ТРУДНО БЫТЬ ФЕЕЙ - 2.

28 марта 2014 - Ольга Токарева

"Никому не нужны Феи-пенсионерки. Золюшка, и та, давно не заглядывает в мой уютный сказочный домик…" - тут грустные мысли прервал ожесточённый стук. Так тарабанить могла только нежная крестница!
"И зачем только я вспомнила про это несказочное чудовище? Помяни чуму – она тут, как тут! А у меня пенсия и капуста на сказочных грядках…" – надо идти открывать дверь, а то ведь вышибет, раз природа не обделила крестницу силушкой. Ещё бы ума! Но, природе виднее, кому что раздавать, мне, например, выдала Золюшку, а ей? Меня!
Вот её сестричка, Лерка, та – чудовище умное, красивое. Сказочное! Двери не вынесет, только мозг. При этом, в отличие от Золюшки, прекрасно обходится без Феи-крёстной.
Кто-нибудь, снимите меня … Нет – снимите с меня эту обузу:
- Проходи, милая крестница, будь как дома! – как будто чудовищу было нужно моё приглашение: протопала мимо, не глядя, забралась на кушетку и рыдает. А состояние обивки от этого, явно, не улучшается … И слёзы такие крупные, как горошины.
– Расскажи, крестница, что за горе тебя постигло? - а лучше прекрати рыдать, бархат обивки уже промок и скукожился… - но это – мысли, а вслух – я сама приветливость и понимание. Сейчас ещё полотенце махровое подложу крестнице, может и спасу кушетку … Или, сразу, свинью ей подложить? Зря я расколдовала Золюшку!
- Зря ты меня рааааасколдовааалаааа … - так? Это же моя реплика?
- Ты чего мне обивку портишь, слезоточивый газ тебе в помощь! – о, слёзы крестницы моментально высохли, глаза злобно сверкают … коготочки наманикюренные в кушетку вцепились… Бедная обивка! Триста лет продержалась, столько рыцарей повидала (не считая принцев, королей и прочих сказочных особей мужского пола), а сейчас, прямо слышу треск рвущихся волокон… По нервам резануло! Где моя волшебная палочка?
- Где твоя грёбаная волшебная палка? Быстро заколдуй меня обратно! – это что, новая фишка, повторять вслух мои реплики?
- Я тебя счаз так заколдую, ты у меня вылетишь быстро из гнезда! – и машинально взмахиваю рукой … Крестница исчезла? – надо же, а ведь и без палочки получилось! И без заклинаний? Куда я её спровадила? Потом разберусь, в этом мире бесследно ничего не исчезает, особенно Зло, тьфу – Золюшки. А пока пойду, капусту полью…
********
Юная воробьишка была ещё желторотой, оттого не признавала первое воробьиное правило: "в гнезде клювом не щёлкают". Остальные птенцы были нормальные прожоры, цепко хватали принесённых родителями жучков-червячков, а она вечно роняла корм под ноги, погружённая в мысли.
- Недокормыш, вот в кого ты такая? – вздыхала строгая мама-воробьиха, отбирая очередного, изрядно поклёванного, упитанного жучка у ненасытных детишек и возвращая его в клюв любимице, которая снова его роняла, так что родительнице становилось страшно – как её птенчик, такой невнимательный, переживёт зиму? Папа-воробей ничего не говорил, но старался присматривать за дочуркой, которая, едва научившись летать, пикировала из гнезда по отвесной, скрывалась среди деревьев и бесстрашно изучала большой парк. Для неё, как и для всех воробьёв, окружающий мир был розовый, а когда он становился пугающе-синим, она возвращалась домой и приносила маме подарки - разноцветные бусинки, пёрышки.
- Нет, чтобы что полезное … Ох, слёток! – ворчала мама-воробьиха, занятая высиживанием очередного выводка. – Когда ты поумнеешь?
Но её птенчику было некогда, ведь по вечерам в их парке играл духовой оркестр. Любопытная воробьишка, пыталась повторять мелодии, но у неё получалось только "джив-джив-джив". Но больше всего ей понравился человек, по взмаху которого начинали звучать инструменты. Отчего он был ей так знаком?
Этого птица не могла вспомнить, как не понимала, что же её влечёт сильнее: мелодия или тот, кто руководил оркестром.
********
- Здравствуйте, добрая Фея! – какой приветливый голосок, какая улыбка. Какие яркие блики на коротко постриженных рыжих волосах – идиллия и пастораль. Вот только искорки в зелёных глазах всё портят:
- Проходи, милая Лерка! Будь как дома! – быстро задвигаю кушетку в дальний угол. И стулом обойдётся! На этой древней изящной конструкции долго не высидишь.
- В Вашем доме, добрая Вы наша Фея – небезопасно… Может быть, поговорим на свежем воздухе? – так и знала, что с появлением Лерки у нас возникнет проблема! Ещё бы знать, где моя крестница, чтобы надёжно и быстро избавиться от всех проблем, скопом.
