Помочь сайту
Поздравления
Второй апокриф. ПРЕДАТЕЛЬ
7 января 2016 -
Андрей Владимирович Глухов
Будучи человеком не религиозным, я отношусь к библейским текстам, как к памятникам историко-литературного наследия, и рассматриваю деяния персонажей этих произведений с точки зрения рядового читателя.
С этой «кочки зрения» очень интересен сюжет о странном предательстве Иуды и ещё более странном, на мой взгляд, поведении Иисуса.
«Кого я поцелую, это он и есть». Странно, что пришедший со стражниками предатель лезет целоваться со своей жертвой.
Ещё более странно, что жертва, зная о предательстве, поцелуй принимает. А если учесть, что приняв поцелуй, Иисус (Спаситель) сознательно губит душу Иуды (уклонившись, он дал бы предателю последний шанс спастись), то невольно у незашоренного читателя возникает множество сомнений и вопросов.
Вашему вниманию предлагается авторская реконструкция этого «предательства».
Пьеса написана за несколько лет до обнаружения и расшифровки «Евангелия от Иуды».
Одноактная трагедия в четырех картинах.
Действующие лица:
Учитель,
Иуда - любимый ученик Учителя,
Каиафа - Первосвященник,
Анна - тесть Каиафы,
слуга Анны.
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Палестина, конец марта, раннее утро. В глубине сцены вповалку спят ученики. На авансцене слева дерево, похожее на цветущий крест, справа дерево с одной длинной веткой, напоминающее цветущую виселицу.
Возле левого дерева молится Учитель. За правым деревом прячется Иуда, с восторгом, нежностью и любовью наблюдающий за Учителем.
Иуда
Служить Тебе - вот истинная цель!
Любить Тебя - вот подлинное благо!
Ловить ответ любви в Твоем лице,
поймать улыбку и от счастья плакать.
Идти с Тобой, ступая след во след,
делить с Тобою хлеб, вино и воду,
беречь Тебя в ночи от всяких бед,
одним плащом укрыться в непогоду...
Я - счастлив! Я люблю и я любим!
Я растворен в Тебе душой и телом.
Тобой из праха, как Адам, творим
и увлечен Твоим великим делом.
Ты потемнеешь ликом - я дрожу,
нахмуришься - бежит мороз по коже.
Я постоянно за лицом Твоим слежу
и вижу, что Ты чем-то растревожен.
Как я хотел бы взять в себя ту боль
и ту заботу, что Тебя так гложет,
сыграть хотя бы маленькую роль,
которая Тебе чуть-чуть поможет!
Учитель
Отец небесный, ты сказал: ”Пора!”
Я выполню свое предназначенье
и вынесу терзанья и мученья,
все то, что мне назначила Гора.
Но есть печаль, которая гнетет
и не дает покоя днем и ночью:
Иуда, ученик мой беспорочный,
чей путь не им прочерчен наперед.
Сейчас я должен буду рассказать
какой ему ужасный жребий выпал,
что для него Ты, Отче, выбрал,
чтоб наши имена вовек связать.
Дай сил ему, Всевышний, укрепи
страдальца пред душевной мукой,
от предстоящего ему перед разлукой
с тем, кто им беззаветно так любим.
Аминь.
Замечает Иуду.
Иуда, подойди!
Подбегает Иуда. Его лицо светится счастьем, а глаза излучают такую любовь, что лицо Учителя искажает гримаса боли.
Иуда
Я здесь, Учитель!
Боже, что я вижу? Твое лицо...
Любимый, ты страдаешь!
Какая мука рвет на части душу?
Скорее раздели ее со мной.
Я буду мучиться своею половиной,
твоя же сразу вдвое полегчает.
А хочешь, всю что есть отдай Иуде
и он с восторгом понесет ее.
Учитель
Спасибо, сострадательный Иуда.
Ты в цель попал своей последней фразой.
Мы отойдем, другим ушам не время
услышать то, что должен я сказать.
Но, прежде чем начать,
хочу услышать клятву,
что ты исполнишь все,
не в чем мне не переча.
Не от меня мое исходит слово -
от нашего Небесного Отца!
Иуда
Клянусь, Учитель!
Всё, что Ты мне скажешь –
Есть Слово Божие и, в это твёрдо веря,
я повинуюсь каждой его букве.
Клянусь своей душой бессмертной,
что в точности исполню порученье
мне данное Творцом через тебя!
И пусть Он навсегда отвергнет мою душу,
коль отступлюсь от принесенной клятвы!
Учитель
Достойные слова ты произнес, Иуда.
В одном лишь должен я тебя поправить:
любой ваш грех при искреннем моленье
простит Творец, лишь грех самоубийства
не будет Им прощен - неотмолимый грех.
Но то, что ты поклялся совершить,
не грех, но исполненье порученья,
которому по тяжести нет равных
и знаю, что не будет никогда.
Иуда
Учитель, не пугай: неколебима вера!
И если тяжесть ноши не раздавит,
то я, клянусь, ее до места донесу!
Учитель
Я знал, что ты ответишь так, Иуда.
Честь и хвала тебе, любимый ученик,
а с этих пор еще и мой помощник,
и наш с Отцом поверенный в делах.
Иуда
Я весь зарделся, Ты меня смущаешь
своей, воистину, великой похвалой!
Я ничего пока ещё не сделал,
но получил уже Твою награду.
Так дай же поручение скорей,
чтобы награду мог я отслужить!
Учитель
Умерь свой пыл и приготовься слушать.
Услышанное глубже в сердце спрячь
и там храни доверенную тайну:
Я Божий Промысел сейчас тебе открою!
Ты станешь первым и единственным из смертных,
допущенным до Промысла Господня!
Иуда
Учитель! Я сейчас умру от счастья!
Учитель
Теперь молчи, и слушай, и внимай.
У нашего Творца есть множество обличий.
Не как у римлян их двуликий Янус,
а как брильянт, где множество гранений
и каждое сияет общим светом, одним
лишь будучи повернуто к тебе.
Вон первый луч лизнул горы вершину,
а это лик Творца, открытый для людей.
И в каждом лепестке, что распустила роза,
и в блике на воде, и в шелесте дождя,
дающем плодородье вчера еще безжизненной земле,
во всем, что благо - светлый лик Творца!
Казалось бы, живите и молитесь тому,
кто дал вам жизнь и засветил вам Солнце,
несите Слово Божие в душе и будьте праведны
и в мыслях, и в поступках, и почитайте своего Отца.
Но люди вновь забыли Слово Божье
и, наплодив бесчисленных божков,
им молятся, колена преклоняя,
и храмы строят, и приносят жертвы.
Остались верными одни лишь иудеи
и те все норовят тельцу молиться
и в ростовщичестве бессовестном погрязли.
Сегодня праведных с огнем не отыскать.
