Ценная бандероль стоимостью в один доллар. История восьмая Гильотина на площади Революции ч.5

 История восьмая. Гильотина на площади Революции
Ч.5. Грозовые волны народного   гнева
 
 Чем дальше углубляюсь в историю голубого бриллианта Око Бхайравы, тем больше интересных событий открывается.
От автора
 
Внезапно небо прорвалось
С холодным пламенем и громом...
И туча шла гора горой!
...И стрелы молний всё неслись
В простор тревожный, беспредельный...
Николай Рубцов (1936-1971)
 
Людское море всколыхнулось,
Взволнованно до дна!
До высей горных круч  коснулась
Взметённая волна.
Сломила яростным ударом
Твердыни старых плит...
Валерий Брюсов
 
Июльская гроза.
  Пока Робеспьер, Дантон и Камилль  разговаривали,  шествие направилось  к  Тюильрийскому саду. Впереди два  молодых санкюлота⁽¹⁾ несли бюсты Неккера и герцога Орлеанского.
  Брат короля разрешил проводить заседания в своём дворце Пале-Рояль, лишь бы насолить Людовику XVI.  Герцог был изгнан из Версаля за непочтение к королевской династии: он не явился на похороны  Людовика XV. Порвав с двором, Филипп Орлеанский стал заигрывать с третьим сословием, имея далеко идущие планы – сесть на место двоюродного брата, или, по крайней мере, сместить его с трона. Как получится. Прозванный «Филипп Равенство», герцог Орлеанский финансировал революционные силы, а позже  проголосовал за казнь короля Франции, своего брата!  Вот так родственничек! Революция за предательство отплатила тем же: за все свои «заслуги» перед  Отечеством, ему отрубили голову... как и Людовику XVI. Так и хочется сказать:
– Не рой другому яму, сам в неё попадёшь!
Жизнь  знает много подобных примеров. И в нашей истории это случится не один раз.
    А пока  разгорячённые парижане двигались к  саду Тюильри, Робеспьер и его молодые спутники (Дантону было 30 лет, Камиллю – 29, Робеспьер был самый старший, ему 6 мая исполнилось  31 год)  зашли в кафе «Прокоп» выпить кофе и обсудить текущие вопросы.
 – Может, по стаканчику вина за дружбу? – предложил  Дантон.
Максимильен категорично  заявил:
– Я не пью.
– А я не откажусь! – согласился Камилль.
  Дантон уже был известным адвокатом,  а Демулену не везло с клиентами, он занимался лишь незначительными делами, поэтому  чувствовал себя неловко. Всегда излишне скромный, немного заикающийся, он даже не ожидал, что  выступит перед толпой.  Но, видимо,  вмешался случай или  судьба,  сделав резкий поворот, изменила, как окажется,   полностью его размеренный образ жизни.
– Нужно  немного расслабиться и придти в себя. Немного вина не помешает, – подумал Камилль.
   Дантон заказал вина для себя и Камилля, а Максимильену  принесли кофе.  Платил за всех Дантон. За короткое время он округлил свою собственность и  свое состояние.  Он знал цену деньгам. Для них он нашёл универсальный термин: "Методы политического воздействия". В ходе революции Дантон  неоднократно будет рекомендовать  Конвенту прибегать к этому средству, по его мнению, решающему в борьбе с контрреволюцией. Любимой его поговоркой  стало выражение:
–Деньги спасут Францию!
   В общем, Дантон действовал как  типичный мелкий буржуа. Поэтому в его речах больше,  чем у кого бы то ни было другого из деятелей революции,  всегда преобладало  "Я". За эти особенности своего таланта Дантон впоследствии получит кличку "Мирабо черни". И сейчас он говорил  короткими  фразами, наклоняясь вперед, украшая и усиливая свою речь широкими жестами, пугая окружающих  не только внешностью, но и своим голосом.
    Потому не удивительно, что Камилль испытывал некоторое замешательство в разговоре с Дантоном.  Робеспьер  знал Дантона, как опытного адвоката, не проигрывающего судебные процессы. Его манера говорить его не удивляла.
– Напор, натиск, уверенная речь  –  залог успешного исхода дела, – в этом  был убеждён Робеспьер.
   А как страстно говорил  Дантон:
– Благо народа  – высший  закон!
Раньше он считал  возможным переворот сверху, но последние события показали, что ни король, ни Национальное собрание не в силах ничего изменить.
–Энергия масс создаёт республики.– Необходимо идти навстречу народу, потому что, если народу не будет воздано по справедливости, он сам себе воссоздаст эту справедливость. Мы должны это понимать и принимать.
   Дантон говорил уверенно, с ним трудно было не согласиться, настолько он был убедителен. Демулен поделился   своими  мыслями о республике.  
– Республика,  по моему  мнению,  должна быть демократической,  идеальной. Я мечтаю, – заявил Демулен  с  пафосом,  – о республике, которую бы все любили.
Здесь глаза Камилля приобрели мечтательное выражение.
– Видно, что мой друг по-настоящему влюблён, – подумал Робеспьер, усмехаясь, но это не было злобной насмешкой. Он всегда  снисходительно относился к другу, поддерживал и защищал его. Максимильена привлекали в Камилле  наивность и искренность.
– Камилль всегда говорит то, что думает, – в этом Робеспьер был уверен.
 Ведь свои чувства  он всегда скрывал. По выражению его лица никогда нельзя было определить,  не только о чём он думает, но и как  относится к тому человеку, с кем общается, дружит или просто  разговаривает.  Максимильен рано потерял родителей, его воспитывал дед и старшие сёстры. Он никогда не показывал своих слёз, когда набивал шишки или разбивал коленки. Он считал себя настоящим мужчиной и перед сёстрами никогда не показывал свои слабости. На это были причины.
   Холодное сердце Робеспьера  не тронуло чувство  любви. Тем более, сейчас, когда в кармане его сюртука лежал голубой бриллиант. Об истинной ценности  камня он даже не догадывался.  Максимильен  помнил своё видение: на него обращены тысячи глаз, все слушают его, ловя каждое слово.
Бриллиант был невидύм
                                на мостовой,
Среди камней он был таким же грязным,
И Робеспьер его хранил,
Считал подарком очень важным.
Да это было волшебство,
Когда впервые только тронул.
Бриллиант дарил ему  тепло
И  согревал его ладони.
Но свою суть не раскрывал,
Тая в себе сверканье граней.
О чём Максимильен мечтал,
Исполнит бриллиант кровавый.