- Кажется, у нас проблема? – и эта туда же? Мои реплики… Они – мои! А не сестричек!
- О чём ты, дитя? – делаю невинные глазки, а сама, как бы невзначай, беру в руки волшебную палочку.
- Не советую применять Ваше сказочное оружие, добрая Фея! Это проблемы не решит. Всех не заколдуете!
- Отчего же? Мир мне только спасибо скажет… - взмах палочки, треск…
- Что, не работает? – смеётся Лерка, - Волшебство, оно коварно, и действует только на незащищённых. А у меня чёрный пояс за перевоспитание троллей, и, в нагрузку к нему, иммунитет от колдовства, на год. И только одна сестричка! Так что – поговорим об этом? Или сразу начать разрушать Ваш уютный мирок? Золюшкины свинопасы уже на капустных грядках, а мой принц скоро подгребёт, только укачает кое-кого. А потом и Вас укачает! Сколько Вы продержитесь?
- Чхать мне и на свинопасов, и на принцев…
- А на прессу? – о, какое коварство. Представляю реакцию добропорядочного фейского сообщества на публикации в местных сказочных изданиях с кричащими заголовками: "Месть доброй Феи!". Дисквалифицируют пожизненно, то есть – навечно, раз я бессмертна.
- Я не знаю, где искать крестницу! Пыталась уже, но не могу вспомнить…
********
Часами воробьишка следила за руками дирижёра, она заранее знала каждый его жест. От отчаянных попыток вспомнить, сердце птицы начинало биться учащённо. Стук сердца сливался с музыкой, при звуках которой она замирала, забывая про всё.
- Уж лучше бы ты начала вить своё гнездо, лето быстро пройдёт, и твоя музыка перестанет звучать. - как каждая мать, воробьиха желала дочери счастья.
Но дочь не верила, что дирижёр исчезнет, а зря: когда с деревьев начали облетать листья, в парке вечерами стало тихо. Мелодии больше не звучали, и напрасно она звала: "джив-джив". Ей стало нечего вспоминать, и не для чего жить.
- Я найду свою музыку! – заявила наша воробьишка, хотя, проще было свить гнездо и в нём дождаться лета, как и советовала ей мудрая мама.
Шло время, повзрослевшая птица открывала для себя мир за воротами парка. В огромном городе она обнаружила массу интересного, в том числе здание с вывеской: "Филармония", хотя читать воробьишка не умела. Или, просто забыла, то, что умела раньше?
********
- Она всё забыла, даже меня! – голос Лерки дрогнул при виде взъерошенного комка перьев. – Как ты могла превратить её в обыкновенного воробья? - от огорчения, Лерка даже перешла со мной на "ты". Переживает!
- Не рви мне сердце, дорогая! Это – моя вина… - стараюсь быть сдержанной, но получается плохо: устала ворошить прошлое, докапываясь до сути. Устала понимать, что быть доброй Феей непросто. Я уже так устала от сказок! Наверное, эта будет с плохим концом …
Гоню непрошеные мысли, чтобы ответить на вопрос Лерки:
- Ты сможешь её расколдовать? - святая, и такая настойчивая наивность:
- А что толку? Всё гораздо сложнее, ведь, фактически я не заколдовывала Золюшку, а пожелала ей вылететь из гнезда.
- Тогда надо посмотреть, что по этому поводу написано в книге "Добрая Фея. Практическое пособие по прикладной магии". Хотя, это же ты её написала? Перепишешь инструкцию, на крайний случай?
- На крайний случай, я тебя превращу в кошку, и пусть выживает сильнейший! – смеюсь беззлобно, представляя эту парочку вместе: греющаяся под осенним солнышком красивая рыжая кошка, бдительно наблюдает за вечно растрёпанной воробьихой, имеющей привычку совать свой клюв туда, куда её совсем не просили.
- Завязывай мечтать, добрая Фея! Время идёт…
********
Без дирижёра мир воробьишки стал даже не синим, а серым, и короткие осенние дни она теперь проводила на широких карнизах здания филармонии, вслушиваясь в мелодичные звуки, рассматривая входящих и выходящих из здания людей.
Именно по знакомым жестам она и нашла своего дирижёра, узнав его безошибочно. И мир снова стал розовым, когда она летела рядом, оставаясь незаметной, пока мужчина не скрылся в подземном переходе, куда воробьишке вход был заказан – переход облюбовали голуби, встретившие её недружелюбно, и пришлось улетать восвояси, в серый и одинокий мир. Но, на следующий день, она дождалась дирижёра на площади перед филармонией. И стала встречать и провожать его каждый день, даже когда зарядили противные дожди, а потом выпали первые белые хлопья снега.
Одинокая, нахохлившаяся птица, сидела и упрямо ждала, оживляясь только при виде своего дирижёра. Наверное, сердце воробьишки, было слишком чутким к вселенской гармонии, и не признавало понятие "забыть"? Вот только в этот день холод был особенно сильным, разрушающим любую гармонию …
