ваня грустно вздохнул.
- Спасибо, Вань! Это очень важно.
- Не стоит отчаиваться – время еще есть, - сказала Валентина Михайловна, - если у моего сына есть такие друзья, то не все еще потеряно.
Ваня молча кивнул.
- Значит ты не знаешь, где сейчас находится мой муж?
- Нет. Я думал, что он дома в такое раннее время. Решил перед работой к вам заскочить и рассказать…
- Ты на машине? – спросила Катя.
- Да.
- Знаешь, где находится улица Краснобаев?
- Конечно. Я там раньше жил.
- Подвезешь меня.
- Без вопросов. Только поехали сейчас, не хочется расстраивать шефа своим опозданием – он очень пунктуален и того же требует от подчиненных.
- Я быстро соберусь.
Катя ушла в свою комнату, по пути проверив все ли в порядке с Соломоном.
Бабушка и Иван молча стояли и каждый думал о своем. Вскоре Катя вернулась и нарушила молчание:
- Валентина Михайловна, посмотрите за Соломоном? Я постараюсь быстро.
- Конечно, не переживай. Можешь на меня положиться.
- Обратно я приеду на такси.
Катя и Иван вышли из квартиры.
Валентина Михайловна проводила их и еще какое-то время смотрела в окно, пока они не скрылись из видимости. Можно только представить, что творилось у нее внутри.
Но наверху послышалось копошение.
- Значит проснулся мальчик. Пойду готовить завтрак, - подумала она, - а то, наверное, голодный.
Каждый раз просыпаясь со слезами на глазах – она рыдала, ведь первой мыслью ее была: как дела у моего мальчика? Она, растрепанная и расстроенная, с кругами под глазами, шла в комнату к Соломону и долго смотрела на него. Катя проверяла: дышит ли он, жив ли еще и, хотя ее желание спасти сына, самое большое ее желание, было ее главным жизненным кредо в последние месяцы, но надежды было мало. Она слишком хорошо знала Диму. Тот был спокоен, как мудрый змей и уверял, что соберет денег. Этот его бюджетный план, план экономии и заработка, плюс сбор денег в интернете. Она в это не верила, хотя и старалась делать вид, что все хорошо. Обычный удел женщины, матери, жены…
Она знала, что он смог собрать около двухсот тысяч в интернете и на заработках, но этого было крайне мало – нужно было два миллиона, а такую сумму собрать за короткий срок, который дали врачи на сбор денег, было невозможно, даже если Катя сама пошла бы работать.
Лейкоз – заболевание страшнее чумы, особенно если заболевает маленький мальчик, любимый и единственный – это было точно, больше детей Катя иметь не сможет – так сказал доктор после последней операции. Горю женщины не было предела, но она никогда не подавала вида, что ей плохо, сильная и гордая она молча и с улыбкой глядела судьбе в ее черные и коварные глаза, не показывая, что боится. Но она боялась, не за себя, за мальчика.
Соломон родился раньше срока, не прошло тех заветных девяти месяцев. Мальчиком он был болезненным, но от того еще более любимым родителями, а особенно Катей. Первые два с половиной года она то и дело ходила с сыном по врачам, то гайморит какой, то увеличенные лимфоузлы. Сам мальчик ничего не помнил. Сейчас ему было пять, и он стал старше и крепче, но слабый иммунитет подвел более, чем могли представить родители. Когда доктор сообщил о страшной болезни сына Катя не сразу поняла, что он говорит о ее чуде, ее мечте. Она просто кивала, улыбалась, а через несколько мгновений разрыдалась на плече у доктора.
Она хорошо знала мужа. Тот был склонен к депрессии и частым перепадам настроения и еще иногда он пил. Не сказать, что совсем иногда, а довольно часто. По словам его матери – Валентины Михайловны: Дима был ранимым и артистичным ребенком, он писал стихи и ходил в театральный кружок, но такие возвышенные люди не всегда себя находят в этом мире. Жизнь его побила, а после службы в армии он стал совершенно другим человеком.
