Украсть Маяковского

[Скрыть] Регистрационный номер 0268181 выдан для произведения:
            Не так давно Ефрем Рябинкин  был уполномоченным по делам несовершеннолетних. Два отдела объединили, и ему пришлось переквалифицироваться. Он заранее решил в подобной ситуации попробовать свои силы в частном сыске. Тут были немалые плюсы. Никто его не торопил с отчетами, не отдавал приказы и не требовал их безотлагательного исполнения. Он мог позволить себе расслабиться в любое время рабочего дня. Может быть, от того, что он не обладал сколько-нибудь известным именем, к нему обращались преимущественно женщины, когда надо было выследить загулявшего на стороне мужа. Поначалу он охотно брался за такие дела, но потом они ему надоели. Большей частью они заканчивались новым сближением двух половинок, причем каждой казалось, что сближение произошло без посторонней помощи. Ему платили мало, и Рябинкин порой с тоской вспоминал о своей регулярной зарплате в милиции.
            Однако размеренной жизни скоро пришел конец. Случилось это поздним вечером, когда Рябинкин после просмотра теленовостей  хотел было отправиться на боковую. Семьей он пока не обзавелся, и более подходящего занятия не предвиделось. Вдруг в дверь несколько раз позвонили. В такое-то время? Рябинкин посмотрел на часы. Было без четверти двенадцать. Может, кто-то ошибся дверью? Рябинкин вытащил из ячейки цепочку, бесшумно убрал язычок замка. Перед ним стоял незнакомый мужчина.
-Что вам надо?- не очень-то приветливо спросил хозяин гостя.
-Вы частный детектив?
-Да, имею честь в настоящий момент принадлежать к упомянутому вами сословию. У вас дело?
-Дело безотлагательное. Если позволите, я зайду к вам. Сонливость Рябинкина тотчас улетучилась, и он впустил незнакомца в квартиру. Гость внушал доверие своей вполне обычной внешностью. Невысок ростом, простоволос, в сиреневом спортивном костюме. В его однушке не так-то просто разместиться им вдвоем. В зале, который одновременно спальня, он уже разложил на ночь диван, постелил простыню, а вот за кухонным столом они смогут поговорить без помех. 
-Чай будете?
-Нет, спасибо. Не до чаю. Не терпится быстрей ввести вас в курс дела. 
-Хорошо. Давайте приступим. Итак?
-Дело не только загадочное, но и по-своему необъяснимое. Живу я на пятом этаже. Дверь у меня железная с двумя замками повышенной секретности. Знаете, когда в квартире домашний кинотеатр, ноутбук, плазменный телевизор и еще масса дорогих вещей, лучше иметь хорошие запоры. 
-Ну и что? Несмотря на хорошие запоры, вас ограбили?
-И да, и нет. Давайте обо всем по порядку. Случилось это два дня назад. Кто-то звякнул жене по мобильнику: недалеко от их дачи за городом пожар. Мы дорожим своей дачей, жена вообще без нее жить не может. Почти каждый выходной мотаемся. Но это выходной, а была среда. Заводи машину, и все тут, это около девяти вечера-то. На ночь глядя? Час туда, час обратно. Да и жара с ума сойти. Даже на рынок лишний раз не хотелось вылезать. Женушка у меня, надо признать, упрямая, не поспоришь особо. Талдычит свое, ни в зуб ногой. Пришлось заводить машину. Я сам запер дверь на два замка, и мы налегке поехали. Если что, пожарников вызовем. Приезжаем. Действительно, лес поблизости горел. Несмотря на поздний час, сотрудники МЧС там были. Дача в порядке. Вокруг дым.  Мы знали, что где-то еще болото горит. По телевизору передали. Непосредственной же опасности нет. Мы развернулись, да и домой. Машину в ракушку поставил. Поужинали,  легли спать. А наутро я обнаружил пропажу.
-Плазменный уперли?
-В том-то и дело, что нет. Ноутбук и домашний кинотеатр тоже на месте. Кошелек мой с банковской картой валялся на журнальном столике. Смартфон оставался здесь же.
-И тем не менее?
-Тем не менее, у нас побывали незваные гости. Или гость. При полной сохранности всех вещей и документов исчезла мелочь. Книжка.
-Вот как? И что же это за книжка?
-В мягкой обложке. Почти брошюра с виду. Одна из первых книг Маяковского.
-Репринтное издание?
-В том-то и загвоздка, что не репринтное. Прижизненное издание.
            Ефрем был лет на десять моложе гостя и помнил репринтное воспроизведение книжки со школьных лет. Ее приносила в класс для ознакомления учительница литературы. Она рассказала о том, что цензор вымарал из поэмы «Облако в штанах», вошедшей в книжку, целые куски текста, и они были заменены многоточиями. Это первое издание произведения, первоначально названного «Тринадцатый апостол».
-Насколько я знаю, к прижизненным изданиям русских футуристов во всем мире сохраняется устойчивый интерес. Так что книгу могли похитить, как солидную материальную ценность, перед которой перечисленные вами вещи бледнеют.
-Да, это так. Я знал ее истинную стоимость, но привык к ней и почти не обращал внимания. Она находилась в книжном шкафу между солидными томами Гомера и Софокла.
-А почему вы уверены, что она исчезла именно в тот день, когда вы с женой в поздний час ездили на дачу?
