Помочь сайту
Поздравления
Летающая икона
1 сентября 2014 -
Влад Галущенко
Кто кого любил больше? Об этом можно поспорить. Но друг без друга мы не могли прожить и дня. Стоило мне войти в комнату, как она тут же начинала выражать свои чувства. И показывать свои изумрудно-голубые светящиеся глаза. Непередаваемого цвета морской волны, весеннего неба и ранних подснежников в одном флаконе. Разве можно таким не восхищаться? Королевская стать в сочетании с божественной красотой! Это и будет моя Марго. Моя гордая и бесстрашная сиамка. Видели во дворе у нас одноглазых собак? Ее работа!
Кстати о божественном. Салон мебели, в котором я служу охранником, находится прямо напротив Храма Петра и Павла. Божественно красивый! Как вы понимаете, делать мне в салоне абсолютно нечего, поэтому основным моим занятием на работе является чтение библии и любование Храмом. Поэтому я буквально пропитан божественным духом. Хотя моя последняя френдиха утверждает, что это запах подгнившей мебели. Много она в божественном понимает!
А вот я… Да, вы ж меня не знаете, да? А я тут перед вами разливаюсь соловьем… Только калории зря трачу.
Скиба. Рафаэль Николаевич. Нет, не был, не привлекался, и не дай бог!
Почти филолог, почти аналитик высшей категории, зато секьюрити 1-го класса. Так в удостоверении написано. Звучит почти как летчик 1-го класса. У них это, как у гражданских – профессор. Так что я от профессоров недалеко. Ищите меня всегда где-то рядом.
Ну, а теперь, когда вы все обо мне знаете, то поймете, как я вляпался во всю эту историю, и как чудом остался живым. Наверное, чтобы вам ее рассказать.
Итак, дело было жарким летом. В комнату вошел мужчина с револьвером…
Так рекомендуют начинать все детективы. Вы уже достаточно заинтригованы? Адреналин уже небось из ушей льется? Тогда пойдем дальше.
Нет, нет. Я не врал. И мужик, и револьвер были на самом деле. Только они не вошли в комнату. Это я понял гораздо позже. Они в комнату влетели.
Итак. Я сидел на новом велюровом диване напротив окна мебельного салона и пытался пересчитать голубей на кромке золотого купола. Этим я занимался уже четыре часа. И каждый раз цифра получалась разная. Представляете, как интересно? Купол один, а цифры разные! Почему? Невольно станешь философом. До закрытия салона оставалось минут десять. Я понял, что сегодня мой философский трактат останется недописанным, и пошел опечатывать помещения. Бросил прощальный взгляд на божественный купол. Голубей не было. Ни одного. Неужели и у них рабочий день только до шести?
С этой глубокой и волнующей мыслью я выключил рубильник. Раздался звон треснувшего стекла. Раньше это безобидное действие таких катаклизмов не вызывало. Я включил рубильник опять. Немного подождал. Выключил. Опять звон разбитого стекла. Притом мне показалось, что звон был ближе.
Включил опять. Раздался выстрел. Я уставился на рубильник. Что это сегодня с ним? Выключил. Снова включил. Теперь раздались выстрел и звон стекла одновременно. Я опять вырубил свет. Сразу понял, что катаклизм нарастает. И вызвал его я этим проклятым рубильником. Решил его больше не трогать и подождать естественного развития событий. Лег на пол и прикрыл голову ладонями. Будь, что будет. Все в руках божьих.
Послышались шаги. На меня в полной темноте кто-то наступил. Прямо между ног. И начал это «между ног» растирать о бетонный пол.
-Черт, опять во что-то вступил! Гавно у них тут по коридорам валяется, что ли?
Это было последнее, что я услышал. И голос показался мне знакомым. Я бы возразил, но вовремя от боли потерял сознание.
Ж Ж Ж
Первое, на что я смог навести фокус, это зеленые цифры часов над дверью. Они показывали полночь. Значит, я шесть часов провел в отрубе. Как я себя чувствовал? Точно, как определил голос в коридоре. Кучкой дерьма. Маленькой. На большую не было сил. С трудом встал, держась за стену. Почему так темно? Немного поразмышляв, и исключив уж совсем невероятные версии, типа конца света, оставил две – ночь и выключенный рубильник. Включил рубильник. Полегчало. Шатать стало меньше. Подобрал дубинку и начал обход салона. Убытков было три. Разбитое стекло витрины. Разбитое зеркало. Разбитая стеклянная дверь в коридор. Все правильно. Стекло разбивалось три раза. Прибыток был только один. Труп молодой девушки посреди торгового зала. Пуля попала ей в лоб и не очень повредила ее красоте. На девушке было только черное облегающее трико. Дальше проверять я не стал. Маска, тоже черная, валялась рядом.
Это первый выстрел. А где же вторая пуля? Ее я нашел прямо в центре зеркального подрамника. Кто-то увидел себя в зеркале, очень не понравился сам себе и решил застрелить. Возможны варианты. Типа неровно выбритого подбородка или взлохмаченной прически.
