Прожитые годы – ступени жизни, ч. 7 2005 г.

51. 2005 год. Была самая читающая страна, часть 1

 

В первые минуты Нового года, Володя подарил жене свой новый сборник стихов. Поздравляя с Новым годом, он продекламировал один сонет:

Тебя увидел я впервые на спектакле,

По Гоголю Женитьба шла, не так ли?

Та в Ленинграде состоялась встреча,

С первого взгляда я влюбился, так отвечу.

 

Я помню ночи белые, рождение детей,

И будущее было всё светлей.

Стране служили вместе, а награды,

Делил с тобою, ты была так рада,

 

Когда тебе сонеты посвящал,

И своей песней в бесконечность звал.

С годами ты всё больше расцветала,

Секрет об этом тайный Люба знала.

 

Тридцать лет вместе, ведь не дата,

Прекрасная супруга у солдата.

Первого января в России началась монетизация социальных льгот - замены натуральных льгот денежными компенсациями.

Замысел был разумен: ни  одна страна не  в  состоянии платить пособия или предоставлять льготы одновременно 2/3 населения. Самый сильный аргумент перехода к  денежным компенсациям  - бюджетные средства выкачивались по  отлаженным каналам и  оседали на  чужих счетах (массовая коррупция при бесплатном обеспечении лекарствами, в санаторно-курортном обслуживании и др.).

Монетизация должна была освободить от  лишних пут автобусные парки, железную дорогу и  ЖКХ, которые вынуждены были дотировать бесплатный и льготный проезд, обогрев жилья и  горячее водоснабжение. Льготы полагалось возмещать из  бюджета, предприятия средства недополучали, но вынуждены были мириться. Инвестиции к ним не шли, так как инвесторов натуральные льготы не  устраивали. Они предпочитали иметь дело непосредственно с  потребителями, чем ждать платежей от органов власти. Реализована монетизация была крайне неудачно. Лишавшиеся «кормушки» чиновники оказывали сопротивление. Её  не  опробовали в  порядке эксперимента. Недооценили техническую сложность решения столь масштабной задачи. Средства были перечислены из федерального бюджета заранее, но длительные новогодние праздники и  система выплаты пенсий не  позволили вовремя довести деньги до населения.

Льготы перестали действовать с начала января, а компенсации выдавались в  конце месяца. Денежные выплаты не  всегда компенсировали отмену льгот. Хотя в  целом монетизация была выгодна населению, но  выгоды и  потери распределились неравномерно.

Селянам, которые льготами почти не  пользовались, монетизация была выгодна, а  потребителям дорогостоящих лекарств нет. Пенсионеры оказались в  зоне ответственности региональной власти. Поскольку формально они не  были получателями льгот, ни  федеральный, ни  региональный бюджеты  не  предусмотрели компенсации для них.

 21 января в Барнауле прошел самый многочисленный митинг протеста льготников, собравший 10 тысяч человек. Стихийные протесты пенсионеров прокатились по 70 городам.

Пожилые люди перекрывали дороги, требуя отменить такую монетизацию, а заодно и сменить правительство. Региональные власти вели себя нерешительно, милиция не хотела арестовывать пенсионеров. Власть стала вносить коррективы, фактически вернула льготы некоторым категориям граждан.

С 1 января вступили в  действие новации, внесённые в гражданский кодекс, по  которым добросовестный покупатель недвижимости, правильным образом приобретенной и  зарегистрированной, практически не  может быть лишен своей собственности. Если такая неприятность все-таки случится и  его права на  недвижимость будут отняты предыдущим собственником, то здесь предусмотрены два выхода. Если это произошло по вине органов регистрации, новый собственник получит назад все деньги, потраченные на покупку. Если вины органов регистрации обнаружить не удалось, вернут только 1  миллион  рублей за  счет российской казны. Во многих регионах при высоких ценах на  недвижимость это слабое утешение.

 

Во время завтрака Люба услышала от мужа об изменениях в гражданский кодекс и, проводив мужа на работу, она начала читать его роман «Право выбора», а вот и глава о самой читающей стране:

Таёжная река на этом месте делала крутой поворот, в результате которого образовалась тихая заводь. На берегу, в тени разросшейся ивы,  можно было заметить четверых людей. Все они были одеты в камуфляжную форму, так что посторонней человек безошибочно мог бы принять их за офицеров, находящихся на отдыхе.

Так и было, только трое из них уже в отставке. Все подтянуты, не смотря на зрелый возраст, подвижны и веселы, однако эту форму они купили в охотничьем  магазине накануне. Время от времени они отмахивались от назойливых комаров, которые летали вокруг, не решаясь приблизиться к людям. Дымок от костра, надёжно защищал от насекомых.

Один из них был старше всех и самый нетерпеливый, он постоянно дёргал удилище, и, проверяя крючки, тихонько шептал себе под нос:

- Эх, опять сорвалась.

Остальные рыбаки были более удачливы.

В садке, привязанном к кусту, плескались три сома, две касатки, плеть, три крупных сазана, да десяток карасей.

Вот нетерпеливый рыбак, увидев очередную поклёвку, опять рванул удочку. Остальные посмотрели в его сторону. Конёк зацепился верхним плавником за крючок. Только рыбак подтянул его к берегу, как рыба упала в сачок, вовремя подставленный опытным рыбаком.

- С почином профессор, - сказал он.

- Спасибо, Сергей Иванович. Что-то я даже проголодался…

- Сейчас будем готовить уху, -  ответил Богрин, - Володя, давай почистить рыбу.

- Вам помочь? – спросил их товарищ, воткнув конец удилища в песок и поставив верхнюю часть на длинную рогульку, торчавшую из воды.

- Нет, достань из багажника посуду и стол, - попросил Эрика Сергей Иванович.