Катя вспомнила о своей первой любви…
Это был парень, которого звали Игорь и он не пропускал ни одной юбки. Он был главным повесой их факультета журналистики. Во время учебы на первом курсе они познакомились. Он, как всегда, без тени сомнения подошел первым, и она была покорена его уверенностью, даже самоуверенностью. Игорь был старше ее на два года, и она почти сразу стала строить планы об их совместной жизни, но у парня были совершенно другие планы – он не привык привязываться ко своим подругам, ко всем своим романам он относился крайне легкомысленно и не собирался жениться на Кате. Она поняла это не сразу и почти позволила разбить себе сердце. После этого случая Катя зареклась не строить ни с кем отношения и так продолжалось два года. За это время девушка потеряла родителей, которые погибли в автокатастрофе, и стала гораздо лучше разбираться в людях, она окрепла и набрала жизненный вес.
Когда она впервые пошла с Димой на свидание и внимательно рассмотрела его – то увидела молодого и нервного молодого человека, сидевшего напротив ее в любимом кафе «Зайди и поешь», то сразу поняла, что с этим человеком сможет жить. После неудачного опыта с «доминантным» мужчиной, она твердо решила, что такой тип мужчин ей не подходит, потому как она сама привыкла командовать и быть главной. Дима ей казался ребенком, за которым нужен уход и, которого требуется окружить заботой, иначе этот птенец никогда не вылезет из гнезда. Она хотела ему помочь, и сама не заметила, как чувство опеки над нежизнеспособным мужчиной переросло в нечто большее…
Это чувство захватило ее, оно спасло ее от ненужных суицидальных мыслей, оно дало ей второй шанс, оно дало ей то, что нужно каждой женщине – семью. Это чувство называют – любовь!
И теперь кто-то хочет отнять у нее все это. Ее сын болен и прогнозы врачей неутешительны. Шансов, что Соломон выживет, даже если они соберут деньги к сроку, минимальны. Катя не хотела этого принимать, она гнала эти мысли как можно дальше, она не хотела об этом думать, но ее мозг почти всегда находил обманный путь к этим думам и заставлял женщину жить в постоянном страхе.
Катя, удостоверившись, что Соломон жив, подошла к зеркалу. Она включила свет и не узнала себя. Ей было всего двадцать восемь лет, но выглядела она старше лет на десять-пятнадцать и это ее огорчало. Ее серое, осунувшееся от горя лицо, глаза без огонька, сухие волосы, кое-как собранные в пучок на макушке. Конечно она понимала, что муж все это видит и вряд ли ему нравится ее нынешний вид. Но что она могла сделать?
Она знала, что Дима ее не бросит в такой момент. При всех его недостатках – он не был способен на подлость и коварство – если только от этого бы зависела жизнь близких ему людей, поэтому она была спокойна на этот счет. Удара в спину ожидать не приходилось, и она немного успокоилась.
Катя вернулась в спальню. Ей было одиноко. Дима ушел на разгрузку вагонов и его не будет всю ночь.
- Странно, - подумала она, - почему вагоны необходимо разгружать именно по ночам?
Но тут же успокоилась. Скорее всего он шел в ночные смены, чтобы не терять заказы на его основной работе. Кате нравилось, что муж занимается такой интересной профессией – графический дизайнер, но ее пугало, что он перешел на удаленную работу. Раньше, когда он работал в офисе, у него был стабильный заработок и он приходил уставший, но довольный. Теперь же у него были перебои с заказами, а Дима стал нервным и раздражительным.
- Может у него опять обострение? Может болезнь ребенка спровоцировала новую яму в его психическом состоянии? – думала она про себя.
Катя попыталась уснуть, но ничего из этой затеи не вышло. Она лежала и смотрела в потолок. Ей было страшно. Она залезла под одеяло с головой, но легче ей не стало. Нужно было выговориться. Но с кем?
И тут Катерина вспомнила, что на первом этаже есть еще один жилец – незаменимая Валентина Михайловна.
Женщина поборола нерешительность и решила разбудить маму Димы. Она накинула халат и спустилась по лестнице в их двухэтажной квартире – такой современной и огромной, что становилось непонятно кто в ней будет жить и заполнять собой пространство, если их сын…
Катя подошла к закрытой двери и постучала.
- Валентина Михайловна, вы спите?
Ответа не последовало.