После обхода торгового зала в графе прибыль появилось еще две записи. Я нашел два парашюта, брошенных за новомодный диван. Счет сравнялся. Подведем итоги. Ноги все время разъезжались. Вниз на себя я старался не смотреть. Боялся снова потерять сознание.
Я присел на софу. Потом увидел подушку и прилег. Развел ноги. Так думалось значительно лучше. Итак. Злодеи в количестве двух разнополых человек распугали голубей на куполе и спрыгнули с него на парашютах. Один из них врезался в витрину в тот момент, когда я выключил рубильник. Другой просто вошел в образовавшийся проем. В этот момент я включил рубильник. Они закинули парашюты за диван. Один из них пошел к стеклянной двери в коридор. Ну, мало ли что, может, туалет искал. В этот момент я вырубил свет и злодей прошел сквозь стекло двери. Видимо это был мужчина, так как дверь была снесена напрочь. Что-то ему не понравилось, и он вернулся в зал. Может, носик поцарапал. Когда сквозь закрытую дверь проходил. Шел он назад в темноте. Когда я врубил свет, он, видимо, оказался нос к носу с женщиной. С испугу влепил ей пулю в лоб. Свет погас. Это мигание света, видимо, его нервировало. Когда он дошел до зеркала у стены, я снова врубил свет. Не растерявшись, он себя убил вместе с зеркалом. Свет погас окончательно. Это когда я лег на пол. Злодей прошел по коридору, наступил на мои жизненно-важные органы и вышел через открытую дверь. Финал. Как все точно сошлось. Логика у меня, конечно, железная. Вот все остальное – не очень.
Мои действия? Надо немного поспать. Вы скажете, а труп? Девушек я никогда не боялся, даже живых. И к тому же – здоровье важнее! Я заснул.
Ж Ж Ж
Разбудило меня бесцеремонное тыкание пистолета под левое ребро.
-Эй, охрана, вставай, диван украли!
Так глупо шутить может только майор Старов из убойного отдела. Примитивный опер с метровыми плечами и сантиметровой головой. Размером с мяч для гольфа. Он настолько примитивен, что у него даже клички нет. Как можно пообидней обозвать пустое место? Никак. И вот эта дырка от бублика смеет тыкать меня пистолетом. А если он выстрелит? Хотя нет. Это же невозможно. Я вспомнил третий постулат из свода законов о милиции: «Пистолет в руках мента превращается в дубину, а сам мент – в дуба»
А дубина не стреляет. Поэтому он и тыкает всех пистолетом.
Я гордо встал.
-Ну, рассказывай, сколько трупов за ночь накрошил? Куда остальные спрятал?
Я честно выложил весь предполагаемый ход событий.
-И зачем ты рубильником баловался?
-Понять хотел. Какая связь между ним и выстрелами.
-Выяснил?
-Да. А почему они с купола прыгали? С пистолетом?
-Почему? Храм грабанули. Унесли икону Божьей матери размером метр на метр двадцать. Деревянную. Не видел тут? Нигде не завалялась? Потянет на полмиллиона баксов. Что молчишь?
-Не видел я никакой иконы.
-А жаль! Премия за нее от церкви. В двойном размере от стоимости. Я бы не отказался.
Я знал, что Старов вообще ни от каких сумм не отказывался.
Криминалистов становилось все больше. Видимо весть о премии обошла уже всю милицию. Мелькали даже генеральские погоны.
Пришел мой босс.
Допрос повторился, но уже с пристрастием.
Шеф достал бумажник. Отделил тонкую пачку и подвинул мне.
-Компенсация за травму. Неделю тебе на восстановление здоровья. Все равно менты теперь дня два не уйдут. Да еще дня три на ремонт надо. Отдыхай.
Но босс ошибся. Когда я вышел через неделю, два полковника в торговом зале с увлечением потрошили итальянскую софу для молодоженов. Последнюю. Больше мебели, или чего-то похожего на нее, в зале не было. Салон очень напоминал городскую свалку в период Ренессанса. С нее можно было писать ультрасовременное полотно «Содом и Гоморра 21-го века»! Не осталось ни одного цельного предмета. Даже стула. Хотя я с трудом мог себе представить, как в стул можно впихнуть икону метр на метр двадцать. Видимо, менты для этого пользовались четырехмерной геометрией Пупкина, преподаваемую во всех милицейских школах. Да, да. В школах. Ну, такой у них там уровень обучения. Пока поднять его выше школьного не удается.
По развалинам салона босс водил представителей страховой компании. А говорил – три дня на ремонт! Тут три дня только мусор от мусоров вывозить на мусоровозе! Я понял, что вышел очень рано. Надо просить еще месяц с оплатой.
Подошел к шефу. Тот повернулся ко мне.
-Никаких больше отпусков. Начинаем ремонт. Тут и так уже все растащили.
Облом. А я уже Лильке собрался звонить. Дежурной по гостинице. Мы с ней как-то славно провели недельку в номере для новобрачных.
