Во вторник, 13 мая, Павел прибыл в Управление к подполковнику Брассеру.
– Поздравляю вас, барон. Адмирал по ходатайству господина Мюллера произвел вас в гауптманы. Он хотел сам объявить вам об этом, но отбыл в срочную командировку. И вас тоже ожидает новая поездка. Но теперь уже в северном направлении. Времени на подготовку практически нет. Дело в том, что нашим агентам удалось узнать, что на днях на конспиративную квартиру английской разведки в Гетеборге прибывает курьер. Он доставит чемодан с минами новейшего образца, магнитные. Эти мины должны переправить в Норвегию тамошней диверсионной группы для уничтожения наших судов.
Конспиративная квартира нам давно известна. Ее хозяйка – фру Хелен Кристиансен, вдова шведского разорившегося фабриканта, по происхождению англичанка, тридцати трех лет. Муж не перенес разорения и застрелился. Она теперь живет на деньги МИ-5 и от дохода, который ей дают постояльцы.
Курьер должен явиться к ней и дождаться посланцев из Норвегии. Нужен человек, который сможет заменить курьера. Двое наших агентов сняли у нее комнату и установили прослушки, но проблема в том, что они плохо говорят по-английски. Мы остановили свой выбор на вас, барон. Ваша задача – выяснить адрес диверсантов в Норвегии. Остальное довершит гестапо. – Когда выезжать? – Даю вам сутки на сборы. Почитайте о Ливерпуле. Курьер, как стало известно, оттуда. Надеюсь, что земляков ты не встретишь. – Да, не хотелось бы.
Задание не понравилось Павлу. Хотя англичане не относятся к друзьям Советского Союза, но их действия в Норвегии во благо и его родине.
2.
Паром шведской компании медленно плыл, пересекая Балтийское море. О его борта бились тяжелые волны.
Павел, прогулявшись по верхней палубе и подышав морским воздухом, спустился в бар. Здесь было малолюдно. Пассажиры предпочитали сидеть в своих вагонных купе поезда, спрятанного в чреве парома и дремать, не тратясь на дорогие напитки и закуску к ним.
Из приемника, стоящего на полке за барменом лилась приятная негромкая музыка непонятно какой станции. За одним длинным столом сидело двое мужчин, возможно, шведов или датчан, Павел плохо различал эти языки, и о чем-то тихо беседовали. На соседнем сидела женщина, маленькими глотками пила белое вино и курила длинную тонкую сигарету. На пальцах ее поблескивали кольца, на худом запястье болтался массивный золотой браслет. Юбка с длинным разрезом спадала с ее колен, обнажая стройные, слегка тонковатые бедра. Удлиненное лицо ее нельзя было назвать красивым, но что-то было в нем привлекательное. Пышные соломенного цвета волосы были аккуратно собраны на затылке.
Павел взял у бармена фужер коньяка и пачку американских сигарет «Кэмел» и сел недалеко от женщины так, чтобы не мешать ей думать, и в то же время можно было бы заговорить с нею.
Женщина заговорила с Павлом первой. Говорила она на английском языке.
– Скучная ночь. Еще совсем недавно пассажиры здесь веселились, пили, танцевали, а в последние два года все, как бритвой, отрезало, – сказала она и спросила: – У вас тоже бессонница? – Нет, – ответил Павел. – Я прогуливался по палубе, дышал морским воздухом Балтики. – Фи, – скривила губки женщина. – Это вам не Средиземное море – теплое и ласковое. А какое там солнце.
Павел посмотрел на женщину: загорелое лицо и выгоревшие на солнце волосы подсказали ему, что она только что побывала в Италии.
