Пересечения ч. 3 гл. 32. Уровень воспитания

 

Выехали к Азовскому морю в восемь. Валера сказал, что если повезёт на переезде, на месте будем через час.

Подъезжая к железнодорожному переезду, Шура, сидевшая на заднем сиденье справа у окна, вскрикнула:

- Как хорошо, переезд открыли, может быть, проскочим без задержки.

 

Так и получилось, впереди недолгая дорога, которую заполнили разговорами.

Женщины стали обсуждать стоимость продуктов, а потом примолкли. Валя стала рассказывать злоключения своей тёти:

- Тяжело ей пришлось, у меня душа болит. Тётя Зина была в Хабаровске очень хорошо обеспечена, её муж работал заместителем начальника железной дороги по строительству.

Какая шикарная квартира была у их сына и у тёти. После развода сына, его квартиру отписали невестке.

Сыну осталась битая машина. Игорь спился, сбичевался, его сначала забрали в Краснодар, там он трепал отцу и матери нервы и «пил кровь» родителей.

Муж от тёти Зины ушёл больной, стал жить в Краснодаре у любовницы. Сын вернулся в Биробиджан, там «сгорел» от водки.

Вскоре муж тёти умер. На хуторе, вы этот дом видели, тётя купила захудалый маленький домик с треснутыми стенами.

Уезжая из Хабаровска, тётя имела при себе двадцать пять тысяч долларов, у них было две хороших автомашины. Олеська и зять разбили эти машины, когда гнали из Владивостока, где-то на повороте перевернулись и обе  разбили.

 Остальные деньги зять пропил. Олеся с ним развелась, бывший муж живёт напротив Зины.

Сестре тёти – Тане, семьдесят восемь, она инвалид детства, помнишь, Лида, как она заставила тебя выкопать в саду для себя розу?

Таня как раба, из-под Зины убирает, выносит её нечеловеческие крики, у Зины опухоль мозга, сама ходить не может. В домике одна комната, это раньше она жила в четырёхкомнатной квартире в центре Хабаровска. После смерти мужа Зина переехала на хутор. 

Олеська, узнав, что она приёмная, стала гулять, бросая свою дочь, стала пить, растратила все деньги. Таня одна работает в огороде, а ведь там сорок одна сотка!

 

Валя замолчала, а Лида вспомнила просьбу Тани:

- Она меня просила приехать в сентябре, говорит, что, видите сколько винограда. Кисти по два килограмма, висят на десятиметровом навесе из труб, у нас словно железнодорожный тоннель, когда идёшь от калитки к дому. Он весь пропадает, но обязательно приезжайте на машине. Наша Олеся – принцесса, в доме и на огороде ничего не делает.

Валера дополнил рассказ жены:

- Я предложил Олесе отремонтировать дом тёти, написал какие материалы нужно купить, но она ничего не купила. А дом из камыша, обложенный кирпичом – лопнул в нескольких местах. Проводка оголена, Володя показал где.

Зина с Олеской ругаются, то она не сварила дочери Златке обед, то поехала в Краснодар, а внучка на бабушкиной шее, просит колбаску, просит сварить суп.

Олеська всегда отвечает, что, вы без меня не могли нажраться?

Её любовника из Хабаровска, перевели в Новороссийск, а там у него обнаружили гепатит, он был очень красивый, умер в 2015 году. Сына Зины, Игоря нашли повешенным в Биробиджане в гараже.

Олеську Зина взяла в роддоме в Тимошевске, через 30 лет об этом соседка проговорилась Олеське. И сейчас эта дочка часто говорит Зине, что ты мне не мать, ты никто.

Она перестала всех нас считать своими родственниками, забыла, кто воспитал, кормил, одевал её, когда родная мать бросила.

Таня ей часто говорит, когда Олеся начинает кричать, что тебе тридцать лет, кем бы ты была после детдома?

Зина дом отписала Олеське, а та отвечает чёрной неблагодарностью, пенсии Зины и Тани берёт себе, купила машину.

Да, Володя, ты ведь видел колодец у Зины во дворе. Это в нём в войну утонул пьяный фашист.

А как я вылечил тётю от криков,  помнишь?