Ладно, потом позвоню. Все равно надо проверить свою боеготовность после таких переживаний. Внешний осмотр пока выявил только значительное увеличение от припухлости и синеватость. Но на это обычно не жалуются. Как говорят все мои фрейлины и френдихи: «На вкус, размер и цвет – жалоб нет».
К вечеру ушли последние два разочарованных полковника. Охрану у входа они сняли. Икону не нашли. Воры явно были умнее, и нашли места поукромнее стульев.
Я должен был заступать только утром в восемь. Но в девять вечера, только я побрился, чтобы идти к Лильке, которая освободила номер, звонок. На сотовый. Босс приказал срочно бежать в салон. Убит мой сменщик.
Там уже во всю гудел пчелиным роем весь убойный отдел во главе со Старовым.
Два генерала с топорами в руках обиженно осматривали торговый зал. Он был пуст. Все до крошки вывезли на мусорку. Мусоровозы. Рубать голые стены генералы не решились и вскоре ушли. Как все хотят халявный миллион!
Я подошел к Старову. Он стоял посреди торгового зала у зеркальной колонны и внимательно ее разглядывал. Колонна была шириной сантиметров шестьдесят. Старов развел руки. Я понял, что он примеряет, как можно впихнуть деревянную икону метровой ширины в шестьдесят сантиметров. А если учесть ширину кирпича, то в сорок. Он увидел, что я наблюдаю за его потугами и смущенно вытер пот со лба. Тяжело, конечно, пихать метр в сорок сантиметров. Понимаю.
-Такие дела, Рафа. Убит твой друг из того же пистолета. Точно в лоб. Прямо посреди торгового зала. Какие предложения?
Я промолчал.
-Что тут искал убийца – непонятно. Икону-то мы не нашли. За что убита девушка и охранник – тоже неясно.
Я опять промолчал. Одна фраза из речи Старова меня насторожила. «Прямо посреди торгового зала».
Точно там, где и девушка. Странно. Идут по залу навстречу друг другу два человека. Не боятся друг друга. Вон у убитого охранника даже дубинка не вытащена. И вдруг бац. Выстрел. Готов. Так спокойно могли встречаться только знакомые люди. Друг? У друзей нет ключей. Обе входные двери были закрыты, когда приехала милиция. Парадную вон даже взломали. А убийца открыл и закрыл служебный вход. Охранник? Но второй охранник- это я! Я был дома. Кто еще мог вскрыть дверь и войти со служебного хода? И не взломать, а именно войти. Только босс. Больше ни у кого ключей не было.
И я выложил свое заключение Старову. Тот усиленно наморщил лоб и зашевелил пальцами. Наверное, в помощь извилинам.
-Нет, - наконец он вымучил заключение.
-Почему?
-Выстрел прозвучал без пятнадцати девять. Это слышал садовник из храма. Он позвонил сразу в отделение. Мне доложили без десяти. Я тут же набрал домашний вашего босса. Он ответил. За пять минут он даже долететь не смог бы из салона в свои Черемушки. Туда на машине час надо ехать. Без пробок. Это не босс.
-Тогда он мог передать кому-то свои ключи.
-Проверял я. Заставил босса открыть служебный выход. Ключи были при нем.
-Тогда не знаю. Но надо искать среди тех, кого охранник знал. Может женщина? Наша бухгалтерша или техничка?
-Это мы первым делом проверяем. Положено. Алиби у всех сотрудников. Все на момент убийства были дома. Меня волнует другое. Зачем убийца вернулся, если иконы здесь нет? Может, потерял что в первый раз? Это может быть только важная улика, которая выдаст убийцу с головой. Из-за мелочи он бы не стал рисковать.
-А если он ее нашел уже?
-Нет. Не успел бы. У него на поиски было минут десять. После такого погрома тут трудно что-то найти. А может эту улику уже с мусором давно вывезли? Понятно одно. Улика находится в зале и охранник мешал ее найти. Мои ребята ее сейчас ищут.
Человек десять ползали на коленях по торговому залу.
Ползали и на другой день. Ничего не нашли и ушли. Босс, наконец, начал завозить новую мебель.
Прошло еще две недели. Я в свое дежурство старался на ночь не оставаться в зале. Раньше то я спал на образцах. На разных. А теперь я ученый и устроил себе кровать в каморке для инструмента техничек под лестницей. При открытой двери из нее было видно половину торгового зала.
Босс разрешил нам теперь не выключать свет в ночное время. После ремонта салон стал намного красивее.
Я лежал на жесткой лежанке и думал. Это мое любимое занятие. Думать. Те, у кого нечем думать, даже не догадываются, какое наслаждение получает человек от этого процесса. Это же покруче секса! Да! Правда, получить полное удовольствие у меня получается не всегда. Засыпаю я быстро. Но и частичное – это нечто! Не пробовали? Ах, у вас IQ маленькое… Ну, это кому, как повезет, знаете. Сегодня я обдумал сначала идею переустройства мира. Я ее уже двадцать лет обдумываю. Как было бы хорошо, каждые десять лет меняться правительствами. Наше, например, отправить на десять лет в Америку. Ихнее – в Китай. Китайское – в Иран. Иранское – в Японию. А к нам в Россию - японское.