-Накануне из-за аномальной жары мне захотелось перечитать ранние стихи Маяковского. Я прочитал самые короткие из них, меня стало клонить в сон. Я поставил книгу на место и пошел в спальню. При нас ведь никто не рискнул бы забраться в квартиру. Значит, книга стояла на своем месте в то время, когда мы поспешно собирались на дачу. 
-Похоже на то. Прижизненное издание Маяковского могли похитить, как библиографическую редкость. А это значит, круг поиска расширяется. Что вы хотите от меня?
-Я хочу, чтобы вы нашли книгу. Она была в хорошем состоянии, и ценность ее среди такого рода изданий достаточно велика. Это первое. А второе заключается в том, что эта книга – подарок жены ко дню нашего бракосочетания.
-Она была богатой невестой?
-Нет. Книга досталась ей от отца, большого поклонника творчества футуристов.
-Каков ваш гонорар?
-Пятнадцать тысяч рублей – начальный, и еще двадцать пять тысяч в случае успеха.
-Нелегко найти иголку в стогу сена. Если меня постигнет неудача, аванс остается у меня?
-Разумеется. По рукам?
Ефрем с легкостью согласился на эти условия, поскольку до сего дня работал за значительно более скромные суммы. Они расстались довольные друг другом.
            На следующий день Рябинкин должен был осмотреть место происшествия, чтобы получить зримое представление о нем. Если хозяин квартиры прав, то книгу похитили во время его незапланированной вечерней поездки на дачу. Дверь была закрыта на два замка. Если некто ухитрился сделать два дубликата, то тогда понятно, как он проник в квартиру. Но чтобы сделать дубликат, нужно иметь доступ к оригиналу. Предположим, что он имел дубликаты и проник в квартиру. И что же? Вместо дорогих вещей, которые легко сбыть, вор находит тоненькую книжку, спрятанную между солидных томов, и похищает ее. Стоит ли игра свеч? Многим ли нужна потрепанная временем книжица? В общем, масса вопросов, а ответ пока один. Скорее всего, незваный гость (либо гости) знал, для чего он пришел, и не разменивался по мелочам. Кроме того, книжку можно засунуть за пояс под рубашку, и, сколько ни присматривайся, ее не заметишь. Проделать такой фокус с ноутбуком, к примеру, никак не удастся. Что уж говорить про домашний кинотеатр? Придя к такому выводу, сыщик почувствовал себя увереннее, так как наметилась отправная точка для раскрытия этой истории. 
            На всякий случай, Ефрем прихватил с собой пистолет. Он был у него зарегистрирован, так что с этой стороны нет проблем. Отягощает карман? Да, но тут налицо равновесие: в другом кармане лежал многофункциональный мобильник. В общем, молодой сыщик явился во всеоружии к своему вчерашнему гостю с ответным визитом.
Массивную железную дверь открыла моложавая дама бальзаковского возраста приятной наружности. 
-Вы детектив?
-Да.
-Муж рассказывал о вас вчера. Проходите, пожалуйста. Он на работе, но я расскажу вам все, что нужно.
            Рябинкин вошел в квартиру и сразу почувствовал разницу между обителью Бога и его скромного слуги. Катакомбной пещерой представилась ему аккуратненькая однушка по сравнению с жилищем вчерашнего гостя. Здесь имелась просторная прихожая, превосходящая по размеру его зал. Меблирована она была по высшему классу. Необычной формы трельяж, платяной шкаф, вделанный в стену. И все одного, бежевого цвета. Самое главное, на специальном столике здесь стоял монитор, на экране которого отражалась площадка, где он только что стоял. «Эх, детектив! – подумал он, упрекая себя за невнимательность.- Заметил только, что дверь из железа, а зрачок видеонаблюдения тю-тю…». Да, прямым ходом в этот рай проникнуть было невозможно.
-Садитесь, пожалуйста,- пригласила хозяйка, указывая рукой на одно из небольших кресел возле журнального столика. Зал был сравним по площади с холлом шикарной гостиницы.
-Спасибо,- вежливо поблагодарил Ефрем. Его поразило какое-то едва уловимое сходство с интонацией ее мужа, но он промолчал. Бесспорно, два сапога - пара: и ростом, и возрастом, и неискоренимой интеллигентностью. Здесь тоже все было бежевого цвета. Сыщик решил, что это любимый цвет хозяев. И еще он понял: придется брать быка за рога.
            Миловидная хозяйка разместилась в кресле напротив. Ее большие глаза, излучающие синеву, казались какой-то аномалией среди однообразных оттенков, свойственных окружающим предметам. Мобильник на столе в золотистом корпусе, ноутбук имел на рабочем столе бежевое море. Даже мальчишечья стрижка ее противоречила глубоким, глазуновским каким-то глазам.
-Скажите, у вас видеонаблюдение частичное или полное?
-Что вы имеете в виду под частичным?
-Оно ограничивается только площадкой перед входом в квартиру?
-Так и есть. Это, пожалуй, единственная связь с внешним миром, и она находится под наблюдением.
-Значит, в день вашей поездки на дачу никто к вам не приходил?
-Никто. В эту одуряющую жару все предпочитают сидеть дома с кондиционерами.