Ты ещё об этом рассказ и стихотворение написал:

В войну фашист в колодце утонул,

Возможно, шнапса лишнего глотнул.

Тётя Валюши, ох, горластая такая,

И как лечить её, Валера точно знает.

 

Вот вечером заходит в её дом,

- Тот немец вылез, говорит о том,

Что голос твой мешает ему спать,

«Яволь» сказал и опустился вниз опять.

Молчала тётя долго, рот открыт,

Чуть слышно она Вале говорит:

- Возможно ли такое? Слёзы градом,

Утром к колодцу и молчит. Отрада!

 

Рассказ Валеры всех нас рассмешил,

Историю он продолжать решил.

Листаем вместе прошлого страницы,

И молодеют сразу наши лица.

 

 А мой Алексей после операции на сердце вышел в отставку. В Тимошевске ему предлагали должность начальника пожарной охраны, а он отказался, пошёл работать водителем пожарной автомашины в МЧС.

 

Валера замолчал, после бесконечного поля, показались жилые строения.

- Вот и Азовск, - сказал Рыкин. - Тут неподалёку аэродром, вот видите, самолёт на постаменте у поворота?

В июне наши соседи ездили сюда, неподалёку есть старый вулкан, в кратере грязь лечебная, друг привёз нам целое ведро.

Мы с Валей вечером, когда дома никого не было, в сарае  намазалась ото лба до пяток и стали гулять по двору.

Стемнело, в калитку заходит наша дочь, вдруг увидела глиняных людей, которые идут к ней навстречу, как ей стало плохо…

Валера несколько секунд помолчал, а потом поморщился и добавил:

- За внучек очень переживаю, как у них всё сложится. Ведь сейчас, при капитализме, нет никакой уверенности в завтрашнем дне. Я вспомнил, как ты, Володя, писал:

Да, выбор есть, профессий очень много,

Свой путь ты видишь гладким и прямым.

К образованию ЕГЭ открыл дорогу,

Хотя оно вдруг стало дорогим.

 

Платить всё больше очень модно стало,

Купил диплом, видна и перспектива.

Вот только места «наверху» так мало,

Зато так много детективного есть чтива.

Учат учиться Западным привычкам,

И очень многих ожидают изменения.

Народам дарят унижающие клички,

И разочарования, и волнения.

 

Кому дворцы, а большинству лачуги,

Идти в наёмные рабочие, иль слуги…

 

По узким улочкам города пришлось немного поплутать, но через десять минут, машина выехала на бетонную набережную. Наши путешественники вышли из машины.

В полукилометре они увидели длинный пляж, заполненный отдыхающими, на пологом берегу стояло несколько трехэтажных гостиниц, от них к морю вели ступени широких лестниц.

Взяв из багажника машины три тонких покрывала, сумку с продуктами, пошли вдоль жилых домов местных жителей к пляжу.

Спустились по лестнице, выбрали свободное место, неподалеку отдыхала группа молодёжи, расстелили покрывала. Сбросив с себя верхнюю одежду, пошли в море.

 

Под ногами идущих впереди женщин, потрескивали створки мелких ракушек. Идти не больно, тёплые ракушки грели и массировали ступни.

Морская вода была не голубого, а скорее беловатого цвета.

- Это от ракушек, - Валера смотрел, как осторожно ступают в воде Валя, Лида и Шура. - Вода здесь очень полезная для кожи и не такая солёная как в Чёрном море. Азовское море мелкое, идти придётся далеко, пока будет хотя бы по пояс.

 

Шли очень долго.

Женщины не выдержали первые, опустившись на четвереньки, стали плавать. Лида жестами подозвала мужа:

- Как тебе водичка?

- Превосходно и плавать так легко, - ответил Володя.

 

Сколько они были в воде, не засекали. Но когда вышли на берег, все почувствовали сильный голод. Хорошо, с вечера был приготовлен обед. Шашлык приготовленный Алексеем исчезал из большой кастрюли очень быстро. Молодой картофель мелькал в руках, словно теннисный мяч, вот он, а уже нет! Съедены овощи, яблоки.

 

Валера потянулся за трёхлитровым термосом:

- Чай не пил, какая сила!