На песчаном берегу реки Тунгуски, недалеко от костра, за невысоким раскладным столом сидело четверо. То, что эта встреча состоялась, можно назвать случайностью. Но ведь случай, это непознанная конкретной  личностью необходимость.

 

Четверо разных по возрасту и жизненному опыту людей, были близки друг другу по духу, пониманию происходящих в России и мире событий. Было заметно, что они явно симпатизировали друг другу. Кроме того, они все были заядлыми книголюбами, да и сами делились с читателями своими мыслями и знаниями.

 

Тройная уха, приготовленная на костре, была наваристой и такой вкусной, что профессор Мясов попросил добавки в третий раз.

- Иван Константинович, вы будто весь светитесь!- улыбаясь, сказал ему Сергей Иванович.

Он взял из рук профессора глубокую алюминиевую миску и большим половником достал из эмалированного ведра, стоящего рядом с их складным столиком, кусок сома.

- Мне юшечки пожалуйста, - просящем тоном, словно избалованный ребёнок, произнёс Иван Константинович. - Тысячу лет не ел уху, приготовленную на костре.

 

Мясов с аппетитом похлебал уху, потом, не поднимая глаз на товарищей, съел кусок рыбы. Закончив священнодействовать, он удовлетворённо крякнул, обтёр свои усы и небольшую острую бороду, и, наконец, посмотрел на присутствующих.

Против него, на раскладном металлическом стульчике сидел Штейнберг и что-то писал в своей толстой тетради.

Виноградов готовил пищу для костра, рубил толстые ветки дерева, которое в половодье прибило в берегу, а Сергей Иванович подвешивал на крючок металлической треноги, стоящей над костром, котелок с водой.

- Чай у нас сегодня будет витаминный, - сказал Богрин, - Володя нарвал на своей даче листочки смородины,  малины, жимолости.

- Дорогие друзья! - Обратился к присутствующим профессор. - Вы позволите вас так называть? (Не услышав возражений, профессор продолжил). - Если так, давайте будем без фамильярности, обращаться к друг другу на «ты». Это будет  правильно. - Профессор осторожно, сдерживая себя чтобы не охнуть от боли в коленях и пояснице, поднялся со стульчика, стараясь выпрямить свою сутулую спину.   Неожиданно для всех, он взмахнул руками, будто крыльями. - Эх! Скинуть бы мне годков тридцать, мы бы с вами такую книгу подготовили! Доктор, - обратился он к Эрику, - что вы там всё пишите?

- Вы очень хорошо высказались о своём отношении к книгам, - ответил Штейнберг. - Всё начиналось в СССР со школы. Ещё Джон Кеннеди, президент США высказал значимые для нашей страны слова: «Советское образование - лучшее в мире. Мы должны из него многое взять. СССР, выиграл космическую гонку за школьной партой».

-  Вообще-то это я тоже прочитал когда-то. - Ответил Иван.

- Прекрасные слова!  Как там? –

Мясов, словно читая с листа, стал говорить. - Если люди в чём-то ошибутся и окажутся в несчастье, то, углубившись в себя, они задумаются о целях, предназначениях своего пути. И будут искать ответ в заброшенной и огрубевшей, заросшей чертополохом, как поле, слишком долго лежавшее под паром, душе своей. И не найдут ответа. И тогда человечество оглянется в растерянности. И тут ответ ему даст книга. Книга, которую человек презрел и зашвырнул.

Книга, странный плод мечтаний и не нужная никому рухлядь. Книга, которая считалась умершей. Книга, старый дешёвый хлам. Книга, источник всякой жизни. Книга, которая измерила параллели и меридианы души человеческой, вторглась в глубины мозга, унося давние поколения в высочайшую высоту и в самую дальнюю даль. Книга, способная накормить толпы пищей, которой, чем больше ешь её, тем больше становится. Книга, это волшебный хлеб, дающий сытость голодным, богатство нищим, силу немощным».

-  Ну и память у тебя Иван!

- Да и вы не простой русачок, - ответил профессор. - Мы  ещё не поздравили тебя Эрик с новой книгой, - начал было профессор, но потом остановился, увидев серьёзное лицо Эрика. - А память, что же, она в моей, как и в твоей профессии необходима в первую очередь.

- А для меня большая награда, что встретился с вами. Кстати, я вспомнил высказывание Владимира о книгах:

Перед тобою множество задач,

Пути решения некоторых ложны.

Бывает много в жизни неудач,

И пережить их так порою сложно.

Но тем приятнее победный будет миг,

Коль опыт поколений взят из книг.

    

     Продолжая начатый прошедшим вечером разговор, Иван с волнением начал:

- Вы только подумайте, грамотность населения России по переписи населения 1897 года составляла двадцать один процент. Тем не менее, издавалось много литературных журналов, книг, а сейчас? На прилавках всякий «мусор», в основном низкопробные детективы.

Сельские библиотеки закрываются. В глубинке, в малых городах последние двадцать лет библиотеки не пополняются изданиями классиков. Дети совершенно не знают и не имеют возможности читать произведения писателей и поэтов современности. Нет этих  книг в библиотеках.

Их издают по сто экземпляров, вот они и расходиться незаметно для массового читателя.

А помните, как в поэтической форме о значение библиотек написал Бунин:

Молчат гробницы, мумии и кости,

Лишь слову жизнь дана.

Из древней тьмы на мировом погосте

Звучат лишь Письмена.

Я объездил много городов и хорошо помню, как после работы родители с детьми шли в библиотеку. В академии я смотрел данные за 1982 год.

Так вот, библиотекой пользовались сорок восемь процентов горожан и сорок семь процентов жителей села. И основной массой были читатели с образованием не ниже среднего, хотя в то время, треть населения страны имела начальное образование. Причем, сравнивая с новым столетием, доля рабочих среди читателей городских библиотек составляла двадцать девять процентов.