Как бы мы зажили! Я бы себе сразу «хонду» купил. Или две. От японского благолепия плавно перешел к российским бедам. В наш салон. Не зря Старов говорил про улику! Была она! Точно! Или не была. Что мог потерять злодей ночью? Девушки ночью чаще всего теряют свою честь. Но злодей был мужчина. Ему это не грозит. И потеряна была улика в центре зала. Возле колонны. Возле нее уже два трупа. Но почему убийца приходил именно ночью? Больше недели в салоне шел ремонт. Шлялось тут неимоверное количество рабочих. Все двери – нараспашку. Переодевайся в рабочего и ищи хоть целый день. А может, он так и сделал? По крайней мере, мог так сделать! Так нет! Он приперся ночью! И убил охранника! Значит, то, что он искал, нельзя было найти и вынести днем. Это не мелкая улика. Это нечто большое. Например, икона метр на метр двадцать, которую под полой пиджачка не унесешь.
Нет, товарищи полковники и генералы! Икона здесь! Ее только не видно.
Второй вопрос, который меня продолжал мучить – это знакомый голос убийцы. Я его где-то слышал. Но где? И все больше я склонялся к мысли, что голос похож на голос босса. Хоть Старов его и отмазал, но у меня подозрения остались. Надо завтра расспросить Ритку. По-японски ее должность называется «сюка хама», по-нашему – секритутка. Она много чего обо всех знает. Даже то, что никто не знает.
Ж Ж Ж
Ритка меня не разочаровала. Да, у босса есть брат. Погодок. Младший. Но, к его счастью, он уже восемь лет, как уехал в Бразилию. Где много обезьян. Сама Ритка, как и я, была детдомовская. У бухгалтерши братьев не было.
И здесь облом. Я позвонил Старову. Он о брате знал. Запрос они послали. Но где мы, а где Бразилия. Будем ждать. Я спросил у него насчет убитой девушки. Студентка. Училась на историческом факультете. Увлекалась иконами. Проживала в общежитии. Руководством и знакомыми характеризуется положительно. Ну, батенька мой, это смотря кого и как спрашивать.
Я после ночного дежурства побрился, помылся, купил торт, шампанское и пошел в общежитие. В девять я вошел в комнату, где раньше жила убитая девушка. Оказывается, звали ее Лиза. Она из деревни. Когда я спросил о ее бойфрендах, девушки скромно потупили глаза. Я пошел еще за двумя бутылками. Вы спросите, чего ради это я швыряюсь деньгами, делаю чужую работу? А вы думаете, я хуже генералов, и не хочу миллион? Ошибаетесь. Да я бы и вторую рубашку отдал бы, чтоб икону найти. Нет только у меня второй рубашки.
Оказывается, бойфренд был! Но только не «бой». В понимании девушек, скорее дедушка, чем мальчик. Познакомились они с Лизой месяца два назад. А жил этот папаша в гостинице напротив общежития. Лиза называла только имя – Гоша. Гоша увлекался парашютным спортом и водил Лизу в аэроклуб. А в перерывах – в ресторан.
Я направился в гостиницу с коробкой конфет. Администраторша, не глядя, бросила коробку в кучу таких же за спиной, и повернула ко мне улыбающееся лицо.
-Что надо, мальчик?
-Тетенька, где живет мой дядя Григорий? Он два месяца назад к вам поселился.
Администраторша повернулась назад. Оценила, стоят ли конфеты ее ответа. Решив, что стоят, начала листать журнал.
-Вот, Григорий Партарян. Устроит?
Фамилия мне ни о чем не говорила.
-А номер? – я положил на стол зеленую бумажку и накрыл ее ладонью.
-44-й.
-Он у себя?- она оглянулась.
Да! Но он сегодня уезжает. Уже и счет оплатил. - Я бумажку убрал в карман. Спешишь, тетенька.
Купил перед входом в гостиницу огромный букет ромашек. Было около одиннадцати. Поднялся на четвертый этаж. Вы спросите, а как же пистолет? Пуля в лоб? Да я просто посмотреть на злодея хотел. И послушать.
Позвонил. Дверь начала открываться. Держа впереди букет, я сделал шаг к двери.
-Дорогая Ирина! С днем рождения! Ой, извините!
-Шляются тут шипздики разные! Отдохнуть не дают!- двери с грохотом захлопнулась.
Голос я его узнал. Колени у меня непроизвольно сжались. Очень больно тогда было. Колени это помнили. И кое-что другое…
Лицо тоже знакомое. Это был наш босс, только помоложе.
Вот это да! Но об этом я пока Старову не скажу. Пусть сам конфеты покупает. А то хотел информацию ценную на халяву получить! За все в жизни надо платить. И не скупиться! Тогда и сам будешь в шоколаде.