 

Желая позагорать, Валя, Шура, Лида улеглись на покрывала, а Володя и Валера, полюбовавшись желанными телами своих жён, отошли в сторону, в тень развесистого дерева.

- А Шура заметно поправилась, - заметил Валера, - не зря она называет себя сдобной булочкой. А как интересно ты подшучиваешь над Лидой – Тульский пряник!

 

Оглядывая отдыхающих, Валера вполголоса, словно  не желая огорчать посторонних, выпив глоток чая из кружки, произнёс:

- Не все в России могут себе позволить отдых у моря. У большинства населения уровень жизни продолжает ухудшаться, а неуверенность в завтрашнем дне, повышает градус напряжения в обществе.

В такой ситуации богатенькие, не  должны выставлять на показ всю свою «элитарность», они должны стараться хотя бы визуально быть ближе к простому народу.

Вместо этого они простой народ периодически оскорбляют, обманывают, а их отпрыски из пневматических пистолетов, из окон своих иномарок постреливают. А потом начнут из боевых?

Их жадность и хамство не добавляет у простых людей симпатии к властям и представителям бизнес-элиты. Я опасаюсь того, что обстановка будет ухудшиться, если основная масса населения превратиться в нищих. А понимать этого олигархи не хотят!

России не нужна новая революция. Хотя к этому подталкивают российских либералов Америка и Европа.

Наша история должна власть имущих учить, её полезно хорошо знать верхам. И в особенности молодым мальчикам и девочкам, которым высокопоставленные папы-мамы купили дорогие машины, дав при этом самим своим статусом гарантию их неприкосновенности.

Вот ты сам писал:

Стране богатство олигарх не подарил,

Он о богатстве для страны не говорил.

А новый век, им перспективы открывает,

И богатей об этом точно знает.

 

Национальная идея нам нужна,

Объединит народ, конечно же, она.

И перспективу хочется увидеть,

И никого при этом не обидеть.

 

Но почему так трудно стало нам?

И бедность, почему-то наступает.

Ведём мы счёт олигархическим годам,

Богатым стать, средь нас кто-то мечтает.

 

Но не мечтай о равенстве тотчас,

Коль нищета уже коснулась вас.

 

Володя с Валерой вернулись к своим женщинам и все вместе, ещё несколько раз купались в море.

 

Время до вечера пролетело незаметно.

На обратном пути в станицу Днепровскую, Володя вспомнил рассказ Рыкина о его старом знакомом, поэте Заболло, который очень много писал о  природе Байкала и Сибири.

Анатолий Горбунов, член Союза советских писателей назвал его синеглазым сыном Байкала. Он подчёркивал, что Заболло - это оберег ото лжи, духовных оборотней, которым он отвечал стихами.

Заболло женился второй раз, женщина была красивая, на пятнадцать лет моложе, а по поведению - невоспитанная мигера! Эта стройная и симпатичная женщина «съедала» Заболло поедом.

Однажды на работе, в присутствии Валеры, в кабинете Заболло зазвонил телефон, его жена орала в трубку, что капля варенья упала на палас. Она закатила грандиозный скандал, посыпались унизительные оскорбления.

Заболло покраснел, молча слушал, а потом, отвечая на немой вопрос Валеры сказал:

- Жалко её.

 

Сын Заболло от первой жены не выдержал такого обращения со своим отцом, уехал в неизвестном направлении. Заболло просил своего сына не уходить от них, говорил, что без сына он пропадёт.

Отец связи с сыном не имел, стал его искать. Куда он только не писал, по всему СССР. А вместо участия жены, слышал упреки и оскорбления.

Валера по памяти, прочитал Виноградову стихи Заболло, в которых, поэт практически цитировал слова жены:

 

Да и какой с тебя пиит,

Стихи тоска, сплошные грёзы.

Ведь ты с рождения прибит,

К меже картофельной, навозу.

 

И намотай себе на ус,

По гроб признания не светит.

И как не был карман твой пуст,

В нем и сейчас гуляет ветер.

 

Рыкин давал Виноградову читать сборник стихов Заболло, в памяти Володи остались навсегда эти строки:

 

И мы, любившие когда-то,

Уходим молча, без возврата,

От наших солнечных долин,

Где клевера цветут и тмин.