********
- Я уже не могу смотреть это серое, безнадёжное кино. Когда ты найдёшь способ вернуть её мне? – как я понимаю Лерку, самой уже невмоготу любоваться на крестницу, в её нынешнем, непрезентабельном, птичьем облике.
- Потерпи немного, думаю, она скоро всё сама вспомнит и вернётся! – утешать других мы, добрые Феи умеем. Кто бы нас утешил? - Пойду, перепишу главу в книге… А ты тут бди, что-то мне не нравится сегодняшний день. И зябко как то! Будешь глинтвейн?
- Буду … Мне тоже сегодня хочется тепла. Скорей бы она вернулась!
********
Дирижёр устало брёл по улице, не обращая внимания на сопровождающую его птицу, он её попросту не замечал, как и того, что гололёд превратил дорогу в смертельную ловушку, потому рассеянно ступил на пешеходный переход…
********
- Феяяяя! – отчаянный крик Лерки, и я кинулась на этот крик, сжимая в руках кувшин с горячим глинтвейном… И выплеснула обжигающе-красную жидкость прямо в несказочный серый мир, шагнув туда с пустым кувшином, не думая о последствиях, забыв, что нельзя вмешиваться в людские дела, не увидев, как за мной метнулась рыжая кошка…
********
Человек отшатнулся от серо-коричневого комка, летящего ему прямо в лицо с отчаянным "чррр-чрр" … Мир людей слишком медленный для птиц, и у неё было достаточно времени, чтобы понять - остановить машины собой невозможно.
Чужой мир людей? Нет, он её, она – человек, только забыла об этом. А сейчас, предупредив дирижёра воробьиным сигналом "опасность", и, для надёжности, ударив человека крыльями, от столкновения с его телом, вспомнила всё, мгновенно разучившись летать.
Мужчина, от удара машинально шагнув назад, задержал остальных пешеходов, и, не сумевшая затормозить на гололёде машина, пролетела мимо толпы, врезавшись в столб.
Никого не коснувшаяся, остановившаяся беда, крики испуганных людей, нарастающий вой сирен "скорых" - какофония звуков, и в этой суете никто не обратил внимания на растерянного человека, рассматривающего птицу, оцепенело лежащую в дымящейся кроваво-красной луже у его ног.
********
- И что мне с тобой делать? – стою в толпе, наблюдаю за ситуацией и единственное желание – треснуть кувшином по голове неразумной крестницы, не желающей превращаться в человека. - Что за упорство, Золюшка? Или ты пропиталась алкогольными парами из вкусной лужи? – ага, услышала мой ехидный голос, вон, крылья дрогнули слегка. Но, лежит, наблюдает за склонившимся мужчиной. Получает от ситуации удовольствие!
- Она так вечно пролежит, она - может… А потом простудится, раз глинтвейн остывает, а на улице отнюдь - не лето! - это увязавшаяся за мной Лерка, шипит возмущённо, - Сейчас я оживлю сестричку! Нечего затягивать финал! – и рыжая кошка, быстрым движением лапы, выхватывает воробьишку из лужи, брезгливо отряхиваясь и протягивая её мне со словами:
- Может, сожрать сестричку?
- Меня Людоед не сожрал… А вы и подавно, не сможете! - какой же у Золюшки вредный тон, и сама она – жуткая, упитанная вредина.
- Это он зря! Тебя давно пора сожрать! – в один голос орём с Леркой, принявшей уже знакомый человеческий облик, и обнимаем, наконец-то возвратившуюся, упрямицу.
- Юбку из-за вас угваздала, а она новая, кожаная … Интересно, твой глинтвейн можно вывести с кожи? Испортили мне такую замечательную концовку:
********
"Неподвижная маленькая птица показалась ему такой одинокой, что дирижёр, приняв решение, решительно распахнул куртку, прижимая воробьишку к груди и вдруг почувствовал, как сердце птицы остановилось. Но через мгновение забилось в до боли знакомом ритме. Ритме его сердца."
********
- Банальная концовка! – сердито выпаливает Лерка.- Не люблю такие!
- И что было бы дальше, милая крестница? – смеюсь, представляя: квартира дирижёра, клетка… специальный корм для воробьёв. Чуть что – сразу клювом в глаз.
- Так я вам и сказала! – парирует упрямица. – Одной - концовка не нравится и собственный принц не подходит. Вторая – нечуткая и одинокая Фея-пенсионерка! С вами - не то что, воробьихой, - людоедкой станешь!
- Ты - просто мечта любого Людоеда, Золюшка! – легонько взмахиваю волшебной палочкой, в смысле – кувшином, раз привычный атрибут остался в сказочном домике, якобы, нечаянно, попадая по лбу крестнице, и командую: - Домой!
- А интересно, какой диеты придерживаются дирижёры? – грустно оглядывается на мужчину моя крестница, потирая ушибленный лоб… Но это – совсем другая история!

