Помочь сайту
Поздравления
Инь Ян. Оттенки прошлого. Глава 37
Дорога к покаянию
Загляните в свои собственные души и найдите в них искру правды, которую боги поместили в каждое сердце и из которой только вы сами сможете раздуть пламя
(Сократ)
Законы жизни Богом нам даны.
На всей земле они для всех одни.
И освещая путь в Священный Храм,
И вере помогая крепче стать,
Огни добра пускай не гаснут там,
Чтоб крик, услышав, помощь оказать.
(Елена Тиллоева Литсайт.ру)
— Обхвати меня за шею! — в приказном тоне крикнул Вергилий Данте. — Держись!
По шерсти Люцифера, спускаясь вниз, "с клока на клок, меж корок льда и грудью волосатой"(1), поэты оказались почти у самого центра земли.
Ночь постепенно растворялась в предрассветном тумане.
Данте был в сомнениях:
— Учитель! Где лёд? И где было солнце? Как оно смогло пройти свой путь от беспробудной тьмы и вечной ночи к утру?
— Спускаясь вниз, ты там и находился, но я в этой точке сделал поворот и день вернулся.
— Как странно всё в этом мире сновидений! — подумал Хайме, высвобождаясь из сознания Данте.
Он оказался один в кинолеуме (2) перед огромным экраном, на котором увидел Вергилия и Данте на выступе высокой и необычной горы.
— Чистилище… Когда же буду дома?
Хайме услышал знакомый голос Хроноса:
— Пройти дорогой к Раю тебе предстоит вместе с Данте. Правда, уже не в его сознании. Ты будешь видеть всё со стороны.Только тогда, возможно, вернёшься домой.
— Возможно?
Послышался ехидный смешок.
— Возможно! Даже не знаю… А вот Данте предстоит немало испытаний. Он ощутит их...
— Ощутит? Мне жаль его, — сокрушался Хайме.
— Да, — согласился Хронос. - Но ты ничего не почувствуешь. А вот Данте это нужно, чтобы разобраться в себе, в жизни. Он напишет книгу, которая прославит его на века.
— Знаю, знаю!
Хайме махнул рукой и начал читать:
— Земную жизнь пройдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу,
Утратив правый путь во тьме долины.
И добавил:
— Данте "Божественная комедия" Ад, песнь 1.
Одновременно на экране перед Хайме замелькали картины блужданий Данте и Вергилия по кругам Ада.
— Молодец! Для молодого человека из будущего знание средневековой литературы похвально!
Голос Хроноса прозвучал искренне.
— Знаешь, если раньше Данте ничего не чувствовал, теперь к нему вернутся ощущения и чувства. Он должен сам понять, что движет миром. Найти свой путь в жизни.
Словно услышав Хроноса, Данте, сокрушаясь и вздыхая, произнёс:
— Как долог мой путь к свету! Идём, идём, а дороги нет конца и края. Это очень странно.
— Вот так и в жизни. Идёшь и не знаешь, когда придёт конец...
А в Аду и Чистилище время понятие растяжимое. И не такое ещё бывает и можно увидеть, — высказал Вергилий. — Торжествует мгла! А она не только непредсказуема, но и время останавливает.
Душа не слыша на себе оков телесных,
Рассмотреть могла б яснее
Весь мир, -
Но было ей не до того....
Не серое, не голубое небо
Виднелось ничего...
Различных теней....
Мелькали...(3)
- Я здесь тебя оставлю. Этот путь ты должен пройти сам. Встретимся у ворот Чистилища.
— А как ты там окажешься? – удивился Данте.
Вергилий слегка нахмурился.
- Пусть тебя это не волнует.
— Боже! Какая узкая и крутая лестница! – пропыхтел Данте, поднимаясь на первый уступ. – Уф…
— Не вспоминай имя Господа всуе, — откликнулся Вергилий.
Голос прозвучал близко, как будто рядом. Данте покрутил головой из стороны в сторону. Поднял вверх, даже наклонился вниз.
— Ох! Высоко!
В груди словно ветерок холодный подул, сердце сжалось от страха. Послышался ироничный смех.
