Сколько той жизни

     Ларион Хряк надумал умирать. У него никогда не болело в боку, а тут вдруг заболело.
Лёг Ларион на диван и стал дожидаться смерти. А чтобы зря времени не терять, принялся вспоминать прошлое. Поскольку жить, по его расчётам, оставалось немного, Ларион решил опустить пионерские и юношеские годы и начал с недавних событий.
       Неделю назад он поссорился с соседом слева Григорием. Тот попросил спилить ветку яблони, которая росла на меже и заслоняла окна его квартиры. Ларион отказал, хотя, по правде говоря, эта ветка нужна была ему, как пятое колесо телеге: на ней если и росло несколько яблок, то хорошо.
       Свояк Хряка Петро вот уже три дня с ним не разговаривает. Из-за щенка. Красивый щенок, злой. Продавать свояку вроде неудобно, а задаром Ларион пожалел отдать. Поэтому они и поссорились.
       И вот, значит, конец… А ведь собирался Хряк жить долго. Отец его жил долго, мать долго. А он, Ларион, уходит неожиданно в расцвете лет, не помирившись с Петром и Григорием. Не в силах переносить душевные муки, умирающий оторвал голову от подушки и позвал: "Клава!"
       - Чего тебе? – откликнулась дочь, появившись на пороге комнаты.
       - Клавушка, - нежно произнес отец (не привыкшая к такому обращению, дочь оторопело
вытаращила глаза), - сделай доброе дело. Спили ты эту проклятую ветку. Чтоб свет человеку не заслоняла.
       Дочь ещё больше вытаращила глаза, но ничего не сказала.
       - И щенка нашего Петру отдай. Пусть забирает, на память…
       - Всё, что ли? – спросила Клава.
       - Всё, доченька, иди.
       Будто камень свалился с души у Лариона.
       "Так оно будет лучше, - удовлетворённо подумал Ларион. – А то сколько её, той жизни?"
       …От этих мыслей в боку у Хряка болеть перестало. Он потрогал другой бок: может, туда перешло? Нет, тоже в порядке. Ларион осторожно спустил ноги с дивана. А как, интересно, с внутренностями, с лёгкими, например? Хряк набрал в них воздуха и…
       - Клавка! – послышался его могучий рёв.
       Дочь снова возникла на пороге.
       - Ты ветку ещё не трогала?
       - Не успела.
       - И не надо. И щенка не отдавай.
       - Это почему? – поинтересовалась дочь.
       - Потому, - аргументированно ответил отец. – Ступай.
       А сам отправился во двор.
       Ларион Хряк по-прежнему собирался жить долго.

© Copyright: Владимир РУДОВ, 2018

Регистрационный номер №0408411

от 30 января 2018

[Скрыть] Регистрационный номер 0408411 выдан для произведения:      Ларион Хряк надумал умирать. У него никогда не болело в боку, а тут вдруг заболело.
Лёг Ларион на диван и стал дожидаться смерти. А чтобы зря времени не терять, принялся вспоминать прошлое. Поскольку жить, по его расчётам, оставалось немного, Ларион решил опустить пионерские и юношеские годы и начал с недавних событий.
       Неделю назад он поссорился с соседом слева Григорием. Тот попросил спилить ветку яблони, которая росла на меже и заслоняла окна его квартиры. Ларион отказал, хотя, по правде говоря, эта ветка нужна была ему, как пятое колесо телеге: на ней если и росло несколько яблок, то хорошо.
       Свояк Хряка Петро вот уже три дня с ним не разговаривает. Из-за щенка. Красивый щенок, злой. Продавать свояку вроде неудобно, а задаром Ларион пожалел отдать. Поэтому они и поссорились.
       И вот, значит, конец… А ведь собирался Хряк жить долго. Отец его жил долго, мать долго. А он, Ларион, уходит неожиданно в расцвете лет, не помирившись с Петром и Григорием. Не в силах переносить душевные муки, умирающий оторвал голову от подушки и позвал: "Клава!"
       - Чего тебе? – откликнулась дочь, появившись на пороге комнаты.
       - Клавушка, - нежно произнес отец (не привыкшая к такому обращению, дочь оторопело
вытаращила глаза), - сделай доброе дело. Спили ты эту проклятую ветку. Чтоб свет человеку не заслоняла.
       Дочь ещё больше вытаращила глаза, но ничего не сказала.
       - И щенка нашего Петру отдай. Пусть забирает, на память…
       - Всё, что ли? – спросила Клава.
       - Всё, доченька, иди.
       Будто камень свалился с души у Лариона.
       "Так оно будет лучше, - удовлетворённо подумал Ларион. – А то сколько её, той жизни?"
       …От этих мыслей в боку у Хряка болеть перестало. Он потрогал другой бок: может, туда перешло? Нет, тоже в порядке. Ларион осторожно спустил ноги с дивана. А как, интересно, с внутренностями, с лёгкими, например? Хряк набрал в них воздуха и…
       - Клавка! – послышался его могучий рёв.
       Дочь снова возникла на пороге.
       - Ты ветку ещё не трогала?
       - Не успела.
       - И не надо. И щенка не отдавай.
       - Это почему? – поинтересовалась дочь.
       - Потому, - аргументированно ответил отец. – Ступай.
       А сам отправился во двор.
       Ларион Хряк по-прежнему собирался жить долго.

 

Горькая правда

Вопрос на засыпку