Что делать с ними? Вновь потоп устроить
и смыть с лица земли всю эту скверну?
Но опыт уже был и опыт неудачный.
Придут другие, вновь забудут Бога
и снова наплодят себе божков.
Что думаешь об этом, мой Иуда?
Мне интересно: ты нашел бы выход?
Иуда
Учитель мой, Ты требуешь так много...
Презренный червь не может рассуждать,
да Ты и не учил нас рассужденью.
Покорности, смирению, молитве учил
и я освоил это, но рассуждать...
Не знаю, что ответить.
Учитель
А ты попробуй.
Иуда
Тяжела задача!
Но вот, что мне подсказывает сердце:
они - заблудшие и, вроде как, больные,
но, только вот, не телом, а душой.
Ты нас учил: больного исцели!
Я думаю - их надо исцелять,
а истребленье делу не поможет.
Ты сам сказал: во след придут другие.
Учитель
Хорошие слова, нескладно, но толково.
Но как и чем их можно исцелить?
Иуда
Вот тут, я думаю, и мне ответ известен -
Ты нас увлек и мы пошли с Тобой!
Ты Словом Божиим, любовью и примером
нам души исцелял, как любящий Отец.
И с ними так же, хоть их очень много.
Учитель
Ну что ж, ты очень верно все размыслил,
а, главное, расставил верно вехи:
увлечь их, повести и исцелить!
Мы к этому чуть позже возвратимся.
Сейчас же слушай Божий Промысел, Иуда!
Творец постановил:
Оставить Иудеям Тот свой Образ,
которому они теперь верны остались.
Другой Свой Образ он в обличье Будды
давно оставил Индиям далеким.
А я в Европах стану третьим Его Ликом.
За мной придет Его четвертый Лик - Аллах.
Не отрицая ни один народ, Он каждому
дает свою дорогу, свой путь познанья
Истинного Слова, чтоб души всех людей
воскресли в лоне Божьем и каждая из них
вновь обрела Отца!
Потом, когда они окрепнут твердо в вере,
Он Истину им полную откроет,
что все: и я, и Будда, и Аллах всего лишь
Образы Его Единобожья и благость разольется
по земле и люди все обнимутся как братья!
Наш долг собрать вокруг себя свои народы,
учить и возвратить их в Истинную Веру
и этим исцелить заблудшие их души.
Я вижу ты спросить о чем-то хочешь,
так спрашивай, мой дорогой Иуда.
Иуда
Учитель! Я всего лишь жалкий смертный
и Божий Промысел воспринял всей душой,
но ум мой скуден, самому мне не понять
все то, что мне и понимать не нужно.
Но Ты мне приоткрыл калитку размышленья
и я в нее вошел, и начал размышлять.
Учитель
И что же ты размыслил, мой Иуда?
Иуда
Должно быть мысль глупа, но не дает покоя:
когда народы, населяющие землю,
себе получат собственные Веры,
своих, отличных от других, Богов,
не зная, что их суть - Единобожье,
не станут ли они мечом и кровью
всех прочих заставлять своим Богам молиться
и не начнется ли тогда братоубийство?
Учитель
Да, это так, но это неизбежно.
Пока несовершенен человек,
пока он не смирил свою гордыню
и не склонился перед Божьей Волей
и, как ты сам сказал, пока не исцелен,
он будет убивать себе подобных,
забыв, что все вы братья - Божьи дети.
Вот только не за Бога, не за Веру
вы будете между собой веками драться.
Прикроете высокими словами
вы алчность, властолюбие, гордыню,
все то, что отдаляет вас от Бога
и от чего вас нужно исцелять.
Пройдет, должно быть, не одно тысячелетье,
пока вы не изгоните жестокость
из ваших душ и не заполните любовью,
в душе освободившееся место,
не вспомните, что Бог и есть Любовь!
Еще вопрос? Как быстро научился
ты размышлять. Так спрашивай, Иуда,
ты посвящен и нет меж нами тайн.
Иуда
Учитель! Ты сказал “Собрать свои народы”.
Но как их соберешь? Они разноязыки,
свои обычаи у них, правители свои.
К тому ж они язычники, помимо иудеев
и тех, что в Индиях, но я о них не знаю.
Ты сам сказал, что силой невозможно,
а слов они пока не понимают.
Пять лет ты проповедовал на землях Иудеи,
а нас собрал всего двенадцать душ
да три десятка тех, что, вроде бы, с Тобой.
Но тут ведь речь должна идти о миллионах.
И мой вопрос о том, как это сделать?
Учитель
За этот час ты мудрым стал, Иуда.
Припомни, как ты сам расставил вехи:
увлечь их, повести и исцелить.
Здесь первое - труднейшая задача
и сила в этом деле непригодна.
Слова? Слова, конечно, хороши,
но лишь для тех, кто слушает и слышит.
Глухую душу словом не пробить.
Чтобы увлечь собой людские массы,
себя заставить нужно полюбить!
Чтобы они, хотя бы вполовину
любили меня так, как ты, Иуда.
И я их полюбить себя заставлю!
Иуда
Учитель мой! Да как же это сделать,
когда и сила, и потоп бессильны
пред косностью душевною людей,
забывших Бога и Божественное Слово?
Не понимаю, я не так уж мудр.
Учитель
Не удивительно, ведь ты не знаешь плана,
а он таков: я должен умереть!
Иуда
О, смилуйся, Учитель!
Учитель
Молчи и слушай. Должен умереть!
Не сразу, но мучительною смертью
распятый на Голгофе на кресте.
И суд, и казнь, все будет принародно
и все увидят всё, но, главное, римляне,
которых смерть моя, в итоге, поразит.
Я буду осужден на смерть крестом невинный
и муки, что приму, телесные страданья
даны мне будут не за преступленья,
а в искупленье ваших же грехов -
и тех, кто осудил, и тех, кто все исполнил,
и их потомков в миллионах поколений.
Я не могу тебе всего открыть, Иуда,
но верь мне - будет так, как я сказал.
Иуда
А я... А мы, Твои ученики?
Учитель
У каждого из вас своя дорога,
своя судьба, свое предназначенье,
но направленье общее для всех.
И лишь тебе назначено Всевышним
идти отдельным ото всех путем.
А остальные разбредутся по земле
и понесут народам мое слово,
и всем расскажут о моих страданьях,
и в душах разожгут огонь любви.
Иуда
Куда же я пойду, любимый мой Учитель?
Учитель
Любовь ничтожна в своих внешних проявленьях,
Любовь в готовности пожертвовать собой.
А если жертвовать собой во славу Божью
и выполняя Божье порученье? Скажи, Иуда,
это ли не счастье?
Иуда
Отец небесный, жертвовать собой?