   Максимильен отвлёкся от своих дум. Камилль говорил с такой горячностью, на какую способен только влюблённый и к тому же патриот своей страны.
– Эта республика – союз людей, связанных узами братской любви, наслаждающихся безоблачным счастьем, собирающихся на общественные пиры, подобно гражданам Спарты и Афин. Нет никаких  судов, ни сената, ни школ, ни  тем более войн. Все сословия сольются  воедино. Добродетель и счастье будут синонимами.
– Да это просто Золотой век человечества! – не выдержал Робеспьер.  – А как же бедные и богатые? Всё равно власть будет в руках имущих – у аристократов.
   Он был сторонником частной собственности и  конституционной монархии, а республика ему всегда казалась  прекрасным, но таким далёким будущим. Одно  адвокат Максимильен Робеспьер  усвоил твердо и никогда не давал  забывать своим коллегам:
– Источником власти является народ. Следует помнить, что правительства, какие бы они ни были, установлены народом и для народа. Все, кто правит, следовательно,  и короли, являются лишь уполномоченными  представителями народа.
   В этот период большинство депутатов Учредительного собрания много говорят о единстве народа, стремясь сгладить различия между классами и слоями.
    Робеспьер  поздно пришёл к признанию необходимости республики, опасаясь, что она будет аристократической. Бегство короля заставит Робеспьера решительно изменить свои взгляды,  и  он станет  бескомпромиссным республиканцем.
    А в  это время  в Париже кипели настоящие страсти. Разгорячённая толпа встретилась с солдатами Королевского  шотландского  полка, пытавшимися  остановить шумное шествие, но те набросились на них  с кулаками.   Зазвучали одиночные выстрелы.  Появились первые жертвы. Вооружённые столкновения произошли и в других частях города.  Был захвачен Дом инвалидов. Многие парижане вооружились,  взломав  лавки с оружием. 
   Вести о беспорядках в разных частях столицы  распространились с быстротой молнии. Стало известно, что  верные королю войска собираются на Марсовом поле и на площади Людовика XV.
   13 июля над Парижем загудел набат. Внезапно весь громадный город оказывается на военном положении. Депутаты от третьего сословия, среди них Робеспьер и Дантон,  собираются в городской ратуше, которая   с раннего  утра окружена  шумной  толпой.
 Слово берёт  председательствующий  Мирабо. Он предлагает создать народную милицию:
–При явно возрастающей ненадежности войск и  грозящей анархии  создание народной милиции просто необходимо.
  –Кроме того,  – заявляет Мирабо, – предлагаю  образовать новый орган муниципальной власти –  постоянный комитет, в обязанности которого войдёт забота о доставке оружия гражданам.
 Депутаты поддерживают  предложения  Мирабо.
Находя минуту удобной, он приводит в исполнение план организации «гражданской милиции» из истинных патриотов – санкюлотов.
   Всю ночь Париж  был ярко освещён, по улицам ходили вооружённые патрули.  Оружие  получили каждые двести  человек  из 48 округов столицы.  А в это время пушки Бастилии (Bastille),  мрачной тюрьмы-крепости,  грозно смотрят  на жилые кварталы Сент – Антуана.
    Наступило утро 14 июля. Тучи низко повисли над Парижем.  Раздались редкие раскаты грома. Надвигалась гроза.  Огромная вооруженная толпа, среди которой были и французские гвардейцы, двинулась в восточную часть Парижа к Бастилии, олицетворявшей собой многовековой произвол королевской власти. Все улицы, прилегавшие к Бастилии,  наводнены массой народа,   вооружённой  ружьями, пиками, молотами, топорами и дубинами.
–En avant! Вперёд!  A l ʹassaut de la Bastille! На штурм  Бастилии!
 И   грозовые силы народного гнева пришли в движение.
  В Бастилии  на 14 июля  в  заключении находилось  семь (!) человек, четверо из  которых  попали в тюрьму  за подделку векселей, а  один  был  душевно  больным.   Восставшие полагали, что в тюрьме хранятся оружие и боеприпасы.
   Офицеры стоявших в Париже полков уже не рассчитывали на своих солдат. Сообщение с Версалем было прервано. Примерно в час пополудни пушки крепости стали стрелять по народу. Однако народ продолжал осаду, и захваченные утром пушки были приготовлены для обстрела крепости. Гарнизон понял, что сопротивление бессмысленно, и около пяти часов сдался.
    Восставшие были в таком возбуждении, что набросились на охранников и в буквальном смысле растерзали их.  Коменданта тюрьмы  маркиза де Лонэ арестовали и под конвоем отправили в ратушу на допрос.  Но обезумевшая толпа учинила над ним самосуд. Так с первых же дней революции  стал развиваться жестокий народный террор, пробудившийся под грозовым напором  народного гнева.             
     С духом равенства, воссоединившимся с Грозным Оком Бхайравы,  шутки плохи.    Когда толпа схлынула с места своей легкой победы к ратуше, где заседали депутаты третьего сословия, она показала ужасные, позорные трофеи своей победы — пряжку от галстука растерзанного  де Лонэ. Еще ужаснее было то, что они несли на пиках головы нескольких убитых.
        Но  толпа еще не была насыщена. Помощник торговца Флесселя Лео обещал утром доставить оружие.  Сам Флессель, узнав об обещании, попытался направить народ к месту, где оружия не было. Тогда под крики толпы несчастного торговца  потащили судить в Пале-Рояль. Но исход был ясен: народ взялся судить сам. Несколько выстрелов продолжили счет  жертвам.
   Министра Фулона, занимавшего пост незначительное время,  толпа повесила на фонарном столбе. Его отрубленная голова стала очередным трофеем.
     В последующие недели революция распространилась по всей стране. 18 июля произошло восстание в Труа, 19 июля — в Страсбурге, 21 июля — в Шербуре, 24 июля — в Руане.  Восставшие захватывали булочные и раздавали хлеб голодным, громили местные ратуши, жгли хранившиеся там документы. В дальнейшем в городах были образованы новые, выборные органы власти — муниципалитеты, учреждена должность мэра Парижа, создана новая вооруженная сила —Национальная гвардия.
     Крестьяне поднялись против своих сеньоров, захватывая их земли. Голод, нищета, неуверенность в завтрашнем дне, бессилие перед власть имущими,  пробудили  грозные, грозовые силы народного гнева. Яростный гнев обрушился на всех, кто вставал на его пути, кто только пытался хоть как-то противостоять  этой силе или даже стоял в стороне.