– О, да, Италия, Неаполь… – мечтательно ответила женщина на вопрос Павла: не из Италии ли едет она? – Море, солнце, фрукты, итальянские мужчины… И все дешево. – Да, Италия, – протянул Павел. – Я тоже все собираюсь там побывать, но судьба кидает меня совсем в другие места. Вот и сейчас вместо того, чтобы загорать на Средиземном море, я плыву в Швецию. – Вы немец? – Немец, – подтвердил Павел. В кармане у него лежал самый настоящий немецкий паспорт на привычное уже имя Пауль Шульц и корреспондентское удостоверение «Франкфуртских вечерних новостей». – Не завидую я вам, – сказала женщина. – Наверно, страшно жить в Германии под Гитлером? – Ничего, мы привыкли уже, – усмехнулся Павел и в свою очередь спросил свою собеседницу: – А вы шведка? – Нет, я англичанка, – ответила женщина. – Тогда я вам тоже не завидую, – сказал Павел. – У вас там нынче мерзкая погода. То и дело с неба сыплются бомбы. – Я давно уже не живу в Англии. А последний раз была еще до войны, в тридцать седьмом. Мой дом в Швеции. – Значит, вам повезло. – Не возражаю. Швеция страна нейтральная. Я могу ездить, куда хочу, – согласилась женщина. – В отличие от вас. – Я тоже могу ездить куда хочу, – сделал обиженное лицо Павел. – Под нами почти вся Европа. Разве, что в Англию мне пока дорога заказана. Но скоро и туда… – Ни один немецкий солдат на землю Великобритании не ступит, – возразила женщина, почти крикнула. – Я бы тоже этого не хотел, – негромко сказал Павел. Он сказал это, чтобы не обижать собеседницу, но сказал искренне. – Вы так думаете? – спросила она с надеждой в глазах. – Уверен, – ответил Павел. Женщина отставила пустой стакан, поднялась со стула, поправила юбку. – Пойду, прилягу. Может, усну. Нам плыть еще и плыть до утра. Павел тоже встал и спросил: – Я провожу вас? – Проводите, – разрешила женщина. Они спустились на лифте в трюм, к поезду. – Вы в каком вагоне? – поинтересовался Павел. – В пятом, в спальном, – ответила женщина. – Совсем пустой. Только одно купе занято, кроме моего. А раньше… Эх, времена… – тяжело вздохнула женщина. – У нас, в сит-вагене, народу побольше. Заняты почти все места, – ответил Павел.
Они подошли к пятому вагону. Стали прощаться. Женщина нехотя вынула свою ладонь из ладони Павла и вдруг предложила: – Хотите зайти ко мне? Мне страшно скучно, а вы – хороший собеседник, у вас прекрасный английский. Я, право, соскучилась по нему. Кстати, у меня есть бутылочка итальянского вина. – Я и без вина зайду к вам с удовольствием, – сказал Павел. – А вино вам может пригодиться для другого случая. – А может, это и есть тот, другой, случай?
В вагоне было мрачно и тихо. Выглянул проводник из своего купе. Он, видимо, дремал. Увидев свою пассажирку, проводник снова спрятался у себя.
В купе у женщины в проходе стояли два больших чемодана. Нижняя полка была заправлена бельем. Верхняя пустовала. Павел сел ближе к двери.
Женщина достала из дорожной сумки красивую пузатую литровую бутылку темно-красного вина со штопором, привязанном к горлышку и протянула Павлу: – Откройте, пожалуйста.
Павел вытащил штопором длинную пробку, а женщина выставила походный стакан.
– Не хочется беспокоить проводника, – сказала женщина и спросила: – Не побрезгуете пить из одного стакана со мной? – Не побрезгую, – улыбнулся Павел.
Он налил вино в стакан, подал женщине.
– Вы мой гость. Вы пейте первым, – сказала женщина.
Вино было густым и сладковатым. Павел с большим удовольствием выпил его и сказал: – Пауль, Пауль Шульц. Франкфурт-на-Майне.
Женщина приняла от него наполненный стакан и прежде, чем выпить сказала: – А я Хелен Кристиансен. Гетеборг.
Павла словно ударило молнией: англичанка – Хелен – Кристиансен – Гетеборг. Действительно, судьба играет с человеком!
Хорошо, что Хелен в это время уткнулась лицом в стакан и не заметила странного выражения лица Павла.
3.
