Ох, как неслись мы на крик! Лошади, королевы, старики, бывшие псы, действующие псы… Даже призрак Виро, мерцая, скользил впереди всех, как замполит, поднявший бойцов в смертельную атаку (ну, так рассказывали раньше в школе, что были такие отважные политработники). Нас не было и десяти особей, однако шума мы произвели на целый казачий полк.
Так разогнались, что едва не затоптали находящихся посреди поляны Рейва и… И мою девочку Лонни, в своем прежнем человеческом теле. Обнаженную, худенькую, посиневшую от холода, с вертикальной резаной раной в груди.
Рейв сидел, склонившись над дочерью, с окровавленными руками. Тут же и нож валялся, тоже в алых сгустках. Господи, творцы и вседержители, простите мне прегрешения и грех убийства, сейчас я буду вершить самосуд…
Морфей, подогнувший передние ноги, склонился к Лонни, исследуя рану. Но он стоял между мной и Рейвом. Говорят, были случаи, что матери переворачивали машины, задавившие их ребенка. Вот и моя ярость придала мне столько сил, что я просто снесла коня, будто картонного. Технопес был подхвачен буквально подмышку, по инерции я пролетела еще несколько метров и затормозила в дерево, предварительно выставив Рейва перед собой. Все его кости брякнули при ударе. Или это были латы? Неважно. Теперь он, прижатый мной к стволу, болтал ногами, не доставая до земли. Хрипел что-то, но за горло я его держала крепко. Для меня он был убийцей моей дочери. Свободной рукой я нашаривала за спиной клинок, но он все не нашаривался никак. Муж просто вовремя вытащил его.
Оттащить меня пытались все три гужевых Лорда, но только оторвали спину у куртки. Кенья, Виро, и Ильяс тянули за руки, потом дед залез ко мне в голову, и напустил в ней ядовитого тумана, от которого ноги мои подогнулись, пальцы разжались, и полузадушенный Рейв коснулся подошвами корней дерева. Но стоять не смог, тоже упал, поверх меня.
Обездвижив сумасшедшую при помощи веревки, друзья положили меня, как бревно, рядом с дочерью, так, чтобы я видела, как она оживает.
-Где Рейв? – слабым, но таким родным голоском, спросила девочка.
-Он там, рядом, малыш. – проговорила я. Но, видимо, злость на пса еще отражалась на моем лице, потому что дочь испугалась вдруг.
-Мама, что с ним? Он превратил меня обратно! Он жив?
Морфей, наконец, оправился от удара, посмотрел на меня, качая головой. Если бы у него был хоть один палец на ноге, он точно бы уже крутил им возле виска. А потом вновь склонил морду над Лонни, сканируя ее своим рентгеновским глазом. Кенья аккуратно обтерла края разреза какой-то тряпкой. Старик Виро надоедливым дымком маячил тут же. Тело он даже для видимости не прорисовывал, изобразил только голову, и стал похож на джинна. Только чалмы не хватало.
-Что думаете, коллега? – спросил дед коня.
-Диду, не мешайте проводить диагностику! – за Морфея ответила королева, видя, что тот не может говорить, по причине сосредоточенности на пациентке.
Тогда неугомонный призрак принял горизонтальное положение, улегшись между мной и дочерью, и закрыв мне обзор. Поскольку руки и ноги у меня были связаны, мне оставалось только сильно дуть в его сторону. Думала развеять его, как ветерок делает это с легким облаком. Но сделала только хуже, изо рта моего начал выходить тот самый дедов химический туман.
-Кенья, миледи, - сквозь зубы процедил Морфей. – Сделайте милость, уберите эту женщину подальше, она мне все анализы портит!
-Я разберусь! – подбежал Ильяс. И, обняв меня, потащил в сторону от Лонни.
-Продался чужеземцам! – последствия отравления еще не давали мне мыслить здраво. – Давай, выбрось жену на помойку. Ведь так вы от надоевших самок избавляетесь там?
-Малыш, ты бредишь… - муж попытался меня поцеловать, но я оказалась быстрее, и укусила его за нос. И опять превратилась в бревно, со стуком упавшее в траву. Ильяс в это время держался обеими руками за орган обоняния.
-Оставьте вы ее в покое! – распорядился Виро. – У девки шок, не видите что ли? Что там с нашим новым целителем?
-Я в порядке. – Рейв, пошатываясь, подошел к группе реаниматологов. – Как девочка?
-Жить будет. Несомненно. – Уверенно сказал жеребец. – Рана больше не кровоточит. Воспаления нет. Края пореза чистые. Как ты так решился, без наркоза, вскрывать грудную клетку?
-Не знаю. Просто очень захотел, чтобы она жила.
-Ну, голубчик, - старик подлетел к псу вплотную. – А если бы летальный исход? Это же ответственность, вина на всю оставшуюся жизнь…
-Я просто хотел ей помочь. Что вы от меня хотите?
-Рейв, брат, ты же знаешь, какие у нас строгие законы? – королева нахмурилась. – Наше пребывание здесь тщательно фиксируется. Каждый шаг, каждый поступок.
-А я, может, здесь останусь! – выпалил Рейв, как в воду ледяную нырнул. – Меня на родине теперь ничто не держит. И я никому не должен больше.
Девочка нашла в себе силы сесть. Кенья тут же опустилась рядом. И накрыла дочь плащом, придерживая ее, чтобы было удобнее.
-Не ругайтесь, пожалуйста. Ведь все получилось. Я вернулась к вам, такая, какая была. И сделал это Рейв. Своими руками. Уже все равно, по правилам он это сделал, по закону, или вопреки всему. Он победил. Мой Рейв.
Пес опустился перед Лонни на колени, и нежно поцеловал ее в губы. Я хотела возмутиться, но Ильяс просто закрыл мне рот ладонью. В этот раз я кусаться не стала.
Помочь сайту
Поздравления
спасибо большое!
