Помочь сайту
Поздравления
Зелёные небеса. Глава 19.
Глава девятнадцатая.
Весь день тупо провалялся на диване, смотря телевизор, пока дядя Ваня где-то шастал по делам. Посмотрел два кинофильма, боевик про сурового снайпера, палец в рот не клади, и мелодрама о нелёгкой жизни девушки, проводившей бойца на службу, а тот взял и подорвался на мине, в итоге приехал домой без ног, к неудовольствию будущей тёщи, не фильм, а сплошные сопли. Смотреть дальше телек перехотелось, улёгся вновь на диван, и взгляд упал на стопку книг на шкафу. Достал одну и них, полистал. Книга старая, бумага жёлтая.
«Труды доктора Ивана Шмаусова. Принцип вероятного отката эфирного модулятора». На обложке чем -то неслабо озадаченная бородатая физиономия со взглядом натурального психа, смотрит так, словно хочет в горло вцепиться, похоже, что автор книги. На страницах сплошные формулы и со шкалами и непонятными схемами, на глаза попалось название одной из глав - Опасность моделирования человеческого разума.
Отложил книгу в сторону, чтиво явно не для меня, да и читать толком не мог, сосредоточенности ни на грош, в мысли лезли родители и Ленка. От этого в груди что-то каменело, становилось трудно дышать, чую, ещё долго душа рваться на части будет.
От тяжёлых мыслей оторвало появление на пороге комнаты Ивановича, влетел явно чем-то встревоженный:
- Лёха, собирайся! - выпалил он с ходу. - Проблемы!
- Чего такое? - подскочил я с дивана.
- Да никак твои друзья не успокоятся, - с досадой проворчал шеф. - Шепнули мне, что сегодня ночью по улицам пустят пси-манипуляторов, будут бродить и в головы всем залазить, искать тебя. Такое в последний раз было пять лет назад, когда диверсантов с «грязной» бомбой вычисляли. Всё, собирайся, выходим.
- Что за пси-манипуляторы? - поинтересовался я, надевая свою длинную куртку и беря в руки автомат.
- Ты что, издеваешься? - осклабился Иванович. - Да последняя кривая псина знает, кто такие «мозголомы». - он вдруг пристально уставился на меня. - Что, и вправду не знаешь?
- Просвети, - пожал я плечами.
- Н да, Алексей, - сглотнул шеф, всё ещё странно косясь на меня. - Занесло тебя с твоей Средней Стразии… Пси-манипуляторы - это мутанты, которые могут подчинить твой разум и тело себе, заставить тебя делать то, что они хотят, разговаривать с тобой без слов, просто голос в голове. - тут его взгляд стал более осмысленным и он воскликнул. - Ты чё одеваешь? Надо броню.
Прошли в гостиную и одели на себя броне-костюмы, переложил золото и пистолет в контейнеры на боках, а сверху одел куртку.
- Шлем в руках неси! - напутствовал Дядя Ваня, сам облачаясь в броню. - За городом наденем, непринято в касках ходить в жилых зонах. Одевшись, то достал из-за шкафа два рюкзака, подал мне несколько снаряжённых магазинов от «бритвы».
- Вроде всё, - забегал глазами шеф по комнате, вероятно вспоминая, не забыл ли чего.
- Куда направимся? - спросил его я.
- В Грязях деревушка одна есть, - ответил тот, хлопнул себя по лбу и взяв со стола нож, вырезал на стене кусок обоев, под которыми оказалась кирпичная кладка. Подцепил один из кирпичей ножом и вытащил наружу. Сунул в освободившийся проём руку и извлёк на свет Божий туго обёрнутый в пластиковый пакет свёрток. Раскрыл его, и я к удивлению увидел четыре пачки бумажных денег. Зелёные, и похожи на американские…
- Баксы? - вслух произнёс я, и взяв из рук Ивановича одну из пачек, принялся вертеть её перед глазами. Очень похожи на штатовские, только все надписи исполнены по-русски, и вместо американских президентов мордастая рожа с щёточкой усов.
- Да, мой юный стразец, это баксы, совершенно верно, - усмехнулся шеф, забирая у меня купюры и пряча их в карманы броника. - Откуда ты на самом деле? Хорош уже дуру гнать, как партизан в гестапо на допросе.