Ж Ж Ж
Из гостиницы я рванул в Черемушки. К боссу. Пока он на работе. Я позвонил в дверь напротив квартиры босса.
-Никого нет дома.- Детский голосок. Умненькая девочка. Следующая дверь.
-Это мне?- я все еще держал в руке букет ромашек. Дверь открыла дама в халате из драконов. Не из кожи, конечно. Нарисованные.
-Конечно, Вам, дорогая, э-э-э…
-Наталья Кузьминична.
-Наталья Кузьминична. От имени ЖЭКа. Ваша лестничная площадка завоевала первое место в нашем доме.- Господи, что за чепуху я несу.
-Спасибо. Чайку, не желаете, молодой человек, откушать? – пола халата отползла в сторону, обнажая еще довольно привлекательное бедро.
-Очень желаю. И чая тоже.
-Да Вы шалунишка,- дама шла, виляя бедрами так, как будто отпихивала ими соседок, покушавшихся на ее завоевание.
-А как насчет мужа?
-Что Вы, он раньше десяти не приходит.
Я мельком глянул на часы. Нет, на восемь часов, после травмы, меня не хватит.
Чай мадам подала мне в постель. Через два часа. Сама прилегла рядом.
-Соседи тебя, Натали, не обижают?
-Что ты, Рафа. Такие интеллигентные люди.
-А этот, армянчик, как?,-я ткнул пальцем в сторону квартиры босса,- Шалишь небось с ним, а?
-А, Гартасян. Что ты! Нет, конечно. – Натали зарделась.
Значит, шалит. А поэтому – много знает.
-Говорят, брат ему из Бразилии помогает?
-Рафа, кто говорит? Они же ненавидят друг друга. Деньги отец по завещанию отдал Григорию, а магазин мебельный, новый – Алиму. А магазин то строил Григорий. Для себя. От фундамента до крыши. Но отец решил по-своему. Вредный был старикан. Никогда со мной не здоровался. Происхождение, видите ли, у меня низкое!
И тут до меня дошло! Чего же я разлеживаюсь? Я буквально вылетел из кровати. Весь чай остался на подушке. Дурак! Надо немедленно звонить Старову!
-Майор! Ты? Надо охрану! Боссу! Немедленно!
-Рафа? А ты как узнал? Ты же сегодня выходной.
-Что узнал?
-Ну, что босса твоего убили сегодня.
-Когда?
-В девять утра. Прямо в своем кабинете. Кстати, а ты где?
-Я у соседки босса. В Черемушках.
-Проверю. Я номер с определителя списал. А я уже тебя вторым в список записал.
Подозреваемых. Дома то тебя не нашли!
-Приеду, объясню.
Было уже два часа дня. В салоне опять бурлил милицейский водоворот. Но на втором этаже. В коридоре возле кабинета босса. Других комнат там не было. Старова я нашел возле служебного выхода. Его криминалисты снимали отпечатки пальцев с дверей.
Я ему с ходу все выложил.
Он позвонил по сотовому.
-Петро, будь другом, пробей человечка. Григорий Партарян. Нет, только вылеты. Самолетом.
Сегодня после двенадцати. Срочно. Да, по трупу. Перезвони.
Ну и менты! Самолетом! Как будто убийца мог вылететь на пароходе или космической ракете!
Партарян. А мой шеф – Гартасян. Что-то здесь есть! Я присел к столику и написал на бумажке обе фамилии. Так, как их печатают теперь в паспортах. Если к «Г» справа добавить палочку, а к «с» слева, то из «Гартасяна» и получается «Партарян».
-_Что ты тут царапаешь?
Я показал Старову свои изыскания. Он хмыкнул. И тут раздался телефонный звонок.
-Куда? Во Францию? В Ле-Бурже? Точно не в Австралию? Тогда, еще один вопросик.
Какая твоя работа? Петя, дорогой, мне очень хочется, чтобы твоя сестренка-наркоманка закончила институт. Или ты хочешь, чтобы я ее перевел из свидетелей в обвиняемые после разгрома аптеки в Бутово? Не хочешь. Тогда слушай. Пробей первый рейс из Франции в Австралию. И потом первый рейс из Австралии в Москву. Жду.
Мне не нравился сам Старов. Но ход его мысли был безупречен. Он вместе с экспертами переместился в кабинет босса. Бывшего.
А я побрел домой.
Ж Ж Ж
После душа думалось особенно легко.
Старов сказал, что убийство босса было замаскировано под самоубийство. Притом мастерски. Из того же пистолета. Выстрел в лоб. В упор. Следы пороха. Учтено все. Даже то, что Алим был левша. Если признать самоубийство, то получается, что на босса автоматически переходят и убийства охранника и девушки. Пистолет, отпечатки. Любой суд примет.