Паром приближался к Треллеборгу. Павел высвободил руку из-под головы Хелен, спустил ноги с ложа, не торопясь оделся. Женщина даже не шевельнулась. Не мудрено – они выглохтали литр вина, честно разделив его пополам. Вспомнит ли она, проснувшись, о нем, своем случайном спутнике и мимолетном любовнике?
Павел поднял с пола одеяло, прикрыл им Хелен, собрал раскиданную в припадке страсти ее одежду и белье, аккуратно положил на стол и направился в свой вагон.
В Треллеборге, пройдя паспортный и таможенный контроль, Павел направился на вокзал и взял билет до Гетеборга. В ожидании поезда он сел на скамью, погрузившись в легкую дремоту.
– Пол, почему вы покинули меня? – раздался голос Хелен у него за спиной. – Хелен, я рад, что мы встретились, – ответил Павел, выразив свою радость широкой улыбкой. – Ушел, крадучись, как вор, – обиженно продолжала Хелен. – И меня не разбудил. Заходят пограничник и таможенник, объявляют: «Pass Kontrolle!», а я лежу дура дурой, голая, и никак не соображу где я и что со мной. И на столике пустая бутылка. Что подумали обо мне мужчины: дама в одиночку осушила литр вина – и, улыбнувшись, добавила: – Зато таможенник даже не заглянул в чемоданы.
Ехали они в одном купе. По левую сторону поезда почти всю дорогу тянулась прибрежная полоса и воды пролива Каттегат, до сего дня знакомого Павлу только по учебнику географии. К вечеру поезд плавно подошел к перрону вокзала в Гетеборге.
– В какой гостинице мне посоветуешь поселиться? – спросил Павел Хелену. – В «Свеа», – ответила она. – Не очень дорого. А хочешь, поехали ко мне. Я сдаю комнаты. Найдется свободная для тебя. – Нет, я поеду в «Свеа», а тебе позвоню, если ты хочешь продолжить наше знакомство? – сказал Павел. – У тебя есть телефон? – Конечно. Запиши номер.
4.
Павла вселили в номер на втором этаже. Из окна открывался вид на узкую улицу. Небольшой балкон был увит плющом, отчего в комнате царили полумрак и прохлада.
Оставив вещи, Павел спросил у портье, как пройти на Кунгсгатан.
– Это недалеко, – ответил пожилой швед на приличном немецком. – Идите по Корсгатан. Четвертая улица, пересекающая ее, и будет Кунгсгатан.
Павел отыскал дом Хелен. Ухоженный особняк в два этажа был окружен яркой зеленью. Перед входом раскинулась небольшая лужайка нетоптаной травы.
Посмотрев на него, Павел повернул назад и вскоре попал на небольшую площадь Лила Торгет, и остановился у дверей небольшой таверны «Смиттска кэларен». Он вошел в нее и очутился под низкими сводами харчевни времен Карла XII с дубовыми столами, скамьями возле них, громадными бочками с пивом у стены – подходи с кружкой и наливай через кран. Только не хватало пиратов с их песней: «…Йо-хо-хо, и бутылка рома!..».
Сев за стол, Павел дождался официанта и заказал ему ужин: жареное мясо с картофелем и кружку пива. Перед уходом он спросил бармена: есть ли у них телефон и можно ли позвонить. Бармен подал ему аппарат. Павел позвонил Хелен. Она ответила сонным голосом: – Алло. – Дорогая, я уже соскучился по тебе, – сказал тихо Павел. – Приходи, – ответила Хелен. – Ты знаешь мой адрес. – Сегодня отдохни с дороги. Завтра в двенадцать я тебя буду ждать у кирхи на Киркагатан. Спи, милая.
Она пришла с опозданием в восемь минут. На ней сегодня было строгое платье светло-серого цвета, волосы собраны на затылке и спрятаны под серую же небольшую шляпку. – Куда пойдем? – спросила Хелен. – Просто погуляем, а потом пообедаем.
Павел взял Хелен под руку и повел не очень прямым путем, но на знакомую уже ему Лилла Торгет. У таверны «Смиттска кэларен» он остановился и предложил Хелен зайти пообедать. Официант с невозмутимым лицом принял солидный заказ.