Да я об этом только и мечтаю! Жизнь за Тебя отдать,
принять любые муки - вот истинное счастье для меня!
Скажи куда идти и где принять мученья
и я, клянусь, что побегу тотчас!
Учитель
Ты должен в жертву принести свою Любовь.
Иуда
Прости, Учитель, я Тебя не понял:
как я могу отдать любовь без жизни,
когда любовь и жизнь одно и тоже?
Учитель
Внимательно следи за каждым моим словом.
Когда настанет Час, я объявлю при всех:
“Один из вас меня предаст сегодня”
и это будет знак тебе, Иуда. И ты пойдешь,
и приведешь людей, и скажешь про меня:
” Вот тот, кого схватить вы возжелали!”
И в этом состоит Господне порученье,
которое исполнить ты поклялся.
Иуда
Учитель, смилуйся, я не могу предать!
Учитель
Иуда! Ты поклялся все исполнить.
Иуда
Помилуй, я не клялся предавать.
Учитель
Не забывай, что это Божья Воля
и клялся ты бессмертием души!
Иуда
О, горе мне! О, как мне умереть
хотя б за миг до наступленья Часа?
Воистину, нет тяжелее ноши, той
что сейчас легла ко мне на плечи.
Я чувствую - она меня раздавит!
Учитель
Неси свой крест, Иуда, и молись
Отцу небесному об укрепленье духа.
Иуда
Любимый, от разлуки нет спасенья
и я Всевышнего исполнить должен волю,
но неужели нет пути иного, чтоб
без предательства подняться на Голгофу?
Учитель
Отвечу тебе твердо: Нет, Иуда!
Вот посох мой. Что он? Простая палка,
но в ней содержится ответ на твой вопрос.
У палки два конца. Один отполирован
бесчисленным касанием руки.
Он чист и устремлен собою в небо.
Другой - разбит и месит грязь у ног.
Но оба - суть одна и та же палка,
без каждого из них отсутствует предмет.
В чем наша цель? Заставить полюбить,
а, значит, дать того, кто ненавидим.
Хотим, чтобы безмерно обожали -
дадим объект безмерного презренья.
И в этом твоя истинная роль!
Два наших имени, как эти два конца,
вовеки свяжутся, любимый мой Иуда,
и станем неразрывны мы с тобой.
Иуда
Отец небесный! Что за страшный жребий
мне выпал как награда за любовь.
Я плакал, что Та ноша непосильна,
но что она в сравненье с ношей Этой!
Учитель
Молись, Иуда. Бог тебе даст силу
пройти начало твоего пути.
Дальнейший путь лишь от тебя зависит.
Иуда
Сегодня я проснулся в полумраке.
Как я был счастлив этим темным утром -
нас было трое: Ты, Любовь и Я.
Сейчас светло и мы все те же трое,
вот только счастья больше нет со мной.
В глазах темно, как будто мрак полночный,
и мысли спутались, и слезы льют ручьем...
Я попросить хочу Тебя, любимый.
Учитель
Проси, мой дорогой, я все исполню.
Иуда
О милости прошу. Дозволь мне вольность:
когда я приведу Твоих врагов,
то не рукой им укажу: ”Вот тот...”,
а так скажу: ”Он тот, кого я поцелую”
и мы с Тобой простимся незаметно.
Учитель
Пусть будет так, мой преданный Иуда!
Теперь иди, буди учеников.
Пора идти, еще наш путь не кончен.
Конец первой картины.
КАРТИНА ВТОРАЯ
Начало апреля. Поздний вечер в Гефсиманском саду.
За сценой слышны звуки трапезы. На слабых ногах
входит Иуда:
Иуда
Он только что сказал: ”Один из вас предаст!”
и я, как все, спросил: ”Не я ль, Учитель?”
Надеялся, что Он улыбку мне подаст,
но Он отвел глаза. О, строгий мой мучитель!
Как тяжко выполнить, что Ты мне поручил,
и клятва мою душу рвет на части.
Я все в себя впитал, чему Ты нас учил,
омыть Тебе стопы - вот истинное счастье!
Тебе всю жизнь, всего себя отдать,
сверять с Тобой все чувства и терзанья...
И тут Ты требуешь своей рукой отдать
себя смертельному врагу на растерзанье.
О, горе мне! За что такой удел?
В игре богов я - мелкая монета.
Они дерутся за великий передел,
а я, в итоге, буду просто сжит со света.
О, Господи! Ты требуешь предать
Тебя, себя, учеников, Ученье...
Тебя со мной не будет, как мне разгадать
загадку бытия: где Вера - там мученье?
Вопросов тьма, но Ты сказал пароль
и должен я идти исполнить Божью волю.
Как тяжела назначенная роль,
как важно справиться с доверенною ролью!
Учитель! Я пошел туда, где ждут враги,
и я их приведу задолго до рассвета.
Но я Тебя молю, Ты душу сбереги
несчастную мою, пошедшую на это.
Качаясь и спотыкаясь, Иуда уходит.
Из-за деревьев появляется Учитель. Он разительно не похож на Учителя в первой картине. Перед нами смятенный, объятый ужасом Человек.
Учитель
Сейчас за мной придут и любящий Отец
своей рукой откроет дверь страданьям.
И первое, терновый мой венец,
лишь даст дорогу новым испытаньям.
Мне страшно! Возмущается душа
и плоть противится своей грядущей пытке.
Я жил, перед Тобою не греша.
Закрой же дверь, не оставляй калитки!
Еще не на кресте и без венца
я так страдаю предвкушеньем боли!
Когда б не воля моего Отца...
Когда б я не склонился перед Волей...
О, Боже!
Я -Твой сын, зачатый от Тебя
той женщиной, которой нету краше.
Отец, обоих нас отечески любя,
Ты обнеси меня своею Чашей!
Ты видишь: я обычный, я земной,
и говорю, и мыслю по - земному.
Молю сыновне - сжалься надо мной!
И Чашу поднеси кому-нибудь другому.
Но слышу топот миллионов ног,
спешащих к новой вере, как их много...
Ты мне сказал: ”Не забывай, я - Бог!”
и я склоняюсь перед Волей Бога.
Они пришли. Иуда их привел!
Слышен топот ног и голоса.
Конец второй картины.
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
Глубина сцены закрыта декорацией: пригород Иерусалима.
В авансцене слева - пустой Крест, со следами недавнего распятия, справа - дерево из первой картины, но засохшее и без листьев.
Из глубины сцены к Кресту бредет Иуда, совершенно не похожий на себя.
Его волосы всклочены, глаза тусклы, он полубезумен.
За Крестом, невидимый Иуде, появляется силуэт Учителя. Слышен только Его голос.
Голос
Зачем ты подошел к Кресту, Иуда?
Тебе сюда не нужно приходить.
Ты должен быть гоним -
так будь гонимым!