Грозные силы народного гнева
Сметают с пути королевство без веры,
Лишившись надежды, с оружьем в руках,
Сами решают, кто прав, кто не прав.
Судят, казнят без суда, беспристрастно,
Сами уже становятся властью.
      Взятие Бастилии, которая, в сущности, была не взята штурмом, а скорее передана народу,  до сих пор считается французским народом не только  началом  Великой Революции, но и началом нового времени, открывшего эру  свободы.
А дух свободы кружит в небесах,
Крыло его крепчает с каждым взмахом... ⁽²⁾
    Когда герцог Лианкур сообщил Людовику XVI  о минувших событиях, он, недовольный тем, что его рано разбудили,  воскликнул:
 – Но ведь это бунт!
И  чуть тише повторил:
– Это...бунт?
Лианкур ему возразил:
–Нет,  ваше величество, вы ошиблись: это не бунт, это революция!
     Людовик, который всегда боялся революции, ужаснулся, лицо его посерело от страха. Народные массы пока ещё верили в своего «доброго» короля, поэтому ему  не стоило  опасаться за свою жизнь.
   В эту ночь ему долго не удавалось заснуть. Стояла жаркая погода. Даже ночью было душно.  Только под утро  Людовик погрузился в смутный сон.
Он оказался в лесу, от жары, спрятавшись  в холодке под огромным деревом, отпустив своего любимого  коня Мустанга  пастись на лугу, где была  сочная трава. Пахло мёдом.
 – От каких же цветов такой сильный запах, – подумал Людовик.
Он срывает цветы:  белые лилии, жёлтую калужницу, синий василёк, красные розы и гвоздики.
Ни один не пахнет мёдом.
– Откуда же этот ветер медовый?
Вдруг  доносится еле уловимый запах гари,  и будто растворяется в воздухе. В природе ничего не меняется. Мелькают пёстрые бабочки, поют птицы.
– De silence et de paix. Grâce! Тишина и покой. Благодать!
     На душе у Людовика тоже спокойно, как давно уже не было. Взглянув под ноги, Людовик увидел траву красивого голубого цвета. Наклонившись, сорвал листик и размял его в пальцах. В нос ударил такой резкий запах, что он чихнул.
– Апчхи!  Да это горькая полынь!
 Неожиданно послышалось  ржание Мустанга. Как оказалось, копыто скакуна попало в волчью яму.
– Не бойся! – крикнул король своему верному коню.
Он знал, что волки на лугах роют «волчьи погреба» – и выкапывают из земли мышей и полёвок.
– Такую, бывает, ямищу выроют, что один только хвост из неё торчит! – говорит он сам себе. –  В жаркий полдень волки прячутся в чаще леса.
– Не бойся! – кричит коню ещё раз.
    Мустанг успокаивается и продолжает щипать траву. Людовик поднимает глаза к небу. Величаво, медленными кругами парит в безоблачной высоте орёл, лишь изредка пошевеливая своими могучими крыльями.
– Хорошо тебе там, в холодной высоте,  – позавидовал ему  король. Но тут же заметил, что  орёл начинает снижаться.  Всё ниже и ниже... Потом, подобрав крылья,  гордая птица стремительно бросается вниз.  Над самой землёй орёл опять распахнул крылья – и спокойно приземлился. Сел недалеко от того места, где устроился Людовик.
– Добычу заметил с высоты, вот на неё и кинулся, – решил он.
Но оказалось неподалёку зелёное болото, и орёл просто прилёг отдохнуть.  Лежал недолго, встряхнулся, подобрал крылья и стал  перебирать клювом помятые перья.
–  Отдохнул – и опять в небо. Наверное, проголодался, – решил Людовик.
 Но не тут-то было: неуклюже и вперевалку, совсем не царственной походкой  заковылял орёл  по берегу болота. Вдруг остановился. Подпрыгнул и, вытянув далеко вперёд когтистую лапу, схватил что-то в траве. Долбанул клювом и, закинув голову, целиком заглотнул.
     Людовик сначала не понял, что  ловила величественная птица. Могучий орёл, царь птиц глотал...лягушек!
– Вот это да! Не думал, что орлы едят  лягушек. Слышал, что бедняки готовят лягушек. Но орлы...
    Впервые европейцы начали употреблять лягушек в пищу в XI веке: крестьяне  решили обойти запрет на мясную пищу во время Великого поста. По другой версии, французы стали есть лягушек во время Столетней войны.⁽³⁾  В стране царил жестокий голод, и жителям пришлось искать простые способы пропитания. Так появились  луковый суп, креветки и лягушки.
    Только к девятнадцатому веку лягушачьи лапки попали на стол представителей элиты, которая была восхищена вкусом и изысканностью блюда. Иностранцы поначалу подозрительно отнеслись к новому французскому деликатесу, хотя французская кухня всегда была в почете. Англичане, которых можно назвать виновниками появления лягушек во французском меню, прозвали французов «лягушатниками». Но обидные прозвища не останавливали французов-гурманов. Блюда из лягушек стали модными, в лучших ресторанах Парижа готовили так называемые «бедра нимфы», а нимфой, естественно, называли лягушку.
  В  национальной кухне Франции лягушачьи лапки и сейчас  считаются редким  деликатесом, поэтому нельзя говорить о том, что французы повсеместно едят лягушек – все равно, как если бы кто-нибудь сказал, что все русские питаются блинами с икрой. Кроме того, лягушек любят и в других странах, особенно в Италии, где эти земноводных едят так давно, что итальянцы считают их обычной и ничем не примечательной пищей.
     За короткое время орёл проглотил с десяток лягушек. Людовик не успел сосчитать. Вот и наелся орёл, подскочил, распахнув крылья и, подхваченный ветром,  круто пошёл в облака. Ветер был тёплым, он нёс орла всё выше и выше. Вот стал маленькой точкой в синеве неба. Что оставалось делать Людовику? Только стоять и смотреть.
   Сколько времени прошло – во сне не поймёшь.  Воздух стал тяжёлым и мутным. Небо покрылось чёрными  грозовыми тучами, блеснула молния,  загрохотал гром и...посыпался снег! Ветер снег подхватил на лету, закружил, словно в медленном танце, и вот уже не снег падает вниз, а  огромные белые  жемчужины града. Среди них, как чёрные листья  медленно качались  чёрные вороны.  Время  остановилось.  Это было так странно, что замерло сердце в груди Людовика. Через силу он   крикнул коня:
– Мустанг, ко мне!