Регистрационный номер №0204722

от 28 марта 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0204722 выдан для произведения: "Никому не нужны Феи-пенсионерки. Золюшка, и та, давно не заглядывает в мой уютный сказочный домик…" - тут грустные мысли прервал ожесточённый стук. Так тарабанить могла только нежная крестница!
"И зачем только я вспомнила про это несказочное чудовище? Помяни чуму – она тут, как тут! А у меня пенсия и капуста на сказочных грядках…" – надо идти открывать дверь, а то ведь вышибет, раз природа не обделила крестницу силушкой. Ещё бы ума! Но, природе виднее, кому что раздавать, мне, например, выдала Золюшку, а ей? Меня!
Вот её сестричка, Лерка, та – чудовище умное, красивое. Сказочное! Двери не вынесет, только мозг. При этом, в отличие от Золюшки, прекрасно обходится без Феи-крёстной.
Кто-нибудь, снимите меня … Нет – снимите с меня эту обузу:
- Проходи, милая крестница, будь как дома! – как будто чудовищу было нужно моё приглашение: протопала мимо, не глядя, забралась на кушетку и рыдает. А состояние обивки от этого, явно, не улучшается … И слёзы такие крупные, как горошины.
– Расскажи, крестница, что за горе тебя постигло? - а лучше прекрати рыдать, бархат обивки уже промок и скукожился… - но это – мысли, а вслух – я сама приветливость и понимание. Сейчас ещё полотенце махровое подложу крестнице, может и спасу кушетку … Или, сразу, свинью ей подложить? Зря я расколдовала Золюшку!
- Зря ты меня рааааасколдовааалаааа … - так? Это же моя реплика?
- Ты чего мне обивку портишь, слезоточивый газ тебе в помощь! – о, слёзы крестницы моментально высохли, глаза злобно сверкают … коготочки наманикюренные в кушетку вцепились… Бедная обивка! Триста лет продержалась, столько рыцарей повидала (не считая принцев, королей и прочих сказочных особей мужского пола), а сейчас, прямо слышу треск рвущихся волокон… По нервам резануло! Где моя волшебная палочка?
- Где твоя грёбаная волшебная палка? Быстро заколдуй меня обратно! – это что, новая фишка, повторять вслух мои реплики?
- Я тебя счаз так заколдую, ты у меня вылетишь быстро из гнезда! – и машинально взмахиваю рукой … Крестница исчезла? – надо же, а ведь и без палочки получилось! И без заклинаний? Куда я её спровадила? Потом разберусь, в этом мире бесследно ничего не исчезает, особенно Зло, тьфу – Золюшки. А пока пойду, капусту полью…
********
Юная воробьишка была ещё желторотой, оттого не признавала первое воробьиное правило: "в гнезде клювом не щёлкают". Остальные птенцы были нормальные прожоры, цепко хватали принесённых родителями жучков-червячков, а она вечно роняла корм под ноги, погружённая в мысли.
- Недокормыш, вот в кого ты такая? – вздыхала строгая мама-воробьиха, отбирая очередного, изрядно поклёванного, упитанного жучка у ненасытных детишек и возвращая его в клюв любимице, которая снова его роняла, так что родительнице становилось страшно – как её птенчик, такой невнимательный, переживёт зиму? Папа-воробей ничего не говорил, но старался присматривать за дочуркой, которая, едва научившись летать, пикировала из гнезда по отвесной, скрывалась среди деревьев и бесстрашно изучала большой парк. Для неё, как и для всех воробьёв, окружающий мир был розовый, а когда он становился пугающе-синим, она возвращалась домой и приносила маме подарки - разноцветные бусинки, пёрышки.
- Нет, чтобы что полезное … Ох, слёток! – ворчала мама-воробьиха, занятая высиживанием очередного выводка. – Когда ты поумнеешь?