Иуда
Ты больше не страдаешь? Ты - ушел,
Ты улетел на небеса куда-то,
оставив мне земной позор в награду
и обещанье, что все будет хорошо.
Голос
Все будет хорошо. Неси свой крест, Иуда.
Считай все сущее Господним испытаньем.
В конце страданий - будешь награжден.
Иуда
Мне для страданий больше нет причин:
я сделал все, не изменив ни строчки,
ни слова, буквы, даже малой точки,
в том деле, что Ты тайно поручил.
Голос
Молчи про тайное! Забудь! Ни слова, ни намека!
Я запрещаю даже вспоминать! Запомни:
Мой запрет - то Воля Бога!
Иуда
Я волю выполнил и должен счастлив быть,
гордиться, как все славно получилось,
но отчего тогда, скажи на милость,
все, что могу, так это - волком выть?
Голос
Неси свой крест безропотно, Иуда.
А хочется гордиться, так гордись,
что избран был единственным средь многих.
И не гневи меня! Ты позабыл, Я - Бог!
А к Богу лишь с почтеньем и любовью,
и то в молитвах нужно обращаться!
Иуда
Когда-то преисполненный любви,
теперь я пуст - любовь ушла из сердца,
с тяжелым стуком опустилась дверца
и я душой оглох, зови, иль не зови.
Голос
Твой ропот - грех! Неси свой крест и кайся!
Все смертные грешны перед Творцом!
Но наша связь теснее, чем другие
и ты сейчас грешишь страшней, чем те!
Побойся гнева Божьего, Иуда!
Иуда
Земной свой крест я не хочу нести.
Отныне связаны мы только именами.
Ну а за то, что было между нами,
Ты мне в саду успел шепнуть: ”Прости!”
Голос
Я в гневе! Червь презренный спорит с Богом!
Посмел напомнить Нам о слабости минутной?
Прочь от меня! Отныне ты отвергнут
и проклят за предательство, Иуда,
во всех своих грядущих поколеньях!
Иуда
Я проклят и отвергнут! Вот награда,
обещанная мне в конце страданий!
Вот истинная ценность обещаний:
сам Бог мне распахнул ворота ада!
Качаясь, спотыкаясь и чуть не падая, Иуда плетется к “своему” дереву, бормоча:
“Прощать заблудших и любить всех ближних...”
В земных скитаниях я был Тебе всех ближе,
а небожителем был проклят. Что ж, прощай!
Подходит к дереву.
Остаться с пустотой наедине,
где в полной темноте Звезда не светит,
где закричишь, но эхо не ответит
и тень не шевельнется на стене.
Она должна быть грустной, видит Бог,
та, самая последняя минута,
когда я через миг уйду отсюда,
переступив невидимый порог.
Храни нас, Господи, на этой стороне
и охрани через порог шагнувших,
и праведных почти святые души,
и тех, кому еще гореть в огне.
Конец третьей картины.
КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ
На авансцене по-прежнему Крест и “иудино дерево”, которые затемнены. В центре сцены комната в доме Анны. Анна сидит, рассматривая свиток. Входит слуга.
Слуга
Пришел Первосвященник Каиафа.
Анна
Зови, пускай скорей войдет.
Входит Каиафа с небольшим, но увесистым мешком, который он кладет на первое попавшееся место.
Каиафа
Ну, с добрым тебя утром, тесть мой Анна.
Анна
Да, утро доброе, почтенный Каиафа.
Садись. Что в городе? Не ропщет ли народ?
Каиафа
Нет, тихо все. Тогда сложилось так удачно,
что сильный ливень разогнал зевак.
Все тихо в городе. Попрятались как мыши
и наши люди, и его ученики. Как вымерли.
Пытались их найти, да где там -
разбежались до едина, но, дай лишь срок,
мы всех их переловим, чтоб не мутили
избранный народ.
Анна
Да, лучше пусть один умрет, чем все мы.
Придумали - мессия... Самозванец!
Мальчишка, а туда ж: “Разрушу и построю”.
Разрушить просто - вот оно, стоит.
Построить из чего? Для стройки, где каменья?
Тьфу, вот ведь, Назаретский баламут!
Каиафа
А мне немного жаль его - он говорил красиво
и, главное, что сам был убежден в своих словах.
Анна
Жалей, жалей. А он не пожалел бы
все отобрать, что мы так трудно взяли.
Каиафа
Ну, Анна, не ворчи. Про жалость, это к слову.
Мы победили - можно пожалеть.
Его с лица земли мы нашей стерли
и это - главное. Все остальное - прах.
Талмуд вернет заблудших в синагогу.
Анна
Да будет так! Но что-то мне тревожно.
А, впрочем, что мы все о прошлом,
сменим тему. Как там Иуда наш
и что его не видно? Уж не сбежал ли
он от страха в Кериот?
Каиафа
Ах, Анна. Он предатель и противен,
хотя и сделал благостное дело.
Да, деньги... Вот они, их надо бы отдать,
но вот, платить за подлость - это мерзко.
Анна
Отдай сполна. Пусть знают все евреи,
что способ есть тех выловить до дна.
А что до мерзкого, так жизнь, она ведь
мерзка, когда нет денег. Правда, Каиафа?
Каиафа
Ха-ха, ты прав, мой тесть достопочтимый!
Скудна без денег жизнь и я пойму Иуду,
когда он явится, и сумма не мала. Я знаю,
рядом продается поле с названьем Хакельдама -
Поле крови. Я сам хотел купить, теперь отдам Иуде,
уж больно имя подходяще для него.
Анна
Да, уж. На Том он сделал состоянье.
Но где он сам, чего же не идет?
Чай, не богач, ему б поторопиться.
Слуга, войди!
Входит слуга
Слуга
Я здесь, мой Господин.
Анна
Пойди и приведи сюда Иуду,
пусть заберет свой денежный мешок.
Слуга
Иуды нет.
Каиафа
Куда ж он, подлый, делся?
Слуга
Иуда удавился, да будет проклят миг его рожденья!
Анна
Ну что ж, и к лучшему, целее деньги будут.
В конце концов, он лишь предатель и подлец.
А что же Тот, который умер на кресте,
его, наверное, уже похоронили?
Слуга
А Тот, который умер на Кресте,-
Слуга широко и открыто крестится и, вскинув руки к небу, кричит:-
вчера ВОСКРЕС!!!
Гаснет свет, гремит гром, сверкает молния. Ее сполохи выхватывают из темноты
пораженных и застывших Каиафу и Анну, пустой Крест слева и дерево, с висящим Иудой, справа, и, стоящего между ними со вскинутыми к небу руками, слугу.
Из-за креста появляется силуэт Учителя. Он медленно проходит через всю сцену к Иуде и берёт его на руки. Веревка сама развязывается в месте крепления к суку.