Что особенно было приятно, много молодёжи в возрасте пятнадцати - двадцати пяти лет, - тридцать семь процентов.

 

Профессор замолчал, губы у него задрожали, он достал из  кармана чистый платок, вытер уголки глаз, потом губы. Он вдруг будто наяву увидел лежащую в кровати, бледную и очень худую свою жену. Елена, жена Ивана, уже не могла самостоятельно садиться, пришлось пригласить профессиональную сиделку, которая стала проживать в квартире Мясовых постоянно. Поправив усы, профессор внимательно оглядел собеседников:

- А как всё изменилось за последние пятнадцать лет. Куда пропала интеллигенция? Сегодня они отошли от культурной, просветительской деятельности. Научные звания стали покупать те, кто никогда и не занимался наукой. Появилось столько кандидатов и докторов наук, что научных институтов не хватит. А результата от таких горе учёных нет. Нет научных статей, книг.

Я постоянно слежу за новыми изданиями, которые поступают в продажу. Меня тревожит то, что свыше двух третей книг и брошюр, выходящих сегодня, публикуется коммерческими издательствами. А где же участие государства?

Ещё полтора столетия назад, Герцен называл книги духовным завещанием одного поколения другому. Он писал: «Вся жизнь человечества последовательно оседала в книге: племена, люди, государства исчезали, а книга оставалась».

С одной стороны, с 1993 года цензура у нас отменена, и стали издавать такой «мусор», что диву даёшься!

Во всём мире не существует такой страны, у которой в истории развития отсутствовали бы явления негативного характера. И Россия пережила их не один раз.

Но как мы сохраним свою тысячелетнюю историю, если у граждан не будет свободного доступа в библиотеки? А ведь дело не только в библиотеках, всё в России до предела противоречиво.

Но всегда, с девятнадцатого века, только библиотеки всегда стремились отслеживать весь национальный репертуар печати, приобретать выходящие в стране издания, чтобы предоставить их в общественное пользование.

 

- Насколько я помню, - дополнил Сергей Иванович, - по данным на первое января 1999 года, библиотечная сеть России насчитывала сто пятьдесят тысяч.

- Да, но в каком они сейчас состоянии? – с сожалением ответил профессор.

- Жена моего друга, композитора Васильева, всю жизнь работала библиотекарем, она рассказала, - Виноградов, до этого внимательно слушавший собеседников, вступил в разговор, - после введения нового порядка начисления зарплаты библиотекарей, ей стали начислять больше – аж, на один рубль сорок копеек!

- Если мне позволите высказать своё мнение об интернете, - Эрик спрятал в сумочку, висевшую на его плече общую тетрадь, достал из сумочки и выключил свой планшетник и, посмотрев на каждого собеседника, констатировал: - Ничто никогда не заменит массовых библиотек. Если люди отказываются от книги, виноват в этом не Интернет. Трудно представить, что можно читать «Фауста» с экрана.

Никакой Интернет не заменит альбом с картинами Васнецова или Айвазовского. А вот чем Интернет опасен, так это своей иллюзорной причастностью к науке или культуре всякого, кто умеет открывать файл. Вот и наш Володя писал:

Историю страны в себе храню,

И чашу жизни я не уроню.

Я книги эти все писал года,

И вот теперь с тобой пришел сюда.

 

Одна глава, потом еще немного,

У жизни очень дальняя дорога.

Я прожитое, записать умел,

Хотя так много было разных дел.

 

Отечеству служил я тридцать лет,

Мундира своего я не забуду цвет.

Войну, прошедшую отец измерил,

Жизни годов немного он отмерил.

 

Вот время подошло все в книге изложить,

Жаль, что как в жизни, это не сложить.

 

Эрик, вдруг замолчал. Его жена Лида некоторое время находилась в Афганистане, видела там много полей с вызревшим опийным маком. Она очень часто там рисковала собой и прямо при перелёте в Берлин, с ней произошло это…

Они с нетерпением ожидали своего первого ребёнка, но вот у неё опять «выкидыш».

Лида очень переживает потерю их, не родившегося ребёнка, по этой причине она не поехала с мужем в Россию.

 

- Я недавно просматривал свежие материалы в печати и вот что обнаружил, - профессор Мясов, обращаясь к товарищам, словно переворачивал прочитанные листы научных журналов. -Содовничий выступая на «круглом столе» сказал, что уровень подготовки выпускников школ упал по  математике, химии, физике, да и по гуманитарным наукам. Я потом посмотрел статистику.

Из российских вузов были выпущены почти полтора миллиона специалистов. Из них только девять тысяч девятьсот получили высшее образование в сфере физико-математических наук и тринадцать тысяч в сфере естественных наук. Это опасная тенденция! Это ничтожно мало, особенно в свете направления на развитие инновационной экономики знаний и повышение доли высокотехнологичной продукции.

Возможно, я что-то путаю, но меня они расстроили. Среди поступивших на факультеты авиа и ракетостроения отличников не было вообще, хорошистов было около шестидесяти процентов, а троечников сорок процентов.

Вы только задумайтесь! На факультеты электроники и радиотехники пришло четыре процента отличников, пятьдесят процентов хорошистов и почти сорок процентов троечников. Какими высокими будут знания выпускников?

По профилю транспорта троечники вообще составили более половины первокурсников. Мне вообще стало досадно, что мировой рейтинг России по качеству образования опустился на тридцать восьмое место.

Сергей, а что ты молчишь?

 

- Я готовлю законопроект по налогообложению малых предпринимателей, - начал Богрин, - изучил много материалов. Меня беспокоит, что Россия в общем рейтинге стран мира занимает только шестьдесят третье место, это между Марокко и Филиппинами. По экономическим показателям наша страна опустилась в мировом рейтинге с тридцать девятого, на шестьдесят четвёртое место.

