Покой нам только снится. Гл. 5.

[Скрыть] Регистрационный номер 0295110 выдан для произведения: Утром у Казанцевых начал собираться народ. Хозяин всех встречал дежурной фразой: «Дэн просил его не беспокоить, не рваться к нему в квартиру, пока не придут все».
 
Первыми приехали мушкетеры. Сразу вслед за ними появились Макар со Стасом. Никто толком не знал, что задумал Соболев. Татьяна мучилась сомнениями. Накрывать на стол или нет?  Проблему решил Левчик. «Шо ты душу свою терзаешь? Я вас умоляю, не надо никаких закусок, - решительно заявил он. – Будь ласка, на маленький столик фрукты поставь, лимончик порежь и бутылочку коньяку, если есть. Чай, не юбилей отмечать собрались». Его родители были родом из Одессы. И он любил иногда изобразить характерный одесский говор. Друзья посмеивались над его неумелыми стараниями. Потому, что Лев Миценмахер никогда там не жил. Между собой, шутя,  они называли друга Шумахер. Это было связано и с его необычной фамилией, и за привычку пошуметь по поводу и без.
 
Азаренок заметно нервничал. То садился, то вскакивал. Не мог найти себе места. Евгений изо всех сил старался выглядеть спокойным. Но стопочку коньку пропустил. Пристроился в кресле, посасывая дольку лимона. Детективы стояли возле окна и о чем-то тихо переговаривались.
 
-Чего он опять задумал, твой лучший сыщик всех времен и народов? – недовольно бурчал Станислав. – Что он мог за одни сутки в незнакомом городе нарыть? Понты гонит, не иначе, - пренебрежительно скривился он. – Насмотрелся я на него в поселке. С лупой какой-то ходит, затылок чешет, думает о чем-то, «сыбражает». Великий мыслитель, едрена вошь!
-Помолчи пять минут, салага, - усмехнулся Ильин. – Поживем, увидим, что нам Дэн приготовил. Нашел понтовщика, - покачал он головой и повернулся в сторону дверей, услышав звонок.
 
Появления Юлии с супругом, кроме Казанцева, предупрежденного Соболевым накануне,  никто не ожидал. Татьяна с испугом во все глаза рассматривала свою былую «соперницу». Олег смотрел на вошедшую женщину с недоуменным изумлением. Хотел что-то сказать, но слова застряли в горле. После возвращения из клиники, дама, конечно, постаралась привести себя в порядок. Принарядилась, подкрасилась. Но выглядела усталой и очень взволнованной. Её, кончено же, мушкетеры узнали, однако было не до расспросов. Женщина скромно присела на краешек предложенного стула. Шота застыл, как в карауле, рядом. Напряжение нарастало. Все ждали прихода главного виновника сбора. И, наконец, раздался звонок в дверь.
 
К несказанному удивлению собравшихся людей, впереди майора вышагивала экстравагантная дама в широкополой шляпе красного цвета, закрывающей половину лица.  На стройной фигуре вызывающе короткое черное платье, отделанное сверкающими блестками. Плечи оголены. Незнакомка уверенным шагом, стуча высоченными каблуками,  продефилировала по направлению к дивану. Плюхнулась на него и вальяжно развалилась, демонстрируя красивые ноги. В зале воцарилось гробовое молчание. У Олега рука с рюмкой коньяка застыла в воздухе. В глазах отражался невероятный ужас. Вслед за новыми гостями  появилась Найда и улеглась под столом, положив морду на лапы.
 
-Шляпу сними, - с каменным выражением лица, обратился к гостье майор.
 
Дама скинула шляпку, небрежно отбросив её на диван. Едва уловимым движением руки выдернула из волос заколку, встряхнула головой и на плечи упали густые золотые локоны. В воздухе завис многоголосый изумленный выдох: «А-а-а-х!» Перед потрясенной публикой предстала точная копия Юлии Семченко. С такой же маленькой родинкой над верхней губой.
 
