Встреча

Скоростной поезд Моршанск – Ростов-на-Дону прибыл на вокзал  ровно в 7-40 часов. Из тамбура вагона №9 на перрон гуськом посыпались люди с вещами. Вначале за молодой проводницей вывалилось тело тёти Фени, бесформенное, неповоротливое,  ликом выражающее солнечное настроение и лучистые мысли. С перекинутыми через плечо двумя белыми мешками из-под муки и огромным деревянным чемоданом в левой руке оно твёрдо и уверенно ступило на вольную Донскую землю. Первая, кто оценил её внешность, была бездомная дворняга, которая, огибая тётушку, сделала большой полукруг, мотнула пару раз хвостом, то ли в знак уважения сытым моршанским телесам, то ли от брезгливости увиденного. Затем на перрон по очереди ступили дядя Коля с бегающими полупьяными глазами и лёгкими пакетами в руках, следом за ним налегке, без ручной клади – лупоглазый Витька, очкарик Серёжка, носатый Игорь и маленькие, обворожительные  девочки Вера, Надежда и Любовь.

Виктор Серёдкин, осмотрев издали стаю родственников, подумал про себя:

-Припёр их дьявол.., я же просил, чтобы тётка одна ехала. Чем я их кормить буду? И куда они спать лягут ?

Потоптавшись некоторое время в нерешительности у скамейки, перед входом в здание вокзала, он решил-таки  рвануть с места, как спринтер со старта, навстречу  родственникам и на ходу состряпать что-нибудь этакое доброе, приятное и радостное в глазах, дабы глубоко-глубоко укрыть под колотящееся сердце  свои тяжкие мысли, душевные страдания, дурное настроение, скверное расположение духа и вымученный в  раздумиях прогноз своей будущности.

-Ой, здрасте, мои до-рро-ги-е ! – С трудом заломив на лице умилительную улыбку, завопил на бегу Виктор.

Отряд родственников во главе с тётей Феней обернулся на крик и увидел лавирующего по, перрону в потоке людей, и спотыкающегося Виктора. Не выдержавшая разлучных страданий тётя Феня бросила чемодан с мешками и первая рванула ему навстречу:

- Витюля, родной мой ! Кровиночка наша ! Племянничек! Дорогуша!

Подбежав, Виктор хотел что-то ещё сказать и открыл, было, свой артикулярный рот, но, оказавшись в мощных руках любимой тётки, не смог закрыть его, ибо объятия любимой тётушки вобрали в себя тонкую его фигурку, да так ёмко и цепко, что спёрло дыхание и захрустели кости грудной клетки.

К слепленной композиции из двух человеческих тел подбежали маленькие крошки: Вера, Надежда, Любовь и с визгом облапили старшего брата за ноги. Виктор Павлович подумал, что ему пришли кронты. Тётка, глухо бася, с растекающимися по щекам слезами, крепко сжимая тонкое тельце, вопила что есть моченьки:

- Витюньчик, мальчик мой, кровь наша, надежда и опора семьи….дорогой мой…

Наблюдавший издали дядя Коля, подкурив сигарету, исподлобья, изучающими глазами поглядывал на упражнения своей супруги и перебирал в себе мысли:

- Вот стерва, изуродует же этого мудака,….. самогон в мешке чуть не разлила…., а Витька-то в прикиде, рубашечка новенькая, брюки отглаженные, хорошо гадёныш, живёт, наверное, ну, щас мы его месяца на два опустим на хлеб и воду….ничего переживёт, перетопчется…….

-Тётушка, дорогая, люблю…., о-ох, чёрт возьми, больно то как, у-ух,… узнаю родствунную руку..,- пытаясь схватить ртом воздух, выдавливал из себя Виктор череду бессвязных слов. – Дайте, о-ох….., хоть  на племяшек посмотреть..,  фу- ты….. .

Расчувствовавшаяся тётя Феня, наконец-то, пришла в себя и отпустила дрожащее тело Виктора. Тот, держась за плечо мощной тётушки глубоко вздохнув и, восстановив затуманенный рассудок, залепетал неузнаваемым для себя голосом, издающий полухрип и притуплённый фальцет:

-Деточки вы мои, солнышки, как выросли……

Дальше было всё как по сценарию: обнявшейся гурьбой тётка, девочки и Витька, смеясь, и перебивая друг друга, подошли к дяде Коле, Витьке, Игорю и Серёжке. По–мужски сухо обнялись. Дядя Коля достал из мешка бутылку самогона, отпил из горла и предложил смущённому Виктору. Тот долго отказывался, нервно улыбаясь, мотая головой и хлопая себя в грудь руками, но потом, узнав из дядиных уст, что родственники будут у него гостевать два месяца, судорожно выхватил бутылку из рук дяди Коли и глотками, булькая и кавтая, влил в себя ёмкую дозу шестидесятиградусной жидкости.