— Не ищи меня! Это телепатия. Передача мыслей на расстоянии. В будущем будет известно.
— Вот это да!
Одновременно подумали Данте и Хайме. Всё -таки между ними была незримая связь.
- Ладно, не заморачивайся, не думай об этом, — голос Вергилия несколько смягчился. - Дальше будет также. Ничем помочь не могу, ты испытываешь то же, что и души.
Не давай душе лениться...
Душа обязана трудиться!
И день и ночь!
— Словно повторяет строки поэта середины XX века Николая Заболоцкого…ой, и кто кого повторяет? – спохватился Хайме. – Заболоцкий Вергилия? Нет…время совсем другое и смысл тоже.
Как часто бывает, что зацепится какая-то фраза, в смысле понравится, и повторяешь её, повторяешь, пока не зазвучит стихотворными строками.
Чтоб в ступе воду не толочь,
Душа обязана трудиться
И день и ночь! И день и ночь!
Так медленно поднимаясь вверх, Данте оказался вне страшного царства тьмы, у подножия высокой горы. Это и было Чистилище, а на вершине — Рай.
Данте с большим удовольствием напился холодной воды из ручья, пробившегося через камни.
Вокруг становилось всё светлее и светлее.
— Пока очей… не озарила
Краса небес в сияющий просвет.
И здесь мы вышли вновь узреть светила, (1) — радостно воскликнул Данте.
Этими строками он закончит главу "Ад" своей "Божественной комедии".
— Учитель! Ты здесь? Смотри! Над нами снова засверкали звезды.
— Не смотри на звёзды, смотри под ноги, — отозвался Вергилий. - Тебе предстоит преодолеть одиннадцать горных уступов, они кругами опоясывают Чистилище.
Здесь проходят очищение души тех, кто и Рая пока недостоин, так как не достаточно свят, но и для Ада грехи не такие страшные.
Душа попадает в Чистилище не сама. Скитаясь неприкаянно, она, как и другие души, приходит на берег Тибра, где их встречает Ангел и сопровождает в последний путь.
Неожиданно для Данте появляется величественная тень старца.
— Смотри, Алигьери! Это страж Чистилища Катон — олицетворение внутренней человеческой свободы, свободы духа.(4)
Данте показалось, что солнце запуталось в седой бороде старика, каждый волосок излучал свет.
— Кто вывел вас сюда, к моей скале, из глубины Земли, из Ада? — произнёс Катон недовольно, будто не слышал, что о нём говорят.
Вергилий жестом дал понять Данте, чтобы он преклонил колени и сам ладонями прикрыл ему веки. Потом приложил палец к губам, чтобы тот молчал. И заговорил тихо, просительно:
— Я помог идущему со мной поэту познать тьму Ада. Страданья грешных душ он постигал. Теперь, прошу указать путь к свободе, которую он ищет.
Данте слушал и не смел открыть глаза.
— Пустит, не пустит, проведёт, не проведёт, — думал он, а вместе с ним и Хайме.
— Как видно, мне пока с Данте не расстаться. Прошлое пока не отпускает… или Хронос.
Опять раздался глухой смех. Хайме, не думая о том, что вызовет недовольство повелителя времени, пробормотал негромко:
— Хронос, Хронос!
Везде суёшь свой нос!
Эх, Хронос!
А ты не так уж прост.
Одних вновь удивляешь,
Других ты проверяешь,
Спрошу тебя:
Что нужно от меня?
Картинка, изображающая Вергилия, Данте и Катона застыла, тут же раздался ответ:
— Я не говорю: иди! Я говорю: смотри!
— Но я же не поэт!
— Дело не в этом, поэт ты или нет. Тебе и твоим друзьям подвластны стали книги.
— Ты и об этом знаешь?
— Как же не знать! Представь, что в вашем Аду, в огне Фаренгейта горят души тех, кто сжигал книги.
— Я об этом не думал.
Хайме никак не ожидал, что Хронос напомнит ему прошлое Эленеума.(5)
— Ладно, смотри дальше, не буду мешать.
Голос Хроноса затих. Картинка вновь ожила.