С Иудой на руках Учитель совершает обратный путь и скрывается за крестом.
Всё это время конец верёвки волочится за ними.
КОНЕЦ
С этой «кочки зрения» очень интересен сюжет о странном предательстве Иуды и ещё более странном, на мой взгляд, поведении Иисуса.
«Кого я поцелую, это он и есть». Странно, что пришедший со стражниками предатель лезет целоваться со своей жертвой.
Ещё более странно, что жертва, зная о предательстве, поцелуй принимает. А если учесть, что приняв поцелуй, Иисус (Спаситель) сознательно губит душу Иуды (уклонившись, он дал бы предателю последний шанс спастись), то невольно у незашоренного читателя возникает множество сомнений и вопросов.
Вашему вниманию предлагается авторская реконструкция этого «предательства».
Пьеса написана за несколько лет до обнаружения и расшифровки «Евангелия от Иуды».
Одноактная трагедия в четырех картинах.
Действующие лица:
Учитель,
Иуда - любимый ученик Учителя,
Каиафа - Первосвященник,
Анна - тесть Каиафы,
слуга Анны.
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Палестина, конец марта, раннее утро. В глубине сцены вповалку спят ученики. На авансцене слева дерево, похожее на цветущий крест, справа дерево с одной длинной веткой, напоминающее цветущую виселицу.
Возле левого дерева молится Учитель. За правым деревом прячется Иуда, с восторгом, нежностью и любовью наблюдающий за Учителем.
Иуда
Служить Тебе - вот истинная цель!
Любить Тебя - вот подлинное благо!
Ловить ответ любви в Твоем лице,
поймать улыбку и от счастья плакать.
Идти с Тобой, ступая след во след,
делить с Тобою хлеб, вино и воду,
беречь Тебя в ночи от всяких бед,
одним плащом укрыться в непогоду...
Я - счастлив! Я люблю и я любим!
Я растворен в Тебе душой и телом.
Тобой из праха, как Адам, творим
и увлечен Твоим великим делом.
Ты потемнеешь ликом - я дрожу,
нахмуришься - бежит мороз по коже.
Я постоянно за лицом Твоим слежу
и вижу, что Ты чем-то растревожен.
Как я хотел бы взять в себя ту боль
и ту заботу, что Тебя так гложет,
сыграть хотя бы маленькую роль,
которая Тебе чуть-чуть поможет!
Учитель
Отец небесный, ты сказал: ”Пора!”
Я выполню свое предназначенье
и вынесу терзанья и мученья,
все то, что мне назначила Гора.
Но есть печаль, которая гнетет
и не дает покоя днем и ночью:
Иуда, ученик мой беспорочный,
чей путь не им прочерчен наперед.
Сейчас я должен буду рассказать
какой ему ужасный жребий выпал,
что для него Ты, Отче, выбрал,
чтоб наши имена вовек связать.
Дай сил ему, Всевышний, укрепи
страдальца пред душевной мукой,
от предстоящего ему перед разлукой
с тем, кто им беззаветно так любим.
Аминь.
Замечает Иуду.
Иуда, подойди!
Подбегает Иуда. Его лицо светится счастьем, а глаза излучают такую любовь, что лицо Учителя искажает гримаса боли.
Иуда
Я здесь, Учитель!
Боже, что я вижу? Твое лицо...
Любимый, ты страдаешь!
Какая мука рвет на части душу?
Скорее раздели ее со мной.
Я буду мучиться своею половиной,
твоя же сразу вдвое полегчает.
А хочешь, всю что есть отдай Иуде
и он с восторгом понесет ее.
Учитель
Спасибо, сострадательный Иуда.
Ты в цель попал своей последней фразой.
Мы отойдем, другим ушам не время
услышать то, что должен я сказать.
Но, прежде чем начать,
хочу услышать клятву,
что ты исполнишь все,
не в чем мне не переча.
Не от меня мое исходит слово -
от нашего Небесного Отца!
Иуда
Клянусь, Учитель!
Всё, что Ты мне скажешь –
Есть Слово Божие и, в это твёрдо веря,
я повинуюсь каждой его букве.
Клянусь своей душой бессмертной,
что в точности исполню порученье
мне данное Творцом через тебя!
И пусть Он навсегда отвергнет мою душу,
коль отступлюсь от принесенной клятвы!
Учитель
Достойные слова ты произнес, Иуда.
В одном лишь должен я тебя поправить:
любой ваш грех при искреннем моленье
простит Творец, лишь грех самоубийства
не будет Им прощен - неотмолимый грех.
Но то, что ты поклялся совершить,
не грех, но исполненье порученья,
которому по тяжести нет равных
и знаю, что не будет никогда.
Иуда
Учитель, не пугай: неколебима вера!
И если тяжесть ноши не раздавит,
то я, клянусь, ее до места донесу!
Учитель
Я знал, что ты ответишь так, Иуда.
Честь и хвала тебе, любимый ученик,
а с этих пор еще и мой помощник,
и наш с Отцом поверенный в делах.
Иуда
Я весь зарделся, Ты меня смущаешь
своей, воистину, великой похвалой!
Я ничего пока ещё не сделал,
но получил уже Твою награду.
Так дай же поручение скорей,
чтобы награду мог я отслужить!
Учитель
Умерь свой пыл и приготовься слушать.
Услышанное глубже в сердце спрячь
и там храни доверенную тайну:
Я Божий Промысел сейчас тебе открою!
Ты станешь первым и единственным из смертных,
допущенным до Промысла Господня!
Иуда
Учитель! Я сейчас умру от счастья!
Учитель
Теперь молчи, и слушай, и внимай.
У нашего Творца есть множество обличий.
Не как у римлян их двуликий Янус,
а как брильянт, где множество гранений
и каждое сияет общим светом, одним
лишь будучи повернуто к тебе.
Вон первый луч лизнул горы вершину,
а это лик Творца, открытый для людей.
И в каждом лепестке, что распустила роза,
и в блике на воде, и в шелесте дождя,
дающем плодородье вчера еще безжизненной земле,
во всем, что благо - светлый лик Творца!
Казалось бы, живите и молитесь тому,
кто дал вам жизнь и засветил вам Солнце,
несите Слово Божие в душе и будьте праведны
и в мыслях, и в поступках, и почитайте своего Отца.
Но люди вновь забыли Слово Божье
и, наплодив бесчисленных божков,
им молятся, колена преклоняя,
и храмы строят, и приносят жертвы.
Остались верными одни лишь иудеи
и те все норовят тельцу молиться
и в ростовщичестве бессовестном погрязли.
Сегодня праведных с огнем не отыскать.
Что делать с ними? Вновь потоп устроить
и смыть с лица земли всю эту скверну?
Но опыт уже был и опыт неудачный.
