КОГДА ПРИДЁТ ЗАЗИРКА(русское фэнтези) 66

 ГЛАВА 66

После завтрака, вернулись к генеральной уборке. В частности хоздвора. Все животные, конечно, погибли. Их раздувшиеся туши вынесли наружу. Зарёма хотела их сжечь, но я рискнула открыть Оберег и перенесла трупы высоко в горы.

Странно: в этот момент почему-то вспомнилась где-то вычитанная фраза: "Если враг молчит, значит, готовится к нападению." Я это осознавала и без напоминаний. Пещерники были убеждены, что никакой опасности нет: Зазирка здесь, с нами. Но сама Зазирка чувствовала: молчание Морока выльется в нечто неожиданное и подлейшее. Варька же вообще скулила любимейший хит "Я хочу домой!"
Беспокоило и молчание Ладанеи. Короче: на душе у меня было, мягко выражаясь, мерзопакостно.
Угнетала Зарёма, поминутно выбегавшая на берег озера и слёзно зовущая Димушку. Но озеро молчало. Зарёма выглядела тяжко больной. Как бы не слегла...

Я поделилась опасениями с Бакуней, Добраном и Старшей. Каждый по-своему поговорил с Зарёмой. Убедила всех, что она в порядке, ничего худого не произойдёт.
Колобок безропотно позволял Крапивничкам играть с ним, как с мячиком. Но время от времени он оказывался близ меня и, казалось, ждал ответа на свой немой вопрос. Знать бы какой?
Трижды я порывалась рассказать Старшей о своём странном сне, о Середе, о её предложении. Хотелось знать мнение профессиональной ворожеи: можно ли Середе доверять или доверие боком выйдет?
Не сказала: за секунду до этого, что-то меня останавливало. Точно одёргивали. Кто? Почему?

В какой-то момент Старшая сама подошла. Только я собралась с духом, как она заговорила о другом. Впадающая в озеро река поглотила тёплые источники, которые веками выносили на поверхность целебную глину. Фирменная гордость Долины Ворожей. И вот теперь река размывает всё. В предстоящих битвах глина, ой, как нужна будет. Да и наших мужчин надо бы долечить...
- Вы, лично, верите... в победу?
- Я всегда верила, что Светлые одержат верх. Поражение и годы упадка, лишь повод осознать собственные ошибки. Непременно воцарствуют Лад и Правь! Твоё, Ладушка, явление тому порука.
- Да будет так! - непроизвольно вырвалось у меня. - Хорошо, я попробую. Сделаю, что смогу.

Впадающая река, мало того, что несла из ущелья тонны грязи и обрушивала в озеро, она ещё размывала берега, расширяя и углубляя русло. Пробить новое, отвести реку – задача невыполнимая, думаю, даже для Телохранителей. Выход один: запереть реку в ущелье. Хотя со временем вода всё равно найдёт выход.
Для начала я решила выяснить, где исток. Зеб летел вяло, как бы нехотя.
- Побыстрее можно?
- Нельзя, - огрызнулся. - Я плотно покушал.
- Ладно, шут с тобой, лети, как можешь.

Дивное под снегом, сейчас ущелье было удручающе-печальным. Сверху оно напоминало развороченный труп гигантского существа. Внутренности выбраны, остался лишь вогнутый ломаный костяк, с фрагментами красно-жёлтых кусков "плоти", а далее, разумеется, кожа. Длинная горловина - частично смята - переходила в широкую каплевидную "брюшину". Там, где должны быть позвонки хребта, бурая жидкая масса. Из неё и берёт начало поток, несущий грязь в озеро. В сущности, здесь было ещё одно озеро - раза в полтора больше - питающееся из неведомого источника. Берега его - всё то, что тающий снег смыл со склонов, обнажив камни до основания. Жуткий мёртвый пейзаж...

- Варя! - вдруг вскрикнул Зеб. - Смотри: чудо!
"Кто бы говорил, " - машинально подумалось: ведь мы с Зебом в теперешнем состоянии - тоже чудо...