Старов этого не хочет. Поэтому так и роет. Можно, конечно, подверстать мотивом самоубийства босса моральные переживания по поводу последних событий в его салоне и угрызения совести после убийств. Но были два железных алиби, что Алим не мог даже участвовать в обоих убийствах. И никаких мотивов. Зачем ему убивать совершенно незнакомую девушку? Или своего охранника? Чушь несусветная. Да и в ограблении он не мог участвовать. На все время ограбления у босса было третье железное алиби. В виде двух десятков его сокурсников. В это время у них проходила встреча выпускников. Подставлять босса мог только человек, который не знал обо всех этих алиби. А таким человеком и был тот, кто в это время грабил и убивал. Брат Григорий. Некогда ему было о чужих алиби узнавать. Занят был очень.
Ж Ж Ж
Утром я заступил на дежурство. Хотя мог и плюнуть. Босса нет. Все опечатано. Но я пришел не охранять никому не нужную мебель. Перед сном на меня снизошло божественное просветление. И оно гнало меня на работу и в… храм!
По салону между эротичными розовенькими постелями для новобрачных бродил мрачный Старов.
Я подошел.
-Он прилетает завтра вечером. А у меня нет ни мотива, ни доказательств. Нужно найти икону. И взять его с поличным при выемке. Только тогда он расколется. Ведь он все убийства совершил из-за иконы. Я узнавал, на аукционе во Франции он мог бы получить за нее пять миллионов! Это уже серьезные деньги, чтобы убить трех человек. Теперь, когда он станет официальным владельцем салона, ничто уже не помешает ему вынуть икону из тайника. А тайник есть. Ведь он сам строил это здание и мог позаботиться не об одном тайнике.
Нельзя было с ним не согласиться. Значит, и у меня осталось всего полтора суток. 36 часов, чтобы получить миллион.
Я направился к храму. Говорят, что дорога в храм ведет к истине. Я верил и надеялся на это. По поручению настоятеля храма все вопросы по иконе решал дьякон Михаил.
Он провел меня для беседы во внутренний дворик. Голос у него был подстать Иерихонской трубе. Именно таким басом, наверное, будет возвещаться о конце света. Не хотелось бы услышать…
Меня с первых слов поразила чрезвычайная интеллигентность и высочайший интеллект Михаила. Хотя это присуще всему высшему церковному руководству. Церковь заботилась не только о чистоте своих рядов, но и об отборе лучших людей для себя. Прям, как партия какая…
-Я надеюсь, вы имеете истинные сведения о нахождении иконы?
-Да, э-э-э, как вас по батюшке?
-У нас один отец – бог. Поэтому и отчества нет. Зовите просто – дьякон Михаил.
Безотцовщина, значит. Признавали бы отца, были бы все Иисусовичи.
-Да, дьякон Михаил.
-Говори, сын мой.
-Мне бы хотелось обговорить гарантии получения премии.
-Церковь, сын мой, обман считает одним из злейших грехов.
-Я понимаю, но грех ведь и отмолить можно.
-Можно, но не нужно. Я так понимаю – икона уже у вас?
-Почти. Но, я ее не передам, пока не увижу денежки. Поэтому хочу обговорить процедуру обмена. Где, когда, порядок передачи, гарантии.
-Понимаю твои опасения, сын мой. Давай обсудим. Все полномочия на передачу денег за икону у меня есть.
Следующие полчаса мы оживленно обсуждали процедуру передачи денег. Остановились на таком варианте.
Передача состоится завтра в девять вечера. На площади перед храмом. От церкви будут настоятель храма с дьяконом Михаилом. От меня буду я с майором Старовым с пистолетом. Деньги должны быть в двух кейсах. В каждом по полмиллиона долларов. Когда майор убедится в подлинности купюр, произойдет обмен.
Уже по этим конкретным цифрам и договоренностям вы поняли, насколько сильным было сошедшее на меня божественное озарение.
Лицо дьякона Михаила сияло.
-У меня еще одна просьба.
-Сын мой! Для тебя – что угодно!
-Проведите меня в вашу мастерскую по реставрации икон.
Я знал, что обновление икон в храмах идет постоянно. Так же, как и их писание.
Новодел, короче.
В мастерской работало всего два человека. Моложавый старец и паренек с окладистой бородой. Я подошел к старцу.
-Здравствуйте, я пришел посоветоваться насчет украденной иконы.
-Спрашивайте. Меня зовут отец Никодим. Я реставратор.
-Была ли украденная икона у вас на реставрации?
-Да. Два раза. Один раз после пожара. Второй раз – когда сумасшедшая женщина бросила в икону горящую свечу. Повреждения были небольшими.
-Значит, вы сможете подтвердить подлинность иконы?
-Конечно. Я же дописывал ее вот этими руками. Я на ней каждую трещинку помню.
Я повернулся к Михаилу.
-Можете взять его третьим для определения подлинности иконы. Мы ведь тоже будем втроем.
Дьякон благодарно закивал головой.
Вы спросите – а кто же третий? Невнимательно вы читаете. Я же специально выделил, что Старов будет – с пистолетом! Дошло?
-А есть ли у вас икона, подобная украденной? Хотелось бы на нее взглянуть.