По возможности предпринимательства, мы занимаем пятьдесят шестое, а вот по уровню коррупции и эффективности управления государством, - сто первое место.  

 

Виноградов, добавил:

- Я недавно рассматривал гражданское дело. Люди судятся с Пенсионным фондом. Не засчитывают им отдельные периоды трудовой деятельности. Вот бизнесмены перечисляют по тридцать тысяч рублей, за двадцать-тридцать лет, если эти деньги хранить хотя бы под восемь, десять процентов, накопится такая сумма, что в шестьдесят лет этот человек может тратить на себя ежемесячно по тридцать – пятьдесят тысяч и ещё останется его детям и внукам несколько миллионов. А Пенсионный фонд гарантирует им только семь тысяч. Куда уходят остальные деньги?

Мне из статистики представили материалы. По уровню здоровья, наша страна находится на сорок седьмом месте. Средняя продолжительность жизни в России всего пятьдесят восемь лет. Большое количество мужчин не доживает даже до пенсионного возраста. И что особенно беспокоит, за последнее двадцать лет покончили жизнь самоубийством восемьсот тридцать тысяч человек. 

Это больше, чем живёт в нашей области!

- Что меня заинтересовало, - Штейнберг был очень серьёзен. - В последние несколько лет в библиотеках России и Германии молодёжь стала интересоваться работами Маркса, Ленина и даже Сталина. А тут 22 апреля, в день рождения Ленина, я посмотрел передачу пятого канала России. Там прошло интерактивное голосование по вопросу: «Жив ли Ленин?». В смысле, разумеется, его дело. Больше шестидесяти процентов проголосовавших ответили утвердительно.

- Ко мне после лекции, - задумчиво произнес профессор, - подошёл молодой парень, кстати, не из бедной семьи. Он показал свою программу экономического развития страны не в личных интересах, а как социальное служение Родине.

А это о чём говорит?

- Я с женой, - Эрик улыбнулся, - в прошлом году находясь в Москве на Воробьёвых горах, случайно попал на встречу байкеров. Вместо шлема на голове молодого мотоциклиста,  был берет. На его голом плече  была татуировка Маркса-Ленина-Сталина. Я спросил его, почему эти трое? А он  отвечает «Во-первых, такую мой прадед носил! Во-вторых, эти трое не воровали. В-третьих, - это моё будущее. А оно будет для нас прекрасным!

- А почему у нас Володя отмалчивается? - Обратился к Виноградову Эрик.

Виноградов посмотрел на Эрика, потом на профессора:

- Недавно по телевизору показали встречу писателей с Президентом России. Там было много что интересного, особенно самооценка писателя Донцовой своего вклада в развитие общества. Она сказала, что  собравшиеся здесь писатели совесть нации.

Но где же их книги, которые воспитывают доброту, уважение, любовь к Родине. Я не хочу говорить о том, что издаются последнее время в основном детективы. Но сравнимы эти книги с произведения Канон Дойла, или Сименона?

За последние двадцать лет я много раз встречался с читателями в библиотеках сел области, областной и Хабаровской краевой библиотеке. Мне много раз задавали вопрос, почему вы, судья, пишите стихи, а не детективы, ведь у вас много примеров. Но я не хочу описывать только пороки людей.

Я хочу разбудить в людях чистые чувства, доказать, что в жизни есть честь, вера, любовь! Что ещё существует надежда изменить жизнь к лучшему, это должно жить в душе каждого человека.

Да, сейчас самая читаемая книга в России - детектив! Эти книги больше всего пользуются спросом и на книжных прилавках и в библиотеках. Некоторые подростки и не слышали об отечественной классике, Достоевском, Булгакове, Некрасове, и читать их произведения не хотят.

Двадцать пять лет назад, судьба свела меня с замечательным дальневосточным писателем, Иваном Парфёновичем Ботвинником. Его жена, дочь профессора Брута, основателя нашей области. Иван Парфенович первый читал и редактировал мою прозу. А его роман «Скиф», был для меня настольной книгой. Только в 2000 году, уже после смерти моего наставника, я смог подарить его жене и дочери две своих книги изданных в Москве.

- Насколько я знаю, - прервал Володю Эрик, - твой роман сейчас издается в Германии.

- Да, этот роман исторический, о фронтовиках, их детях. Он охватывает период с 1941 по 1992 годы. Недавно к нам в область с поездом дружбы приезжали работники культуры из Чечни. На встречу пригласили меня и Драпина, члена Союза писателей России.

Ведь это хороший пример чеченской интеллигенции, с помощью культурных связей смягчить боль и страдания, вызванных боевыми действиями на Кавказе. - Володя на минуту сделал паузу, он вспомнил, как в областном Центре детско-юношеской книги, проводились презентации его книг: «Внучкины истории», «Я позвал весну». - Вы знаете, на презентации совместного с композитором Васильевым,  поэтом Ливантом нашего диска в областной библиотеке, дети пели наши песни и читали  стихи. Это было очень приятно.

На встрече с юными поэтами детских домов, я подарил им свои книги, а один из мальчиков, взял меня за указательный палец, повел по детскому дому показать, как они здесь живут.

Он не отпускал мой палец до самого обеда, проводил меня к столовой и со слезами стал прощаться. Я у двери  подарил ему свою «счастливую» ручку.

В столовой на столах стояли вазы с фруктами, нам был предложен чай с тортом, но я и Драпин не смогли заставить себя съесть что-либо, не смогли объедать  сирот…

Последние десять лет, - закончил Володя, - образование среди подсудимых несовершеннолетних, один-два класса, так что посещать библиотеки они не будут. 

Собеседники замолчали.