На ободранном склоне... росло ДЕРЕВО! Оно наклонилось в сторону озера, голый ствол более пяти метров длиной, обрубленная макушка и зелёный клочок веток, точно хохолок Упа. Сверху дерево напоминало... черно-белое фото, запечатлевшее лыжника в полёте.
Как же оно уцелело?! Кругом чудовищные следы селей, оползней, глубокие русла, оставленные талой водой... А дерево устояло! Действительно: ЧУДО!

Стоп! Да это же наше дерево! Из зубка расчёски... Тогда озеро... вернее, его источник... зеркальце? Мы обронили его во время битвы с Рарогами. Тогда оно просто упало в снег. Когда снег растаял, зеркальце коснулось почвы и... свершилась заключённая в нём волшба. Так в сказках происходило. И здесь...

- Варь, ты чего затихла? - повернул голову Зеб.
- Так... вспомнила Рарогов... Ведь это мы с тобой... породили это озеро.
- Мы? Ты хочешь сказать... зеркальце?
- Оно самое. Хочешь, наречём это озеро твоим именем?
Зеб неопределённо фыркнул, глянул вниз:
- Не хочу! Грязное и некрасивое.
- Тоже мне привереда. Как знаешь. Назовём... по имени источника - Зеркальце.
- Грязное Зеркальце, - хмыкнул Зеб.
- Это временно. Перекроем горловину, грязь осядет. Будет приличное глубокое озеро. Потом берега и склоны облагородим растительностью. Когда Оберег снимем.
- Когда ещё это будет...
- Скоро. Вот накостыляем Вонюке...
- Что-то долго молчит. Чую печёнкой: каверзу готовит...
- Пусть готовит. Правда, на нашей стороне.

Честно скажу: я совсем не была так уверена, как говорила. Почему-то в глазах Зеба хотелось выглядеть более уверенной, на все сто, как говорится. Да и не только перед ним. Перед всеми. И не потому, что все были убеждены в моей уверенности, и не хотелось их разочаровывать, нет, просто... Не могу объяснить... Просто хотелось быть уверенной - и всё!

Мы вернулись к горловине, и я приступила к "разрушительной" работе. Пугающий вначале масштаб и объём её, оказался мнимым. Склоны лишь на первый взгляд производили монолитную прочность, на деле же... открылась их податливая рыхлость: обрушенная глыба вверху, рождала мощный обвал. Грохот стоял потрясающий. Зеб не мог выносить его и на время уносился далеко в сторону.

Менее часа прошло, как на месте горловины выросла дамба - высотой с десятиэтажный дом - основательно заперев озеро Зеркальце. Со временем, конечно, вода поднимется и перельётся через край, но это произойдёт ещё не скоро. К тому времени, - надеюсь! - снимем Оберег и придумаем что-нибудь основательное. А пока...

Пока Зеб лежал на камне, отдыхал, а я смотрела на участок, где недавно били горячие ключи, а теперь тонны и тонны камней и наносной грязи. Как освободить ключи?
- Ждать надо, - как бы отвечая на мой вопрос, обронил Зеб.
- Чего ждать?
- Вода отступит, обнажит завал. Взмахнёшь белой ручкой и - ап! в пух и прах!
- Советуешь... не ломать сейчас голову?
- Ни к чему. Пусть сидит, как посажена. Чудная головка, чего её ломать...
- Ладно, я поняла тебя. Летим в Посёлок.
Едва мы поднялись в воздух, к нам подлетел, как говорится, на всех парах Уп.
- Варя! Там... там такое творится!
- Переведи: где там?

 У Оберега, левее Шлема, объявилась толпа. Дети, от крох до подростков. Без малого полсотни будет. Взрослых среди них Уп не приметил.
Да, не было печали...

