Дым. Глава I (1/~)

[Скрыть] Регистрационный номер 0305576 выдан для произведения: Приветствую всех, кто зашел на мою страницу!
Благодарю за внимание и буду рада любым комментариям - критике, поддержке, так как искренне верю, что это поможет мне в дальнейшей моей работе.
Глава I

Словно наивный молодой послушник, Дерек, несмотря на свой солидный возраст и незавидное положение в этом прогнившем обществе, все же надеялся, день ото дня, ночь от ночи, что Януард успел сполна насладиться своей местью ему и оставит наконец в покое. Он уже успел отнять у него все самое дорогое, оставив одну жизнь. Ведь что тогда, двадцать лет назад и тем более сейчас он не представлял для него никакой угрозы. Он никогда не грезил жаждой власти, не стремился к обладанию всеми дарами, какими наградила его судьба. Все плыло к нему в руки, словно бог удачи, гордый и непредсказуемый Лихит, вышагивал по правую от него руку со дня его рождения. Но сейчас... Сейчас все былое влияние кануло в небытие после обвинений в государственной измене и попытке переворота. Последние лучи удачи, ниспосланные Лихитом спасли ему жизнь, после чего непредсказуемый бог оставил его наедине с судьбой. Старые добрые друзья из палаты министров потрудились над смягчением приговора, пожертвовав своими голосами, а впоследствии, возможно, и жизнями. В эту глушь, пограничный городок Остули, новости идут долгой дорогой, обрастая слухами как снежный ком, а иногда и вовсе теряются где-нибудь в другойстороне.

С тех исторических событий, изгнавших его из родного дома на самую окраину империи прошло уже двадцать лет. За то время, пока его, вместе с единственным выжившим в той кровавой резне сыном переправляли в Остули, на них трижды нападали наемники. Дерек потер напоминающее о себе время от времени тупой болью левое плечо. Что говорить о жизни здесь? В этом доме, в самом центре города, на него было совершенно несколько десятков покушений, отраженных только благодаря его навыкам и сноровке. А последние несколько лет тишины невольно заставили его решить, будто Януард вдоволь наигрался со своими личными кознями для него. У такого человека, как он, таких как Дерек было с добрую сотню-две невольников и прочих врагов. 

Воспоминания и прошлое не давали ему прожить ни дня в спокойствии, терзая и разрывая душу на части. Прошлого не вернуть и не изменить. Как однажды сказал ему сын — скорбь и тоска сведут его в могилу. Возможно, когда-нибудь так и случится, но не сегодня.

Он стоял возле окна, одетый в белую сорочку с четверть рукавом, черного цвета свободные штаны с боковыми вставками с ненавязчивым вышитым лиственным орнаментом, заправленные в невысокие, легкие, но достаточно теплые сапоги из кожи. На поясе красовался широкий черный кушак. Через плечо была перекинута любимая куртка песочного оттенка, из плотного домотканого материала.


Поглядывая краем глаза на утреннего посетителя, неподвижного и тихого, Дерек без труда вспомнил все, что знал о представителях этой расы.

Вампиры не славились милосердием или добросердечностью и, наверное, именно поэтому Януард отдавал им предпочтение, выбирая наемных убийц. По природе своей такие же кровожадные, как натура Януарда, они были воистину неподражаемыми мастерами своего дела. Быстрые, незаметные, они без труда могли проникнуть в любое место, выполняли поручения быстро и без лишних разговоров. Только если, конечно, пытка с допросом не входила в стоимость заказа, в таком случае мучения несчастной жертвы могли быть очень долгими и быстрая смерть покажется подарком невиданной щедрости.

Дерек нахмурился и отвернулся к окну, сам не понимая чего он ждёт больше — пока гость заговорит или же попробует напасть на него. Он сможет дать ему достойный отпор, несмотря на возраст и пошатнувшееся со временем здоровье. Живым он ему точно не сдастся.