     Топот копыт и бешеное ржание будто включили картину и всё вновь ожило.  Как из-под земли конь встал перед Людовиком. Он вскочил на Мустанга и понёсся вдоль леса. Гроза грохотала, казалось, у самых ног. Чёрные, дымные тучи клубились и ворочались у края горизонта. И вдруг замерцали грозно и  таинственно от мечущихся молний. Гул и рокот заполняет  всю округу. Начинает вздрагивать земля, словно водопады каменных глыб обрушиваются на дорогу.  
 Людовик мчится  на Мустанге  в  сплошной  темноте.  Одна мысль бьётся в голове, повторяясь многократно:
– Ce qui m'attend à venir? Что ждёт меня впереди? Что ждёт меня впереди?
Проснулся король с тяжёлой головой, а за окном грохотала гроза. Он повторил последнюю фразу из сна:
– Ce qui m'attend à venir? Что ждёт меня впереди?
Решение пришло само собой, словно кто-то нашептал. А может, Око Бхайравы, хотя и был далеко от Людовика?
– Единственный выход –  признать существование Учредительного собрания. Принять неизбежное, чтобы не потерять всё!
    Раздался очередной мощный удар грома,  и молния осветила крепость Бастилию.  Не останавливаясь, под сильным ливнем восставшие парижане громили  ненавистную им крепость.
   За несколько месяцев  Бастилия была  разрушена, а на образовавшейся площади встал  памятный обелиск.
Сейчас прочитает любой мальчишка:
«Здесь танцуют» написано на обелиске.
Приносят сюда цветы и лилии.
14 июля – День взятия Бастилии.
   Ежегодно во Франции  14 июля отмечается как  национальный  праздник. Французы и не только, вспоминают драматические страницы Великой Французской  революции, одной из первых буржуазных революций Нового времени (если не считать революцию в Нидерландах, приведшую к созданию Голландии).
     С взятием Бастилии абсолютизм был свергнут, монархия стала конституционной.  Людовику не оставалось ничего другого, как признать законность Учредительного собрания. Власть в столице перешла к Комитету выборщиков, составившему Городской совет – Коммуну Парижа.
  Первым декретом Коммуны стало утверждение нового знамени Франции. К красному и голубому цветам третьего сословия добавился белый цвет монархии. Эти три цвета означали примирение третьего сословия с королём.
 По настоянию Национального Собрания 17 июля Людовик лично прибыл в Париж и был вынужден прикрепить на свою шляпу рядом с белой кокардой, поданную новым мэром Парижа Байи красно-синюю кокарду народной милиции Парижа (герб Парижа красно-синий).   
– Вот вам и цветы из сна – белые, синие, красные, – подумал король.
    При королях из династии Бурбонов в качестве государственного флага использовался белый флаг, усеянный золотыми лилиями. В центре флага помещался синий щит с лилиями, окруженный цепями орденов Святого Духа и Святого Михаила и поддерживаемый двумя ангелами. Белый цвет в период с 1638 по 1790 гг. являлся цветом королевского флага и символизировал божественное происхождение  власти короля.
 – Ещё осталось только попробовать лягушечье мясо. Не зря лягушки появились в моём сне.
  Один из первых королей франков Хлодвиг Меровинг имел белое знамя с изображением трёх жаб. В 496 году он принял христианство и сменил белое полотнище своего флага на синее — символ святого Мартина, считавшегося покровителем Франции.
Людовик интересовался историей, тем более, историей королевского флага.
Из истории флага Франции.
    Во времена правления Гуго Капета и его потомков короли Франции имели красную орифламму в честь святого Дионисия, так кА он был легендарным основателем аббатства, которое особо почиталось   со времён Дагоберта I.
      С 800 по 843 год Карл Великий, основавший империю, имел треххвостое красное полотнище с шестью сине-красно-жёлтыми розами. Однако после распада Франкской империи в Западно-Франкском королевстве вновь стали использовать синий флаг.
   В первой четверти XII века в правление королей  Людовика VI Толстого,  Людовика VII, Филиппа II и Людовика VIII  на синем полотнище появились золотые лилии, символизировавшие в Средние века Пресвятую Деву. Этот флаг получил название «Знамени Франции».
   В правление Карла V из династии Валуа на флаге осталось только три лилии как принято считать, в честь Святой Троицы.    Англичане со времен Эдуарда III использовали герб, полученный соединением  французских лилий с английскими львами, демонстрируя, таким образом, претензии,  на французский трон.
    В период Столетней войны символом французских войск был белый прямой крест на синем или красном поле. В качестве отличительных знаков сторонниками Жанны д’Арк широко использовались атрибуты белого цвета, как символа Пресвятой Девы: шарфы, повязки, перья, вымпелы. После окончания Столетней войны флагом французских королей снова стало синее полотнище с тремя золотыми лилиями. При королях из династии Бурбонов  использовался белый флаг, усеянный золотыми лилиями. В центре флага помещался синий щит с лилиями, окруженный цепями орденов Святого Духа и Святого Михаила и поддерживаемый двумя ангелами.
     Символом революции 1789 года стало красно-синее  парижское знамя. Таким было знамя национальной гвардии, ставшее впоследствии флагом, к которому добавилась белая монархическая лента.
  Официально флаг республики - сине-бело-красный горизонтальный триколор⁽⁴⁾ с двумя косицами был утверждён 4 октября 1789 года, расположение цветов не было законодательно закреплено.
 Только  24 октября 1790 года Национальное собрание своим декретом утвердило гюйс - красно-бело-синий триколор.
  Современный государственный флаг Франции - триколор (три вертикальных полосы: синяя, белая и красная).
– Во сне всё так перепуталось, смешалось! Орёл – это, по-видимому, олицетворение королевской власти. Так орёл летает выше всех в небе и наблюдает за всем происходящим на земле, так и король должен быть в курсе всех событий в государстве,  –  рассуждал Людовик. – Медовый ветер – это я отвлёкся на свои увлечения, и мне казалось, что всё само собой  обойдётся. Но судьба наставила мне «волчьих капканов». Запах гари и горькой полыни – отражение настоящих событий.  Чёрные тучи принесли  грозу.  Вот она гроза революции! Может всё обойдётся? 
   Король надеялся, что ему и его семье ничего не угрожает, но это было не так. Людовика и его близких ожидают суровые испытания на верность, человечность, силу духа. Ничего изменить уже было нельзя. Вмешались силы грозные – грозовые силы народного гнева.  