Тогда женщина постучала сильнее, но эффект был тот же.
Катя постучала как можно сильнее и почти крикнула:
- Валентина Михайловна, с вами все в порядке!?
Никакой реакции. Катя была готова зайти в комнату. Она потянула дверную ручку вниз. Вокруг царила тишина.
- Меня ищешь, милая? – послышался голос за спиной.
Катя резко обернулась и увидела Валентину Михайловну, которая шла из кухни, и держала в руках чашку.
- Вы меня напугали!
- Я не хотела. Но вообще-то, Катерина, это ты стучала в мою дверь и громко кричала в три часа ночи.
- Простите.
- Не спится?
Катя кивнула.
- Мне тоже. Будешь пить чай?
- Да, было бы неплохо, а то я совсем продрогла.
Женщины прошли на кухню.
- Тебе с корицей или с бергамотом?
- Обычный черный.
Валентина Михайловна заварила чай и подала его Кате. Она уселась напротив невестки и, отпив пару глотков, посмотрела на Катю.
- Тебя что-то тревожит?
Катя горько улыбнулась.
- Я имею ввиду что-то кроме болезни Соломона…
- Нет. Просто не спится.
- Я же вижу. Это связано с Дмитрием? Он тебя обижает?
- Нет. Просто его так часто нет рядом. Он то сидит весь день в запертом кабинете, то ночью уходит на разгрузку. Я его не вижу и не знаю, что дальше делать.
- Катя, он же мужчина, он должен зарабатывать деньги, а они вам нужны сейчас, как никогда раньше…
- Да, я понимаю.
- Тебе сейчас тяжело, но эта черная полоса обязательно закончится. Мальчика вылечат, и вы снова заживете счастливо – вот увидишь. Мое чутье никогда не подводит.
Катя улыбнулась на этот раз более искренно.
- Просто я не понимаю, что происходит с Димой, - она вздохнула, - мне кажется, что он снова…
Она замолчала.
- Болезнь? – спросила Валентина Михайловна.
- Да.
- Я тоже заметила, что его психологическое состояние оставляет желать лучшего и он опять пристрастился к выпивке, но я не вижу в этом ничего страшного, может быть потому, что знаю его лучше всех и пережила вместе с ним не один нервный срыв.
- Но…
- Пора тебе рассказать. Давно собиралась, но никак духу не хватало.
- О чем?
Валентина Михайловна допила чай и поднялась со стула. Она прошла вдоль кухни и встала у окна.
- Дело в том, что Дима болеет с семи лет.
- Это как?
- Мы прошли с ним тяжелый путь. С раннего детства у него были перепады настроения и тяжелая форма депрессии, он буквально не мог встать с кровати. Я повела его к психиатру, и он прописал ему антидепрессанты. Вплоть до пятнадцати лет Дима пил различные препараты, что мы только не перепробовали…
- Но я думала, что он заболел позже! После смерти его отца…
- После смерти отца дремавшее чудовище вновь вылезло наружу. Для Димы это был тяжелейший стресс и без таблеток он с тех пор не может. Хотя мне кажется, что принимает он их далеко нерегулярно…
- Почему вы так думаете?
- Я поставила ему новый пузырек с лекарством позавчера, но он его даже не открыл.
- Может у него есть открытый?
- Может быть.
Катя грустно посмотрела на свой остывший чай. За окном светало и начинали петь, еще не успевшие улететь на юг, птицы. Солнце поднималось с восточной стороны и некоторые лучи, пробивавшиеся через деревья, доходили до окон их квартиры. Не смотря на тяжелую ситуацию в семье, Катя не разучилась ценить красоту.
Она некоторое время перебирала пальцами свой локон волос в полном молчании. Когда локон заканчивался, то она начинала снова – это успокаивало ее или хотя бы заставляло оставаться в нормальном состоянии. Но что-то внутри подсказывало ей, что вся ее жизненная ситуация требует действий, нельзя сейчас сидеть сложа руки, нужно что-нибудь предпринять.
Женская интуиция – хваленная и описанная многими, как врожденный дар, на самом деле мало чем отличается от мужской. Здесь дело не в поле человека, а в его врожденном и развитом чувстве или чутье. Женщины более склонны к сопереживанию и состраданию, поэтому и развитая интуиция чаще встречается у них.