– Ты шикуешь, мой милый, – улыбнулась Хелен. – Мы столько не съедим. – Зато попробуем всего, – весело ответил Павел. – Ты не похож на немца, – заметила Хелен. – Нет, я немец, который, кажется, потерял голову, – возразил Павел. – А потом, почему все в мире считают немцев скупыми, расчетливыми? Мы такие же люди.
Павел и Хелен уже насытились, но официант принес им еще десерт и со словами: это для дамы, подал Хелен конверт. Женщина очень удивилась, особенно увидев на конверте надпись «строго конфиденциально».
Вскрыв конверт, она прочитала записку и изменилась в лице.
– Что-то случилось, милая? – поинтересовался Павел, хотя наизусть хорошо помнил текст, написанный им вчера вечером печатными буквами по-немецки:
Уважаемая фру К., я ваш друг, хотя и немец. Я знаю, что вы ожидаете гостя из Л. с важным грузом и друга из Н., которому этот груз предназначен. Недавно в вашем доме появились два постояльца, желающие узнать адрес вашего друга из Н., перехватить груз и самого друга вместе с домочадцами. Это может произойти уже в Н. В доме у вас стоит прослушка. Не срывайте ее, но будьте осторожны в разговорах дома и по телефону».
Хелен мотнула головой и ответила: – Нет, ничего. Один… Одна знакомая приглашает меня в гости. Не обратив внимания на несуразность ее ответа, Павел сказал: – Надеюсь, не сию минуту… – Нет, даже не сегодня, – ответила задумчиво Хелен и добавила, сминая бумагу: – Я уже наелась. Пойдем поскорее ко мне. Я хочу в постельку.
Она достала из сумочки спички и сигареты. Павел чиркнул зажигалкой, поднес к сигарете. Хелен подставила скомканную бумагу под пламя. Бумага загорелась. Хелен кинула ее в чугунную пепельницу и следила за горящим листком, пока он не превратился полностью в пепел. Потом, вспомнив о сигарете, прикурила от повторно зажженной Павлом зажигалки. Павел расплатился с официантом.
Хелен шла, ухватив Павла под руку. Казалось, она спешила домой.
Войдя в подъезд, она повернулась к стеклянной входной двери и, подцепив длинным ногтем бумажную наклейку с изображением английского флага, сорвала ее с обратной стороны стекла. Видимо, она служила для ее товарищей знаком безопасности. Теперь ни один агент английской разведки не войдет в ее дом. Остальное, не его дело.
5.
Хелен и Павел почти сутки не вылезали из постели. Около полудня следующего дня Хелен оделась и вышла из дома, сказав, что она купит провизии и пополнит бар вином. Павел тоже оделся и постучал в дверь комнаты, которую занимали агенты абвера Макс Штрих и Карл Йешке. На месте был только Йешке.
– Вена, – произнес Павел пароль. – Рим, – ответил Йешке, удивленно выпучив и без того выпуклые бледно-голубые глаза. – Вы? – Да-да, я, – подтвердил Павел. – Ждете? Где лейтенант Штрих? – Он пошел пообедать, герр… – Гауптман, – подсказал Павел. – Но не вздумайте брякнуть при посторонних. У вас все в порядке? – Да. Прослушка работает. – Ознакомлюсь с записями позднее. Из Берлина есть информация для нас? – Англичанин покинул вчера Лондон. Он плывет на американский грузопассажирском пароходе «Галифакс». Нужно ожидать его завтра. Его фамилия Нортон. Багаж – два чемодана. Правда, внешность его нам неизвестна. – Ничего, увидим здесь, – сказал Павел. – Мимо не пройдет. Я, думаю, дождусь его у хозяйки. А прогонит – посижу у вас.
По лицу Йешке скользнула едва заметная ухмылка. Павел догадался: ребята слушают их с Хеленой сладострастные стоны и любовные излияния.
Хелена вернулась часа через полтора и в хорошем настроении. – Наверно, у нее все устроилось, – подумал Павел. – Ну, и чудно.
Помочь сайту
Поздравления