-Прошу любить и жаловать, - бесстрастно произнес Соболев. – Сестра-близняшка нашей Юлии Борисовны – Кларисса Закошанска. По некоторым сведениям, дочь цыганского барона Збигнева Закошанского. Судя, по фамилии, выходца  из Польши.
Первым очнулся Макар.  «Т-т-ы к-как её в-вычислил?» – заикаясь, прошептал он.
-Элементарно, Ватсон, - весело отозвался сыщик. – Выяснил, с какого номера звонили господину Азаренку в определенный день и час, когда тот был у меня в гостях. Узнать по базе данных имя и фамилию владельца мобильного телефона – дело не хитрое. А уж, когда на мониторе высветилась фотография обладательницы  айфона, пазлы головоломки у меня и сложились. Тем более, что в поминальной записке Вера Ивановна просила помолиться за здравие ДВУХ её дочерей, а не одной. Дальше копать помогли многочисленные связи  в правоохранительных органах. Подробности я тебе, Макар, позднее расскажу. Ларчик, как говорится, просто открывался.
-Учись, молодой, - повернулся к стажеру Ильин. -  Вот тебе и все «понты».
          -И как ты злоумышленницу сюда доставил, Дэн? Силой, что ли?
-Обижаешь, начальник, - прыснул Соболев. - Госпожа Закошанска согласилась на встречу с участниками загадочных событий, - лукаво прищурился сыщик, - исключительно по собственной воле. – Мне удалось перехватить мадам у дверей её жилища в Питере. Спешила на какую-то вечеринку. Как ни странно, даме оказалось доподлинно известно, кто я такой есть? – насмешливо констатировал Соболев, явно наслаждаясь произведенным фурором. – Пришлось предъявить Клариссе все найденные доказательства её хитрых, противозаконных деяний. Фотографии, различные справки, полученные по моему запросу через интернет. Я действовал, как частное лицо, и у меня не было ни малейшего права брать гражданку под арест, тем более, задерживать силой, - продолжил Дэн в полнейшей тишине. – Предложил два варианта. Или мы вместе едем на встречу с пострадавшими и пробуем заключить соглашение о примирении. Пока никто серьезно не пострадал от её действий. Или я передаю всю собранную информацию в полицию. Мадам добровольно села в мой автомобиль. И вот она перед вами. В том наряде, в каком застал её вчера вечером. Спросите у неё самой.
-Ну, да, - согласно кивнула Кларисса. – Только ты потом тихонько запер меня в спальне. Не выпускал, пока я шум не подняла.
-Мадам, - иронично поднял брови Соболев. – Я же пояснил, сделал это исключительно в целях твой безопасности. Мне надо было отлучиться ненадолго. Моя Найда, мягко говоря, недолюбливает женский пол. Она  порвала бы тебя, как Тузик грелку.
 
Собака, как бы в подтверждение слов хозяина, негромко тявкнула под  столом, чем вызвала некоторую разрядку напряженности в зале.
-Я же выпустил тебя из комнаты. Даже открыл входную дверь квартиры. У тебя была возможность убраться на все четыре стороны. Сама не захотела.
-А мне стало интересно посмотреть на всех этих придурков, - высокомерно заявила та. – Заставила я вас подергаться! И смех, и грех. Сама угорала, глядючи на вас, олухов.
Соболева покоробили дерзкие слова «любительницы приключений». Он глянул на неё укоризненно, но промолчал. Раскаянием здесь и не пахло. Примирение сторон оказалось под большим вопросом.
 