            Ефремом стало овладевать некоторое беспокойство. Он в тайнике души ощутил, что желал бы, чтоб у него была такая жена. Нет, не богатство влекло его. Его происхождением сия квартира могла быть обязана неустанным заботам мужа. В глубине ее глаз таился не совсем обычный для молодой женщины ум.
-У вас есть дети?
-Да, двенадцатилетний сын. Он теперь у бабушки. Стало дымить болото, и мы отправили его в безопасное место.
            Рябинкину почему-то было неприятно, что у них есть дети. Может, это окончательно отгораживало обворожительную хозяйку от него.
-Вы не хотите чаю или, может быть, позавтракать? Вы торопились к нам.
-Нет, спасибо.
            Собственно, он попал в знакомую колею. Будучи уполномоченным по делам несовершеннолетних, посетил не одну семью и беседовал не с одной мамашей. Так что игра продолжается на его поле.
-Сын ваш не интересуется литературой?
-Как же, интересуется.
            Опять аномалия. Ефрем ожидал: мобильники, компьютеры, машины, а на поди… Бородатый Лев Толстой и бакенбардистый Пушкин.
-Ну, он все ж больше фантастикой увлекается, чем программными произведениями. Так что не удивляйтесь. 
Говорить с ней было удивительно легко. Ответы были быстрыми, и – он не сомневался – точными.
-Футбольный фанат?
-Да, можно сказать. Они вдвоем с отцом фанатеют.
-А не носил ли он эту книжку в школу? Ну, там, чтоб показать учительнице либо похвастаться перед учениками?
-Носил. Они как раз изучали стихотворение Маяковского, речь зашла о внеклассном чтении, и он понес книжицу. У ребят она не вызвала особого интереса, а учительница просмотрела ее и на уроке показала всем, сказав, что эту книжку вполне мог держать в руках поэт Маяковский.
-Сколько у них в классе учеников?
-Двадцать семь.
            Ну и цифра, подумал сыщик. Всех не посетить и за полгода. Мог ли шебутной одноклассник стянуть чужую книжку или рассказать о ней тому, кто способен это сделать?
-Друзья у него есть?
-Два самых близких друга. Вместе ходили раза три на футбольные матчи. Заступаются друг за друга, если старший вдруг прицепится.
-В гостях у вас бывали?
-Не один раз. Это мальчики из хороших семей. Так что сразу вычеркните их из списка подозреваемых.
-А я не заносил их туда. Когда они посещали вас в последний раз?
-Было это как раз накануне дымной суматохи и изнуряющей жары. У сына был день рождения, ну и пригласил их, как обычно. Чаю выпили, торт съели, музыку послушали.
-А что подарили друзья вашему сыну?
-Один диск принес, другой - ракетки для игры в теннис и три воланчика. 
-Где же они пировали?
-Тут, где мы с вами сидим. Книжный шкаф – вот он, слева.
            Книжный шкаф был большой и высокий. На каждой полке стояли в два ряда толстые книги, и ни одна полка не прогнулась. Видимо, они, как и шкаф в целом, были изготовлены не из древесно-стружечной плиты, а из ценной древесины, потянутой лаком. Благодаря яркому свету из окна, в зале резвились бежевые лучики, спрыгнувшие с широких стен шкафа. Гомер и Софокл стояли на своих местах, может быть, совещаясь о чем-то. Между ними совсем не заметен промежуток, и трудно поверить, что там могла вместиться другая книжка.
-Ваш шкаф запирается?
-Нет. Время от времени мы читаем с мужем классику.
-Вы сами убираетесь или у вас есть домработница?
-Мне было бы совестно не работать и иметь домработницу. Я сама справляюсь со всеми делами по дому.
-Вы подметали пол с той поры, как обнаружили пропажу?
-Да.
-Неужели не попалось ничего незнакомого?
-Представьте себе, ничего. Впрочем, этот мягкий ковер я лишь обработала пылесосом.
            Ковер занимал весь пол, стоило только разуться – следов не оставишь на нем при всем старании. Осматривая вместе с хозяйкой окна, Рябинкин все более убеждался, что через окно проникнуть в дом практически невозможно. Они наглухо закрывались, для проветривания оставалась верхняя фрамуга, настолько узкая, что через нее могла пробраться разве что кошка.
-А кто вам сообщил о пожаре в районе вашей дачи?
-Не имею понятия. Я разволновалась, потому что он сразу начал с подробностей, знакомых только местным жителям.
-Вы имеете в виду, дачникам?
-И их тоже.
-Дайте, пожалуйста, адреса и телефоны друзей вашего сына.
            Она тотчас взяла со стола мобильник с золотистым корпусом и продиктовала их сыщику. Таким образом, на обороте трамвайного билета было записано все, что удалось ему раздобыть существенного. Все остальное не могло даже на йоту прояснить историю с исчезновением книги.
Он простился с голубоглазой дамой, оставив ей на всякий пожарный номер своего сотового телефона. Могли возникнуть новые обстоятельства или обрести прозрачность старые. 
            Выйдя из подъезда, Ефрем внимательно огляделся. Дом был не новой застройки, вот почему его поразила площадь их квартиры. Скорее всего, предприимчивому клиенту удалось осуществить перепланировку. 