Катон
Катон выслушал Вергилия, тронул за плечо Данте, чтобы он встал и, показывая рукой в небо, проговорил:
— Восходит солнце и покажет ясно,
Как вам удобней на гору взойти.
… Вернитесь не по этому пути...
Внизу, где море.(6)
Катон исчез также неожиданно, как и появился.
Поднималась заря, окончательно уступая место тьме. Вергилий безлюдной тропой вёл Данте к морю. Дул свежий ветер. Под ногами колыхался белый туман, обхватывающий плечи лёгким покрывалом.
— Как белым саваном, — подумал, ухмыляясь Данте. — Но я ещё не умер, надеюсь.
— Туман здесь как белый саван, — повторил Вергилий, будто слышал мысли Данте. — Но ты не умер. Твоё время ещё не пришло.(7)
Завеса тумана приоткрылась и показался пустынный берег. Данте вгляделся в гладь моря. Мелькнул яркий луч света, приближавшийся к берегу.
Вергилий молчал, он сразу понял, что это приближается лодка с Ангелом. Вместо вёсел Ангел ловко управлял крыльями.
Молчание затянулось. Когда лодка приблизилась к берегу, Вергилий поспешно обратился к Данте:
— Склони колени, Алигьери, перед Ангелом!
Данте опустился на колени и потупил взгляд. Было неудобно, крупная галька впилась в кожу, причиняя боль.
— Подними глаза, поэт! Твоя душа пока ещё телесна. Тебе стоит пройти с другими душами путь очищения, чтобы подумать о своей дальнейшей жизни, — произнёс с нежной улыбкой Ангел.
Данте быстро вскочил на ноги. На душе будто цветок расцвёл, а сердце забилось от предчувствия чего-то нового, неизведанного. Ангел затронул самые тонкие струны души. Данте хотелось закричать:
— Я живой! Я живу, я дышу!
Хайме тоже почувствовал такой мощный всплеск эмоций, что даже запел:
Я не сплю, я живой,
Я узнал, кто стал моей судьбой.
Час настал мой,
В моей жизни теперь
Я главный герой.
Здесь, сейчас, сейчас,
Снова вперёд,
Ни шагу назад.
Я узнал, кто стал судьбой.
Я проснулся, я живой!(8)
Последние слова вызвали лёгкую грусть.
— Только ни я, ни Данте так и не проснулись.
Но тут раздался голос Вергилия, и очарование момента для Данте исчезло, испарилось. Хайме продолжал наблюдать за поэтами.
— Воздушная лодка, управляемая светлым Ангелом привозит души к подножию горы, на которой находится Чистилище.
Но прежде чем туда попасть, нужно пройти как бы преддверие — четыре предварительные ступени.
На них располагаются души ленивых и нерадивых. Они осознали свои заблуждения, хотели покаяться, но всё время находились причины и покаяние откладывалось. Вот так и не успели покаяться.
— Всегда можно и нужно найти время, чтобы прочитать покаянную молитву, - Данте не мог промолчать. - Хотя… в пропащих душах раскаянию нет места. Только плохой человек нуждается в покаянии.
Вергилий продолжил:
— Только хороший человек может покаяться.(9)
— Покаяние — удел сильных духом, — подтвердил Данте. (10)
— Пока я ни я, нет ни начал Инь Ян, ни покаяния, — такая мысль пришла Хайме.(11)
В голове возник ответ:
— Как бы не потерять в Инь Ян своё истинное Я.
— Хронос! Это опять ты?
Хайме услышал только лёгкий вздох.
— Если потерял себя, то каяться не в чем. Начал жизнь с чистого листа, не греши!
— Что ты такое говоришь? Возмущению Хайме не было предела. Он даже соскочил с кресла, на котором сидел и завис в воздухе. Приблизившись к экрану, ударил кулаком по морской глади. Море зарябило и погнало волну на берег, где стояли поэты, слушая Ангела.
Голос Хроноса прозвучал как кара небесная:
— Нет единства — нет и противоположностей. Только совершенный человек может прийти к совершенному покаянию.