-Так женщина и ночевала у тебя? – вытирая вспотевшую лысину, хриплым шепотом поинтересовался Евгений.
-А куда деваться? – пожал плечами Денис. – Вас с Таней в то время вообще дома не оказалось. Да и надо было дождаться приезда супругов Субелиани. Кстати, а где Вера Ивановна? – обратился он к Юлии. – Она бы могла прояснить некоторые моменты.
-Мама плохо себя почувствовала, и ехать отказалась, - ответила  женщина, пристально рассматривая новоявленную сестру.
-Ещё бы, - ехидно хмыкнула та. – Стыдно, наверное, мне в глаза посмотреть. Она же продала новорожденного младенца цыганам. Теперь, видать, совесть мучает. Вот и поплохело ей сразу.
-Не ври!!! - закричала Юлия. – Это мерзкая цыганка Эльвира  загипнотизировала, запугала маму. Угрожала всю семью нашу извести. Если  дочь не отдаст.
-Дура ты, дура, - презрительно хмыкнула дамочка. – Слушай больше свою мамашку. Она тебе лапши на уши навесит. За тяжелый золотой браслет и монисто она меня продала. Я лучше знаю.
-Что ты мелешь, авантюристка?! – возмущенно вскочила с места Юлия. – Мы с мамой всю прошлую ночь проговорили. Во всем нам с Шотой  призналась. Они в одной палате лежали. У мамы двойня родилась, а у Эльвиры мертвый ребенок.  Когда детей кормить принесли, цыганка схватила обоих и стала нашептывать какие-то заклинания над младенцами, - захлебывалась словами женщина, и стала приближаться к дивану. Кларисса вскочила ей навстречу. Изумрудные глаза обеих женщин метали искры и горели ненавистью. Они походили на двух разъяренных клонов.
-Брейк, - Соболев встал между ними. – Сядьте и успокойтесь! – Сестры  вернулись на свои места, но успокоиться не могли.
-Чего же тогда твоя мамаша в полицию не заявила, когда из больницы выписалась? Табор-то рядом с поселком стоял. Быстро бы нашли и вернули меня в родную семью. И жизнь моя совсем по-другому сложилась, - продолжала выкрикивать Кларисса. - Видать, не захотела. И золото с собой прихватила. А мужу своему сказала, что вторая девочка умерла.  
-Так, все, стоп, - решительно заявил Евгений. – Продала или украли у вашей матери ребенка, это вы потом вместе с ней разберетесь. Ты мне скажи, я-то тебе чего плохого сделал? – повернулся он к сидящей на диване. - Ты зачем в мою семью полезла? Нас с женой тоже чуть до инфаркта не довела. Чем мы перед тобой виноваты?
-Вот именно, - встрял в разговор Олег. – И мне мозги запудрила. Заставила на обман друга пойти. Я-то тебя точно за Миледи принял.
-Аха, - оживился Соболев. – Так выходит, ты все-таки был участником спектакля на даче. Собственно, как я и предполагал.
-Дэн, я тоже жертва обмана этой ведьмаки. Я все поясню.
-Ой-ой-ой, - расхохоталась зловещим смехом экстравагантная гостья. – Заори ещё: «Не виноватая я!» На колени пади. Вы все тут прямо белые и пушистые. Суд чести желаете мне устроить? – она забросила ногу на ногу и обратилась к Татьяне. – Коньячку мне плесни и закурить, кто-нибудь дайте. Я сейчас всех на чистую воду выведу. Мало никому не покажется.
-Можно? – вопросительно глянула хозяйка на Дениса.
-А я-то, что? Наливай, - хмыкнул тот и протянул гостье пачку сигарет.
 