Добраться до окон невозможно, нужна была люлька с подъемником. Но и в этом случае в угольное ушко наверняка легче пролезть, чем в фрамугу. Балкон. Сыщик упустил из виду важную вещь. Надо спросить ее о балконе. С фасада дома не было балконов. Рябинкин прошел немного – очутился там, где ни одного подъезда, ни качелей, ни скамеек. Зато вверху и внизу висели просторные лоджии. Некоторые из них были скрыты высоченными березами. Сыщик задумался о том, не вернуться ли ему к хозяйке. Но что она подумает о нем? Горе-детектив? Нет, такая аттестация ему не нужна. Надо прощупать друзей. Им книга, возможно, не нужна, однако кто-то из них ненароком мог дать подвод настоящему преступнику. 
            С матерью первого мальчишки он быстро договорился. Словоохотливая домохозяйка проявила желание пойти навстречу сыщику и предоставить ему возможность поговорить с сыном. Он не стал называть конкретную причину, сказав лишь, что по школьным делам. Жили они в самом центре города в трехэтажном доме, производившем своей ветхостью удручающее впечатление. Однако домофон на дверях в подъезде был новейшей модификации, и ему пришлось вновь звонить по мобильнику хозяйке, чтоб она впустила его в подъезд. Внутри все сияло ослепительной чистотой. Ефрем знал по опыту, что к такой чистоте способны только новые жильцы, недавно приобретшие квартиры. Нужная ему дверь была обита дерматином. Коробка ее блестела толстым слоем лака. Сыщик позвонил и тут же почувствовал: на него смотрят в глазок. «Пусть пялится, сколько угодно»,- подумал он. Дверь отворилась. Перед Рябинкиным стояла женщина восточной наружности, с черными до плеч волосами и глазами, напоминающими кипящую смолу. На ней был наглухо застегнутый цветастый халат.
-Проходите в квартиру, сын дома,- пригласила она без заметного акцента.
            Потолки были высокие, прихожая более чем скромная по размеру, кухня напоминала квадратную клетушку. И все-таки во всем чувствовалась мозолящая глаза роскошь. Дорогие ковры на полу и стенах. Картины Айвазовского, так похожие на подлинники. В углу прихожей урчал большой, на всю стену, холодильник. Здесь же каким-то образом уместилась и стиральная машина.
-Мы не поехали из-за жары на дачу, - пояснила женщина, пока сыщик разувался. Она предложила ему мягкие, с опушкой, шлепанцы. Зал у них тоже был такой же мягкий, похожий на кокон бабочки.
            Сын ее сидел не за крутой компьютерной игрой, а сражался с Гарри Каспаровым в шахматы. Он неохотно отвлекся от своего занятия.
-Не поддается?- спросил Ефрем.
-Не поддается,- эхом ответил мальчишка без улыбки.
-Ты любишь книжки?- схватил быка за рога сыщик.
-Нет. Только по шахматам и занимательную математику.
            Видно было, что «занимательная математика» фонетически ему далась с трудом, но, тем не менее, мальчишка справился.
-Он имеет склонность к точным наукам,- с некоторой гордостью за сына сообщила мама. Она не предложила Рябинкину сесть, да, собственно, садиться не на что было: в зале ни одного стула, зато два дивана, покрытых ворсистыми коврами.
-Помнишь, вы изучали в школе стихотворение Маяковского.
-Это того, что родился в Грузии?
-Да.
-Помню. Стихотворение мне не понравилось.
-Твой приятель тогда в школу книжку принес. 
-А, это старье какое-то. Учительница расхваливала. Я едва не получил из-за этого Маяковского двойку.
-Не надо говорить про двойки, - встряла в их разговор мама.- Раз не получил – значит, не получил. Учительница знает, кому двойки ставить.
            Ефрем кивнул головой в знак согласия. Картина вырисовывалась ясная. Если бы в каком-либо фантастическом сне мальчишка встретился на улице с книжкой Маяковского, то проворно обежал бы ее стороной. Когда сыщик выходил из квартиры, он уловил в темных глазах женщины вопрос; «И зачем только ты приходил к нам?». Но отвечать на него, конечно же, не подумал. Надо было продолжать начатое расследование.
В центре города, где жара особенно свирепствовала, почти не ограничиваемая тенью, Рябинкин созвонился с мамой второго парнишки. Здесь его поджидал сюрприз. У родительницы был отпуск, и она со своим чадом уехала на дачу. В такую жару тащиться за город очень не хотелось, тем более что это означало дополнительные расходы. Аванс, выданный ему, начал понемногу таять, словно и его коснулась горячая рука зноя. Билет на областной автобус стоил недешево, к тому же купить его непросто. У кассы маялась целая толпа народа, жаждущая уехать от городской жары. Женщины стояли впереди с зонтиками, пожилые мужчины прикрывались газетами. Ефрем добросовестно отстоял положенное время и получил билет с последним местом. Он справедливо считал, что ему повезло. Могло случиться так, что в очереди отстоял, а билета не досталось бы. Впрочем, автобус шел далеко. Это был один из самых дальних маршрутов в области, а ему надо было сойти где-то на половине дороги. Так, по крайней мере, сообщила ему женщина по телефону. 