Хайме не испугался.
— Но совершенный человек не нуждается в покаянии. Так писал Клайв Стейплз Льюис. Писатель и богослов, принявший христианство уже в зрелом возрасте.
— Ты на всё найдёшь ответ. Только после покаяния и прощения человек понимает и осознаёт все свои действия, просит прошения у всех, кого обидел или кто обидел его. Процесс осознания проходит у каждого по-своему, у кого быстрее, у кого медленнее.
Хайме успокоился и опять сел в воздушное кресло, раскачивающееся как старинное кресло-качалка
— Но есть и те, кто не прощает.
Но остаётся выбор за тобой!
Идти в пучину огненную Зла,
Иль свято верить в магию Добра!
Идти в пучину огненную Зла,
Иль свято верить в магию Добра!
— Но всё равно зло и добро уравновешивают друг друга.
В этом Хайме был убеждён.
— Иногда зло бывает во благо.
— Как сказать, как сказать...
Хайме представил, как седовласый Хронос раскачивает головой из стороны в сторону, а его седые локоны заплетаются в косички, как у медузы Горгоны. Вспомнив древнюю колдунью, он поморщился, как от зубной боли.
— Что не так? Зло во благо? Да… Мастер и Маргарита… Маргарита пошла на сделку с тёмными силами. Не будем называть их имён. А вот в беде у человека раскрываются неисчерпаемые силы, выявляются таланты.
— Не у всеx, некоторые ломаются.
— Вам с Данте это не угрожает. "Добро и зло — как ключ к пониманию Вселенной". К.С.Льюис — фантазёр и сказочник Нарнии.(12)
— Хронос! От тебя ничто не скроешь! Ты читал "Хроники Нарнии"?
— Я присутствовал, когда Льюис писал. Ты не помнишь, одним из мальчишек был ты!?(13)
— Вот это да! — подумал Хайме.- Каждый прожитый час, день, месяц мне приносит много нового. Не удивлюсь, если я вернусь в своё время, будто и не уходил. А может, всё же я спал? Как спала Хелен в Вернике после встречи с Амьдевой — заколдованной Вероной, моей Ян. Жаль, до неё не достучаться...(14)
Хайме вздохнул.
— С ней было бы легче пережить мои странные приключения.
Хронос прочитал эти мысли и засмеялся.
— Не получится! Я отключил ваш канал связи, во-первых, во-вторых, ты не спишь, да и Данте тоже. Просто ему легче убедить себя, что это сон, чтобы разум не помутился. А ты держишься хорошо!
— Ничего от тебя не скроешь! Видеть, как в огне Фаренгейта сжигали книги, — зрелище не из приятных, скажу тебе!
Хайме вспомнил, как в центре комнаты пылали его любимые книги. Он хотел выхватить их из огня, но мать крепко держала его, обхватив за плечи. Эта картинка так ярко проявилась в его мозгу, что отразилась на экране. Данте и Вергилий ненадолго исчезли.
— Не-е-ет! — закричал Хайме, как в детстве, глядя на огонь.
— Всё-всё! Эти воспоминания к нашему делу не относятся. Так вот на чём тебя можно подловить.
— Об этом узнал только ты, всезнающий Хронос, владыка времени.
Хайме пришлось немного польстить собеседнику. Это его только успокоило.
— Умеешь сахар подсыпать вовремя.
— А ты на рану сыплешь соль...
— Эх, хорошее начало стихотворения, скажи?
Хронос задумался, а потом стал декламировать:
Умеет сахар вовремя подсыпать,
Ну а потом на рану сыплет соль.
Кто научился люто ненавидеть,
Не пожалеет, причиняя боль.
Хайме совсем пришёл в себя.
— Хронос ещё и поэт! Да, крутой поворот...
— Не круче, чем ступени, по которым поднимаются Данте с Вергилием. Посмотри!
Самое дорогое из даров неба — надежда!
(Уильям Томас Бекфорд)
Чем выше поднимаются Данте и Вергилий, тем легче и легче восхождение. Вот наконец, ступени пройдены.
В чудесной долине очистившиеся души поют хвалебные гимны.