Но её птенчику было некогда, ведь по вечерам в их парке играл духовой оркестр. Любопытная воробьишка, пыталась повторять мелодии, но у неё получалось только "джив-джив-джив". Но больше всего ей понравился человек, по взмаху которого начинали звучать инструменты. Отчего он был ей так знаком?
Этого птица не могла вспомнить, как не понимала, что же её влечёт сильнее: мелодия или тот, кто руководил оркестром.
********
- Здравствуйте, добрая Фея! – какой приветливый голосок, какая улыбка. Какие яркие блики на коротко постриженных рыжих волосах – идиллия и пастораль. Вот только искорки в зелёных глазах всё портят:
- Проходи, милая Лерка! Будь как дома! – быстро задвигаю кушетку в дальний угол. И стулом обойдётся! На этой древней изящной конструкции долго не высидишь.
- В Вашем доме, добрая Вы наша Фея – небезопасно… Может быть, поговорим на свежем воздухе? – так и знала, что с появлением Лерки у нас возникнет проблема! Ещё бы знать, где моя крестница, чтобы надёжно и быстро избавиться от всех проблем, скопом.
- Кажется, у нас проблема? – и эта туда же? Мои реплики… Они – мои! А не сестричек!
- О чём ты, дитя? – делаю невинные глазки, а сама, как бы невзначай, беру в руки волшебную палочку.
- Не советую применять Ваше сказочное оружие, добрая Фея! Это проблемы не решит. Всех не заколдуете!
- Отчего же? Мир мне только спасибо скажет… - взмах палочки, треск…
- Что, не работает? – смеётся Лерка, - Волшебство, оно коварно, и действует только на незащищённых. А у меня чёрный пояс за перевоспитание троллей, и, в нагрузку к нему, иммунитет от колдовства, на год. И только одна сестричка! Так что – поговорим об этом? Или сразу начать разрушать Ваш уютный мирок? Золюшкины свинопасы уже на капустных грядках, а мой принц скоро подгребёт, только укачает кое-кого. А потом и Вас укачает! Сколько Вы продержитесь?
- Чхать мне и на свинопасов, и на принцев…
- А на прессу? – о, какое коварство. Представляю реакцию добропорядочного фейского сообщества на публикации в местных сказочных изданиях с кричащими заголовками: "Месть доброй Феи!". Дисквалифицируют пожизненно, то есть – навечно, раз я бессмертна.
- Я не знаю, где искать крестницу! Пыталась уже, но не могу вспомнить…
********
Часами воробьишка следила за руками дирижёра, она заранее знала каждый его жест. От отчаянных попыток вспомнить, сердце птицы начинало биться учащённо. Стук сердца сливался с музыкой, при звуках которой она замирала, забывая про всё.
- Уж лучше бы ты начала вить своё гнездо, лето быстро пройдёт, и твоя музыка перестанет звучать. - как каждая мать, воробьиха желала дочери счастья.
Но дочь не верила, что дирижёр исчезнет, а зря: когда с деревьев начали облетать листья, в парке вечерами стало тихо. Мелодии больше не звучали, и напрасно она звала: "джив-джив". Ей стало нечего вспоминать, и не для чего жить.
- Я найду свою музыку! – заявила наша воробьишка, хотя, проще было свить гнездо и в нём дождаться лета, как и советовала ей мудрая мама.
Шло время, повзрослевшая птица открывала для себя мир за воротами парка. В огромном городе она обнаружила массу интересного, в том числе здание с вывеской: "Филармония", хотя читать воробьишка не умела. Или, просто забыла, то, что умела раньше?
********
- Она всё забыла, даже меня! – голос Лерки дрогнул при виде взъерошенного комка перьев. – Как ты могла превратить её в обыкновенного воробья? - от огорчения, Лерка даже перешла со мной на "ты". Переживает!
- Не рви мне сердце, дорогая! Это – моя вина… - стараюсь быть сдержанной, но получается плохо: устала ворошить прошлое, докапываясь до сути. Устала понимать, что быть доброй Феей непросто. Я уже так устала от сказок! Наверное, эта будет с плохим концом …