            Когда автобус отошел от платформы, в нем не осталось ни одного стоячего, ни одного висячего места. И тут-то Рябинкин понял, что та жара, которую он ощущал в городе, ничто по сравнению со спертым воздухом в автобусе. Открытые окна не помогали, потому что жары добавлял двигатель и нагретые металлические части корпуса. Сидящие пассажиры дремали, стоящие переминались с ноги на ногу, и те, и другие буквально исходили потом. Остановки не объявлялись, и Ефрем был рад, когда узнал, что сосед его оказался попутчиком. Это был седоволосый пожилой человек, ухитрившийся как-то везти на коленях корзинку с сиамской кошкой. Она вела себя на удивление спокойно, будто духота и неритмичное покачивание автобуса вовсе не касаются ее. 
            На остановке сыщик вылез из переполненного автобуса, за ним выкарабкался кое-как его попутчик с корзинкой. Он оказался дачником-сторожилом и помог Ефрему сориентироваться. Нужный коттедж находился неподалеку от маленькой, едва заметой речушки. Огражден  высоченным забором из нержавейки. На столбе, к которому были привешены автоматически открывающиеся ворота, пестрела табличка с трехцветным флагом и надписью: «Охраняется милицией». Рябинкин вытер со лба пот платком и позвонил, нажав кнопку, прикрытую сверху овальной пластинкой.
            Ждать пришлось долго. Вероятно, хозяйка не смогла быстро оторваться от своих дел. После того, как открылась калитка, являющаяся частью ворот, сыщик увидел, что перед ним – обыкновенная женщина средних лет, одетая по-домашнему, с обожженным солнцем красным лицом. Во дворе находился гараж с наглухо запертыми дверями, сбоку от него – беседка с круглой крышей, накрытой нержавейкой.
-Выбирайте, где нам поговорить: в беседке или зайдем в дом.
            Ефрему захотелось посмотреть  изнутри  огромный дом, похожий на старинную крепость. Двухуровневый, он, благодаря одноцветному материалу, которым облицован, производил впечатление монолита. Этот материал был темно-красным , хорошо обожженным кирпичом. Сыщик надеялся на то, что мальчуган будет разговорчивее в домашней обстановке, чем в беседке. По высоким ступенькам они поднялись на крыльцо. Внутри все оказалось незатейливо и просто. В прихожей висели плащи и куртки, на специальной полке аккуратно стояла обувь. Однако дальше дом раскрыл свое подлинное лицо. Он был богат, чист, просторен и совсем не страдал от жары. На первом этаже работал мощный кондиционер. Бассейн занимал отдельную пристройку, дверь в которую была приоткрыта. На зеленой камере плавал лежа мальчуган. Он греб сразу двумя руками. Подплывая к облицованной стене бассейна, работал только правой рукой и ловко разворачивался. Мы зашли в пристройку с бассейном, и хозяйка позвала сына к себе. Тот вылез по лесенке из воды, лег на золотой песок под развесистой пальмой, имитирующей Канары. Паренек был загорелым и таким худым, будто изобилие в доме мало касалось его. Он заметно страдал не от жары, а от холода. Вода на плечах, покрытых веснушками, испарялась быстрей, чем обычно, из-за работы кондиционера. Губы купальщика посинели. Ефрем подождал немного, пока тот согреется, и приступил к расспросу.
-Любишь спорт?
-Да, легкую атлетику, футбол и плавание.
-А художественную литературу почитываешь?
-Еще как! Всего Рэя Бредбери одолел.
-А Маяковский тебе понравился?
-Не очень. Мы его мало изучали.
-Помнишь, как твой дружок в школу старую книжку Маяковского притащил?
-Да, только ребятам она не понравилась. Замухрышка какая-то.
-А тебе?
-Да и мне тоже, хотя учительница сказала, что это очень ценная книга.
            Рябинкин ощутил, что он движется по кругу, ничего нового не узнал, а обсохший мальчишка вот-вот снова рванет в бассейн. Несмотря на его навыки общения с ершистой молодежью, не удалось выпытать у обычного паренька из благополучной семьи то, ради чего проехал в душном автобусе столько километров.
-И ты никому не похвастался, что увидел такую редкость?
-Конечно, похвастался. Мне тогда показалось, что старая книга – это круто. Я уже подходил к дому, вижу: отец стоит возле своего «мерса». Я возьми ему и крикни: сегодня, дескать, дореволюционную книжку на уроке смотрели. Ценную. «Чью же?»- спрашивает. «Маяковского. Он сам ее в своих руках держал». Почему я похвастался? Чтоб сделать ему приятное. Отец всегда интересовался моими делами.
-Никого с ним рядом не было?
-Знакомый папы рядом торчал. Его чуваки «Абрамович-2» зовут.
-Богаче вас?
-Куда нам до него! У него таунхаус в Ницце.
            Сыщик почувствовал, что матери последний вопрос не понравился. Она стала уговаривать сына закончить на сегодня купание и повторить к школе формулы сокращенного умножения. Улучив момент, Рябинкин поинтересовался:
-Абрамович-2 нездешний?
Мальчишка, казалось, задумался.
-Здешний. Он только часто за границей живет.
-Они друзья с папой?
-Не-е… Он у нас ни разу не был.
            Мама принесла бриджи и тенниску. Это значило, что гостю пора уходить, а пареньку заниматься делом. Красное лицо женщины еще больше покраснело – ровным цветом без какого-либо признака багровости. Чувствовалось, что ей неудобно выпроваживать гостя, но такой момент настал. Вообще было в ней что-то крестьянское, широкой кости, надежной закваски. Вены на руках слегка вздутые, а это для Ефрема признак работящих рук. На таких всегда бывают мозоли. Напоследок сыщик спросил у нее:
-Могу я встретиться с вашим мужем?