-Есть, но она на просушке. Пройдемте в сушилку.
На длинных широких полках вдоль стен лежали десятки икон. Мощный калорифер гнал теплый сухой воздух.
-Вот, смотрите. Все деревянные иконы положено раз в год разбирать, обрабатывать антисептиком от жучков и плесени, и потом заново покрывать заднюю часть лаком. Раньше иконы обрабатывали соком подорожника. Сейчас есть более сильные средства.
После просушки доски иконы собираются воедино вот на этих деревянных шипах. Шипы тоже каждый раз подвергаются обработке. После сборки место соединения на лицевой части иконы прокрашивается лаком. И икона обретает прежний цельный вид.
На полке лежали четыре доски и шесть шипов.
-А украденная икона состояла из скольких досок?
-Тоже из четырех.
-А нет ли у вас подобных заготовок для новодела?
Какого размера?
-Метр на метр двадцать.
-Есть. И даже один новодел готовый. Работы моего ученика. Икона святой Александры.
-Покажите.
Икона мне понравилась. Особенно размеры.
Я отозвал Михаила в сторонку.
-Не одолжите мне этот новодел на недельку. Обещаю вернуть. Очень надо.
-Очень?
-Очень-очень.
-Тогда берите,- Михаил при этом внимательно смотрел в мои бесстыжие глаза.
Я знал об этом. Да нет, не о том, что смотрел. О том, что глаза бесстыжие. Это мне Лилька говорила каждый раз, когда приходила из душа.
-Спрячь в карман свои бесстыжие зенки.
Так она выражалась. Так что ничего другого разглядеть в них было невозможно. И Михаил мне поверил. Видимо, он правильно решил, что только такой человек и может вернуть бесценную икону.
Мастер разобрал новодел и завернул доски и шипы в холстину. И весу то в иконе не больше трех кило.
-Спасибо за интересную экскурсию.
Дьякон под локоток довел меня до выхода из храма. Потом раз пять перекрестил и, подобрав рясу, рысью побежал к храму. Я так понял, спешил доложиться настоятелю.
Ж Ж Ж
Итак, ширина досок – всего 25 сантиметров. Это хорошо. Сегодня я заступаю дежурить в восемь вечера. Это очень хорошо. Я спрятал икону-новодел в холстине в свой курятник под лестницей. Теперь надо обработать Старова. Час я обсасывал план предстоящего интеллектуального сражения. Я надеялся, что мой IQ в 170 единиц меня не подведет.
Достал сотовый.
-Надо встретиться.
-Рафа, не приставай со своими глупостями. Некогда. Знаешь же, готовлю встречу господину из Австралии.
-Тебе что, деньги не нужны?
-Сколько?
-Ну, тысяч сто.
-Баксов?
-Да.
Трубка надолго замолчала.
-Мало. Согласен на половину.
-Это сколько?
-Сам знаешь – полмиллиона!
Нет, что ни говорите, а Старов, когда унюхает большие бабки, соображает, как компьютер. Сразу, ведь понял, ментяра, что икона у меня. Ну, почти у меня.
-Подходи на площадь перед храмом в девять вечера сегодня. Я дежурю в салоне в ночь.
-Понял. Жди.
Вечером я принял дежурство и начал подготовку. Первым делом закрыл на окнах все жалюзи. Выключил свет в торговом зале. Оставил только желтоватый жиденький свет над входом. И только тогда подошел к четырем зеркальным колоннам посреди зала. Место двух убийств.
С помощью сильного фонаря начал исследовать крепление зеркалов. На первых двух колоннах зеркала были пролиты на швах розрачным силиконом и держались насмерть.
А вот на третьей колонне одно зеркало не было проклеено. Это меня обрадовало. Я начал терзать пластиковое крепление.
Именно возле этой колонны Старов разводил руки.
И крепление поддалось. Стоило мне оттянуть на себя верхние концы креплений и… зеркало скользнуло вниз.
Разобранная икона лежала внутри. Обернутая такой же холстиной, как моя. Я поменял их местами. Поставил зеркало на место. Все до смешного просто. Когда знаешь. А то топоры, молотки, пилы, зубилы… Головой работать надо! Как в том старинном анекдоте.
Уже надо идти на встречу.
Старов стоял, как боевой конь, нервно перебирая копытами.
-Колись быстрее. Спать хочу.
-Ничего. Сейчас тебе будет не до сна. Я ее нашел!
-Это я понял. Где?
-Много хочешь. Без меня все равно не продашь.
-Не скажешь где?
-Нет.
-Тогда чего звал?
-Чтобы подсказать, как поймать убийцу с поличным. То есть с иконой. Во сколько он прилетает завтра?
-В два после обеда.
-Два часа, чтобы добраться до салона. Час, чтобы рассчитать охранника, то есть – меня. Значит, выем иконы будет после пяти. Надо, чтобы этот факт был зафиксирован.
-Где?
-В центральном торговом зале.
-Больше не скажешь?
-Нет.