© Copyright: Владимир Винников, 2022

Регистрационный номер №0508524

от 14 августа 2022

[Скрыть] Регистрационный номер 0508524 выдан для произведения:

51. 2005 год. Была самая читающая страна, часть 1

 

В первые минуты Нового года, Володя подарил жене свой новый сборник стихов. Поздравляя с Новым годом, он продекламировал один сонет:

Тебя увидел я впервые на спектакле,

По Гоголю Женитьба шла, не так ли?

Та в Ленинграде состоялась встреча,

С первого взгляда я влюбился, так отвечу.

 

Я помню ночи белые, рождение детей,

И будущее было всё светлей.

Стране служили вместе, а награды,

Делил с тобою, ты была так рада,

 

Когда тебе сонеты посвящал,

И своей песней в бесконечность звал.

С годами ты всё больше расцветала,

Секрет об этом тайный Люба знала.

 

Тридцать лет вместе, ведь не дата,

Прекрасная супруга у солдата.

Первого января в России началась монетизация социальных льгот - замены натуральных льгот денежными компенсациями.

Замысел был разумен: ни  одна страна не  в  состоянии платить пособия или предоставлять льготы одновременно 2/3 населения. Самый сильный аргумент перехода к  денежным компенсациям  - бюджетные средства выкачивались по  отлаженным каналам и  оседали на  чужих счетах (массовая коррупция при бесплатном обеспечении лекарствами, в санаторно-курортном обслуживании и др.).

Монетизация должна была освободить от  лишних пут автобусные парки, железную дорогу и  ЖКХ, которые вынуждены были дотировать бесплатный и льготный проезд, обогрев жилья и  горячее водоснабжение. Льготы полагалось возмещать из  бюджета, предприятия средства недополучали, но вынуждены были мириться. Инвестиции к ним не шли, так как инвесторов натуральные льготы не  устраивали. Они предпочитали иметь дело непосредственно с  потребителями, чем ждать платежей от органов власти. Реализована монетизация была крайне неудачно. Лишавшиеся «кормушки» чиновники оказывали сопротивление. Её  не  опробовали в  порядке эксперимента. Недооценили техническую сложность решения столь масштабной задачи. Средства были перечислены из федерального бюджета заранее, но длительные новогодние праздники и  система выплаты пенсий не  позволили вовремя довести деньги до населения.

Льготы перестали действовать с начала января, а компенсации выдавались в  конце месяца. Денежные выплаты не  всегда компенсировали отмену льгот. Хотя в  целом монетизация была выгодна населению, но  выгоды и  потери распределились неравномерно.

Селянам, которые льготами почти не  пользовались, монетизация была выгодна, а  потребителям дорогостоящих лекарств нет. Пенсионеры оказались в  зоне ответственности региональной власти. Поскольку формально они не  были получателями льгот, ни  федеральный, ни  региональный бюджеты  не  предусмотрели компенсации для них.

 21 января в Барнауле прошел самый многочисленный митинг протеста льготников, собравший 10 тысяч человек. Стихийные протесты пенсионеров прокатились по 70 городам.

Пожилые люди перекрывали дороги, требуя отменить такую монетизацию, а заодно и сменить правительство. Региональные власти вели себя нерешительно, милиция не хотела арестовывать пенсионеров. Власть стала вносить коррективы, фактически вернула льготы некоторым категориям граждан.

С 1 января вступили в  действие новации, внесённые в гражданский кодекс, по  которым добросовестный покупатель недвижимости, правильным образом приобретенной и  зарегистрированной, практически не  может быть лишен своей собственности. Если такая неприятность все-таки случится и  его права на  недвижимость будут отняты предыдущим собственником, то здесь предусмотрены два выхода. Если это произошло по вине органов регистрации, новый собственник получит назад все деньги, потраченные на покупку. Если вины органов регистрации обнаружить не удалось, вернут только 1  миллион  рублей за  счет российской казны. Во многих регионах при высоких ценах на  недвижимость это слабое утешение.

 

Во время завтрака Люба услышала от мужа об изменениях в гражданский кодекс и, проводив мужа на работу, она начала читать его роман «Право выбора», а вот и глава о самой читающей стране:

Таёжная река на этом месте делала крутой поворот, в результате которого образовалась тихая заводь. На берегу, в тени разросшейся ивы,  можно было заметить четверых людей. Все они были одеты в камуфляжную форму, так что посторонней человек безошибочно мог бы принять их за офицеров, находящихся на отдыхе.

Так и было, только трое из них уже в отставке. Все подтянуты, не смотря на зрелый возраст, подвижны и веселы, однако эту форму они купили в охотничьем  магазине накануне. Время от времени они отмахивались от назойливых комаров, которые летали вокруг, не решаясь приблизиться к людям. Дымок от костра, надёжно защищал от насекомых.

Один из них был старше всех и самый нетерпеливый, он постоянно дёргал удилище, и, проверяя крючки, тихонько шептал себе под нос:

- Эх, опять сорвалась.

Остальные рыбаки были более удачливы.

В садке, привязанном к кусту, плескались три сома, две касатки, плеть, три крупных сазана, да десяток карасей.

Вот нетерпеливый рыбак, увидев очередную поклёвку, опять рванул удочку. Остальные посмотрели в его сторону. Конёк зацепился верхним плавником за крючок. Только рыбак подтянул его к берегу, как рыба упала в сачок, вовремя подставленный опытным рыбаком.

- С почином профессор, - сказал он.

- Спасибо, Сергей Иванович. Что-то я даже проголодался…

- Сейчас будем готовить уху, -  ответил Богрин, - Володя, давай почистить рыбу.

- Вам помочь? – спросил их товарищ, воткнув конец удилища в песок и поставив верхнюю часть на длинную рогульку, торчавшую из воды.

- Нет, достань из багажника посуду и стол, - попросил Эрика Сергей Иванович.