    Эти силы как ветром  разнесли революцию по всей стране.  В Страсбурге восставший народ был в течение двух дней полным хозяином города. Рабочие, вооруженные топорами и молотками, взломали двери городской ратуши, и народ, ворвавшись в здание, сжег все хранившиеся там документы. В Руане и Шербуре местные жители, вышедшие на улицу с возгласами:
– Хлеба!
– Смерть скупщикам!
 Восставшие захватывали булочные и заставляли продавать хлеб по пониженным ценам.
     В провинциальных городах упразднялись старые органы власти и создавались выборные муниципалитеты. Нередко королевские чиновники и старые городские власти в страхе перед народными волнениями предпочитали без сопротивления уступать власть новым, буржуазным муниципалитетам.
 Вскоре  была учреждена должность мэра Парижа, создана новая вооруженная сила —Национальная гвардия.
  20 июля среди привилегированных сословий  Национального  собрания встал вопрос об отношении к событиям в Париже. С предложением выступил барон Лалли – Толендаль⁽⁵⁾, депутат от парижского дворянства:
– Я считаю, что мы должны обратиться к населению с воззванием, осуждающим революционное движение.
Большинство  поддержало Толендаля.  Третье сословие не могло остаться в стороне. Робеспьер  с присущей ему резкостью высказался против  предложения барона:
– Барон Толендаль беспокоится, прежде всего, о себе и  о своём имуществе. Осудить революционное движение таит в себе угрозу  разрыва  На­ционального Собрания с народными массами в момент, когда опасность с стороны королевского  двора и войск, его поддерживающих  еще не окончательно ликвидирована.
  Однако это не могло изменить настроения Собрания, к тому же,  к Робеспьеру, как депутату от третьего сословия мало кто прислушивался.  Так что  единственным результатом его выступления были некоторые второстепенные поправки, внесенные в текст воз­звания.
Но это Воззвание не могло изменить ход событий.  Грозовые волны народного гнева  уже гремели,  переливаясь  по всей стране.
«Гроза» революции прокатилась по всей Франции,
Отстранена старая королевская администрация.
Даже состоятельные граждане
Вступают в  Национальную гвардию.
Начальником стал маркиз Лафайет –
Кавалерийский капитан уже в 17 лет.
 «Героем Нового света»
Назвал Вольтер  Лафайета.
Боролся он за независимость в Северной Америке,
Заслужил Конгресса доверие.
Словно на военном марше
В 24 года – фельдмаршал.
Учредительный август   
   Весть о восстании в Париже, о падении грозной Бастилии дала мощный толчок крестьянскому движению. Начавшись в центре страны с  провинции Иль-де-Франс, движение охватило всю Францию. События 1789 года среди крестьян получили название «Великий страх».   Особенно остро восстания вспыхнули  в конце июля – начале августа. Крестьяне,  вооружались вилами, серпами и цепами, обрушили свой гнев  на  сеньоров, сжигали книги с записями феодальных повинностей,  захватывали оружие, делили помещичьи луга,  расхищали леса, нарушали права охоты. Прежние обязанности нигде не исполнялись.
  Русский писатель Карамзин, проезжавший в августе 1789 г. через Эльзас, писал: «Везде в Эльзасе приметно волнение. Целые деревни вооружаются». 
    В некоторых провинциях было сожжено или разрушено около половины помещичьих усадеб. В провинции Дофинэ из каждых пяти дворянских замков было сожжено или разрушено три. В Франш-Конте было разгромлено сорок замков. В Лимузене крестьяне соорудили перед замком одного маркиза виселицу с надписью: «Здесь будет повешен всякий, кто вздумает платить ренту помещику, а также сам помещик, если он решится предъявить такое требование».
   Иногда землевладельцу или монастырю удавалось откупиться от зверств, подписав бумагу об отречении от своих прав.   Охваченные страхом дворяне бросали свои усадьбы и бежали в большие города из бушующей огнем крестьянских восстаний деревни. Но грабежи замков,  убийства продолжались.
         В этих условиях 1 августа к работе приступает Учредительное Собрание. Настроение депутатов было  возвышенным.   Особенно ликует третье сословие.  Один за другим  с места поднимаются два знатных представителя, виконт де Нояль и герцог де Эгильон.
– Уничтожить беспорядки может только радикальное средство — немедленное уничтожение феодальных порядков, – заявляет  де Нояль.
Его поддерживает  де Эгильон:
– Мы должны сложить свои права «на престол Отечества».
Это означало не что иное, как отказ от  дворянских привилегий. Поднимается невообразимый шум. Третье сословие восторженно принимает  это предложение. Дворяне и священнослужители  разгорячено начинают спор по этому поводу. Вслед за Ноялем и Эгильоном  свое мнение высказывают  другие депутаты из привилегированных сословий. Один за другим ораторы выступают  против феодальных прав. Депутат Лойе, не потерявший еще головы, положил перед председателем записочку:
«Никто не владеет собой, закройте заседание».
Никто не обращает  на это внимания и с новым восторгом встречают  всякое новое решение или предложение. При царившем на этом заседании беспорядке трудно было разобрать, что предлагают, и что утверждают.
   В царившей суматохе,  под ликующие крики собрания, кто-то предлагает  присудить королю  титул restaurateur de la liberte Francaise – реставратора (восстановителя) свободы Франции.  Так сильна была вера в «доброго» короля, который  решит все вопросы.
    Итак,  в течение шести  часов обсуждений,  в ночь на 4 августа, Учредительное собрание принимает декрет⁽⁶⁾ «Об уничтожении  привилегий». Тысячелетнее    здание  государственного и общественного устройства окончательно пало. 
– Ночь чудес! – бормочет  аббат Сиэйс, высказавшийся против уничтожения   десятины в пользу церкви.
    Но он оказался в меньшинстве. Уничтожались десятина  и оброки, а также   другие повинности, вытекающие из личной зависимости крестьянина, родовые и владельческие права,  все привилегии городов и провинций:  права охоты, голубятен, загонов для кроликов, крепостные права, покупка должностей, десятина и оброки, судебное право сеньоров и судейские взятки.
    На самом деле декрет содержал  лишь частичные уступки крестьянам.  Вот некоторые выдержки:
Статья 9. В области налогов будут навсегда уничтожены денежные, личные и земельные привилегии. Налоги будут взиматься со всех граждан и всего имущества одинаковым образом и в одинаковой форме.
Но земельная рента  должна выкупаться в размере, установленным Национальным собранием. Оставались и «реальные» повинности крестьян, в частности, поземельный и подушный налоги.
Статья 11.  Все граждане, без различия происхождения, могут быть допущены ко всем должностям и званиям духовным, гражданским и военным...