 

  Виноградов сам написал рассказ о том, что на месте, где стоял Байкальский ЦКК, веками добывали соболя, на месте строящегося посёлка Байкальск собирали ягоду, но в том момент важнее была целлюлоза.

В то время люди верили, что новая технология выработки целлюлозы защитит море – озеро от отравления.

Местные жители рассказывали, что особенно плохо стало на ЦКК, когда олигарх Дарипасков наложил руку.

Заболло тогда писал:

Слепой Байкал я видеть не могу,

Я стал чужим на отчем берегу.

 

         А сколько боли было в его строках:

Мне навеки не вспомнить о грустном,

Но сегодня свалилась напасть.

Как мечтал я в селе захолустном,

В белокаменный город попасть.

 

А красоты Забайкалья поэт Заболло описывал с душой:

И вновь стоим, и вновь я очарован,

Величием хребта Семи Греха.

 

Поэт Заболло искал своего сына много лет. Любящий отец был уверен, что его сын жив, но так и не нашёл. Он старел на глазах.

Много позже, уже в восьмидесятых годах прошлого века, ему пришло письмо из старинного Почаевского монастыря, который находится неподалёку от Львова, что на Западной Украине. Заболло сам рассказывал сыну в детстве об этом монастыре.

В письме настоятеля монастыря было написано, что его сын долго и тяжело болел, он не хотел, чтобы отец знал о его болезни и жалел его.

Перед своей смертью сын понял свою ошибку и то, сколько боли принёс отцу. Он просил настоятеля отправить письмо отцу после его смерти, в котором просил прощения.

Наутро после прочтения письма сына, Заболло проснулся седым.

Оставшееся до дома Рыкиных время в пути, все пассажиры в машине молчали, поглядывая на проплывающие мимо бесконечные поля подсолнечника и пшеницы.

 

Роза, которую Лида выкопала по указанию Тани в саду на хуторе у станицы Днепровской, после посадки у дома Виноградовых, через месяц дала десять бутонов и расцвела.

Цветы были ярко красного цвета.

© Copyright: Владимир Винников, 2019

Регистрационный номер №0447656

от 19 мая 2019

[Скрыть] Регистрационный номер 0447656 выдан для произведения:

 

Выехали к Азовскому морю в восемь. Валера сказал, что если повезёт на переезде, на месте будем через час.

Подъезжая к железнодорожному переезду, Шура, сидевшая на заднем сиденье справа у окна, вскрикнула:

- Как хорошо, переезд открыли, может быть, проскочим без задержки.

 

Так и получилось, впереди недолгая дорога, которую заполнили разговорами.

Женщины стали обсуждать стоимость продуктов, а потом примолкли. Валя стала рассказывать злоключения своей тёти:

- Тяжело ей пришлось, у меня душа болит. Тётя Зина была в Хабаровске очень хорошо обеспечена, её муж работал заместителем начальника железной дороги по строительству.

Какая шикарная квартира была у их сына и у тёти. После развода сына, его квартиру отписали невестке.

Сыну осталась битая машина. Игорь спился, сбичевался, его сначала забрали в Краснодар, там он трепал отцу и матери нервы и «пил кровь» родителей.

Муж от тёти Зины ушёл больной, стал жить в Краснодаре у любовницы. Сын вернулся в Биробиджан, там «сгорел» от водки.

Вскоре муж тёти умер. На хуторе, вы этот дом видели, тётя купила захудалый маленький домик с треснутыми стенами.

Уезжая из Хабаровска, тётя имела при себе двадцать пять тысяч долларов, у них было две хороших автомашины. Олеська и зять разбили эти машины, когда гнали из Владивостока, где-то на повороте перевернулись и обе  разбили.

 Остальные деньги зять пропил. Олеся с ним развелась, бывший муж живёт напротив Зины.

Сестре тёти – Тане, семьдесят восемь, она инвалид детства, помнишь, Лида, как она заставила тебя выкопать в саду для себя розу?

Таня как раба, из-под Зины убирает, выносит её нечеловеческие крики, у Зины опухоль мозга, сама ходить не может. В домике одна комната, это раньше она жила в четырёхкомнатной квартире в центре Хабаровска. После смерти мужа Зина переехала на хутор. 