- И что же нам делать? Впустить? Где ж мы столько продовольствия возьмём?
- У них измученный вид. По всему, издалече. Варя, не можем мы... отмахнуться...
- Уп, думаешь, сама не понимаю? Только... Вдруг это Троянский конь?
- Конь? - Уп ничего не понял. - Они без животных...
- Я не о том. Что... если это не просто дети, а очередная уловка? Вонюки ли, Вадима... Впустим себе на погибель...
- Спица почует... - неуверенно выдал Уп последний аргумент.
- Почует, - встрял, молчавший до этого Зеб. - Только и те не глупенькие. Знают и про Камень тоже... Не зря долго молчали - подготовились... - Зеб помолчал, затем как-то странно хмыкнул.
- Это как понимать? Объяснись.
- Вспомнилось чего-то... Та Варька, которая кормила меня тортом и колбасой...
- И что?
- Нет больше её. Взрослеешь, Варуня.
- Тьфу, на тебя! Тут такая проблема, а ты со своими комплиментами... Сам-то как считаешь: что нам делать?
- Проверить надобно. Убедиться,... что зла не несут...
- Глубокая мысль, - фыркнул Уп. - Глаза открыл! А до того, мы прям, как слепые котята...
 - Уп, остановись! Пока не разругались. Пускать или не пускать? вот в чём вопрос... Вобщем, будем решать сообща! Кем бы меня ни считали, а я должна знать мнение других. Летим!

Сообщение о "беженцах", да ещё о детях, в Посёлке приняли неоднозначно. Большинство, конечно, были за то, чтобы впустить их, не раздумывая. Вонюка, поганец, ещё тот, но он посчитает ниже своего достоинства использовать детей... Всякую нежить - да! но детей нет... Такого за ним не водилось...
Сомневались и на счёт Вадима-Кавардака: веками творил гадости, но исключительно средствами колдовства. Использовать малых детей для него, всё равно, что понизить свой статус, усомниться в собственном могуществе. Для Кавардака такое равносильно позору.
Высказались все. Каждого, по-своему, можно понять. Они местные, лучше меня знают, что к чему, кто на что способен. Я же пришлая, без году неделя здесь... Зазирка, которая...
О!!! Кто б подсказал, как поступила бы НАСТОЯЩАЯ Зазирка?

Я была в крайней растерянности: убедительные доводы меня не убедили. Зеб прав: зная о Спице и Камне, как чутко они реагируют на опасность... и Вонюка и Кавардак весьма тщательно продумают свой шаг, прежде чем шагнуть. Никогда не использовали детей? Охотно верю,... но когда-нибудь наступает момент, что приходится подкорректировать взгляды, нарушить принципы, ради достижения цели, Большой цели... Почему не сейчас?

И ещё один штрих, ослабляющий убеждения: настаивая немедленно впустить детей, женщины - в первую очередь! - преследовали свои личные цели. Иные потеряли собственных детей, иные вообще забыли, что такое материнство... И эти дети, бедные, несчастные - возможно, сиротинушки! - как бальзам на их истерзанные души...
Конечно, я в свои 15 лет, не могла осознать глубину чувств этих женщин, но понимала их. К своему удивлению, даже очень...

Слободские мужчины поддержали своих. Только Изгага присоединился к тем немногим, которые настаивали не спешить, тщательно проверить каждого ребёнка: за детской личиной может скрываться любая нежить или пособник Вонюки. Так думали: Старшая, Добран, Зарёма, Ягодка, Зеб и дедульки. Уп и Бакуня не определились: согласны с обеими сторонами, но какой отдать предпочтение... увы!
Наконец, все высказались и, как по команде, замерли, уставясь на меня: что скажет Зазирка? Чью сторону примет?

А Зазирка ничего ещё не решила, в отличие от Варьки: эта плакса и тихоня, вдруг проявила невиданную прыть - визгливо ТРЕБОВАЛА прекратить воду в ступе толочь и немедленно запустить ребятишек, накормить и обогреть, приголубить и т.д. и т.п.
Странно: родилось огромное желание влепить шелбана этой истеричной дуре! Сдержалась: не до личных сейчас разборок...