Гоню непрошеные мысли, чтобы ответить на вопрос Лерки:
- Ты сможешь её расколдовать? - святая, и такая настойчивая наивность:
- А что толку? Всё гораздо сложнее, ведь, фактически я не заколдовывала Золюшку, а пожелала ей вылететь из гнезда.
- Тогда надо посмотреть, что по этому поводу написано в книге "Добрая Фея. Практическое пособие по прикладной магии". Хотя, это же ты её написала? Перепишешь инструкцию, на крайний случай?
- На крайний случай, я тебя превращу в кошку, и пусть выживает сильнейший! – смеюсь беззлобно, представляя эту парочку вместе: греющаяся под осенним солнышком красивая рыжая кошка, бдительно наблюдает за вечно растрёпанной воробьихой, имеющей привычку совать свой клюв туда, куда её совсем не просили.
- Завязывай мечтать, добрая Фея! Время идёт…
********
Без дирижёра мир воробьишки стал даже не синим, а серым, и короткие осенние дни она теперь проводила на широких карнизах здания филармонии, вслушиваясь в мелодичные звуки, рассматривая входящих и выходящих из здания людей.
Именно по знакомым жестам она и нашла своего дирижёра, узнав его безошибочно. И мир снова стал розовым, когда она летела рядом, оставаясь незаметной, пока мужчина не скрылся в подземном переходе, куда воробьишке вход был заказан – переход облюбовали голуби, встретившие её недружелюбно, и пришлось улетать восвояси, в серый и одинокий мир. Но, на следующий день, она дождалась дирижёра на площади перед филармонией. И стала встречать и провожать его каждый день, даже когда зарядили противные дожди, а потом выпали первые белые хлопья снега.
Одинокая, нахохлившаяся птица, сидела и упрямо ждала, оживляясь только при виде своего дирижёра. Наверное, сердце воробьишки, было слишком чутким к вселенской гармонии, и не признавало понятие "забыть"? Вот только в этот день холод был особенно сильным, разрушающим любую гармонию …
********
- Я уже не могу смотреть это серое, безнадёжное кино. Когда ты найдёшь способ вернуть её мне? – как я понимаю Лерку, самой уже невмоготу любоваться на крестницу, в её нынешнем, непрезентабельном, птичьем облике.
- Потерпи немного, думаю, она скоро всё сама вспомнит и вернётся! – утешать других мы, добрые Феи умеем. Кто бы нас утешил? - Пойду, перепишу главу в книге… А ты тут бди, что-то мне не нравится сегодняшний день. И зябко как то! Будешь глинтвейн?
- Буду … Мне тоже сегодня хочется тепла. Скорей бы она вернулась!
********
Дирижёр устало брёл по улице, не обращая внимания на сопровождающую его птицу, он её попросту не замечал, как и того, что гололёд превратил дорогу в смертельную ловушку, потому рассеянно ступил на пешеходный переход…
********
- Феяяяя! – отчаянный крик Лерки, и я кинулась на этот крик, сжимая в руках кувшин с горячим глинтвейном… И выплеснула обжигающе-красную жидкость прямо в несказочный серый мир, шагнув туда с пустым кувшином, не думая о последствиях, забыв, что нельзя вмешиваться в людские дела, не увидев, как за мной метнулась рыжая кошка…
********
Человек отшатнулся от серо-коричневого комка, летящего ему прямо в лицо с отчаянным "чррр-чрр" … Мир людей слишком медленный для птиц, и у неё было достаточно времени, чтобы понять - остановить машины собой невозможно.
Чужой мир людей? Нет, он её, она – человек, только забыла об этом. А сейчас, предупредив дирижёра воробьиным сигналом "опасность", и, для надёжности, ударив человека крыльями, от столкновения с его телом, вспомнила всё, мгновенно разучившись летать.