-Да што, там… приехали-таки, приехали…, - утираясь рукой, заговорил, вспотевший от новостей Витька.- Ну, что же …город вам покажу…. На море свожу…, поговорим по-родственному, ну, там выпьем, закусим. …

- Ой, Витечка, дорогой мой, не стесним ли мы тебя, а то свалились на твою голову…

- Да, ладно там, тётя, всё нормально…., отдыхайте.

- Колька, смотри мне, вот только забухай, а то взял за моду, как в гостях, так и в запой уходит. Людям мебель ломает, тарелки бьёт и соседей избивает…, попробуй только здесь накуралесить….

Виктор затоптался на месте.  Руки и ноги у него дрожали…..

- Ну чё там тётя Шура, дядя Коля отдыхать же приехал…. С кем не бывает….Житейское всё это…

- В прошлом годе у свояка были в гостях, так он ему, сволочь, в кровь лицо избил, руку сломал….голову тубареткой пробил, смотри мне! Попробуй только !

Виктор беспорядочно захлопал ресницами глаз и испуганно посмотрел на ухмыляющуюся физиономию дяди Коли.

-Дядя Витя, а у вас дома есть компьютер, интернет?

-Есть, однако, да сейчас не работает…..

- Ничего, племянничек, починим, у нас Серёжка с Игорьком, страсть, как любят по ночам сидеть за тырнетом….кричат иной раз в экран кулаками лупят, все в батьку пошли. Смотрите, пацаны, я и вас предупреждаю…

- Мама, почините только…

 У Виктора Павловича слегка закружилась голова, начали потеть ладони и деревенеть ноги…. Он перестал топтаться. Тупо смотря вниз, сдавленно пробубнил:

- Ну что, родные мои, пошли что ли.

-Так, Витёк, хватай мешки, чемоданы. А ты, алкоголик, брось свою дымилку и пошёл вперёд, - я сказала.

По перрону, дружно зашлёпала вся прибывшая в Ростов-на-Дону родня Виктора, пугая прохожих громкими разговорами о счастье городской жизни, будущем бесплатном отдыхе и великолепии городских пейзажей Донской столицы. Бедный Виктор, сгибаясь под тяжёлыми тёткиными мешком, вяло отвечая на бестолковые вопросы родни, шёл и молил судьбу, чтобы ему не встретились на пути его, друзья близкие, знакомые, товарищи по работе. Но сегодня рок событий был к нему немилосерден. Наказания сыпались за наказаниями. На выходе с перрона, перед дверями в здание вокзала, навстречу гурьбе счастливых родственников выскочила с небольшим чемоданчиком тонконогая в короткой юбке его начальница, директор по коммерческим вопросам Лидия Павловна. И тут, как назло, тётка, поворачиваясь к дверям вокзала зацепила чемоданом розовые колготки директору и сделала ей затяжку на самом видном месте, ближе к правому бедру.

-Женщина, осторожнее, вы мне колготки порвали….

- Да пошла ты….., у самой что…… повылазило…краем ходи….

Начальница гневно обдала взглядом тёткину нестройную фигуру, затем перевела глаза на испуганную физию Виктора. Обомлевший подчинённый с двумя мешками в связке через плечо стоял и пытался слепить на лице застенчивую улыбку….. Естественно, ему это не удалось. Мешки тянули к низу… Сгорбленный под тяжестью, он стоял и лупал глазами, пытаясь хоть как-то оправдаться:

- Да, то с деревни родственники приехали, сами понимаете на мир смотрят через призму сельского хозяйства и животноводства… Не обижайтесь, я возмещу потери.

- У вас зарплаты на них не хватит…., дорогой Виктор Павлович ! – резко ответила начальница и сверкнув глазами, и ловко этак повернувшись на каблуках, стала удаляться по перрону.

- Ну, вот, завтра вызовет на ковёр и заставит заявление – по собственному - писать, -сделал про себя грустное заключение Виктор Павлович. - И надо было ей, гадюке, именно сегодня припереться на этот гадюшный перрон ! Чёрт бы побрал этот Моршанск с его моршанскими замашками  !

Убитый свалившимися на него бедами, Виктор Павлович шёл и думал, как это всё-таки счастье, когда родичи живут далеко-далеко, например, где-нибудь на Камчатке или Чукотке. И чтобы ни одно душа не смогла до него доехать. Но тут поток добрых мыслей прервал очкастый Серёжка:

-Дядя Витя, мы тут с братом решили у вас на зиму остаться, колледж поступим, учиться будем, мама нам уже разрешила, вы нам компьютер почините, а ?……