- Из Лазурска, - опустив голову, тихо изрёк я.
- Я так и понял, русский, - кивнул головой тот. - А я из Калининграда, слышал о таком?
- Самый западный анклав России?
- Тот самый, - чуть поклонился бородач. - Вижу, недавно в этих краях?
- С неделю где-то, - пожал я плечами.
- И уже с прошивкой, - шеф закинул рюкзак за спину и вытащил из шкафа самый настоящий «Калашников», да ещё с глушителем. - Лихо! Ладно, потопали, на месте потрещим, время не ждёт. Давай во двор.
Вышли из дома и встали у забора, уже стемнело, луна изредка пробивалась из-за туч, пытаясь осветить проклятую землю своим зеленовато-жёлтым цветом. Иваныч достал сигарету и закурил, явно получая от этого удовольствие, я же прислушивался к звукам ночного города. Неподалёку надрывалось несколько собачьих глоток, перемежая лай с завываниями, из соседнего дома доносился детский плач, а откуда-то далеко ветерок доносил звуки интенсивной автоматической стрельбы.
- С заставы, что на другом берегу Осоки - реки лупят, - задумчиво пробормотал шеф. - Видать, опять какая -то хрень из леса полезла.
- А хвост как тут один будет? - вдруг вспомнилась ушастая зверюга.
- За ним тётя Мотя присмотрит.
Что за тётя Мотя я интересоваться не стал, есть кому за хвостом ухаживать, и ладно. Лишь представилась пожилая толстая тётка в накрахмаленном переднике.
Странно - хоть я и ощутимо озлобился на весь мир, но за молодого ушастика волновался, как за родного. Да уж, такие вот метаморфозы.
Внезапно улицу осветил свет фар, из-за поворота выехал небольшой внедорожный автомобиль. Он не спеша подрулил к нашей калитке и остановился, рыча мотором на холостых.
- За нами, - шепнул Иваныч.
Вышли со двора и уселись на заднем сидении автомобиля. Разместившись поуютнее, оглядел салон, кроме нас лишь водитель - тот в куртке с капюшоном, типа моей, лица не видать совсем, сгорбился за рулём, воровато поглядывая в зеркало заднего вида на дверце машины. На переднем пассажирском лежит сидении короткий автомат и две гранаты.
- Здорова, - приветствовал водилу шеф. - Как семья?
- Хорошо, - низким голосом ответил тот. - Где моё золото?
- Ты заработай его сначала, - с нажимом произнёс Иваныч. - Чё ты пукаешь, Сало, я тебя хоть раз обманул?
Сало промолчал и нервно воткнул передачу, вибрируя, машина сорвалась с места, постепенно набирая скорость. Машина довольно старая, скрипит и дребезжит, коробка и мосты истерически завывают, в унисон возмущённому треску двигателя. Фары толком не светят, а в салоне воняет сгоревшим маслом, аж в горле запершило. У нас в колхозе мужики точно бы не поняли владельца такой коптильни, не солидно как-то.
- Сало, ты когда драндулет этот продашь? - поинтересовался шеф, похоже, наши мысли в тот момент совпадали. - Я же тебе в последний раз «рыжья» отвалил на два новых «лесника».
- Меня этот устраивает, Матрос, - важно, но всё так же нараспев, ответил водила, затем нахмурился. - Я на то золото «зелёный» купил, моя Лайза опять сильно заболела. Ещё чуть -чуть и…
- Сейчас как она, нормально?
- Сейчас как молодая, если бы не твой заказ… - Сало махнул рукой. - Уже и могилка б провалилась.
Мужики замолчали, а до меня вдруг дошло, что и Иванович тоже говорит с местным акцентом, нараспев и растягивая слова. Специально или уже сам не замечает, как подцепил местную «заразу»? Надо будет поинтересоваться.
Автомобиль шурша шинами по брусчатке тёмных улиц, мчался по городу, готовившемуся ко сну. В редких окнах ещё горел свет, всё больше голубые отсветы телевизоров колыхались в ночи, в душе лёгкая грусть и зависть к тем людям, что по ту сторону оконного стекла. У них есть дом и семья, есть ради чего жить, а я как пёс, один на все миры, и покоя мне в ближайшее время не предвидится. Только жизнь с оглядкой - не пришли ли по мою душу царские ребята?