Благодарен я Тебе, мой Спаситель,
Что Ты любишь так меня.
Недостоин я всей любви
Твоей ко мне, Искупитель...(14)
С неба сходят два ангела. Но что было необычным, так это то, что их крылья и одежды были не белого, а зеленого цвета.
Вергилий повернулся к Данте и сказал:
— Зелёный цвет считается цветом надежды.
— Я думаю, что зелёный цвет больше всего цвет спасения и покаяния, — высказал своё мнение Данте. — А надежда должна быть жёлтого цвета — цвета солнца.(15)
— Ты хочешь сказать золотистого цвета?
— Именно так! Ведь от Бога идёт золотое свечение… Иисус принял смерть на кресте во имя людей. Это даёт нам надежду на спасение.
— Не всё ли равно, какие одежды у надежды, главное, чтобы её не потерять. Но посмотри!
Данте увидел в руках ангелов мечи, от которых исходил яркий пламенный свет.
— Но остриё у мечей обломаны! — воскликнул Данте.
— Пойми, что это не случайно!
Вергилий был убедителен. Действительно, ангелы обратились к человеческим душам с следующими словами:
— Теперь для вас начинается новая жизнь. Жизнь милосердия и прощения.
— Но можно ли простить всё?
Мелькнула у Данте мысль и испарилась. Вдруг стало так легко и спокойно, что глаза сами собой закрылись.
Данте только сейчас понял, как сильно устал, находясь в Аду. А сколько ушло сил и энергии? Когда он в поисках выхода, без всякой надежды, прошёл все 9 кругов Ада. Видя нечеловеческие страдания душ, оставаясь до последнего человеком, Данте верил и надеялся на возвращение в родные пенаты.(16)
— Ад — это то состояние, когда человек перестаёт надеяться.(17)
Это было последней мыслью в голове Данте, он присел, опираясь о дерево и отключился. Вергилий задумался.
— Сон — водопой души, убегающей по ночам на источник жизни.(18) То же можно сказать и о послеобеденном сне. Когда отдыхает не только тело, но, прежде всего, душа.
(1) Данте "Божественная комедия. Ад. Песнь 34"
(2) кинолеум — кинозал в Эленеуме с изображением 7Д, где предусматривалось реальное участие зрителей в событиях фильма или только наблюдение, по желанию.
(3) М.Ю.Лермонтов (1814-1841), "Ночь"(1830)
(4) Марк По́рций Като́н (известен также как Младший или Ути́ческий 95 год до н. э. — апрель 46 года до н. э.) — древнеримский политический деятель. Оставался неформальным политическим и идейным лидером большинства в римском сенате с конца 60-х годов до н. э. и до самой гражданской войны Помпея и Цезаря. Для современников был наиболее известен как образец строгих нравов, сторонник республиканских идей, лидер аристократии в сенате, принципиальный противник Цезаря и видный философ-стоик. После самоубийства в осаждённой Цезарем Утике стал символом защитников республиканского строя.
(5) читайте "Проект "Библиогрань"
(6) Данте "Божественная комедия. Чистилище. Песнь 1"
(7) Данте писал поэму "La Commedia", жанр которой определил как "видение" в течении 1307- 1321, то есть до конца своей жизни.
(8) песня Skillet, перевод Майка Вазовского
(9) Клайв Стейплз Льюис (1898-1963) — английский и ирландский писатель, учёный и богослов
(10) Вячеслав Сергеечев
(11) Павел Шарм
(12) Нарния — сказочная страна из произведений К.С.Льюиса "Хроники Нарнии"
(13) Хронос имеет в виду Питера Певенси, которого в Нарнии называли Питером Великолепным
(14) Хвалебный гимн на ютубе из Интернета
(15)Вирджиния Эндрюс "Цветы на чердаке"
(16) пенаты — в Древнем Риме боги-покровители домашнего очага. Выражение "вернуться в родные пенаты" означает "вернуться домой, к домашнему очагу"
(17) Арчибальд Джозеф Кронин "Ключи от царства"
Нет комментариев. Ваш будет первым!