Придут другие, вновь забудут Бога
и снова наплодят себе божков.
Что думаешь об этом, мой Иуда?
Мне интересно: ты нашел бы выход?
Иуда
Учитель мой, Ты требуешь так много...
Презренный червь не может рассуждать,
да Ты и не учил нас рассужденью.
Покорности, смирению, молитве учил
и я освоил это, но рассуждать...
Не знаю, что ответить.
Учитель
А ты попробуй.
Иуда
Тяжела задача!
Но вот, что мне подсказывает сердце:
они - заблудшие и, вроде как, больные,
но, только вот, не телом, а душой.
Ты нас учил: больного исцели!
Я думаю - их надо исцелять,
а истребленье делу не поможет.
Ты сам сказал: во след придут другие.
Учитель
Хорошие слова, нескладно, но толково.
Но как и чем их можно исцелить?
Иуда
Вот тут, я думаю, и мне ответ известен -
Ты нас увлек и мы пошли с Тобой!
Ты Словом Божиим, любовью и примером
нам души исцелял, как любящий Отец.
И с ними так же, хоть их очень много.
Учитель
Ну что ж, ты очень верно все размыслил,
а, главное, расставил верно вехи:
увлечь их, повести и исцелить!
Мы к этому чуть позже возвратимся.
Сейчас же слушай Божий Промысел, Иуда!
Творец постановил:
Оставить Иудеям Тот свой Образ,
которому они теперь верны остались.
Другой Свой Образ он в обличье Будды
давно оставил Индиям далеким.
А я в Европах стану третьим Его Ликом.
За мной придет Его четвертый Лик - Аллах.
Не отрицая ни один народ, Он каждому
дает свою дорогу, свой путь познанья
Истинного Слова, чтоб души всех людей
воскресли в лоне Божьем и каждая из них
вновь обрела Отца!
Потом, когда они окрепнут твердо в вере,
Он Истину им полную откроет,
что все: и я, и Будда, и Аллах всего лишь
Образы Его Единобожья и благость разольется
по земле и люди все обнимутся как братья!
Наш долг собрать вокруг себя свои народы,
учить и возвратить их в Истинную Веру
и этим исцелить заблудшие их души.
Я вижу ты спросить о чем-то хочешь,
так спрашивай, мой дорогой Иуда.
Иуда
Учитель! Я всего лишь жалкий смертный
и Божий Промысел воспринял всей душой,
но ум мой скуден, самому мне не понять
все то, что мне и понимать не нужно.
Но Ты мне приоткрыл калитку размышленья
и я в нее вошел, и начал размышлять.
Учитель
И что же ты размыслил, мой Иуда?
Иуда
Должно быть мысль глупа, но не дает покоя:
когда народы, населяющие землю,
себе получат собственные Веры,
своих, отличных от других, Богов,
не зная, что их суть - Единобожье,
не станут ли они мечом и кровью
всех прочих заставлять своим Богам молиться
и не начнется ли тогда братоубийство?
Учитель
Да, это так, но это неизбежно.
Пока несовершенен человек,
пока он не смирил свою гордыню
и не склонился перед Божьей Волей
и, как ты сам сказал, пока не исцелен,
он будет убивать себе подобных,
забыв, что все вы братья - Божьи дети.
Вот только не за Бога, не за Веру
вы будете между собой веками драться.
Прикроете высокими словами
вы алчность, властолюбие, гордыню,
все то, что отдаляет вас от Бога
и от чего вас нужно исцелять.
Пройдет, должно быть, не одно тысячелетье,
пока вы не изгоните жестокость
из ваших душ и не заполните любовью,
в душе освободившееся место,
не вспомните, что Бог и есть Любовь!
Еще вопрос? Как быстро научился
ты размышлять. Так спрашивай, Иуда,
ты посвящен и нет меж нами тайн.
Иуда
Учитель! Ты сказал “Собрать свои народы”.
Но как их соберешь? Они разноязыки,
свои обычаи у них, правители свои.
К тому ж они язычники, помимо иудеев
и тех, что в Индиях, но я о них не знаю.
Ты сам сказал, что силой невозможно,
а слов они пока не понимают.
Пять лет ты проповедовал на землях Иудеи,
а нас собрал всего двенадцать душ
да три десятка тех, что, вроде бы, с Тобой.
Но тут ведь речь должна идти о миллионах.
И мой вопрос о том, как это сделать?
Учитель
За этот час ты мудрым стал, Иуда.
Припомни, как ты сам расставил вехи:
увлечь их, повести и исцелить.
Здесь первое - труднейшая задача
и сила в этом деле непригодна.
Слова? Слова, конечно, хороши,
но лишь для тех, кто слушает и слышит.
Глухую душу словом не пробить.
Чтобы увлечь собой людские массы,
себя заставить нужно полюбить!
Чтобы они, хотя бы вполовину
любили меня так, как ты, Иуда.
И я их полюбить себя заставлю!
Иуда
Учитель мой! Да как же это сделать,
когда и сила, и потоп бессильны
пред косностью душевною людей,
забывших Бога и Божественное Слово?
Не понимаю, я не так уж мудр.
Учитель
Не удивительно, ведь ты не знаешь плана,
а он таков: я должен умереть!
Иуда
О, смилуйся, Учитель!
Учитель
Молчи и слушай. Должен умереть!
Не сразу, но мучительною смертью
распятый на Голгофе на кресте.
И суд, и казнь, все будет принародно
и все увидят всё, но, главное, римляне,
которых смерть моя, в итоге, поразит.
Я буду осужден на смерть крестом невинный
и муки, что приму, телесные страданья
даны мне будут не за преступленья,
а в искупленье ваших же грехов -
и тех, кто осудил, и тех, кто все исполнил,
и их потомков в миллионах поколений.
Я не могу тебе всего открыть, Иуда,
но верь мне - будет так, как я сказал.
Иуда
А я... А мы, Твои ученики?
Учитель
У каждого из вас своя дорога,
своя судьба, свое предназначенье,
но направленье общее для всех.
И лишь тебе назначено Всевышним
идти отдельным ото всех путем.
А остальные разбредутся по земле
и понесут народам мое слово,
и всем расскажут о моих страданьях,
и в душах разожгут огонь любви.
Иуда
Куда же я пойду, любимый мой Учитель?
Учитель
Любовь ничтожна в своих внешних проявленьях,
Любовь в готовности пожертвовать собой.
А если жертвовать собой во славу Божью
и выполняя Божье порученье? Скажи, Иуда,
это ли не счастье?
Иуда
Отец небесный, жертвовать собой?
Да я об этом только и мечтаю! Жизнь за Тебя отдать,
принять любые муки - вот истинное счастье для меня!
Скажи куда идти и где принять мученья
и я, клянусь, что побегу тотчас!
Учитель
Ты должен в жертву принести свою Любовь.