Прохожих совсем мало, всё больше гуляющая парами молодёжь, но держатся на приличном расстоянии друг от друга, максимум за руки. Вспомнился Барсук, как хвастал, что попробует скоро «это самое» после свадьбы, да и в «Лезинке» за непотребство карали каторгой. Странно, такой жестокий мир, непрекращающаяся война, а тут такое целомудрие. Может и правильно, приучают к тому, что семья - это важно, как там говорили в школе - семья это ячейка общества. Взять ту же Ленку, красавица, какой свет не видывал, а такая скромница и ни грамма тех понтов, что есть в девках из нашего мира. Да и другие девчата из училища такие же, просто мечта - всегда поддержит, поймёт, не будет с другими парнями у озеро пиво жрать, а потом уйдёт вообще с ними…
Между тем, наш автомобиль подъезжал к полицейскому посту. Большой шестиколёсный броневик с надписью «жандармерия», вокруг несколько бойцов с «бритвами», они синхронно повернули головы в нашу сторону, а один из солдат жестом приказал нам остановиться. Я напрягся, сильнее обхватил цевьё автомата.
- Не дёргайтесь, - сквозь зубы произнёс Сало. - Уберите оружие подальше и сидите, как мыши!
Машина поравнялась с броневиком и встала, водитель, стараясь не делать суетливых движений, со скрипом опустил боковое окно.
- Салохин, ты что ли? - спросил длинномордый, с массивной челюстью молодой солдат, поправляя «бритву» на плече. - Не узнали. Куда едешь?
- Не велено рассказывать, - вальяжно ответил тот. - Гостайна.
- Так ты ж не на службе сейчас, - удивился боец. - На своей машине, без формы.
- И что? - Сало покосился на него как на дурачка. - Петров, ты не много вопросов задаёшь?
- Ишь ты, - усмехнулся Петров, пытаясь разглядеть нас с Матросовым через приоткрытое окно. - Нос то не задирай, подумаешь, в ЦБ взяли мальчиком на побегушках. Кто с тобой?
- Вот у них как раз на побегушках, - в голосе Салохина зазвенел металл. - Хочешь, и ты сейчас побежишь?
Улыбка в момент пропала с лица солдата, он козырнул и сделал жест рукой.
- Господа, проезжайте!
Сало со скрипом включил передачу, и издав протяжный стон, автомобиль покатился прочь от поста.
- Вот осёл, - усмехнулся водитель. - Наши их совсем замордовали, боятся безопасников как огня, особенно после государевой проверки, так вообще…
- Лихо! - восхитился Иваныч, и протянул Салохину увесистый мешочек. - Купи же наконец, себе нормальную машину!
- И навлеку к себе нездоровый интерес, - хмыкнул Сало. - Откуда, мол техника, откуда килограмм? Не, лучше пусть лежит, особо не запылится. Помнишь дорогу?
- Конечно, - кивнул шеф. - Хоть с завязанными глазами пройду.
Через минут двадцать рыдван остановился у крепостной стены. Молча вылезли из машины, и она, обдав нас вонючим облаком, укатила восвояси.
- Сейчас будем перебираться на ту сторону городской стены, - объявил шёпотом Матросов. - Тут идёт ход, о котором знают три человека. Ты я и Сало. Усёк, земеля?
- Я понял, дядь Вань, - кивнул я. - Можешь на меня положиться.
- Знаю, - просто ответил тот. - Всё, пошли, нечего тут топтаться. Надевай шлем и врубай «розового». Не забудь включить защиту.
Выполнил распоряжение шефа, темень рассеялась в свете розовой подсветки ПНВ.
- А как защиту включить?
- Вот кнопка, чуешь? - тот взял меня за указательный палец и ткнул им в маленькую выемку за ухом.
Нажал её, и из шлема выехали какие-то прозрачные штуковины, раздался щелчок, и теперь броне-костюм представлял собой самый настоящий закрытый скафандр. Ни хрена себе! В таком хоть на Луну высаживайся, сильная вещь! Хотя на счёт высадки погорячился - баллонов с воздухом нет, вероятно, система его просто очищает.
