Начало

Был он обыкновенный, но не очень!

Из детства с очевидностью можно сказать только одно! Метание в себя  манной каши, правда, сначала мамой, всё-таки привело к его росту и развитию.

Так, незаметно, на манной каше, а потом на маминых котлетах с макаронами, и взрос  сей стоеросовый росляк.  Не то, чтобы дубина стоеросовая, но, уж, не мелкий.

В общем, рост средний, с мозгами.

Но если честно, с мозгами не всё было  гладко. Хотя, к слову сказать,   «гладкие мозги» - тоже не сахар! Вот, если влёт кинуть взгляд, то - с  придурью, а приглядишься - себе на уме.  Изворотлив, собака! (Это я про ум)

А любознательный! Страсть!

Ни одной дырки в заборе не пропустит, чтоб не глянуть – что там! 

За что и претерпевал не раз!

Вот так, взрослея, изворачиваясь и умом, и от ремня за дырочную любознательность, дошёл Володька до выхода в жизнь.  

Для сверстников – Вован.

Чего только с ним потом ни случалось!   Но, живость ума, честность, доходящая порой до «простодырости»,  неимоверная тяга к истине и неистребимая любознательность, хотя и доводили его порой «до ручки», однако, но и выводили с честью из разных жизненных перипетий!

Противоречивая натура – скажет кто-то!

Может быть!

Но сам Вован не любит слово «противоречивость», считая его неправильным.

Объясняет он это так.

« Что значит «против речи» - это молчание, а как тут молчать, если все против и молчат! Самое то - речь сказать!

А что толку, если против тебя стена молчания!? Не! Неправильное слово! Путаное какое-то! Беду нажить – раз плюнуть! Ага! Вот так плюнешь – и не туда! А куда надо – не долетает! 

Всё одно – беда!»