На песчаном берегу реки Тунгуски, недалеко от костра, за невысоким раскладным столом сидело четверо. То, что эта встреча состоялась, можно назвать случайностью. Но ведь случай, это непознанная конкретной  личностью необходимость.

 

Четверо разных по возрасту и жизненному опыту людей, были близки друг другу по духу, пониманию происходящих в России и мире событий. Было заметно, что они явно симпатизировали друг другу. Кроме того, они все были заядлыми книголюбами, да и сами делились с читателями своими мыслями и знаниями.

 

Тройная уха, приготовленная на костре, была наваристой и такой вкусной, что профессор Мясов попросил добавки в третий раз.

- Иван Константинович, вы будто весь светитесь!- улыбаясь, сказал ему Сергей Иванович.

Он взял из рук профессора глубокую алюминиевую миску и большим половником достал из эмалированного ведра, стоящего рядом с их складным столиком, кусок сома.

- Мне юшечки пожалуйста, - просящем тоном, словно избалованный ребёнок, произнёс Иван Константинович. - Тысячу лет не ел уху, приготовленную на костре.

 

Мясов с аппетитом похлебал уху, потом, не поднимая глаз на товарищей, съел кусок рыбы. Закончив священнодействовать, он удовлетворённо крякнул, обтёр свои усы и небольшую острую бороду, и, наконец, посмотрел на присутствующих.

Против него, на раскладном металлическом стульчике сидел Штейнберг и что-то писал в своей толстой тетради.

Виноградов готовил пищу для костра, рубил толстые ветки дерева, которое в половодье прибило в берегу, а Сергей Иванович подвешивал на крючок металлической треноги, стоящей над костром, котелок с водой.

- Чай у нас сегодня будет витаминный, - сказал Богрин, - Володя нарвал на своей даче листочки смородины,  малины, жимолости.

- Дорогие друзья! - Обратился к присутствующим профессор. - Вы позволите вас так называть? (Не услышав возражений, профессор продолжил). - Если так, давайте будем без фамильярности, обращаться к друг другу на «ты». Это будет  правильно. - Профессор осторожно, сдерживая себя чтобы не охнуть от боли в коленях и пояснице, поднялся со стульчика, стараясь выпрямить свою сутулую спину.   Неожиданно для всех, он взмахнул руками, будто крыльями. - Эх! Скинуть бы мне годков тридцать, мы бы с вами такую книгу подготовили! Доктор, - обратился он к Эрику, - что вы там всё пишите?

- Вы очень хорошо высказались о своём отношении к книгам, - ответил Штейнберг. - Всё начиналось в СССР со школы. Ещё Джон Кеннеди, президент США высказал значимые для нашей страны слова: «Советское образование - лучшее в мире. Мы должны из него многое взять. СССР, выиграл космическую гонку за школьной партой».

-  Вообще-то это я тоже прочитал когда-то. - Ответил Иван.

- Прекрасные слова!  Как там? –

Мясов, словно читая с листа, стал говорить. - Если люди в чём-то ошибутся и окажутся в несчастье, то, углубившись в себя, они задумаются о целях, предназначениях своего пути. И будут искать ответ в заброшенной и огрубевшей, заросшей чертополохом, как поле, слишком долго лежавшее под паром, душе своей. И не найдут ответа. И тогда человечество оглянется в растерянности. И тут ответ ему даст книга. Книга, которую человек презрел и зашвырнул.

Книга, странный плод мечтаний и не нужная никому рухлядь. Книга, которая считалась умершей. Книга, старый дешёвый хлам. Книга, источник всякой жизни. Книга, которая измерила параллели и меридианы души человеческой, вторглась в глубины мозга, унося давние поколения в высочайшую высоту и в самую дальнюю даль. Книга, способная накормить толпы пищей, которой, чем больше ешь её, тем больше становится. Книга, это волшебный хлеб, дающий сытость голодным, богатство нищим, силу немощным».

-  Ну и память у тебя Иван!

- Да и вы не простой русачок, - ответил профессор. - Мы  ещё не поздравили тебя Эрик с новой книгой, - начал было профессор, но потом остановился, увидев серьёзное лицо Эрика. - А память, что же, она в моей, как и в твоей профессии необходима в первую очередь.

- А для меня большая награда, что встретился с вами. Кстати, я вспомнил высказывание Владимира о книгах:

Перед тобою множество задач,

Пути решения некоторых ложны.

Бывает много в жизни неудач,

И пережить их так порою сложно.

Но тем приятнее победный будет миг,

Коль опыт поколений взят из книг.

    

     Продолжая начатый прошедшим вечером разговор, Иван с волнением начал:

- Вы только подумайте, грамотность населения России по переписи населения 1897 года составляла двадцать один процент. Тем не менее, издавалось много литературных журналов, книг, а сейчас? На прилавках всякий «мусор», в основном низкопробные детективы.

Сельские библиотеки закрываются. В глубинке, в малых городах последние двадцать лет библиотеки не пополняются изданиями классиков. Дети совершенно не знают и не имеют возможности читать произведения писателей и поэтов современности. Нет этих  книг в библиотеках.

Их издают по сто экземпляров, вот они и расходиться незаметно для массового читателя.

А помните, как в поэтической форме о значение библиотек написал Бунин:

Молчат гробницы, мумии и кости,

Лишь слову жизнь дана.

Из древней тьмы на мировом погосте

Звучат лишь Письмена.

Я объездил много городов и хорошо помню, как после работы родители с детьми шли в библиотеку. В академии я смотрел данные за 1982 год.

Так вот, библиотекой пользовались сорок восемь процентов горожан и сорок семь процентов жителей села. И основной массой были читатели с образованием не ниже среднего, хотя в то время, треть населения страны имела начальное образование. Причем, сравнивая с новым столетием, доля рабочих среди читателей городских библиотек составляла двадцать девять процентов.