-Нет. Он сейчас загружен неотложными делами.
            Особняк из темно-красного кирпича остался позади, а впереди неблизкая дорога в душном автобусе. И все-таки на этот раз появился намек на результат. Кто такой Абрамович-2? Быть излишне настырным Ефрем не мог, не пересолить бы впопыхах, не перегнуть палку. Зачем владельцу виллы на юге Франции какая-то книжка? Пусть даже дорогая, одно из первых прижизненных изданий Маяковского? С точками вместо крамольных строк? С корешком, потершимся от многочисленных, листавших ее рук? С обтрепавшимися уголками страниц? И, тем не менее, это был реальный след, который мог привести его к цели.
            Зазвонил на поясе мобильник, и Ефрему пришлось кратко рассказать клиенту о своих поисках, не упоминая, разумеется, имен. И хотя существенных подвижек пока не было, тот, судя по голосу, остался доволен уже тем, что расследование началось, и свои пятнадцать тысяч он выложил не напрасно. Ефрем представил человечка, похожего на белый гриб березовой разновидности. Захлопотался он, шляпку поизносил, чересчур увлекся домашними кинотеатрами, ноутбуками, а действительную ценность, первый подарок жены, на какое-то время выпустил из виду. Вот ее и стырили, сбондили, увели. На престижном аукционе могут урвать солидный куш, если не привлечь к поиску милицию. Клиент предпочел обратиться к неизвестному никому детективу. Если еще не поздно, есть шанс найти раритет, которому Гомер и Софокл не помогли, не спрятали своими дородными телами. Рябинкин, конечно же, постарается получить оставшиеся двадцать пять тысяч, но иголку в стогу сена можно найти лишь теоретически. Если очень уж повезет. Иголка, по большому счету, никому не нужна, а за книгой могут быть охотники. Неужели слов мальчишки оказалось достаточно, чтобы привлечь к редкому изданию внимание заинтересованного лица? Впрочем, Ефрем уже принял решение. Главное, добраться до дома. Хозяйка коттеджа не предложила ему ни попить, ни поесть. Теперь его мучила жажда. Солнце, казалось, рассердилось не на Землю, а на него лично. Сорочка нагрелась. Пряжка от ремня стала горячей. И ни малейшего дыхания ветерка. Недалеко от остановки попалась дикая яблоня, вся увешенная плодами. Плоды эти были зелеными и теплыми, но все-таки таили в себе живительную влагу. Сыщик съел два вяжуще-кислых яблока и почувствовал, как жажда стала неспешно покидать его.
            На остановке ни души. Рябинкин засомневался, придет ли автобус, однако тот пришел по расписанию. По дороге к ним добавилось еще народу, и вскоре все сидячие места были заняты. Женщины, пожилые и молодые, обмахивались веерами, хотя в салоне гулял сквозняк. Ефрем никогда ранее не ощущал такого теплого сквозняка. Вернулся он в еще более изнурительную жару. Асфальт стал мягким, как тесто. В киосках не осталось минеральной воды и прохладительных напитков. Попадались лишь редкие прохожие, будто был не час пополудни, а ночь. 
В своей однушке сыщик наконец-то вздохнул полной грудью. Здесь тоже теплый недвижный воздух, но не было изнуряющего зноя: солнце ослабило свой вездесущий контроль. Рябинкин отдохнул на диване и поел, благо у него оставался вчерашний суп и чай. Только после этого он подошел к монитору компьютера и набрал в гугле «Абрамович-2». Монитор порадовал Ефрема своей оперативностью. Он выдал целую серию материалов. Значит, чуваки, по слову мальчика, знали, что говорили. Такой человек действительно существовал, коллекционировал предметы старины и имел таунхаус в Ницце. На одном из аукционов приобрел малоизвестную картину Малевича и одну из нью-йоркских работ Давида Бурлюка. Все знали, сколько долларов он выложил за них. И очень немногие были осведомлены о том, что сам он в Лондон не поехал, а послал своего представителя с соответствующими полномочиями. Чем больше Рябинкин читал о нем, тем яснее становилось ему: такой человек вполне мог пойти на риск ради  прижизненного издания Маяковского. Может быть, он даже коллекционировал их. А добраться до него будет ох как непросто. Первое дело – охрана. То, что он базарил наедине с бизнесменом, ни о чем не говорит. Абрамович-2 мог попросить телохранителей остаться в машине, если ему понадобилось конфиденциально обсудить какой-то вопрос. Услышав случайно, что у его знакомого в квартире находится дореволюционный Маяковский (в оригинале), он легко поддался искушению. Благо, самому не приходилось пачкать руки. Из своего окружения он намекнул, скорее всего, одному человеку, и тот сразу понял, чего хочет босс.
            Если позвонить Абрамовичу-2 по телефону и попытаться соблазнить его каким-либо подлинником, он все равно не приедет, а пришлет посредника. Рябинкину иметь дело с посредником не хотелось, поскольку тот – маленькая шишка. Ему вряд ли известно, где нашла приют украденная книжка. Он, Рябинкин, с полным основанием мог предположить, что теперь она находится под неусыпным наблюдением видеокамер, и увести ее просто так не удастся. Сыщик крепко задумался, стоит ли игра свеч или хотя бы выеденной скорлупы. Можно вляпаться в трясину, из которой уже не выберешься. Что такое двадцать пять тысяч по сравнению с собственной шкурой? В душе он возмущался поступком толстосума. Имея кучу денег, отыскал бы книгу у какого-либо коллекционера и купил законным образом. Так нет же, потянуло на халяву.