Тягучая пауза уже угнетающе действовала, и я заговорила:
- Позвольте мне... порасуждать вслух. Вот вы говорите: Вонюка не способен... Для Кавардака унизительно... Вам, конечно, лучше знать. Но... всё течёт, всё меняется. Вонюка дважды применил свои силы, и оба раза получил отпор. Что, если... поверил: и в третий, и в четвёртый получит по зубам? А добраться до нас хочется! Жуть как хочется... любой ценой. Тут уж, невольно, плюнешь на принципы. Теперь Кавардак. Кто забыл, напомню: он уже проникал сюда под личиной женщины. Чего это нам стоило? - Я выразительно помолчала.
Опустили головы, поникли, горестно вздыхая: вспомнилась та огненная ночь...

Когда молчание стало тягостным, я продолжила:
- Это не значит, что я окончательно решила не впускать детей. Мы их впустим... но после тщательной проверки. Поэтому предлагаю всем подумать и вспомнить все известные способы выявления волшбы. Как у нас говорят: семь раз отмерь - один отрежь. Вот и будем мерить, то есть проверять. Нельзя нам ошибиться! Никак нельзя: враги наши уже не так беспечны, как в начале... Я всё сказала.

Оживились, стали тихо переговариваться. К нам с Зебом подошла Зарёма. Бедная девочка! Горе грызло её изнутри, превращая в маленькую старушку. А я, чёрт возьми, ничем не могу помочь!

- Есть один верный способ, - заговорила Зарёма, лишь коротко посматривая на меня; голос тихий, надтреснутый, как у больной. - Древнее зелье. Одной капли на кожу достаточно... Личина синей станет, а тот, на ком она, и не почувствует... Только не из чего приготовить...
- Зачем тогда говоришь?
- Здесь, у нас не из чего, а за Оберегом... можно найти.
- Давай-ка поподробнее.

Зелье - проще говоря, своеобразный супчик, - готовилось из девяти компонентов: семь видов трав и корешков, плюс свежий желудок горной ящерки и рыбий пузырь. Всё это хорошо уваривается, измельчается в кашицу, затем процеживается через древесный уголь.
Уголь у нас найдётся. Рыбий пузырь тоже не проблема. А вот травки-корешки и ящерка... там, за Оберегом. Зарёма предложила отправить за компонентами дедулек. Если их выпустить недалеко от "беженцев", они смогут, помимо основной задачи, провести разведку: появившись из леса, дедульки не вызовут подозрений, смогут втереться в доверие, прощупать, кто чем дышит.
- В принципе, идея неплохая. Только... где гарантии - по-вашему, кажется, заверки? - что дедулек не раскусят? Разоблачат, проще говоря, и возьмут в заложники? В полон.
Зарёма протяжно вздохнула, посмотрела прямо:
- Заверок нет. Дедульки понимают...
- Риск, конечно, благородное дело. Особенно, когда рискуют чужие...
- Варь, да не боись ты, - нахально оборвал меня Зеб. - Мы ж начеку будем. Выскочим, отобьем...

Выскочим, отобьём... Я абсолютно не сомневалась в этом. Беспокоило другое: вряд ли все дети под личиной, ну, один - два, ну пять... а тень бросают на всех. Бездушная Спица не станет разбираться - выяснять, кто есть кто... Покрошит, не терзаясь. Вспомнились мальчишки-турчены. Тоже дети... Пусть уродливо воспитанные, но дети... А Спица рубила их, точно дрова колола... Мы не ведаем, может, ТЕ мальчишки ещё не успели НИЧЕГО плохого сделать, а мы - Я! - их так зверски уничтожила...за компанию...
Вот и в этой ситуации я боялась, что погибнут безвинные. А ведь Зазирку именуют СПРАВЕДЛИВОЙ... Та, настоящая, возможно заслуживает такого имени, но не я...