Иуда
Прости, Учитель, я Тебя не понял:
как я могу отдать любовь без жизни,
когда любовь и жизнь одно и тоже?
Учитель
Внимательно следи за каждым моим словом.
Когда настанет Час, я объявлю при всех:
“Один из вас меня предаст сегодня”
и это будет знак тебе, Иуда. И ты пойдешь,
и приведешь людей, и скажешь про меня:
” Вот тот, кого схватить вы возжелали!”
И в этом состоит Господне порученье,
которое исполнить ты поклялся.
Иуда
Учитель, смилуйся, я не могу предать!
Учитель
Иуда! Ты поклялся все исполнить.
Иуда
Помилуй, я не клялся предавать.
Учитель
Не забывай, что это Божья Воля
и клялся ты бессмертием души!
Иуда
О, горе мне! О, как мне умереть
хотя б за миг до наступленья Часа?
Воистину, нет тяжелее ноши, той
что сейчас легла ко мне на плечи.
Я чувствую - она меня раздавит!
Учитель
Неси свой крест, Иуда, и молись
Отцу небесному об укрепленье духа.
Иуда
Любимый, от разлуки нет спасенья
и я Всевышнего исполнить должен волю,
но неужели нет пути иного, чтоб
без предательства подняться на Голгофу?
Учитель
Отвечу тебе твердо: Нет, Иуда!
Вот посох мой. Что он? Простая палка,
но в ней содержится ответ на твой вопрос.
У палки два конца. Один отполирован
бесчисленным касанием руки.
Он чист и устремлен собою в небо.
Другой - разбит и месит грязь у ног.
Но оба - суть одна и та же палка,
без каждого из них отсутствует предмет.
В чем наша цель? Заставить полюбить,
а, значит, дать того, кто ненавидим.
Хотим, чтобы безмерно обожали -
дадим объект безмерного презренья.
И в этом твоя истинная роль!
Два наших имени, как эти два конца,
вовеки свяжутся, любимый мой Иуда,
и станем неразрывны мы с тобой.
Иуда
Отец небесный! Что за страшный жребий
мне выпал как награда за любовь.
Я плакал, что Та ноша непосильна,
но что она в сравненье с ношей Этой!
Учитель
Молись, Иуда. Бог тебе даст силу
пройти начало твоего пути.
Дальнейший путь лишь от тебя зависит.
Иуда
Сегодня я проснулся в полумраке.
Как я был счастлив этим темным утром -
нас было трое: Ты, Любовь и Я.
Сейчас светло и мы все те же трое,
вот только счастья больше нет со мной.
В глазах темно, как будто мрак полночный,
и мысли спутались, и слезы льют ручьем...
Я попросить хочу Тебя, любимый.
Учитель
Проси, мой дорогой, я все исполню.
Иуда
О милости прошу. Дозволь мне вольность:
когда я приведу Твоих врагов,
то не рукой им укажу: ”Вот тот...”,
а так скажу: ”Он тот, кого я поцелую”
и мы с Тобой простимся незаметно.
Учитель
Пусть будет так, мой преданный Иуда!
Теперь иди, буди учеников.
Пора идти, еще наш путь не кончен.
Конец первой картины.
КАРТИНА ВТОРАЯ
Начало апреля. Поздний вечер в Гефсиманском саду.
За сценой слышны звуки трапезы. На слабых ногах
входит Иуда:
Иуда
Он только что сказал: ”Один из вас предаст!”
и я, как все, спросил: ”Не я ль, Учитель?”
Надеялся, что Он улыбку мне подаст,
но Он отвел глаза. О, строгий мой мучитель!
Как тяжко выполнить, что Ты мне поручил,
и клятва мою душу рвет на части.
Я все в себя впитал, чему Ты нас учил,
омыть Тебе стопы - вот истинное счастье!
Тебе всю жизнь, всего себя отдать,
сверять с Тобой все чувства и терзанья...
И тут Ты требуешь своей рукой отдать
себя смертельному врагу на растерзанье.
О, горе мне! За что такой удел?
В игре богов я - мелкая монета.
Они дерутся за великий передел,
а я, в итоге, буду просто сжит со света.
О, Господи! Ты требуешь предать
Тебя, себя, учеников, Ученье...
Тебя со мной не будет, как мне разгадать
загадку бытия: где Вера - там мученье?
Вопросов тьма, но Ты сказал пароль
и должен я идти исполнить Божью волю.
Как тяжела назначенная роль,
как важно справиться с доверенною ролью!
Учитель! Я пошел туда, где ждут враги,
и я их приведу задолго до рассвета.
Но я Тебя молю, Ты душу сбереги
несчастную мою, пошедшую на это.
Качаясь и спотыкаясь, Иуда уходит.
Из-за деревьев появляется Учитель. Он разительно не похож на Учителя в первой картине. Перед нами смятенный, объятый ужасом Человек.
Учитель
Сейчас за мной придут и любящий Отец
своей рукой откроет дверь страданьям.
И первое, терновый мой венец,
лишь даст дорогу новым испытаньям.
Мне страшно! Возмущается душа
и плоть противится своей грядущей пытке.
Я жил, перед Тобою не греша.
Закрой же дверь, не оставляй калитки!
Еще не на кресте и без венца
я так страдаю предвкушеньем боли!
Когда б не воля моего Отца...
Когда б я не склонился перед Волей...
О, Боже!
Я -Твой сын, зачатый от Тебя
той женщиной, которой нету краше.
Отец, обоих нас отечески любя,
Ты обнеси меня своею Чашей!
Ты видишь: я обычный, я земной,
и говорю, и мыслю по - земному.
Молю сыновне - сжалься надо мной!
И Чашу поднеси кому-нибудь другому.
Но слышу топот миллионов ног,
спешащих к новой вере, как их много...
Ты мне сказал: ”Не забывай, я - Бог!”
и я склоняюсь перед Волей Бога.
Они пришли. Иуда их привел!
Слышен топот ног и голоса.
Конец второй картины.
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
Глубина сцены закрыта декорацией: пригород Иерусалима.
В авансцене слева - пустой Крест, со следами недавнего распятия, справа - дерево из первой картины, но засохшее и без листьев.
Из глубины сцены к Кресту бредет Иуда, совершенно не похожий на себя.
Его волосы всклочены, глаза тусклы, он полубезумен.
За Крестом, невидимый Иуде, появляется силуэт Учителя. Слышен только Его голос.
Голос
Зачем ты подошел к Кресту, Иуда?
Тебе сюда не нужно приходить.
Ты должен быть гоним -
так будь гонимым!
Иуда
Ты больше не страдаешь? Ты - ушел,
Ты улетел на небеса куда-то,
оставив мне земной позор в награду
и обещанье, что все будет хорошо.