Олеська, узнав, что она приёмная, стала гулять, бросая свою дочь, стала пить, растратила все деньги. Таня одна работает в огороде, а ведь там сорок одна сотка!

 

Валя замолчала, а Лида вспомнила просьбу Тани:

- Она меня просила приехать в сентябре, говорит, что, видите сколько винограда. Кисти по два килограмма, висят на десятиметровом навесе из труб, у нас словно железнодорожный тоннель, когда идёшь от калитки к дому. Он весь пропадает, но обязательно приезжайте на машине. Наша Олеся – принцесса, в доме и на огороде ничего не делает.

Валера дополнил рассказ жены:

- Я предложил Олесе отремонтировать дом тёти, написал какие материалы нужно купить, но она ничего не купила. А дом из камыша, обложенный кирпичом – лопнул в нескольких местах. Проводка оголена, Володя показал где.

Зина с Олеской ругаются, то она не сварила дочери Златке обед, то поехала в Краснодар, а внучка на бабушкиной шее, просит колбаску, просит сварить суп.

Олеська всегда отвечает, что, вы без меня не могли нажраться?

Её любовника из Хабаровска, перевели в Новороссийск, а там у него обнаружили гепатит, он был очень красивый, умер в 2015 году. Сына Зины, Игоря нашли повешенным в Биробиджане в гараже.

Олеську Зина взяла в роддоме в Тимошевске, через 30 лет об этом соседка проговорилась Олеське. И сейчас эта дочка часто говорит Зине, что ты мне не мать, ты никто.

Она перестала всех нас считать своими родственниками, забыла, кто воспитал, кормил, одевал её, когда родная мать бросила.

Таня ей часто говорит, когда Олеся начинает кричать, что тебе тридцать лет, кем бы ты была после детдома?

Зина дом отписала Олеське, а та отвечает чёрной неблагодарностью, пенсии Зины и Тани берёт себе, купила машину.

Да, Володя, ты ведь видел колодец у Зины во дворе. Это в нём в войну утонул пьяный фашист.

А как я вылечил тётю от криков,  помнишь?

Ты ещё об этом рассказ и стихотворение написал:

В войну фашист в колодце утонул,

Возможно, шнапса лишнего глотнул.

Тётя Валюши, ох, горластая такая,

И как лечить её, Валера точно знает.

 

Вот вечером заходит в её дом,

- Тот немец вылез, говорит о том,

Что голос твой мешает ему спать,

«Яволь» сказал и опустился вниз опять.

Молчала тётя долго, рот открыт,

Чуть слышно она Вале говорит:

- Возможно ли такое? Слёзы градом,

Утром к колодцу и молчит. Отрада!

 

Рассказ Валеры всех нас рассмешил,

Историю он продолжать решил.

Листаем вместе прошлого страницы,

И молодеют сразу наши лица.

 

 А мой Алексей после операции на сердце вышел в отставку. В Тимошевске ему предлагали должность начальника пожарной охраны, а он отказался, пошёл работать водителем пожарной автомашины в МЧС.

 

Валера замолчал, после бесконечного поля, показались жилые строения.

- Вот и Азовск, - сказал Рыкин. - Тут неподалёку аэродром, вот видите, самолёт на постаменте у поворота?

В июне наши соседи ездили сюда, неподалёку есть старый вулкан, в кратере грязь лечебная, друг привёз нам целое ведро.

Мы с Валей вечером, когда дома никого не было, в сарае  намазалась ото лба до пяток и стали гулять по двору.

Стемнело, в калитку заходит наша дочь, вдруг увидела глиняных людей, которые идут к ней навстречу, как ей стало плохо…

Валера несколько секунд помолчал, а потом поморщился и добавил:

- За внучек очень переживаю, как у них всё сложится. Ведь сейчас, при капитализме, нет никакой уверенности в завтрашнем дне. Я вспомнил, как ты, Володя, писал:

Да, выбор есть, профессий очень много,

Свой путь ты видишь гладким и прямым.

К образованию ЕГЭ открыл дорогу,

Хотя оно вдруг стало дорогим.

 

Платить всё больше очень модно стало,

Купил диплом, видна и перспектива.