И тут в моей головушке прошмыгнула дикая мыслишка. Старая знакомая! На этот раз она показалась другим боком: что, если я послана сюда как раз с целью опорочить, скомпрометировать настоящую Зазирку? Говорите Справедливая? Разуйте глаза: вот же ваша Зазирка кромсает десятки безвинных детишек! Зерно, Дух Ладанеи... всё для отвода глаз... спецэффекты...
Допустим, я права. Тогда вопрос: кто за всем этим стоит? и какова главная цель? Ясно, что это не Морок и не Кавардак. Кто-то третий? И четвёртый, и пятый... Кто они? как узнать, в чьей игре я пешка?

Прилетел Уп с очередным докладом: "беженцы" беспокойны, пинают Оберег, швыряют камни. И ещё, похоже, среди них какой-то недуг: с дюжину детишек лежат пластом, мечутся в горячке...
Это может быть правдой и трюком: надавим на жалость...

- Варя! - отчаянно крикнул Уп, обрывая мои размышления. - Больше медлить нельзя! Пока мы здесь раздумываем... они могут поумирать! Неужели тебе их не жалко?!
- Прекрати истерику! Дело не в жалости, пойми же! Даже если они... чисты, то принесут хворь сюда! Нет и нет! нельзя их впускать... пока не проверим и не убедимся, что они... безвредны.
- Я пойду к ним, - вдруг бухнула Зарёма.
- Хорошо подумала?
- Я не думала - я решила!
- Воля твоя, - сказала я, подчёркнуто спокойно, хотя внутри у меня всё кипело.
Почему они такие беспечные? Почему горькие уроки ничему не учат? Что это - людская глупость или... нечто, недоступное мне, пришлой? Чёрт возьми! да пусть делают, что хотят! Мне что больше всех надо?!

С Зарёмой вызвались идти Бакуня и ещё пять женщин. Взяли немного еды, питьевой воды. Зарёма собрала все свои мази, отвары, настойки.
Изгага, от лица мужчин, предложил перебросить и их, но так, чтобы "беженцы" до поры не прознали. На всякий случай.

Спустя четверть часа, все были на условленных местах: дедульки, прошмыгнув Проход, скрылись в кустарнике, Изгага и двое слобожан заняли позиции за валуном у подножья Шлема, ну, а женщины и девчонки напротив "беженцев". Мы с Зебом над ними. Уп, Гоша и Ягодка курсировали вдоль Оберега.

На первый взгляд, дети выглядели здоровыми. Усталые, измученные - да, но хворь не просматривалась. Пёстрые одежонки оборваны, местами, опалённые огнём.
Наше появление вызвало неестественное оживление. Поднимались лежащие, а те, кто не в силах, либо ползли, либо на четвереньках тянулись к Оберегу.

- Зеб, ничего подозрительного?
- Ничего! Открывай, пока они не ополоумели...
Зеб не преувеличивал: дети слишком бурно выражали свою радость, бросались на Оберег.
Первой в Проход шагнула Зарёма. Дети отпрянули, застыли в лёгком оцепенении.
Прошла последняя женщина, и я закрыла Проход.
Оцепенение прошло, и дети кинулись к женщинам, обнимали их, говорили, захлёбываясь плачем и нервным смехом, все разом, так что стоял лишь гул - слов не разобрать.

Минут через пять, с трудом, но удалось буйную ораву угомонить, рассадить кругом на траве. В центре женщины делили еду и воду на равные доли. Зарёма с Бакуней обходили поочерёдно сидящих, коротко беседовали, осматривали. Некоторым Зарёма оказывала медпомощь: смазывала царапины, ссадины, давала по глотку микстур.
Я пристально следила за поведением каждого ребёнка и... ничегошеньки необычного, подозрительного не замечала. Хранили молчание и мои Телохранители. Дети как дети. Явно, деревенские. Лица чуть грубоватые, но в целом смотрелись симпатично. Возраст - от трёх до двенадцати лет. Преобладают девочки. Все русоволосые, у девочек тугие косы.