Катя провалилась в бездну памяти, а когда это случалось, то нужен был человек способный ее разбудить. Обычно им был Дмитрий, но его в данный момент рядом не было. Она видела себя маленькой девочкой, глядящей на мир открытыми большими глазами. Она видела прекрасный зеленый луг и бабочек – разных, красивых, летающих вокруг нее. Она слышала голос мамы, зовущий девочку домой. Потом звук уходящего вдаль поезда. Пение птиц. Стрекот кузнечиков. Звон колоколов. Она видела, как ее отец собирает мебель и его лицо – доброе, без тени злобы. Он ей улыбается и что-то говорит, но из-за гула поезда ничего не слышно. Он пытается ей что-то сказать. Отец почти кричит…
- Катя! Катя! Что с тобой?
Женщина очнулась. Она, как и прежде сидела на кухне с чашкой чая, а над ней склонилась Валентина Михайловна и трясла ее за плечо.
- Что с тобой? Устала?
- Нет Все в порядке. Бывает такое.
- Может ляжешь спать?
- Я все равно не усну. Слишком беспокойно на душе.
- Я накапаю тебе корвалол.
- Не стоит, Валентина Михайловна. Я в порядке.
Женщина сочувственно посмотрела на невестку.
- Ну как знаешь. Что именно тебя тревожит? Ты мне так и не рассказала.
Катя потупила взор.
- Я понимаю, что это связано с Димой, но что именно?
- Он каждую ночь выходит на работу, якобы разгружать вагоны и насколько мне известно – это тяжелый физический труд. Дима приходит под утро и ложится спать…
- Так и что?
- Я вчера хотела постирать его рабочие вещи, но от них не пахнет…
- Катя, сейчас же не лето. Это вовсе не причина для беспокойства.
- Может быть.
Катерина меланхолично посмотрела в окно. Тревога не проходила и желание разобраться, избавиться от сомнений становилось все сильнее.
- Дочка, понимаешь, - начала Валентина Михайловна, - отношения строятся на доверии, если его нет – то грош цена такой любви, супруги должны доверять друг друга…
Катя кивнула, давая понять, что слушает внимательно.
- У вас растет сын – прекрасный ребенок. Хотя бы ради него вы должны сплотиться в такой непростой момент. Подозрения еще никому не помогли.
- Вот и я не могу понять, что со мной происходит. Я не сплю ночами, а если засыпаю, то ненадолго…я очень устала.
- Понимаешь, Катерина, даже, не дай Бог, если что-то случится с Соломоном – ваша семья не должна рассыпаться. Вы же любите друг друга?
- Да.
- Если тебе правда так интересно – то сходи на его работу и удостоверься, что Дима не врет.
Катя вцепилась в эту мысль. Это было то, что ей сейчас нужно – знать правду. Она сходит на работу мужа и удостоверится, что ее сомнения и подозрения – просто игра разума бедной женщины, попавшей в непростую ситуацию и все будет по-прежнему.
Но вскоре эта эйфория прошла…
- Я не знаю, где находится его работа. Куда я пойду?
- Ты недооцениваешь бабушку.
Валентина Михайловна вышла из кухни и было слышно, как она копается в шкафу.
Она быстро вернулась с листком бумаги.
- Вот адрес его работы.
Катя взяла бумагу и прочитала: «Висячий переулок, улица Краснобаев, дом 12, строение 3.»
- Это же совсем недалеко!
Бабушка довольно кивнула.
- Но откуда у вас этот адрес?
- Я тоже переживаю за ваш брак и поинтересовалась у Дмитрия, где он работает почти сразу. Женщина должна знать все. На мужчин надежды нет.
Они засмеялись.
- Мы просидели на кухне всю ночь. Отдохни, а завтра сходишь.
- Нет. Мне нужно сегодня.
- Как хочешь, Катя. Тебе лучше знать – ты же хранительница очага в нашей семье. А я скорее выполняю функцию посредника или советника.
Катя взглянула в окно – на улице было совсем светло. Она посмотрела на часы – 7-30.
- Почему Димы еще нет, - подумала она, - может что-то случилось?