    Всем было ясно, что принятый декрет формально упразднял феодальный порядок. Так именно случилось со статьями, касавшимися  уничтожения или, вернее, освобождения от платежа 1/10, как это было решено. Тут проявилось враждебное настроение к церковным делам. По этому поводу высказывается аббат Сиэйс:
– Вы хотите быть свободными, а не умеете быть справедливыми. Церковная десятина – это один из источников существования церкви. Отказаться от уплаты десятины, – значит отказаться от поддержки церкви.
    Но, как оказалось, чуть позже, революция изменит не только жизнь людей, их взгляды, но в первую очередь отношение к религии. Контрреволюционная позиция многих католических священников скомпрометирует не только духовенство, но и сам культ.  На гребне революционной волны произойдёт дехристианизация  и будет принят декрет о смертной казни для священников, замешанных в беспорядках, направленных против революционной власти.
  Абсолютизм пал, но с его падением   в стране спокойнее  не стало.  Тревожно было в столице. Наводить  порядок  Учредительное собрание поручают  Лафайету, назначив его  командующим Национальной гвардией.  Его видят во всех округах и  районах  Парижа  верхом на белом коне. Он безошибочно появляется в местах скопления недовольных декретами новой власти.  Гвардейцы день и ночь патрулируют улицы города.   Но спокойнее не становится. Продолжаются нападения на горожан, дворян, грабежи и насилие.
        10 августа 1789 года Учредительное собрание  принимает  декрет «О восстановлении общественного порядка», согласно которому:
    Все муниципалитеты королевства, как городские, так и сельские, обязаны наблюдать за сохранением общественного спокойствия.  По их требованию войска придут на помощь национальной милиции и полиции для преследования и ареста всех нарушителей общественного спокойствия, независимо от их состояния.
    Арестованные лица будут отправлены в суды, немедленно допрошены и преданы суду;
По требованию муниципалитетов национальная милиция, полиция и войска будут разгонять все мятежные сборища, как в городах, так и в селах, включая и те, которые соберутся под предлогом охоты.
   В  городских и сельских муниципалитетах... будут составлены списки подозрительных личностей, не имеющих ремесла, профессии или постоянного местожительства, кои будут затем разоружены. Национальной милиции, полиции и войскам поручается особенно внимательно следить за поведением этих лиц.
 Были развязаны руки для кровавого революционного террора. Вот благодатная почва для Грозного Ока Бхайравы!
   Декрет обязывалось прочитать городским и сельским священникам своим прихожанам, «созванным для этой цели в церкви». Они должны были прочитать «со всем пылом», используя «весь свой авторитет для восстановления общественного мира и спокойствия и для приведения всех граждан к послушанию, подобающему в отношении законных властей».
Учредительное собрание обращается к церковнослужителям. Кто ещё имеет авторитет среди простого народа? Конечно же,  священники!  Но многие из них не примут революцию,  и будут жестоко наказаны.  Но это будет позже, а пока  депутаты Учредительного Собрания уповают на  поддержку церкви.
Особое внимание представляет последняя статья декрета:
         Национальное Собрание умоляет его величество (!)  сделать все распоряжения для полного исполнения настоящего декрета, который будет разослан во все города, муниципалитеты и приходы королевства, а также и в суды, на предмет прочтения... расклейки и внесения в регистры.
Итак,  на короля  Людовика  XVI возлагалась тяжёлая миссия  сохранения общественного порядка. Мог ли  проследить Людовик за исполнением декрета?  Вот здесь  и было противоречие, хотя это говорит о том, что королю ещё доверяют.   
  – Свободе народа необходим король! – утверждает Мирабо.
Его поддерживает  Жорж Огюст Куто́н, ⁽⁷⁾ адвокат из Оверни. 
–Только король должен решать утверждать или нет,  все постановления правительства.
– Бедный Огюст! – подумал Мирабо. – Как его, страдающего параличом, выбрали депутатом?
Действительно, всем казалось странным, как этот человек, передвигающийся с помощью трости, вошёл в состав Национального собрания.  Но он, так же как и Мирабо, и Лафайет, принимавший участие в борьбе за независимость Северной Америки,  выступает за конституционную монархию.
    Во второй половине августа, Лафайет, предлагает начать конституционную хартию декларацией⁽⁸⁾   прав человека и гражданина:
  – Прообразом  должна послужить «Декларация  независимости США».
Он с пафосом и патетикой  декламирует:
 «Мы исходим из той самоочевидной истины, что все люди созданы равными и наделены их Творцом определенными неотчуждаемыми правами, к числу которых относятся жизнь, свобода и стремление к счастью».⁽⁹⁾
 Наконец  в Учредительном Собрании заговорили  и о «человеческих и гражданских правах».   Это были правила, определения, принципы нового мира.
     Во время прений по обсуждению текста Декларации прав неодно­кратно выступает Робеспьер:
– Декларация должна  выражать основы  демократии,   защищать неприкосновенность личности, свободу совести, свободу печати.
Одно из предложений Робеспьера касалось   полномочий нового правительства:
– Члены парламента  избираются народом Франции на ограниченный срок.
   Постепенно  вырисовывался проект декларации, явившейся поворотным моментом  в истории Франции.   Источником  верховной власти  объявлялась нация. Это означало отмену абсолютизма, но не противоречило конституционной монархии.
   «Декларация прав человека и гражданина» принята Учредительное Собрание 26 августа.
Уже в первых статьях Декларации провозглашались основополагающие, естественные и неотъемлемые права человека: 
Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах (Ст. 1). 
Люди  имеют право на собственность, а также право на безопасность и  сопротивление угнетению (Ст. 2).
Декларация провозгласила свободу слова, печати, передвижения.
Равенство трактуется как одинаковая  для всех ответственность перед законом и доступ к управлению, равное участие в формировании законов (Ст. 6) .
Собственность есть «неприкосновенное и священное» право, и человек может быть лишен ее только в случае, установленном законом при условии справедливого и предварительного возмещения (Ст. 17).  
    Осуществление естественных прав было возможно  лишь в обществе, где люди договариваются  об определенном устройстве власти. «Закон есть выражение общей воли».
Формируемый всеми гражданами лично или через представителей, закон обязателен для всех, так как регламентирует осуществление прав каждого члена общества (Ст. 6 и 7). 
Граждане стали равны перед законом.
Для обеспечения действия закона, то есть осуществления прав граждан, требуется администрация и вооруженная сила. Их содержание осуществляется за счет граждан (Ст. 13).