Кларисса выпила, закурила и обвела презрительным взглядом присутствующих.
-С кого начать? – хищно прищурилась женщина и остановилась на Азаренке. – Принял меня за Юльку, говоришь? И не в первый раз, к твоему сведению. Помнишь, как много лет назад, ты перед моей сестрой ужом вертелся. Слюнки глотал. Ревновал к Женьке. Мечтал в постель её затащить.
-Ты-то откуда знаешь? – зло выкрикнул Олег. – Тебя там не было. О Юлькиной сестре никто и слыхом не слыхивал.
-Это точно, никто даже не догадывался, - победоносно произнесла дама. – А я  всегда, всю жизнь была рядом со своей счастливой сестренкой. Как и положено близняшкам, - она загасила сигарету, скрестила руки на груди и продолжила. – Думаю, никто здесь никуда не торопится. Придется мне вернуть вас на много лет назад. Может, тогда понятнее станет.
-Деваться некуда, - согласился майор. – Рассказывай, уже. Послушаем тебя.
-Погоди, - нетерпеливо вмешался Шумахер. – Твои приемные родители хоть живы? Точно поляки? Имечко у тебя уж больно наворотистое.
-Точно не знаю, откуда они. Мне не докладывали. И нет их уже на этом свете, - ответила Кларисса. - Отца, барона цыганского, в тюрьме убили. Он таборных цыган наркотиками заставлял торговать. Мать, - женщина криво усмехнулась, - колдунья, ведунья, ворожея, экстрасенс. Все в одном флаконе. Ещё и гипнозом владела. Людей, скотину лечила. Шувани, короче, была у них. Тоже померла вскоре, как мужа посадили. Мне тогда уже 16 лет исполнилось.
-Мама дорогая, - всплеснул руками Лев. – Та, шоб я так жил, как дочка барона,  хоть и цыганского. Ещё и наркотой торговал. Деньжата, наверное, водились, - хохотнул он. – Думаю, голой, бОсой ты не бегала. Подаяние не просила. Объедками не питалась. Шо ж ты на весь мир так обозлилась?
-Конечно, - согласно кивнула та, - босиком не бегала, подаяние не просила. Только вот рыжей уродилась себе на беду. Пока в люльке лежала, никто внимания не обращал. А стала подрастать, в таборе, как бельмо в глазу. Особо, батьку раздражала. Ох, и походил его кнут по матушкиной спине. Думал, нагуляла меня Эльвира на стороне. Вот в один из таких приступов ярости, когда он мать истязал, она и признаналась, что купила меня в роддоме, взамен умершего младенца. Только таборным рот-то не заткнешь. Шушукались, что дочь у  барона белолицая да рыжая. Ненавидел он меня, как собачонку приблудную, - сквозь зубы процедила Кларисса и вновь закурила.
-А зачем цыганка тебя украла или купила? – поинтересовался Макар. – У них же детишек не меряно бывает. Другого бы родила.
-Не получалось у Эльвиры родить. И уже не в первый раз. Барон грозился из табора её шугануть, что наследника подарить не может.
-Видать, ушлая цыганка была, - вмешался Соболев. – Умудрилась и врачей подкупить. В документах архива больницы указано, что один из близнецов  роженицы Семченко  умер. А Эльвира Закошанска разрешилась здоровой девочкой.  Я это успел проверить по своим каналам. Только, знаешь что, дорогая, - обратился он к рассказчице, - давай, детские воспоминания оставим пока. Начни с того, как ты Юлию нашла и по какой причине преследовала Олега и Евгения? Иначе, до утра не закончим.
-А чего мне сеструху искать-то было? – усмехнулась Кларисса. – Мы в соседнем селе жили. Табор отдельно стоял, а у барона свой огромный кирпичный дом имелся. Отец меня ненавидел, а мать очень любила. Яхонтовой меня называла. Говорила, что я колдунья по рождению. Дело её продолжу. С малолетства всем премудростям учила. Как заговорить, как приворожить, как в могилу врага свести. Гипнозу обучила.
-Слушай, Дэн, - вновь встрял Левчик, - может, заставим её темные очки надеть? А то загипнотизирует нас всех здесь и сбежит.
-Ну, если только на метле улетит, - иронично заметил тот. – Найда гипнозу не подвержена. Не выпустит.
-Узнала я о своих родных лет в семь, - продолжила женщина. – Уговорила Эльвиру мне их показать. Приехали мы в Викулово. Возле дома за деревом спрятались. Гляжу, моя единоутробная сестричка во дворе с отцом гуляет. Он рыжий, аж красный. Конопатый. А над доченькой-то как трясется! – она зло прищурилась. – Девчонка на велике гоняет, папашка за ней с растопыренными руками бегает. «Ой, доченька, только не упади! Осторожнее, здесь камушек». Когда та с велосипеда слезла, целует её, милует. «Пойдем, покушаем, ласточка моя».
 
Кларисса замолкла и вновь потянулась за коньяком. Но Соболев решительно перехватил её руку и отрицательно покачал головой. Та вздохнула и продолжила:
-Вот тогда я её и возненавидела. Почему у меня нет такого заботливого отца, не могла понять. Хотелось выбежать и крикнуть: «Я тоже твоя дочь! Забери меня от цыган!» Потом и мать во двор вышла. Вся такая из себя благопристойная. Мужа в щечку чмокнула, доченьку обняла. Сказала, дескать, обед готов. И ушли они все в дом, – женщина немного помолчала и тихо добавила. – И поклялась я жизнь отравить этой Юлечке.
 