Голос
Все будет хорошо. Неси свой крест, Иуда.
Считай все сущее Господним испытаньем.
В конце страданий - будешь награжден.
Иуда
Мне для страданий больше нет причин:
я сделал все, не изменив ни строчки,
ни слова, буквы, даже малой точки,
в том деле, что Ты тайно поручил.
Голос
Молчи про тайное! Забудь! Ни слова, ни намека!
Я запрещаю даже вспоминать! Запомни:
Мой запрет - то Воля Бога!
Иуда
Я волю выполнил и должен счастлив быть,
гордиться, как все славно получилось,
но отчего тогда, скажи на милость,
все, что могу, так это - волком выть?
Голос
Неси свой крест безропотно, Иуда.
А хочется гордиться, так гордись,
что избран был единственным средь многих.
И не гневи меня! Ты позабыл, Я - Бог!
А к Богу лишь с почтеньем и любовью,
и то в молитвах нужно обращаться!
Иуда
Когда-то преисполненный любви,
теперь я пуст - любовь ушла из сердца,
с тяжелым стуком опустилась дверца
и я душой оглох, зови, иль не зови.
Голос
Твой ропот - грех! Неси свой крест и кайся!
Все смертные грешны перед Творцом!
Но наша связь теснее, чем другие
и ты сейчас грешишь страшней, чем те!
Побойся гнева Божьего, Иуда!
Иуда
Земной свой крест я не хочу нести.
Отныне связаны мы только именами.
Ну а за то, что было между нами,
Ты мне в саду успел шепнуть: ”Прости!”
Голос
Я в гневе! Червь презренный спорит с Богом!
Посмел напомнить Нам о слабости минутной?
Прочь от меня! Отныне ты отвергнут
и проклят за предательство, Иуда,
во всех своих грядущих поколеньях!
Иуда
Я проклят и отвергнут! Вот награда,
обещанная мне в конце страданий!
Вот истинная ценность обещаний:
сам Бог мне распахнул ворота ада!
Качаясь, спотыкаясь и чуть не падая, Иуда плетется к “своему” дереву, бормоча:
“Прощать заблудших и любить всех ближних...”
В земных скитаниях я был Тебе всех ближе,
а небожителем был проклят. Что ж, прощай!
Подходит к дереву.
Остаться с пустотой наедине,
где в полной темноте Звезда не светит,
где закричишь, но эхо не ответит
и тень не шевельнется на стене.
Она должна быть грустной, видит Бог,
та, самая последняя минута,
когда я через миг уйду отсюда,
переступив невидимый порог.
Храни нас, Господи, на этой стороне
и охрани через порог шагнувших,
и праведных почти святые души,
и тех, кому еще гореть в огне.
Конец третьей картины.
КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ
На авансцене по-прежнему Крест и “иудино дерево”, которые затемнены. В центре сцены комната в доме Анны. Анна сидит, рассматривая свиток. Входит слуга.
Слуга
Пришел Первосвященник Каиафа.
Анна
Зови, пускай скорей войдет.
Входит Каиафа с небольшим, но увесистым мешком, который он кладет на первое попавшееся место.
Каиафа
Ну, с добрым тебя утром, тесть мой Анна.
Анна
Да, утро доброе, почтенный Каиафа.
Садись. Что в городе? Не ропщет ли народ?
Каиафа
Нет, тихо все. Тогда сложилось так удачно,
что сильный ливень разогнал зевак.
Все тихо в городе. Попрятались как мыши
и наши люди, и его ученики. Как вымерли.
Пытались их найти, да где там -
разбежались до едина, но, дай лишь срок,
мы всех их переловим, чтоб не мутили
избранный народ.
Анна
Да, лучше пусть один умрет, чем все мы.
Придумали - мессия... Самозванец!
Мальчишка, а туда ж: “Разрушу и построю”.
Разрушить просто - вот оно, стоит.
Построить из чего? Для стройки, где каменья?
Тьфу, вот ведь, Назаретский баламут!
Каиафа
А мне немного жаль его - он говорил красиво
и, главное, что сам был убежден в своих словах.
Анна
Жалей, жалей. А он не пожалел бы
все отобрать, что мы так трудно взяли.
Каиафа
Ну, Анна, не ворчи. Про жалость, это к слову.
Мы победили - можно пожалеть.
Его с лица земли мы нашей стерли
и это - главное. Все остальное - прах.
Талмуд вернет заблудших в синагогу.
Анна
Да будет так! Но что-то мне тревожно.
А, впрочем, что мы все о прошлом,
сменим тему. Как там Иуда наш
и что его не видно? Уж не сбежал ли
он от страха в Кериот?
Каиафа
Ах, Анна. Он предатель и противен,
хотя и сделал благостное дело.
Да, деньги... Вот они, их надо бы отдать,
но вот, платить за подлость - это мерзко.
Анна
Отдай сполна. Пусть знают все евреи,
что способ есть тех выловить до дна.
А что до мерзкого, так жизнь, она ведь
мерзка, когда нет денег. Правда, Каиафа?
Каиафа
Ха-ха, ты прав, мой тесть достопочтимый!
Скудна без денег жизнь и я пойму Иуду,
когда он явится, и сумма не мала. Я знаю,
рядом продается поле с названьем Хакельдама -
Поле крови. Я сам хотел купить, теперь отдам Иуде,
уж больно имя подходяще для него.
Анна
Да, уж. На Том он сделал состоянье.
Но где он сам, чего же не идет?
Чай, не богач, ему б поторопиться.
Слуга, войди!
Входит слуга
Слуга
Я здесь, мой Господин.
Анна
Пойди и приведи сюда Иуду,
пусть заберет свой денежный мешок.
Слуга
Иуды нет.
Каиафа
Куда ж он, подлый, делся?
Слуга
Иуда удавился, да будет проклят миг его рожденья!
Анна
Ну что ж, и к лучшему, целее деньги будут.
В конце концов, он лишь предатель и подлец.
А что же Тот, который умер на кресте,
его, наверное, уже похоронили?
Слуга
А Тот, который умер на Кресте,-
Слуга широко и открыто крестится и, вскинув руки к небу, кричит:-
вчера ВОСКРЕС!!!
Гаснет свет, гремит гром, сверкает молния. Ее сполохи выхватывают из темноты
пораженных и застывших Каиафу и Анну, пустой Крест слева и дерево, с висящим Иудой, справа, и, стоящего между ними со вскинутыми к небу руками, слугу.
Из-за креста появляется силуэт Учителя. Он медленно проходит через всю сцену к Иуде и берёт его на руки. Веревка сама развязывается в месте крепления к суку.
С Иудой на руках Учитель совершает обратный путь и скрывается за крестом.
Всё это время конец верёвки волочится за ними.
КОНЕЦ
Рейтинг: 0
498 просмотров
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