     Отличился барон Лалли-Толендаль. Он настоял на внесении в «Декларацию прав человека и гражданина» следующего  положения:
 –Все допускаются к должностям без всякого различия, кроме различия в способностях и доблестях.
    Толендаль надеялся, что это как-то приостановит дальнейшее  развитие революции.  Он, поддерживающий идею конституционной монархии, был уверен, что предоставив французскому народу права, этого будет достаточно, и волнения прекратятся.  Силы народного гнева, наконец-то успокоятся,  и во Франции восторжествует свобода, равенство и законность. 
     Толендаль был уверен, что Декларация облегчит, сгладит, сделает  возможным переход от старого порядка к новому как можно более мирным  путём.  
    Недаром существенный смысл Декларации был в следующих строках: «Все люди свободны и равны, и только благосостояние их может быть различно, все люди имеют право противиться притеснениям; верховная власть исходит от народа, и те, кому она вверена народом, суть единственные законные властители».
  В Декларации говорилось не только о свободе и равенстве,  как основных  правах человека, но и  о собственности, которую государство будет защищать. Люди рождаются свободными, равными в правах, но богатыми  или бедными, с титулами или без титулов. В силу своих способностей могут дослужиться до высших чинов государства. Но ни Толендаль, ни другие сторонники конституционной монархии и частной собственности не смогли бы ответить на вопрос:
   – Как простой крестьянский мальчишка или  мальчишка из рабочей семьи, например, станет министром или юристом?
     Всё это были постановления государства, пережившего тысячелетия. Многие слова   вряд ли были  понятны для большинства народа, из 26 миллионов которого грамотных насчитывалось едва миллион.
    Тем не менее, Декларация оказала огромное воздействие на формирование европейского правового сознания. Принятая во время французской революции, Декларация неоднократно дополнялась, но суть ее не менялась. Принципы Декларации легли в основу Всеобщей декларации прав человека,  принятой в 1948 году  Организацией Объединенных Наций. Они и поныне являются непременной частью всех демократических конституций, в том числе и Конституции Российской Федерации.
    Но это всё в будущем.  Око Бхайравы считал себя законом и обладал правом  осуществлять мечты и даровать блага тому, кому посчитает нужным.  Но мог и казнить, и миловать по своему усмотрению. За ним тянулся кровавый шлейф смертей и сломанных судеб.  Многие видели в этом происки судьбы, но мы - то знаем, что карал голубой бриллиант Око Бхайравы  тех, у кого душа была  пуста и черна или  встала на путь греха в силу жизненных обстоятельств.
   На данный момент бриллиант был в руках, вернее, в верхнем кармане сюртука Максимильена Робеспьера. Он с ним не расставался, но не понимал его  истинную ценность. Бриллиант за время, проведённое на мостовой, впитал в себя  пыль  и грязь, стал пепельно – серым. Он не стал показывать Робеспьеру свой истинный облик, так как  знал отношение Максимильена  к драгоценностям –  для него они были предметами роскоши.  Тем более, ему ещё предстояла встреча с королём Людовиком XVI, который мог подумать, что бриллиант украден именно Робеспьером.
   В первое время речи Робеспьера в Национальном собрании едва  выслушивались, а иногда встречались смехом. Максимильена это только озлобляло. Популярным в демократических кругах Робеспьер станет только с 1790 года.  До этого в  газетах выступления   депутата из Арраса  либо не публиковались, либо им уделялось лишь несколько малозначащих строк.  Его мнение было всегда противоположно мнениям большинства  депутатов, которые считали его выскочкой, зазнайкой (он держался несколько обособленно).
   Робеспьер был известным юристом  в Аррасе⁽¹⁰⁾, он  не гнался за крупными заработками,  защищал только тех, в чьей невиновности был твердо убежден. Он предпочитал брать защиту бедняка и часто предлагал ему материальную помощь вместо того, чтоб требовать от него гонорар.  Однажды Максимильен  возбудил процесс против одного монаха,   оклеветавшего ни в  чем неповинную девушку, которая осмелилась воспротивиться его ухаживаниям. Используя всё своё ораторское искусство, Робеспьер добился не только оправдания своей клиентки, но и присуждения в ее пользу крупного штрафа  со «святого отца», тем самым навлёк  на себя гнев всей монастырской братии. Этот процесс особенно способствовал популярности молодого адвоката.  
    В Париже Робеспьеру ещё не удалось проявить своё искусство юриста. Это Дантон был популярен  в столице, среди депутатов Учредительного собрания он получил прозвище «человек гром»,  в противовес Мирабо, которого назвали  «человек  молния». Их вынуждены были слушать за их напор, громко гласность  и дерзость на заседаниях.
    Но Робеспьер продолжал выступать с достойной выдержкой, особенно  энергично  высказывался он  против королевского veto (вето).  К  его мнению не прислушались.  За  абсолютное вето ⁽¹¹⁾  короля подал голос и Лалли - Толендаль, всегда выступавший в противовес Робеспьеру:
– Королевское veto  – безусловно! Только король  утверждает или запрещает изданные законы.
  Тогда  Максимильен, используя свои связи в издательстве, выпускает брошюру,  в которой  отрицает  всякое вето — как абсолютное, так и приостанавливающее⁽¹²⁾.  
– «Тот, кто полагает, что один человек может противиться закону (который есть выражение общей воли), – писал Робеспьер, – тем самым утверждает, что воля одного - выше воли всех. Тогда выходит, что народ - ничто, а один человек - все».
     После принятия Декларации авторитет Учредительного собрания значительно возрос, однако сторонники короля монархисты не теряли надежды разогнать его.
   Людовик XVI не утвердил «Декларацию прав человека и гражданина» и декреты  Национального собрания. Король и его окружение готовили контрреволюционный переворот. В сентябре 1789 года в Версаль стали стягиваться дополнительные войска. Организованная придворными кругами контрреволюционная манифестация 1 октября  показала, что король намерен разогнать Национальное собрание.
     В октябре 1789 года в стране резко обострилась продовольственная проблема, продолжался рост цен и спекуляции хлебом. Такая обстановка вызывала усиление народного негодования.
   Осень 1789.
  Вслед за грозовым и душным летом  пришла золотая осень.   Солнечный сентябрь сменился изменчивым октябрём. Париж в октябре – это, конечно, огненно-рыжие листья, заполонившие  улицы и  парки. Ветер с шумом кружит опавшие листья,  навевая грустные мысли. На небе проплывают последние кучевые облака. Грозы уже не ожидается, но погода, как и настроение парижан, резко меняется, так как  температура воздуха идёт на понижение. Совсем скоро первые серьезные заморозки. В лучах прохладного октябрьского солнца на голубеющем небосклоне все выше поднимаются стайки птиц, улетающих в тёплые края.