Мужчина, от удара машинально шагнув назад, задержал остальных пешеходов, и, не сумевшая затормозить на гололёде машина, пролетела мимо толпы, врезавшись в столб.
Никого не коснувшаяся, остановившаяся беда, крики испуганных людей, нарастающий вой сирен "скорых" - какофония звуков, и в этой суете никто не обратил внимания на растерянного человека, рассматривающего птицу, оцепенело лежащую в дымящейся кроваво-красной луже у его ног.
********
- И что мне с тобой делать? – стою в толпе, наблюдаю за ситуацией и единственное желание – треснуть кувшином по голове неразумной крестницы, не желающей превращаться в человека. - Что за упорство, Золюшка? Или ты пропиталась алкогольными парами из вкусной лужи? – ага, услышала мой ехидный голос, вон, крылья дрогнули слегка. Но, лежит, наблюдает за склонившимся мужчиной. Получает от ситуации удовольствие!
- Она так вечно пролежит, она - может… А потом простудится, раз глинтвейн остывает, а на улице отнюдь - не лето! - это увязавшаяся за мной Лерка, шипит возмущённо, - Сейчас я оживлю сестричку! Нечего затягивать финал! – и рыжая кошка, быстрым движением лапы, выхватывает воробьишку из лужи, брезгливо отряхиваясь и протягивая её мне со словами:
- Может, сожрать сестричку?
- Меня Людоед не сожрал… А вы и подавно, не сможете! - какой же у Золюшки вредный тон, и сама она – жуткая, упитанная вредина.
- Это он зря! Тебя давно пора сожрать! – в один голос орём с Леркой, принявшей уже знакомый человеческий облик, и обнимаем, наконец-то возвратившуюся, упрямицу.
- Юбку из-за вас угваздала, а она новая, кожаная … Интересно, твой глинтвейн можно вывести с кожи? Испортили мне такую замечательную концовку:
********
"Неподвижная маленькая птица показалась ему такой одинокой, что дирижёр, приняв решение, решительно распахнул куртку, прижимая воробьишку к груди и вдруг почувствовал, как сердце птицы остановилось. Но через мгновение забилось в до боли знакомом ритме. Ритме его сердца."
********
- Банальная концовка! – сердито выпаливает Лерка.- Не люблю такие!
- И что было бы дальше, милая крестница? – смеюсь, представляя: квартира дирижёра, клетка… специальный корм для воробьёв. Чуть что – сразу клювом в глаз.
- Так я вам и сказала! – парирует упрямица. – Одной - концовка не нравится и собственный принц не подходит. Вторая – нечуткая и одинокая Фея-пенсионерка! С вами - не то что, воробьихой, - людоедкой станешь!
- Ты - просто мечта любого Людоеда, Золюшка! – легонько взмахиваю волшебной палочкой, в смысле – кувшином, раз привычный атрибут остался в сказочном домике, якобы, нечаянно, попадая по лбу крестнице, и командую: - Домой!
- А интересно, какой диеты придерживаются дирижёры? – грустно оглядывается на мужчину моя крестница, потирая ушибленный лоб… Но это – совсем другая история!

МИНИАТЮРА (ПО ПРОЧТЕНИИ ДЖЕКА ЛОНДОНА)

МОЯ ЖИЗНЬ. ПОСВЯЩАЕТСЯ ОДНОЙ V.

Рейтинг: +2 386 просмотров

Кому понравилось произведение? >>

Комментарии (4)

Анна Магасумова # 28 марта 2014 в 19:12 +2

Очень понравилось!

Ольга Токарева # 29 марта 2014 в 05:03 +1

Спасибо, Анна - а меня привлекло роковое сияние Вашего голубого алмаза, читаю и радуюсь, что Вы заглянули на мою страничку)))

Наталья Бугаре # 31 марта 2014 в 00:23 +1

Оль, браво! Такой горьковатый,но добрый смех. Все мы чуть-чуть Лерки и Золюшки. А наши Феи давно на пенсии...

Ольга Токарева # 31 марта 2014 в 04:27 0

Спасибо, Наталья! Нашим Феям рановато сдаваться - ещё поколдуют!

RSS-лента комментариев