-Хорошо. Поставим там четыре камеры по углам. Омон рассуем по диванам. Сигналом захвата будет включение света в зале. На это время держись от зала подальше. Ребята в ОМОНе горячие. У мужиков они первым делом делают яичницу, и даже не глазунью, а размазню.
Я невольно свел колени.
-А у баб разрывают лифчик вместе с платьем. Чтоб сиськи руками держали. И сразу у всех и мысли, и руки делом заняты. Понял?
-Да.
-Дальше?
-Когда вы злодея повяжете, я к тебе подойду. Скажу, что дальше.
-А что дальше, дальше ты мне не нужен. Икона то будет у меня. И миллион тоже. За наводку отстегну тебе пару сотен. Согласен?
-Нет.
-Это почему? – Старов насторожился.
-Потом объясню.
-Смотри, Рафа, не перемудри. Со мной шутить опасно. Особенно на миллион.
-Поэтому и предлагаю половину.
-Честно?
-Зуб даю.
-Один не нужен. В случае чего – все выбью.
Я в этом ни секунды не сомневался.
И мы разошлись. Я в курятник, он – домой. Отсыпаться перед боевой операцией
Ж Ж Ж
Лишился я своей работы ровно в пять. Как и предполагал. Получил свои двести евро за прошлый месяц. И четыреста расчетных. Пошел их прогуливать в кафе напротив. Оттуда мне прекрасно была видна витрина салона.
Все началось даже раньше. Видно, очень не терпелось Гоше полюбоваться на украденное сокровище. Свет в витрине вспыхнул без пятнадцати шесть. Уже через десять минут на площади перед салоном было не протолкнуться от машин телекомпаний и журналистов с фотоаппаратами. Ровно в шесть омоновцы вывели согнутого пополам убивца. Он шел, широко расставляя ноги. Я уже знал – почему.
Потом вышел Старов с наспех собранной иконой. Я уже представлял себе завтрашние заголовки: «Убийца и грабитель пойман с поличным», «Блестящая операция подполковника Старова».
Что вы говорите? Что он майор? Ошибаетесь. Звание очередное он получит раньше, чем довезет злодея до кутузки. Не верите? Сходите, посмотрите, как его генерал будет встречать и обнимать у порога отделения. Генерал понимает, что теперь и ему обломиться. Как минимум – новое кресло. Или новая обивка к старому.
Я подошел к Старову. Один он был хмурым на этом празднике жизни.
-Где икона?
-Догадался?
-Да от нее за версту свежим лаком несет. Ясно, что новодел.
-Икона у меня.
-Опасно шутишь, Рафа. Если завтра мы не предъявим настоятелю храма настоящую икону, быть мне опять капитаном. Но и ты остаток жизни тенором петь будешь. Клянусь твоими зубами.
-Предъявим, и даже сегодня. Подъезжай на это место ровно к девяти.
Мы разошлись. Я достал из кармана оставленный ключ. Всю связку я отдал Гоше-убивцу, но один – от служебного входа - оставил. На каморке уже давно стоял мой замок.
Без двадцати девять я достал из своего курятника икону в холстине. Вышел на площадь. Тишина. А вот и Старов несется.
-Как там наш злодей?
-Это она?
-Да.
-Дай глянуть.
-Темно же.
-Ничего.
Я отвернул край холста. Он всунул внутрь нос.
-Верю. Она. Кого ждем?
-Настоятеля с деньгами.
-Чо, сразу, что ли?
-А ты хочешь официльной церемонии с огромным стечением народа?
-Да, нет. И так сойдет. Деньги шума не любят.
-Так как злодей?
-Колется, как сухая чурка. Девчонку жалко. Этому подлецу она была нужна только чтобы выбрала самую дорогую икону. Деревянную. А когда не нужна стала – он ее убрал. Когда виза стала заканчиваться, решил брата убрать. Не любил он его. Салон собирался продать. Гнида в общем. Кстати, он без протокола сдал еще три тайника. Завтра проверю. Сам жировал за бугром, а брат ему тут тайники охранял. Паскуда. Кстати, называй теперь меня подполковником!
-Пустые они. Его тайники.
-Откуда знаешь? Как нашел?
Я постучал по голове.
-Догадался.
Старов долго вглядывался в мои глаза. Ну, вы же знаете, что в них. И он мне не поверил.
-А если у тебя под кроватью поискать?
-Да хоть в шкафу!
-Верю. Не найду. Ладно. Хоть с иконой не обманул.
Из храма вышли трое.
Мастер осветил фонариком край иконы и через минуту кивнул настоятелю. Я забрал у дьякона оба кейса.
-Старов, проверь.- Тот долго обнюхивал валюту. Все пачки.
-Отдавай!
Я передал икону настоятелю. Тот поцеловал ее и отдал мастеру.
Мы со Старовым разошлись, крепко пожав друг другу руки.
Я обернулся. Настоятель продолжал крестить мне вслед. Старик знал, на кого снизошло божественное озарение.
Сентябрь 2010 года
Рейтинг: 0
647 просмотров
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