Вот только места «наверху» так мало,

Зато так много детективного есть чтива.

Учат учиться Западным привычкам,

И очень многих ожидают изменения.

Народам дарят унижающие клички,

И разочарования, и волнения.

 

Кому дворцы, а большинству лачуги,

Идти в наёмные рабочие, иль слуги…

 

По узким улочкам города пришлось немного поплутать, но через десять минут, машина выехала на бетонную набережную. Наши путешественники вышли из машины.

В полукилометре они увидели длинный пляж, заполненный отдыхающими, на пологом берегу стояло несколько трехэтажных гостиниц, от них к морю вели ступени широких лестниц.

Взяв из багажника машины три тонких покрывала, сумку с продуктами, пошли вдоль жилых домов местных жителей к пляжу.

Спустились по лестнице, выбрали свободное место, неподалеку отдыхала группа молодёжи, расстелили покрывала. Сбросив с себя верхнюю одежду, пошли в море.

 

Под ногами идущих впереди женщин, потрескивали створки мелких ракушек. Идти не больно, тёплые ракушки грели и массировали ступни.

Морская вода была не голубого, а скорее беловатого цвета.

- Это от ракушек, - Валера смотрел, как осторожно ступают в воде Валя, Лида и Шура. - Вода здесь очень полезная для кожи и не такая солёная как в Чёрном море. Азовское море мелкое, идти придётся далеко, пока будет хотя бы по пояс.

 

Шли очень долго.

Женщины не выдержали первые, опустившись на четвереньки, стали плавать. Лида жестами подозвала мужа:

- Как тебе водичка?

- Превосходно и плавать так легко, - ответил Володя.

 

Сколько они были в воде, не засекали. Но когда вышли на берег, все почувствовали сильный голод. Хорошо, с вечера был приготовлен обед. Шашлык приготовленный Алексеем исчезал из большой кастрюли очень быстро. Молодой картофель мелькал в руках, словно теннисный мяч, вот он, а уже нет! Съедены овощи, яблоки.

 

Валера потянулся за трёхлитровым термосом:

- Чай не пил, какая сила!

 

Желая позагорать, Валя, Шура, Лида улеглись на покрывала, а Володя и Валера, полюбовавшись желанными телами своих жён, отошли в сторону, в тень развесистого дерева.

- А Шура заметно поправилась, - заметил Валера, - не зря она называет себя сдобной булочкой. А как интересно ты подшучиваешь над Лидой – Тульский пряник!

 

Оглядывая отдыхающих, Валера вполголоса, словно  не желая огорчать посторонних, выпив глоток чая из кружки, произнёс:

- Не все в России могут себе позволить отдых у моря. У большинства населения уровень жизни продолжает ухудшаться, а неуверенность в завтрашнем дне, повышает градус напряжения в обществе.

В такой ситуации богатенькие, не  должны выставлять на показ всю свою «элитарность», они должны стараться хотя бы визуально быть ближе к простому народу.

Вместо этого они простой народ периодически оскорбляют, обманывают, а их отпрыски из пневматических пистолетов, из окон своих иномарок постреливают. А потом начнут из боевых?

Их жадность и хамство не добавляет у простых людей симпатии к властям и представителям бизнес-элиты. Я опасаюсь того, что обстановка будет ухудшиться, если основная масса населения превратиться в нищих. А понимать этого олигархи не хотят!

России не нужна новая революция. Хотя к этому подталкивают российских либералов Америка и Европа.

Наша история должна власть имущих учить, её полезно хорошо знать верхам. И в особенности молодым мальчикам и девочкам, которым высокопоставленные папы-мамы купили дорогие машины, дав при этом самим своим статусом гарантию их неприкосновенности.

Вот ты сам писал:

Стране богатство олигарх не подарил,

Он о богатстве для страны не говорил.

А новый век, им перспективы открывает,

И богатей об этом точно знает.

 

Национальная идея нам нужна,

Объединит народ, конечно же, она.

И перспективу хочется увидеть,

И никого при этом не обидеть.

 

Но почему так трудно стало нам?

И бедность, почему-то наступает.

Ведём мы счёт олигархическим годам,

Богатым стать, средь нас кто-то мечтает.