В комнате стояла зловещая тишина. Никто не решался перебить её исповедь. Все ждали продолжения.
-Школу мы одновременно закончили. Юлька поехала в Ленинград. На подготовительные курсы поступила. Ну и я за ней. Родители уже в могиле лежали. Учиться дальше не на что было. Устроилась официанткой в ресторан. За сестрой следила неусыпно. И что вы думаете? Эта шалава и в Питере всех с ума сводила. Парни за ней стаями бегали, - зло процедила она сквозь зубы. – А я кто? Официантка. Мне пьяные посетители все больше под юбку норовили залезть. В койку затащить. А чем я хуже?! – возмущенно выкрикнула Кларисса. - По красоте мы одинаковы. Только круг общения разным оказался. Я за ней не просто следила. Все привычки изучила. По возможности вещи одинаковые с ней покупала. Все про неё знала и про парней, которые за Юлькой ухлестывали.
-Ладно, - нервно прервал её Азаренок. – Давай, ближе к делу.
-Сей момент, Олеженька, - расплылась в улыбке рассказчица. – Не только к делу, но и твоему телу приблизимся. Замутила она вот с этим, - указала Кларисса на Казанцева. – Тот даже подружку свою кинул. А этот-то красавчик, Олег, тоже, видать, глаз на неё положил. Я все-е-е знала. На тех же подготовительных курсах моя знакомая девчонка училась. Специально по моей просьбе с сестрой подружилась. Она, дуреха, Дашке все про свои любовные похождения и рассказывала. Азаренок-то в общаге жил. Вот к нему в одну прекрасную ночь я под видом Юлии и заявилась.
-Врешь! – подлетел к ней Олег. – Миледи это была, Юлька, то бишь. Что, я бы подмены не заметил?
-А вот и нет, дорогой, - небрежно похлопала она его по плечу. – Ничего ты не заметил. Тут и всей вашей мушкетерской дружбе конец пришел. Не больно ты и сопротивлялся. И ещё несколько раз я у тебя ночевала. А ты и у Юльки спросить ничего не мог. И другу признаться, смелости не хватило.  Только все уговаривал Женьку бросить новую подружку.
-Ну, стерва, - прошипел Олег. Он стоял красный, как рак. Желваки гуляли по скулам.
-Женечка, - грустно посмотрела на супруга Татьяна, - и из-за такой дряни ты со мной расстаться решил тогда? Променял меня на эту… - споткнулась она на полуслове.
-Танюша, не из-за этой, - он нежно взял её за руку. - В Юлию я был влюблен. Прости.
-А это, кто там вякает? – вытянула шею Кларисса. – Добропорядочная женушка известного стоматолога? Которая, из мести своему женишку с другим парнем переспала, пока он мою сестрицу обхаживал. Аборт, может, от того и сделала? Не от Женьки совсем. Потом замуж за Казанцева «согласилась» выйти. А он-то, бедняга, всю жизнь вину свою пытается загладить пред супругой, что бездетная она после той операции оказалась.
Евгений ошарашенным взглядом уставился на Клариссу. Татьяна закрыла лицо руками и выбежала из комнаты. Муж следом. Опять наступила звенящая тишина. Слушатели переваривали информацию. И, по всей видимости, каждый из них вспоминал свои скелеты в шкафу, о которых может быть известно этой женщине.
 
-Да-а-а, - задумчиво протянул сыщик, - по всему видать, информационные службы у ведьм похлеще, чем в полиции работают. – Затем, поднял глаза на Азаренка и поинтересовался. - Олег, ну, ты-то как умудрился на провокацию повестись? Рассказал бы мне все. Покаялся. Мы бы её в шесть секунд вычислили. Она же в Питере всем нагадила. И отправилась родную сестру со света сживать. А если бы Юлию не спасли?! И на твоей совести в том числе её смерть могла оказаться.
-Дэн, - замялся тот, - я тебе сейчас все объясню. Он подошел и присел рядом с Соболевым. – Я же принял её за Юльку, когда эта красотка ко мне нарисовалась.  Она рыдала, волосы на себе рвала. Уверяла, что родила от меня дочку тогда. Одна воспитывала. Что теперь у девушки обнаружили рак крови. Надо пересадку костного мозга делать. Толи в Израиль, то ли в Германию везти. Денег не меряно собрать. Я же спал несколько раз с ней. Поверил, конечно.
-А причем здесь Женька, если поверил, что от тебя родила? – недоуменно спросил Соболев.
-Так, откуда у меня столько валюты, чтоб больной девочке помочь? – развел он руками. – ЭТА предложила, дескать, давай к Казанцеву нечаянно нагрянем. Я ему чего-нибудь насочиняю. Слезу вышибу. Он же богатый. Любил меня когда-то. Может, денег даст.
-Ну, паря, ты даешь, - выпучил глаза майор. – Хорошенький розыгрыш другана. Привидение, кровопролитие, порошок в вине.
-Так я про все это ничего не знал. Когда приехал в Репино, бабенка уже в доме сидела. На столе портвейн. И три налитых фужера. Мы из двух чуток выпили. А который с краю стоял, я Женьке подал. При мне ничего она не подмешивала.
-А, зачем и как ты туда вообще попал?
-Так она мне позвонила, велела срочно приехать, пока Таньки на даче нет. Я у знакомого сторожа авто попросил в поселке, где под погрузкой стояли. Мужикам сказал, будто к любовнице поехал. Просил не выдавать, если кто спрашивать будет. Там ехать не так и далеко. Репино по той же трассе расположено.
-А за нож, чего схватился?
-Да, не брал я никакого ножа. Женьке с перепугу почудилось. Просто разозлился на бред этой дуры про дочь. То от меня родила, то от Женьки. Оттолкнул от себя, а у той пакетик заготовлен оказался. Она его руками раздавила, вот и кровь, якобы.
 