Что особенно было приятно, много молодёжи в возрасте пятнадцати - двадцати пяти лет, - тридцать семь процентов.

 

Профессор замолчал, губы у него задрожали, он достал из  кармана чистый платок, вытер уголки глаз, потом губы. Он вдруг будто наяву увидел лежащую в кровати, бледную и очень худую свою жену. Елена, жена Ивана, уже не могла самостоятельно садиться, пришлось пригласить профессиональную сиделку, которая стала проживать в квартире Мясовых постоянно. Поправив усы, профессор внимательно оглядел собеседников:

- А как всё изменилось за последние пятнадцать лет. Куда пропала интеллигенция? Сегодня они отошли от культурной, просветительской деятельности. Научные звания стали покупать те, кто никогда и не занимался наукой. Появилось столько кандидатов и докторов наук, что научных институтов не хватит. А результата от таких горе учёных нет. Нет научных статей, книг.

Я постоянно слежу за новыми изданиями, которые поступают в продажу. Меня тревожит то, что свыше двух третей книг и брошюр, выходящих сегодня, публикуется коммерческими издательствами. А где же участие государства?

Ещё полтора столетия назад, Герцен называл книги духовным завещанием одного поколения другому. Он писал: «Вся жизнь человечества последовательно оседала в книге: племена, люди, государства исчезали, а книга оставалась».

С одной стороны, с 1993 года цензура у нас отменена, и стали издавать такой «мусор», что диву даёшься!

Во всём мире не существует такой страны, у которой в истории развития отсутствовали бы явления негативного характера. И Россия пережила их не один раз.

Но как мы сохраним свою тысячелетнюю историю, если у граждан не будет свободного доступа в библиотеки? А ведь дело не только в библиотеках, всё в России до предела противоречиво.

Но всегда, с девятнадцатого века, только библиотеки всегда стремились отслеживать весь национальный репертуар печати, приобретать выходящие в стране издания, чтобы предоставить их в общественное пользование.

 

- Насколько я помню, - дополнил Сергей Иванович, - по данным на первое января 1999 года, библиотечная сеть России насчитывала сто пятьдесят тысяч.

- Да, но в каком они сейчас состоянии? – с сожалением ответил профессор.

- Жена моего друга, композитора Васильева, всю жизнь работала библиотекарем, она рассказала, - Виноградов, до этого внимательно слушавший собеседников, вступил в разговор, - после введения нового порядка начисления зарплаты библиотекарей, ей стали начислять больше – аж, на один рубль сорок копеек!

- Если мне позволите высказать своё мнение об интернете, - Эрик спрятал в сумочку, висевшую на его плече общую тетрадь, достал из сумочки и выключил свой планшетник и, посмотрев на каждого собеседника, констатировал: - Ничто никогда не заменит массовых библиотек. Если люди отказываются от книги, виноват в этом не Интернет. Трудно представить, что можно читать «Фауста» с экрана.

Никакой Интернет не заменит альбом с картинами Васнецова или Айвазовского. А вот чем Интернет опасен, так это своей иллюзорной причастностью к науке или культуре всякого, кто умеет открывать файл. Вот и наш Володя писал:

Историю страны в себе храню,

И чашу жизни я не уроню.

Я книги эти все писал года,

И вот теперь с тобой пришел сюда.

 

Одна глава, потом еще немного,

У жизни очень дальняя дорога.

Я прожитое, записать умел,

Хотя так много было разных дел.

 

Отечеству служил я тридцать лет,

Мундира своего я не забуду цвет.

Войну, прошедшую отец измерил,

Жизни годов немного он отмерил.

 

Вот время подошло все в книге изложить,

Жаль, что как в жизни, это не сложить.

 

Эрик, вдруг замолчал. Его жена Лида некоторое время находилась в Афганистане, видела там много полей с вызревшим опийным маком. Она очень часто там рисковала собой и прямо при перелёте в Берлин, с ней произошло это…

Они с нетерпением ожидали своего первого ребёнка, но вот у неё опять «выкидыш».

Лида очень переживает потерю их, не родившегося ребёнка, по этой причине она не поехала с мужем в Россию.

 

- Я недавно просматривал свежие материалы в печати и вот что обнаружил, - профессор Мясов, обращаясь к товарищам, словно переворачивал прочитанные листы научных журналов. -Содовничий выступая на «круглом столе» сказал, что уровень подготовки выпускников школ упал по  математике, химии, физике, да и по гуманитарным наукам. Я потом посмотрел статистику.

Из российских вузов были выпущены почти полтора миллиона специалистов. Из них только девять тысяч девятьсот получили высшее образование в сфере физико-математических наук и тринадцать тысяч в сфере естественных наук. Это опасная тенденция! Это ничтожно мало, особенно в свете направления на развитие инновационной экономики знаний и повышение доли высокотехнологичной продукции.

Возможно, я что-то путаю, но меня они расстроили. Среди поступивших на факультеты авиа и ракетостроения отличников не было вообще, хорошистов было около шестидесяти процентов, а троечников сорок процентов.

Вы только задумайтесь! На факультеты электроники и радиотехники пришло четыре процента отличников, пятьдесят процентов хорошистов и почти сорок процентов троечников. Какими высокими будут знания выпускников?

По профилю транспорта троечники вообще составили более половины первокурсников. Мне вообще стало досадно, что мировой рейтинг России по качеству образования опустился на тридцать восьмое место.

Сергей, а что ты молчишь?

 

- Я готовлю законопроект по налогообложению малых предпринимателей, - начал Богрин, - изучил много материалов. Меня беспокоит, что Россия в общем рейтинге стран мира занимает только шестьдесят третье место, это между Марокко и Филиппинами. По экономическим показателям наша страна опустилась в мировом рейтинге с тридцать девятого, на шестьдесят четвёртое место.