            И вдруг Рябинкина осенило. Он ясно представил себе тот единственный путь, дававший ему возможность вернуть украденное владельцу. Этот путь не был гладким, да и не был, в сущности, путем. Это было беспутье, слякотное бездорожье, которое неизвестно куда выведет, но одна из возможностей  впереди – шоссе с твердым покрытием. Можно было рискнуть. Сыщик отпечатал на принтере увеличенный портрет Абрамовича-2 и его шикарной машины. С обратной стороны каждого листа разборчиво написал адрес, раздобытый им в информации о покупке недвижимости. Абрамович-2, видимо, обожал таунхаусы, и его пикап неотлучно находился при нем. Отыскать таунхаус, а там отыщется и темно-вишневый пикап, и его хозяин.
            Сыщик аккуратно сложил в рюкзак свою милицейскую  форму. Хорошо, что он сохранил ее. Сегодня должна пригодиться, как никогда. Позвонив своему приятелю, работавшему в ДПС, он заручился его согласием помочь. Сегодня у старлея-гаишника было немного работы, поскольку из-за жары поток машин здорово истончился. Они были с Витькой Листовым односельчанами, жили вместе в общаге, пуд соли съели, пока удалось обзавестись жильем. Витька женился, и теперь был исправным служакой и растил сына. Ефрем порой завидовал ему, хотя видел собственными глазами, как нелегко живется с семьей в однокомнатной квартире старой застройки. Ничего лучшего на тот момент предложить ему на работе не могли.
            Витька молча выслушал подробности истории с книгой.
-Ты уверен, что он причастен к краже?
-Как в своей правой руке.
-Таких водителей мы стараемся без особой нужды не цеплять. Чуть что – права качают, начальству звонят. Ты в курсе. Нельзя ли его дома прищучить? Книгу-то он не съел.
-Нет, там не подступиться. У него телохранители и видеонаблюдение.
-Что ж, если он сам за рулем, я смогу, пожалуй, направить его в нашу машину, а уж в ней ты сам разбирайся. Имей в виду, чем рискуем.
            Друзья поехали на машине ДПС к месту возможного маршрута Абрамовича-2. Таунхаус находился на окраине города и вместе с другими, похожими на него, был огорожен высоченной стеной. В ней лишь одни ворота, которые автоматически , по сигналу водителя, раздвигались и закрывались. За воротами виднелась будка охранника. Чтоб не привлекать внимания пешеходов, Витька проехал дальше, к повороту, миновать который, едучи к таунхаусам, было невозможно. Все выглядело естественно:  гаишники, как обычно, устроили засаду. Витька стоял в полной форме на обочине дороги с жезлом, сыщик в милицейском мундире изнывал от жары в машине. Приближался решающий момент. Мимо шли шикарные иномарки, среди них вот-вот должна была появиться нужная машина. Темно-вишневый пикап не заставил себя долго ждать. Он действительно появился: высокий, шустрый, с крышей, будто срезанной бензопилой. Блестели на солнце эксклюзивно выполненные ручки капота. За тонким рулем сидела хрупкая девушка. Витька пропустил машину. Но торчать столбом на жаре без дела он не мог. Жезл его должен фильтровать поток. Остановил не первой свежести «шевроле». Седан был серебристого цвета. За рулем сидел юноша спортивного вида с пучком волос на затылке. 
-Что стряслось, старлей? - беспечно спросил он.
            Сейчас Витек задаст ему старлея! Тормоза не отрегулированы, номер заляпан грязью… Лучше бы не возникал, даже если спортсмен. Рябинкин видел, как маска беспечности у водителя сменилась маской тревоги. Между тем поток машин нарастал. Казалось, из жары, усиленной стенами зданий, стремились вырваться все. И тут сыщик разглядел в потоке рослый темно-вишневый пикап.  Крыши совсем не заметно, будто она отсутствует вовсе. Сверкающие на солнце ручки капота. Надо предупредить Витьку, увлекшегося спортсменом. Рябинкин хотел было распахнуть дверь и выйти, как его напарник, отдав честь, поспешно возвратил документы водителю. Тот, приготовившийся было к тягомотине, обрадовался возможности улизнуть. Витька, несомненно, засек нужную иномарку.
            Видно было, как неохотно эта машина прервала свой маршрут, как медленно стала выруливать туда, куда указал Витькин жезл. Широкая обувка колес, казалось, кусает от злости асфальт. За рулем сидел Абрамович-2 собственной персоной. Сыщик тотчас узнал его по густоволосой шевелюре: такой она была и на фотке. Ни единого седого волоса. Охранник в черной форме восседал рядом.
            Витька козырнул и в вежливой форме потребовал у водителя документы.
-Ты что, не узнаешь меня, командир?
-Узнавать-то узнаю, но правила движения у нас одни для всех.
-Да я как ангел ехал, командир.