Кларисса сидела и беззвучно сотрясалась от хохота, глядя, как Олег пытается оправдаться. Видимо, для неё разбирательство представлялось  очередной веселой постановкой.
-Ну и чего вы мне предъявите? - ехидно поинтересовалась женщина. – Сами по маковку в дерьме. Друг другу изменяли. Друзей предавали. Строите из себя порядочных. Да я в вашу унылую жизнь свежую струю внесла. И глаза раскрыла, чтобы не обольщались. Мама дорогая! Частное агентство к  расследованию ещё привлекли. Тебе, великий сыщик, заняться, что ли нечем?
 
Соболева коробило от её поведения. Внутри все клокотало от злости. Но, ни один мускул не дрогнул на лице. Он медленно повернулся к дивану и спокойно произнес:
-Положим, эти люди в своих взаимоотношениях сами разберутся. Без твоего вмешательства. Что касается вас, гражданочка, - слегка задумался сыщик. - Статья 110 УК РФ. Доведение до самоубийства. До трех лет предусматривает. Зависит от обстоятельств. Могут, и пять присудить. Это тебе стопудово светит. А если Шота наймет дорогого юриста, много ещё чего до кучи можно нарыть. Проникновение в чужое жилище. И не один раз, - поднял он указательный палец. – Унижение чести и достоинства Юлии и её супруга, путем подставы. Шантаж, вымогательство. Только, это уже не мои проблемы. Улики я собрал. Будут или нет, пострадавшие в суд подавать, меня не касается, - хмуро закончил он.
-Спасибо тебе, Денис за помощь, - заговорил, наконец, супруг Юлии, пожимая ему руку. – Можешь не сомневаться. В суд я подам и мошенницу эту посажу. Она не просто опозорила мою семью. Я чуть не лишился любимой жены, а наша дочь - матери. 
-Откуда я знала, что эта ненормальная вены себе перережет? – возмутилась Кларисса. – Проникновение надо ещё доказать! Подумаешь, достоинство я их унизила. А оно у них есть? Ты, мужик, у меня про свою женушку спроси. Я тебе много, чего могу порассказать, - зло обратилась она к Шоте.
-Все, - поднял руки Соболев. – Не желаю в чужом грязном белье копаться. Я свое дело сделал. Злодейку нашел. Дальше сами, - он поднялся со стула. Кларисса метнулась к нему, схватила за руку.
-Погоди, сыскарь, - на лице женщины отражался неподдельный испуг. - Меня что, правда, посадить могут? Ты серьезно?
Р-р-р-р, - оскалила зубы Найда, моментально оказавшись возле хозяина.
-Резких движений не делай, - едва удерживая собаку за поводок,  посоветовал Денис. – Найда, лежать! - приказал он.  – Шутки кончились, мадам. За все в этом мире приходится платить.
-Но мне нельзя в тюрьму, - простонала она. – Послушай…
-Кларисса, расскажешь все это следователю, который займется твоим делом. Что ты обижена судьбой, трудное материальное положение, больной ребенок и  прочее, прочее, прочее. Все, я ушел, - сказал Соболев, направляясь к выходу. – Папка с документами у меня, - бросил на ходу. – Кому понадобится, отдам.
 
Домой вернулся в отвратительном настроении. Никакой радости по поводу поимки злоумышленницы не осталось. Яркая, красивая женщина вызывала в нем одновременно и отвращение, и жалость, как ни странно.
*
Поздно вечером раздался звонок. Найда рванулась к входной двери с громким лаем. Явно, пришел кто-то чужой. Денис запихнул собаку в ванную комнату и отворил. На пороге стояла Кларисса. В строгом темном костюме,  с затянутыми на затылке волосами. Майор тяжело вздохнул.