Бакуня вышла из круга, приблизилась к Оберегу. Зеб опустился напротив неё так, чтобы я была на уровне лица Бакуни.
- Ничего опасного не ощущается. Хворь тоже. Устали бедняжки, ели, что попало...
- Кто они, откуда?
- Говорят, словены. Турчены пришли на их земли, притесняют, обрекли в рабство. Тех, кто осмеливается поднять голову, сажают на кол. Отроковиц с 9 лет отнимают от родителей, куда-то увозят. И мальчиков до семи лет. Остальных в ярмо... Совет старейшин племени решил спасти оставшихся детей, дабы само имя словен не кануло в бездну. Прошёл слух о тебе, Зазирка... вот и решились отправить детей к тебе. С ними были трое женщин и старик. Сгинули в пути... кто от стрел преследователей, кто в болоте...
- Как же они сюда дошли?
- Последние три дюжины вёрст дорогу им указывала слепая женщина в медвежьей шкуре. Случайно встретили в лесу, когда уж совсем отчаялись. Убеждены: то была Зевана.
Зевана... Пожалуй, хороший факт: кто-кто, а она смогла бы почувствовать тех, кто под личиной. Выходит, что все мои опасения были напрасны? Получается, так.

 Успокоившиеся, сытые дети принялись клевать носами. Что почти стопроцентно успокоило и меня. Каких-нибудь три-четыре процентика сомнений уже не могли существенно повлиять.
В три этапа я перебросила всех на площадку перед входом в пещеру. Дети были полусонные, такие трогательные, что все, включая Добрана, прослезились.
- Здесь теперь наш... дом, - сказала круглолицая девочка лет двенадцати. Видимо, старшая среди них.
Сонливость на время отступила: дети суетливо закопошились в своих тряпках, и вскоре у каждого в руке оказался маленький узелок.
Круглолицая подошла слева к входу, ногой разровняла щебёнку и, развязав узелок, высыпала горсть земли. Остальные сделали тоже самое. Образовался миниатюрный конический холмик. Затем дети, включая малышей, опустились на колени и, протянув левую руку, положили на вершину холмика... белую бусинку. При этом все, едва слышно, нараспев, произносили неразборчивую фразу. Бусинки легли тесно, друг к дружке, образовав "снежную" шапочку. Должно быть, подобная гора или холм на их земле священны. Раз отныне здесь их дом, пусть у входа в него стоит копия Святыни...

Мы поняли это без объяснений, и отнеслись с должным чувством уважения.
Закончив церемонию, дети поднялись с колен, и охотно последовали за женщинами в Посёлок. Там детей выкупали, переодели в чистое. По кельям разносили уже спящих.

А через полчаса прилетел Уп: дедульки вернулись. К тому времени слободские мужчины наловили рыбы: побаловать беженцев, когда проснутся.
- Ты всё ещё сомневаешься? - спросила Зарёма, когда мы вернулись с дедульками.
Я показала мизинец:
- На столько.
- Хорошо, я сделаю зелье.
Ближе к вечеру оно было готово. Под предлогом проверить, как чувствуют себя дети, Зарёма обошла всех, незаметно обронив капельку зелья на лицо спящего ребёнка.
Короче: все настоящие!

Мои чахлые процентики сомнений рассыпались в пыль, выветрились. И я обнаружила, что всё это время находилась в таком напряжении, что теперь, расслабившись, буквально лишилась сил. Жутко хотелось спать. Невероятно, только первым почувствовал моё состояние Зеб.
- Варь, поспи как человек. В постельке. Измаялась...
- Ягодку сменить... - только и хватило сил выдавить.
- Будет сделано, не тревожься. Я полетаю.
Последнее, что помню, как Зарёма несла меня в ладонях к себе в келью. А затем... рухнула в чёрную пропасть, и растворилась в полёте...