По возможности предпринимательства, мы занимаем пятьдесят шестое, а вот по уровню коррупции и эффективности управления государством, - сто первое место.  

 

Виноградов, добавил:

- Я недавно рассматривал гражданское дело. Люди судятся с Пенсионным фондом. Не засчитывают им отдельные периоды трудовой деятельности. Вот бизнесмены перечисляют по тридцать тысяч рублей, за двадцать-тридцать лет, если эти деньги хранить хотя бы под восемь, десять процентов, накопится такая сумма, что в шестьдесят лет этот человек может тратить на себя ежемесячно по тридцать – пятьдесят тысяч и ещё останется его детям и внукам несколько миллионов. А Пенсионный фонд гарантирует им только семь тысяч. Куда уходят остальные деньги?

Мне из статистики представили материалы. По уровню здоровья, наша страна находится на сорок седьмом месте. Средняя продолжительность жизни в России всего пятьдесят восемь лет. Большое количество мужчин не доживает даже до пенсионного возраста. И что особенно беспокоит, за последнее двадцать лет покончили жизнь самоубийством восемьсот тридцать тысяч человек. 

Это больше, чем живёт в нашей области!

- Что меня заинтересовало, - Штейнберг был очень серьёзен. - В последние несколько лет в библиотеках России и Германии молодёжь стала интересоваться работами Маркса, Ленина и даже Сталина. А тут 22 апреля, в день рождения Ленина, я посмотрел передачу пятого канала России. Там прошло интерактивное голосование по вопросу: «Жив ли Ленин?». В смысле, разумеется, его дело. Больше шестидесяти процентов проголосовавших ответили утвердительно.

- Ко мне после лекции, - задумчиво произнес профессор, - подошёл молодой парень, кстати, не из бедной семьи. Он показал свою программу экономического развития страны не в личных интересах, а как социальное служение Родине.

А это о чём говорит?

- Я с женой, - Эрик улыбнулся, - в прошлом году находясь в Москве на Воробьёвых горах, случайно попал на встречу байкеров. Вместо шлема на голове молодого мотоциклиста,  был берет. На его голом плече  была татуировка Маркса-Ленина-Сталина. Я спросил его, почему эти трое? А он  отвечает «Во-первых, такую мой прадед носил! Во-вторых, эти трое не воровали. В-третьих, - это моё будущее. А оно будет для нас прекрасным!

- А почему у нас Володя отмалчивается? - Обратился к Виноградову Эрик.

Виноградов посмотрел на Эрика, потом на профессора:

- Недавно по телевизору показали встречу писателей с Президентом России. Там было много что интересного, особенно самооценка писателя Донцовой своего вклада в развитие общества. Она сказала, что  собравшиеся здесь писатели совесть нации.

Но где же их книги, которые воспитывают доброту, уважение, любовь к Родине. Я не хочу говорить о том, что издаются последнее время в основном детективы. Но сравнимы эти книги с произведения Канон Дойла, или Сименона?

За последние двадцать лет я много раз встречался с читателями в библиотеках сел области, областной и Хабаровской краевой библиотеке. Мне много раз задавали вопрос, почему вы, судья, пишите стихи, а не детективы, ведь у вас много примеров. Но я не хочу описывать только пороки людей.

Я хочу разбудить в людях чистые чувства, доказать, что в жизни есть честь, вера, любовь! Что ещё существует надежда изменить жизнь к лучшему, это должно жить в душе каждого человека.

Да, сейчас самая читаемая книга в России - детектив! Эти книги больше всего пользуются спросом и на книжных прилавках и в библиотеках. Некоторые подростки и не слышали об отечественной классике, Достоевском, Булгакове, Некрасове, и читать их произведения не хотят.

Двадцать пять лет назад, судьба свела меня с замечательным дальневосточным писателем, Иваном Парфёновичем Ботвинником. Его жена, дочь профессора Брута, основателя нашей области. Иван Парфенович первый читал и редактировал мою прозу. А его роман «Скиф», был для меня настольной книгой. Только в 2000 году, уже после смерти моего наставника, я смог подарить его жене и дочери две своих книги изданных в Москве.

- Насколько я знаю, - прервал Володю Эрик, - твой роман сейчас издается в Германии.

- Да, этот роман исторический, о фронтовиках, их детях. Он охватывает период с 1941 по 1992 годы. Недавно к нам в область с поездом дружбы приезжали работники культуры из Чечни. На встречу пригласили меня и Драпина, члена Союза писателей России.

Ведь это хороший пример чеченской интеллигенции, с помощью культурных связей смягчить боль и страдания, вызванных боевыми действиями на Кавказе. - Володя на минуту сделал паузу, он вспомнил, как в областном Центре детско-юношеской книги, проводились презентации его книг: «Внучкины истории», «Я позвал весну». - Вы знаете, на презентации совместного с композитором Васильевым,  поэтом Ливантом нашего диска в областной библиотеке, дети пели наши песни и читали  стихи. Это было очень приятно.

На встрече с юными поэтами детских домов, я подарил им свои книги, а один из мальчиков, взял меня за указательный палец, повел по детскому дому показать, как они здесь живут.

Он не отпускал мой палец до самого обеда, проводил меня к столовой и со слезами стал прощаться. Я у двери  подарил ему свою «счастливую» ручку.

В столовой на столах стояли вазы с фруктами, нам был предложен чай с тортом, но я и Драпин не смогли заставить себя съесть что-либо, не смогли объедать  сирот…

Последние десять лет, - закончил Володя, - образование среди подсудимых несовершеннолетних, один-два класса, так что посещать библиотеки они не будут. 

Собеседники замолчали.

 

Людей обстреливали ВСУ, нац батальоны

Людей обстреливали ВСУ, нац батальоны