-Не совсем. На одном отрезке дороги вы превысили скорость, что зафиксировали наши приборы. На другом вы выехали на встречную полосу при обгоне «ауди». Навстречу шел транспортный поток. Вы могли бы стать виновником крупного дорожно-транспортного происшествия. Все запечатлено на видеокамерах. И еще. Вы базарили по мобильнику без системы «хэндс-фри».
-Да я и сейчас буду… Я самому министру…
Охранник грузно заворочался на своем сиденье. Витька проявил железную выдержку.
-Бесполезно. Наши правила не объехать, их надо выполнять.
-Обижаешь, командир. Сколько тебе дать?
-Я при исполнении. Если вы хотите ухудшить свою ситуацию, продолжайте нарушать закон. Это выйдет вам боком. Если вы законопослушный гражданин, то должны придерживаться закона. Надо проверить подлинность ваших документов. Выбирайте: либо мы едем к ближайшему посту ГИБДД, либо идите в машину к моему помощнику. Он специалист по водительским правам.
            Абрамович-2 приказал охраннику оставаться на месте, решительно распахнул дверцу и направился к полосатой машине, держа свои бумаги в левой руке. Рябинкин уже ждал его. Когда Абрамович-2 опустился с ним рядом на заднее сиденье, сыщик  левой рукой зафиксировал дверцу. Правая рука сжимала пистолет. 
-Не удивляйтесь, господин Абрамович, - пояснил он. – У нас сейчас режим чрезвычайной ситуации из-за жары и пожаров. Мы вынуждены подстраховывать друг друга.
-Я не нарушал правил, командир. Я буду…
-Это что же: наши датчики врут? У вас неоднократное нарушение, следовательно, ваши документы должны пройти проверку на подлинность.
Сыщик взял документы Абрамовича-2 в свою руку, но просматривать их не стал.
-Помимо этого, вам может быть предъявлено обвинение в уголовном преступлении.
-Но я никого не сбил на дороге…
-Нет, не на дороге. Вы, господин Абрамович, вор, самый настоящий вор. Вы приказали похитить ценную книжку Маяковского. Дореволюционное издание.
            Переход от дорожных правил оказался для Абрамовича-2 неожиданным. Рябинкину даже показалось, что тот попробовал плечом, закрыта ли дверь. Дверь была заперта на все сто, Витек спокойно занимался своим делом, осматривая удостоверение очередного водителя. Сыщик приподнял слегка ствол, чтоб дуло смотрело на  собеседника.
-Я похитил? Да я никогда в жизни… Я приказал купить. Это правда.
-Кому же вы приказали?
-Своему менеджеру. Купи, говорю, книжку моего земляка. Денег ему дал.
-Значит, он распорядился ими по-своему. Книжка была украдена. А наводчиком были вы, потому что дали адрес.
-Можно позвонить?
-Звоните.
Слушай, ты украл книжку? Где деньги, спрашиваю? В общем, все в повышенном тоне.
            Рябинкин после звонка решительно произнес:
-Разбирайтесь дома со своим менеджером, а мне нужна книжка. Я должен вернуть ее хозяевам.
-Я разберусь, уж я разберусь. Не позволю честного человека позорить.
-Прикажите ему, чтоб сию же минуту доставил сюда книгу. Заплатите штраф и поедете в свой таунхаус.
-Что еще за штраф?
-Вы забыли, что нарушили правила дорожного движения? За подобное нарушение мы лишаем прав на полгода, так что благодарите своего земляка Маяковского. Он спас вас от большой неприятности.
            Менеджер оказался как две капли воды похож на Абрамовича-2. У него точно такая же шевелюра и массивная челюсть, только костюм поскромней. Выбравшись из машины, он направился было к пикапу, но Витька жезлом перенаправил его ко мне.
-Итак, вы увидели, что окно на балкон приоткрыто, вблизи довольно толстая ветка дерева, и решили сэкономить деньги в свою пользу,- сказал Рябинкин менеджеру. – Как вам удалось выпроводить из квартиры хозяев?
Менеджер был растерян, щеки покрылись розовыми пятнами.
-Моя дача в той стороне, что и у них. Я знал, что там бушуют пожары. Я позвонил и сразу напугал их.
-Ну вот, вы позвонили, вы знали, что квартира пуста, балкон вне видеокамеры и решили попытать счастья. Во дворе будто повымерли все, потому что жара и к вечеру не спадала. Раньше вы работали электриком, и вам приходилось лазить не только на столбы с помощью когтей, но и на деревья без всякой помощи, за исключением собственных рук и ног. Они у вас были цепкими и привычными ко всему. Вы, чтоб не повредить кору и не наследить в комнате, разулись и довольно быстро вскарабкались на балкон. Дверь открыта: хозяева не ожидали нападения с этой стороны. Найти книжку труда не составило, так как в шкафу не было больше ни одного тонкого корешка. Вы недоумевали, как можно за такую рухлядь платить бешеные деньги, но вас утешило то, что они остаются в вашем собственном кармане. Книгу вы спрятали за пазуху и благополучно спустились вниз.
            Абрамович-2 смотрел во все глаза на гаишника, и в каждом из них застыло удивление: оказывается, он разбирался не только в машинах, а и в том, что происходило не у него под боком и о чем он, Абрамович-2, должен был бы узнать первым. Впрочем, собственные деньги ему придется разыскивать самому.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
г. Москва
2010г.