Кто-то позвонил в дверь.
- Ну, наконец-то, пришел, - произнесла Валентина Михайловна и пошла открывать дверь.
Катя насторожилась, она точно знала, что это не ее муж, он открывает дверь ключом, чтобы никого не будить. Самые страшные мысли лезли ей в голову, сердце забилось, перед глазами появилась пелена. Послышались голоса в прихожей, потом шаги…
- Катя, это Иван, ты знаешь такого? Говорит, что он ваш друг, - послышался голос бабушки.
- Да. Так и есть. Впустите его!
Катя подумала о самом страшном: «С чего вдруг Ивану – лучшему другу Дмитрия, приходить так рано? Точно что-то случилось!»
Она поспешила в коридор.
- Привет, Кать! – сказал Ваня.
- Привет! Что случилось?
- Ничего. Я к Диме. Он дома?
- Он же работает сейчас, - вмешалась Валентина Михайловна.
- Ничего об этом не знаю. А где?
- На разгрузке вагонов.
- Первый раз слышу, - удивился Иван.
- Странно, что он не поделился этим со своим лучшим другом, не находите, Валентина Михайловна?
- Это так на него похоже. Он же скрытный. Из него всегда было сложно вытянуть что-нибудь.
Иван не очень понимал, о чем они говорят, а этого он не любил, поэтому решил побыстрее сообщить о том – зачем пришел.
- Дима, просил меня помочь в сборе средств на лечение Соломона, ведь я знаю людей в силу своей специальности…
Ваня сделал паузу, давая женщинам возможность вспомнить о том, кем он является.
- Ты же маркетолог! – произнесла Катя так, как будто разоблачила мошенника.
- Это да, но я закончил курсы по рекламе в интернете, поэтому я умею придать нужный вид информации и разместить ее в сети правильно.
- Хорошо, - сказала Валентина Михайловна, хотя совершенно не понимала, о чем идет речь.
- Я разместил посты на всех возможных площадках в интернете и это ускорит сбор денег, вот…
- Это хорошо, что Дима привлекает как можно больше людей, правда, Катя?
- Да.
- Мы…точнее вы уже собрали тридцать тысяч рублей за первые два дня.
- Здорово! – воскликнула Валентина Михайловна.
- Да, но темпы будут уменьшатся, по статистике первые дни идет самый большой приток средств. Люди, которые хотят и способны помочь рублем, присылают деньги сразу, а сомневающиеся – обычно так и не решаются, думая, что все вокруг обман.
Катя попыталась подсчитать сколько денег это может принести за оставшиеся полтора месяца до операции и сделала неутешительный вывод:
- Этого все равно будет мало.
Ваня грустно вздохнул.
- Спасибо, Вань! Это очень важно.
- Не стоит отчаиваться – время еще есть, - сказала Валентина Михайловна, - если у моего сына есть такие друзья, то не все еще потеряно.
Ваня молча кивнул.
- Значит ты не знаешь, где сейчас находится мой муж?
- Нет. Я думал, что он дома в такое раннее время. Решил перед работой к вам заскочить и рассказать…
- Ты на машине? – спросила Катя.
- Да.
- Знаешь, где находится улица Краснобаев?
- Конечно. Я там раньше жил.
- Подвезешь меня.
- Без вопросов. Только поехали сейчас, не хочется расстраивать шефа своим опозданием – он очень пунктуален и того же требует от подчиненных.
- Я быстро соберусь.
Катя ушла в свою комнату, по пути проверив все ли в порядке с Соломоном.
Бабушка и Иван молча стояли и каждый думал о своем. Вскоре Катя вернулась и нарушила молчание:
- Валентина Михайловна, посмотрите за Соломоном? Я постараюсь быстро.
- Конечно, не переживай. Можешь на меня положиться.
- Обратно я приеду на такси.
Катя и Иван вышли из квартиры.
Валентина Михайловна проводила их и еще какое-то время смотрела в окно, пока они не скрылись из видимости. Можно только представить, что творилось у нее внутри.
Но наверху послышалось копошение.
- Значит проснулся мальчик. Пойду готовить завтрак, - подумала она, - а то, наверное, голодный.
Рейтинг: 0
140 просмотров
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
