Любви неясные мотивы. гл.7.ч.1

[Скрыть] Регистрационный номер 0348800 выдан для произведения: Это ее время! Только ее! Тело слегка утопает и на поверхности оказывается только нос, но ей нравится чувство полной погруженности в нечто, до пронзительности знакомое, генетически сохраненное, но позабытое за ненадобностью. Тишина, оглушительная, звенящая, давит на уши и заставляет прислушиваться. То ли шепот, то ли шелест касается их и отстраняется. Галка оглядывается. Рядом – никого. Темная глубина бассейна молчалива, свет приглушен по ее просьбе, - все, как всегда, но что же ее тревожит сегодня?

«О-у-у-у-фр», - слышат уши, но глаза никого не видят рядом.

«Кто ты, вторгающийся в мой мозг?» -  мысленно спрашивает она, не надеясь услышать ответ.

Вопрос так, в порядке бреда! Лежит себе спокойно в воде, никого не трогает и кому-то до нее есть дело?! Возможно, задумалась чрезмерно. В голову полезли все мысли сразу и создали там неразбериху.

«О-у-у-у-фр, прости, ты не помнишь этот язык. Меня нет рядом – я далеко отсюда, в глубинах океана. Твой разум забрел так далеко, что я решил ответить. Мир твоей души близок мне».

«Кто ты, взывающий ко мне?» - будто в забытьи спрашивает Галка.

«Кашалот. Настолько старый, что не знаю, как еще живу».

«Кашалот?! Говорящий?!»

«Мыслящий и скучающий. Трудно нам жить по соседству с вами. Загрязняете нашу среду обитания любыми способами. Мы уходим все дальше и все глубже, прочь от родных мест, поэтому нас редко видеть стали».

«Извини, прости нас, уважаемый кашалот, но что могу сделать одна? Только просить за вас. Может, одумаемся когда-нибудь. Поймем, что не одни на планете, и жизнь везде есть, и она чрезвычайно важна в любом обличье. Люди так несовершенны».

«Что сможешь! В молодости мы были другими: радушными, приветливыми, а новое поколение растет озлобленным и все чаще бунтует, и готово на безрассудные поступки. Страшно за них!»

«Понимаю и сожалею. Простите неразумных людей!»

«Я-то смирился. Вы – часть нас, ушедших на сушу, но не со всеми можно поговорить. Многие пугаются и закрывают свой мозг. Придешь еще поговорить со мной?»

«Буду очень рада! А сейчас прощай – мне пора домой!»

«Дом… замечательное слово. Прощай… приходи почаще, буду ждать тебя. О-у-у-у-фр».

С этого дня Галка вдруг резко посерьезнела и задумывалась, часто в самых неподходящих местах. Еще чаще стала наведываться в бассейн. Галчонок, ее сестрица, как всегда порхала по радостям жизни и ничего вокруг не замечала. В отличие от сестры свободное время посвящала чтению детективов, которых брала бессчетное количество из библиотеки и, практически, проглатывала, но над последней книгой часто задумывалась. Итогами этих раздумий оказывались вопросы, которые лучше бы не задавала. Иногда на них отвечать не хотелось.

Как и в этот раз…

Галка только вернулась из бассейна, как уже в дверях услышала глубокомысленное:

- Галка, что отделяет жизнь от смерти?

- Нос…

- Нос?! Ну, ты и сказанула! Кроме носа, в нас столько всего, что и сосчитать невозможно.

- А зачем считать, Галчонок? Закрой нос… можешь зашить… И все! Капец!

- А я рот открою!

- И его зашить…

- Галка, я серьезно!

- Отвечаю тоже серьезно… Легла в воду носом вниз и… здравствуйте, мои родные покойнички…

- Фу, какая гадость!  Ты чего это сегодня?

- Да так. Некоторые размышления. Притопил нос… сантиметра три всего и уже человек иного названия.

- Это какого еще? – с подозрением спросила Галчонок.

- Жмурика, утопленника, случайной жертвы несчастной любви, неслучайной жертвы криминальных разборок…

- Фу! Не надо продолжать. Будет утро – будет пища!

- Какая еще пища?! – грозно осведомилась Галка.

- Надеюсь, булочки с маком, изюмом, - пискнула робко девушка, захлопнула детектив и поспешила закрыть глаза.

- Посмотрим, как спать буду, - отмахнулась сестра. Разговор с кашалотом пробудил совесть, тревожил душу. Его беспокойство она восприняла, как жалобы старшего родственника и теперь не знала, как помочь, что сделать, чтобы успокоить, обнадежить.

Ночью он ей приснился: большой, степенный, как учитель, и рядом она, радостная, счастливая, чувствовала себя так, будто вернулась, наконец, домой. Они плавали на глубинах, знакомились, осваивались на новых местах, что-то решали.

Солнечное утро, легкие тени от растущих рядом деревьев и даже кусочек голубого неба в просвете, видимые из окна, вызвали улыбку на губах у Галки. Вчерашнее было забыто. Радость жизни струилась в жилах. Пришла пора завтракать, но Галчонок еще сладко посапывала.

- Вставай, засоня! Утро протрубило подъем.

- Ну, держись,Галка! Как смеешь будить в такую рань меня, такую впечатлительную?!