- Отец! - в комнату, неожиданно, словно северный ветер с ледяных гор их необъятной родины, ворвался его сын. Высокий, статный, бурлящая внутри него сила и энергия так и рвалась наружу. Рыжие, слегка вьющиеся волосы выбились из туго стянутого конского хвоста, живые глаза цвета янтаря блестели от волнения, но даже растрепавшийся вид не отнимал стати его движений. Он застыл посередине порога, тяжело дыша, как после долгой пробежки.


Темно-синий костюм для верховой езды, местами испачканный, несмотря на потрепанный дорогой вид сидел на нем словно королевский камзол. На высоких кожаных сапогах ещё блестели куски свежей грязи. Из чего можно сделать только один вывод - он только что с дороги.

Джая был молод, двадцать лет назад, когда все это только начиналось, ему было всего шесть лет. Ещё совсем маленьким мальчиком. Он наверняка даже не помнит, что тогда случилось, просто привык сражаться за себя и своих близких, которых было не так уж и много на этом свете. Ведь с шести лет он почти и не знал другой жизни.


- Правил приличия для тебя не существуют? - ровным, спокойным тоном спросил, больше утверждая, Дерек. Глубокий баритон его голоса прекрасно сочетался с суровой внешностью: высокий, метр девяносто, крепкого телосложения, не утратившим былую молодую стать, чуть вьющиеся волосы по плечи, уже совсем поседевшие, что, по правде говоря, только добавляло внушительности его облику и густые, черные с редкой проседью брови, сейчас слегка нахмуренные. Испещренное многочисленными шрамами лицо добавляло ещё больше суровой внушительности его облику.

После некоторого молчания, Дерек медленно обернулся, похолодев от внезапно посетившей его мысли — что если кровосос пришел не по его душу, а за Джаей?

Он посмотрел на сына, не выдавая своих чувств, лишь вопросительно приподняв левую бровь, над которой красовался свежий шрам, тянущийся от линии волос.

В комнате царил полумрак, несмотря на светлое время суток - на дворе был полдень. возможно именно это и заставило юношу застыть на пороге личного кабинета его отца так же неожиданно, как он и появился на нём.

- Отец, что здесь.... - Джая попытался сделать несколько шагов вглубь комнаты, желая избавиться от царившего в ней полумрака и распахнуть тяжелые бордовые занавески.

- Джая! - Дерек повысил голос всего на тон, но это заставило молодого человека застыть на месте по стойке смирно. Он знал, что если отец повышает голос, то только лишь в исключительных случаях.

- Я спросил, правила приличия писаны не для тебя? Что такого должно было произойти, что ты смеешь врываться в мой кабинет без стука?

Не понимая причин подобного резкого поведения отца, Джая, приподняв брови в недоумении, открыл рот, пытаясь сказать, что у него есть неприятные известия от их слухача. Но тут его взгляд случайно заметил движение по левую от себя сторону, заставив резко дернуться и принять боевую стойку.

С отцовского большого кожаного кресла поднялась высокая худощавая фигура и сделала она это столь тихо, что если бы не блеснувший на массивной бляхе от ремня отсвет, Джая не заметил бы.

- Как видишь, что бы там ни случилось, я не могу с тобой сейчас поговорить, - Дерек посмотрел на сына так, что не потребовалось вслух говорить то, что и так было понятно. Про себя Дерек мгновенно приготовился к схватке: ради сына он был готов подставить себя под удар, как не раз уже случалось за время, проведенное в изгнании. Внешне можно было заметить только то, как поменялся взгляд его темно-карих глаз.

Но молодой человек быстро перевел взгляд на отца, словно и не придав значения тому, что добровольных посетителей их дома можно пересчитать по пальцам и все они сейчас находятся далеко от них. Несмотря на его предупредительный взгляд, попытался заговорить, начав сразу с самого главного:

- Отец, наш чело...

- Сын, - на этот раз голос Дерека прозвучал тихо, тая в себе скрытое послание.

Похоже, смирившись с тем, что его явно не собираются выслушать, Джая почтительно поклонился, плотно сжав губы от недовольства, и вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Напоследок он ещё раз посмотрел в сторону гостя, точно так же, как отец нахмурив свои рыжие и столь же густые брови, словно обвиняя нежданного гостя.