- Вот это да! - воскликнул я, и в ответ по радиосвязи услышал:
- Есть и круче, это так, начальный уровень. Но удобно, не спорю, в подземелье такая вонища, можно задохнуться, без защиты не пройти.
Шеф поднял крышку квадратного канализационного люка.
- Лезь!
Спустился по ржавым ступенькам- скобам в какую-то здоровенную трубу, метров пять в диаметре, похоже, что это городской коллектор. Стены из огромных каменных глыб, идеально подогнанных друг к другу, все в каком -то мху и слизи, жуткое местечко. Под ногами течёт вода, по колено мне, течение как у небольшой речки, и скрывается за плавным поворотом.
- Это коллектор, - подтвердил мою догадку шеф, как только спустился следом за мной. - Хреновое место на самом деле, много народу тут пропало. Кто сокровища искал, кто адреналина, в итоге нашли смерть. И почему? - Иваныч поправил ремень автомата и поднял указательный палец вверх. - Потому что не знали, куда лезли.
- А ты знаешь?
- Я знаю, - самодовольно ответил Матросов. - В своё время был в учениках у одного жутко таинственного и вредного старичка. Помимо прочего, научил меня лазать тут. Знаешь, сколько тут ходов?
- Без понятия, - пожал я плечами.
- Следуй за мной, - и шеф побрёл по коллектору. - Форт сверху, как я узнал, три раза перестраивали заново, вместе с городом. Ему уже три тысячи лет с гаком, не помню, что за царь его основал, не важно. А важно то, что подземелья не трогали толком, пытались один раз, какую-то кладку разобрали, а там скелеты штабелями. И аккурат полгорода вымерло от непонятной болезни, пока разобрались, что это Стрекозиный Мор, о котором в последний раз слышали две тысячи лет назад. В итоге тогдашний царь приказал в подземельях не лазить, ничего не трогать, на хрен, пока опять какую напасть не растревожили. - в переговорном устройстве услышал, как хмыкнул шеф. - Но желающие найти на жопу приключений всегда находились и ещё найдутся. Наслушаются баек о несметных сокровищах, и прутся, а в итоге пропадают с концами.
- А что, интересно, - возразил я. - Меток наставить и не пропадёшь.
- Да точно, - усмехнулся Иваныч. - Находил я таких умников, вернее то, что от них осталось. Не всё так просто. Особенно сейчас, когда аномалии да чудища расплодились.
Шеф замолчал, и мы уже молча шли ещё где-то с полчаса. Один раз повстречалась стая здоровенных крыс, при их виде обмер от страха, но Иваныч достал из контейнера на бедре какой-то горчично-жёлтого цвета «огонь» и хвостатая братва в ужасе разбежалась. Интересно!..
Наконец, Матросов остановился, и провёл рукой по камням стены. И к моему изумлению, она разошлась в стороны, освободив небольшой проход. А там вполне нормальный, прямоугольный проход, шириной метров под пять.
- Вот такой у нас Сезам, - Иваныч сделал мне жест рукой. - Не стесняйся, проходи.
Вошёл в проход, шеф юркнул следом, вновь какие-то манипуляции со стеной, и «Сезам» затворился, став обычной на вид каменной стеной коллектора. На совершенно сухом полу огромная решётка слива, видимо, для воды, которая попадает из общего коридора при открытии дверей.
- Как это? - повернулся я к шефу, после того, как ощупал соединение «створок» на наличие зазоров. Ни малейшего намёка.
- Я же тебе говорю, - ответил тот, убирая с брони эффект «скафандра». - Хороший сенсей у меня был, делился секретами, не жадничал. А как работает - без понятия, да и хрен с ним, лишь бы не сломался. Кстати, можешь снять защиту, тут не воняет. - Иваныч достал сигарету и с наслаждение затянулся тошнотворным дымом.
- Как сказать, - поморщился я, разгоняя розовые в свете «ночника» табачные облака.
- Здоровье бережёшь, студент?
- Бросил на днях.
- Случайно, не после «Зелёного огня?» - прищурился шеф.
- Типа того, - кивнул я.