Подскочив, буйная блондинка схватила с кровати увесистую подушку и, размахнувшись, бросила в сестру. Та, как стояла каменным истуканом у двери, так даже и не шелохнулась. Подушка, как всегда, не долетела несколько шагов.

- Мало каши скормила тебе мамка, чтобы достать меня, - фыркнула Галка, точная копия своей сестры.

- Тьфу! Ненавижу тебя! Зачем мамки нас одинаково назвали?! Обзывая тебя, будто себя обзываю.

- Потому что уродились одна в одну, глупая! Претензии не ко мне – я на два года раньше появилась. Кто не давал тебе уродиться, к примеру, брюнеткой?

- Не желаю, не хочу! Желаю быть единственной и неповторимой, - вскрикнула Галчонок и упала с размаху на кровать. – Сейчас буду плакать! Глаза станут мокрыми, красными и опозорят тебя. Выйду на улицу и скажу, что я – это ты. Будешь некрасивой плаксой!

- Не вредничай! Можешь плакать, а я пойду. Чай с булочками готов. Видно, для одной меня…

- Знаешь, как на больную мозоль надавить, - притворно вздохнула Галчонок и подалась на кухню. – Не забыла, что мы работу ищем?

- Забудешь тут! Скоро есть будет нечего. Кому студенты нужны на полдня?! Полгорода облазили и все впустую.

- Нужны, нужны, если постараться, - заверила Галчонок. – К тому же сейчас лето.

После завтрака они поспешили на улицу и тенистыми аллеями направились к центральной улице, обильно «сдобренной» всевозможнейшими организациями.

- Еще пол-улицы у нас. Ого-го сколько! – подбадривала скорее сама себя Галка. – Глянь-ка! «Последняя надежда». Буковки издалека видать. Как раз тебе в тему. Опять полночи свой детектив читала. Как он там? «Несущая смерть»?! Одуреть! Вот и накаркала! Пойдем. Это знак! Будем букеты составлять, венки плести, если сумеем напроситься, надписи писать слезные.

Не вглядываясь больше в текст, прошли между двумя толстыми деревьями, скамеечками коваными под старину во дворике, вошли в приоткрытую дверь здания, всю в замысловатых завитушках, и поразились казенной обстановке, точнее конторской. Несколько высоких шкафов светлого дерева, битком набитых папками; конторский стол с ручками, бумагой в отдалении, еще один в темном углу. В середине помещения уютно располагались журнальный столик и пара мягких кресел. Ни венков, ни атрибутики соответствующей и в помине не было. Девушки удивленно переглянулись.

- А где все, что нужно покойнику? – шепотом удивилась Галчонок.

Молодой вихрастый мужчина поднял голову от стола и вопросительно посмотрел на них красными, воспаленными глазами:

- С чем пожаловали барышни? Или вы одна? Вторую ночь не спал, вот и видится всякое…

Сестры, оторопев от непонятной обстановки и совершенно не понимая, о чем он говорит, похлопали глазами, не зная, то ли отвечать, то ли промолчать.

- Сложные похороны? – уточнила Галчонок сострадательно.

- Чьи? – удивился мужчина.

- Покойника. Вы же похоронное бюро? – вмешалась Галка.

- Если вам нужно похоронное бюро, настоящее, пройдите дальше по улице и в окне увидите венки.

- Нам все равно, какое бюро, настоящее или не очень. И вы хороните, и они, но еще венки и всякое такое выдают, - зачастила Галчонок. – «Последней надеждой» не просто так называют.

- У живых, пока они в этом мире, должна быть надежда на последнюю инстанцию, - пытался пояснить мужчина, но его перебили.

- Живые приходят и просят о последней услуге в живом мире: похоронить прилично после их последнего вздоха?! Такое возможно? Вот это сервис! 

-  Какого вздоха? – не понял он. – Всем нужна надежда. Идите, девочки, не дурите мне голову – она и так болит.

Растерянные сестры потянулись к выходу.

- Так, все же, вас двое или вы одна? – неожиданно спросил он напоследок.

Галчонок от неожиданности выронила свой любимый детектив «Несущая смерть», так как предполагая, что кое-где придется ожидать ответа или приема, захватила с собой, чтобы не пришлось скучать.

Мужчина наклонился, прочел название и удивленно поднял брови:

- Интересуют подобного рода книги?

- На юристов учимся. Ну и, типа… приглядываемся к профессии.

- И нравится?

- Мне очень, - пискнула смущенно Галчонок.

- И мне… но только не такие кровавые, - добавила ее сестра.

- Они разные бывают, как и работа юриста: и кровавая, и напряженная, и требует актерского мастерства. Значит, будущие коллеги? Или коллега?

- Вы юрист? – удивилась более здравая Галка. – А почему в похоронном работаете?

- Не похоронном, а детективном! Вывеску нужно внимательнее читать! А еще будущие юристы. Каждую мелочь нужно схватывать. Извините, давно не отдыхал – дело было сложное. Сразу и не понял, о чем толкуете.

- А помощники на что?

- Пока не обзавелся.

- Возьмите нас! Не пожалеете! – взмолились девушки. – Можем на полставки или еще как после учебы. На масло не хватает!

- Какое масло? – не понял детектив. – Ладно! Приходи или приходите к вечеру, высплюсь и соображать начну.

- Ура! Вы не пожалеете ни минуточки! – заверили сестры и, сминая друг дружку в дверях, протолкнулись наружу.