 

Но не мечтай о равенстве тотчас,

Коль нищета уже коснулась вас.

 

Володя с Валерой вернулись к своим женщинам и все вместе, ещё несколько раз купались в море.

 

Время до вечера пролетело незаметно.

На обратном пути в станицу Днепровскую, Володя вспомнил рассказ Рыкина о его старом знакомом, поэте Заболло, который очень много писал о  природе Байкала и Сибири.

Анатолий Горбунов, член Союза советских писателей назвал его синеглазым сыном Байкала. Он подчёркивал, что Заболло - это оберег ото лжи, духовных оборотней, которым он отвечал стихами.

Заболло женился второй раз, женщина была красивая, на пятнадцать лет моложе, а по поведению - невоспитанная мигера! Эта стройная и симпатичная женщина «съедала» Заболло поедом.

Однажды на работе, в присутствии Валеры, в кабинете Заболло зазвонил телефон, его жена орала в трубку, что капля варенья упала на палас. Она закатила грандиозный скандал, посыпались унизительные оскорбления.

Заболло покраснел, молча слушал, а потом, отвечая на немой вопрос Валеры сказал:

- Жалко её.

 

Сын Заболло от первой жены не выдержал такого обращения со своим отцом, уехал в неизвестном направлении. Заболло просил своего сына не уходить от них, говорил, что без сына он пропадёт.

Отец связи с сыном не имел, стал его искать. Куда он только не писал, по всему СССР. А вместо участия жены, слышал упреки и оскорбления.

Валера по памяти, прочитал Виноградову стихи Заболло, в которых, поэт практически цитировал слова жены:

 

Да и какой с тебя пиит,

Стихи тоска, сплошные грёзы.

Ведь ты с рождения прибит,

К меже картофельной, навозу.

 

И намотай себе на ус,

По гроб признания не светит.

И как не был карман твой пуст,

В нем и сейчас гуляет ветер.

 

Рыкин давал Виноградову читать сборник стихов Заболло, в памяти Володи остались навсегда эти строки:

 

И мы, любившие когда-то,

Уходим молча, без возврата,

От наших солнечных долин,

Где клевера цветут и тмин.

 

  Виноградов сам написал рассказ о том, что на месте, где стоял Байкальский ЦКК, веками добывали соболя, на месте строящегося посёлка Байкальск собирали ягоду, но в том момент важнее была целлюлоза.

В то время люди верили, что новая технология выработки целлюлозы защитит море – озеро от отравления.

Местные жители рассказывали, что особенно плохо стало на ЦКК, когда олигарх Дарипасков наложил руку.

Заболло тогда писал:

Слепой Байкал я видеть не могу,

Я стал чужим на отчем берегу.

 

         А сколько боли было в его строках:

Мне навеки не вспомнить о грустном,

Но сегодня свалилась напасть.

Как мечтал я в селе захолустном,

В белокаменный город попасть.

 

А красоты Забайкалья поэт Заболло описывал с душой:

И вновь стоим, и вновь я очарован,

Величием хребта Семи Греха.

 

Поэт Заболло искал своего сына много лет. Любящий отец был уверен, что его сын жив, но так и не нашёл. Он старел на глазах.

Много позже, уже в восьмидесятых годах прошлого века, ему пришло письмо из старинного Почаевского монастыря, который находится неподалёку от Львова, что на Западной Украине. Заболло сам рассказывал сыну в детстве об этом монастыре.

В письме настоятеля монастыря было написано, что его сын долго и тяжело болел, он не хотел, чтобы отец знал о его болезни и жалел его.

Перед своей смертью сын понял свою ошибку и то, сколько боли принёс отцу. Он просил настоятеля отправить письмо отцу после его смерти, в котором просил прощения.

Наутро после прочтения письма сына, Заболло проснулся седым.

Оставшееся до дома Рыкиных время в пути, все пассажиры в машине молчали, поглядывая на проплывающие мимо бесконечные поля подсолнечника и пшеницы.

 

Роза, которую Лида выкопала по указанию Тани в саду на хуторе у станицы Днепровской, после посадки у дома Виноградовых, через месяц дала десять бутонов и расцвела.

Цветы были ярко красного цвета.

 

Время

В парке аттракционов