- Я тоже так бросал, потом опять учился курить, - усмехнулся Иваныч. - Не могу без этой дряни, хоть убей. Давай за мной.
Он кинул окурок на камни пола, и мы пошли по очередному коридору, идти куда легче, всяк не по колено в воде…
… - Стоп! - резко скомандовал шеф и мы остановились. - Видел водяного?
- Кого? - ошалело переспросил я, уставившись тупыми глазами на него.
- Да ты не на меня смотри, - с досадой воскликнул Матросов, сдёргивая с плеча «калаш». - Впереди по коридору!
И точно, в ответвлении коридора, в метрах тридцати от нас на полу сидела огромная лягушка, с здорового мужика размером. Приблизил изображение на шлеме и по спине пробежал холодок - у гигантского земноводного было человеческое лицо. Да, без сомнений, имелись нос, глаза, даже маленькие оттопыренные уши…
- Посмотрел? - спросил Иваныч, и предохранитель на его автомате щёлкнул.
- Ага, - я перевёл взгляд на шефа, а затем вновь на это чудо-юдо.
- Тогда огонь, - совершенно спокойно скомандовал Матросов.
И полоснул двумя короткими очередями по водяному. То издал такой дикий и пронзительный визг, что у меня в ушах зазвенело, и чудище резво поскакало в нашу сторону. Перехватил «бритву» со спины, щёлкнул затвором и нажал на спуск. Грохот окончательно оглушил меня, и похоже, что я выпустил весь магазин разом, выбивая искры из старых камней. Принялся судорожно перезаряжать автомат, дрожащими руками выполнил эту нехитрую процедуру, а когда поднял взгляд на врага, о уже был мертвее мёртвого. Развалился на полу в паре метров от нас и не дышал.
Поймал укоризненный взгляд шефа, тот покачал головой и достал из кармана увесистую фляжку, протянул мне. Глотнул из неё пару раз, и слух чудесным образом восстановился, а Иванович выхватил из моей руки посудину и приложился сам.
- Ну ты и дятел, - нахмурился тот, перезаряжая «калаш». - Кто ж так стреляет? Мутантов надо потихоньку, короткими бить, а не зажмурившись, давить гашетку. Короткими надо, прицельно, понял?
- Понял, дядь Вань, виноват, исправлюсь, - насупился я, разглядывая носы моих тяжёлых ботинок.
- А куда ты денешься, студент, - напутственно воскликнул шеф, закуривая очередную цибарку. - Я из тебя настоящего рэйнджера сделаю. Все тупят сначала, потом втягиваются, а те, кто не втянулся, того хоронят в лучшем случае, в худшем… - Иваныч с досадой махнул рукой. - Едят.
- А пока возьмём трофеи, - в руке шефа показался большой нож.
- И что с него взять можно? - удивился я.
- С него мы возьмём его печень, - невозмутимо ответил тот и приноровившись, воткнул в брюхо водяного нож. Хрясь, и резанул в сторону. Запустил в кишки руку, покрутил там, затем рванул что-то на себя, и ножом отрезал от какой-то мотни. Затем поднял трофей вверх и торжественно тряся им сказал:
- Такая обалденная вещь, м… пальчики потом оближешь! В кармашке моего ранца пакет, достань.
Он повернулся ко мне спиной, а я преодолевая дикое желание блевануть себе под ноги, принялся искать целлофановый пакет. Ага, вот он, протянул его шефу, и тот с довольной рожей упаковал в него печень.
- Такая вкусная? Хрень какая-то… - пробормотал я, глядя, как Иваныч убирает трофей к себе в ранец.
- А то, - кивнул тот. - И ещё так бодрит, три ночи можешь не спать, на бодряке быть, за неё на базаре можно полкило золота выручить, так -то. Но самим пригодится, затея у нас весёлая, без хитрого болта не подобраться к туше. А насчёт водяных, так было дело, охотился я на них, пока они мне пузо самому не вскрыли… грустная история. Как-нибудь расскажу!
Он закончил возню с ранцем, закинул его на спину, подхватил автомат:
- Потопали, студент, а то сейчас как набежит тьма этих тварей, а у нас пакетов больше нет…
Нет комментариев. Ваш будет первым!