  Славная осень! Морозные ночи,
Ясные, тихие дни... 
Нет безобразья в природе! 
Ясные, тихие дни... 
Нет безобразья в природе! 
(Николай Некрасов)
    Безобразия в природе нет,  всё подчинено определённому распорядку: лето сменяет осень, осень открывает дорогу зиме, зима лютует-лютует и отступает с неохотой перед красавицей весной. Природа была и останется после нас. 
    В  1789 году во Франции, говоря образно, всё смешалось: безобразия с многообразием, вспышками ярости и гнева.  Народные массы  не были удовлетворены грядущими  событиями. Ни декретами, ни декларациями сыт не будешь. Ведь революционные   победы, к сожалению, не решили главной проблемы, особенно  для парижан – снабжения города продовольствием.  Безвыходность положения привела парижских женщин к наивной надежде, что с возвращением Людовика в Париж появятся и продукты (король по-прежнему жил с семьёй  в Версале).   Да и Учредительное собрание заседало в Версальском дворце, подальше от революционных потрясений.  А тем временем  в  Париже наступал голод.
   Всю ночь с 4 на 5 октября, кутаясь  в лёгкие пальтишки и тёплые шерстяные платки,  простояли женщины в очередях  у  продуктовых и овощных  лавок.  Утром  улицы скрыл промозглый туман. Небо  заволокли серые тучи, посыпался мелкий противный дождь. Поднялся северный ветер, волоча по мостовой мокрые  бурые листья.  Ни одна лавка и булочная  так и не открылись.  Стихийно женщины двинулись к Ратуше. Здесь уже собрались целые толпы злых и голодных  парижанок. Слышались частые выкрики:
– Хлеба!
  Среди женщин оказались переодетые мужчины, распространявшие нелепые рассказы:
–Национальные гвардейцы не допускают в Париж обозы с продовольствием без письменного разрешения короля.
– Нужда прекратится, если король будет жить в Париже.
– Ни король, ни Учредительное собрание не знают истинного положения вещей в стране и столице.
– Аристократы хотят увести короля в Мец, разлучив его со своим народом.
 – Выход один: двинуться на Версаль! – воскликнула Анна Теруань⁽¹³⁾, одна из наиболее активных женщин, певица  и куртизанка. – Мы должны убедить короля поселиться в Париже.
 Толпа выдохнула единым воплем:
– На Версаль!
     Около полудня женщины,   к которым присоединились   рабочие, лавочники, ремесленники, вооружённые ружьями, пиками, двинулись на Версаль, крича:
 – Да здравствует король!
   Это событие получило в истории название «Поход женщин Парижа в Версаль».  Анна Теруань шла в первых рядах. Высокая, стройная  молодая  женщина была облачена в короткий плащ чёрного цвета, который не мог прикрыть  широкую ярко красную  юбку. В толпе она непроизвольно привлекала к себе внимание.
   В три часа дня огромная толпа расположилась вокруг дворца.  Те же переодетые мужчины призывали к вооружённому штурму:
– Король не хочет нас видеть и слышать. Вперёд, на штурм!
Анна Теруань  еле успокоила женщин:
– Разве мы сможем  противостоять с пиками и ружьями  гвардейцам короля? Мы  заставим Людовика выслушать нас!
   Сумрачный рассвет нового дня, сырого и холодного, едва успел забрезжить над  Версалем, когда к  королю  направилась  делегация женщин во главе с Анной. Людовик принял делегацию в зале приёмов. Чтобы показать своё расположение к пришедшим, он встал с кресла,  улыбаясь, пошёл к ним им навстречу. На самом деле, вот уже который месяц ему было совсем не до смеха. Нехорошие предчувствия  не покидали его ни на минуту. Смутные сновидения терзали душу. В одном из снов  Людовик  вновь оказался в  полуразрушенном буддийском храме. Старый брахман укоризненно посмотрел на него и сказал:
– Когда глядишь на мир извне. Знай:
Бренно всё. Смерть – неизбежность,
Но вечен Атман (душа, дух) в глубине. ⁽¹⁴⁾
И продолжил:
– Мы знаем, что напрасно ждём,
Одно прошло, пройдёт другое,
И – хоть печалью – сознаём
Благоразумие покоя. ⁽¹⁵⁾
Но покоя на душе у Людовика не было. Он не понял смысл сказанного брахманом и также стихами  ответил:
– Всё, что меня терзало, – всё давно
Великодушно прощено
Иль равнодушно позабыто. ⁽¹⁶⁾  
  Но на словах так сказать легко, а на деле  ни простить, ни позабыть, тем более, последних событий Людовик не мог. Вот и сейчас при встрече с делегацией, сделал вид, что спокоен, близко подходить не стал,  остановился на небольшом расстоянии  от женщин и произнёс:
– Чем обязан  вашему присутствию?
–Булочники подняли цены на хлеб, говорят, что мука подорожала, – первой  заговорила Анна.
Людовик внимательно посмотрел на молодую женщину.
– Как  красива эта черноволосая мегера, – подумал он, но его мысли отвлёк глухой, но очень мелодичный  голос.
 – Мы голодаем. Несколько дней назад  умер мой полугодовалый сын, мой малыш Пьер, – низко склонив голову перед  королём, сказала София,  бывшая цветочница.  –  Пропало грудное молоко.
– Сир, вы должны  согласиться на переезд в Париж, – это требование всех собравшихся,  – уверенно произнесла Анна.
У дворца толпа скандировала:
–Король  в Париж! Учредительное собрание  в Париж!
– Переехать не  обещаю, но  наладить снабжение продовольствием постараюсь.
Король едва успел сказать последнее слово, как послышался шум и перестрелка – это  во дворец ворвался народ, подстрекаемый  переодетыми провокаторами.
  – Убьём «австриячку»!
    С самого начала революции королеву Марию Антуанетту  стали считать  самым злостным врагом конституционно-демократического режима.  Бедная и несчастная королева!  Её волосы поседели после смерти первенца.  Ей не до  государственных дел, она в трауре. Вместо восторженных приветствий: "Да  здравствует королева!" 
Звучит оскорбительное: "Да здравствует герцог Орлеанский!"
    Этой ночью,  когда за окнами собралась  многотысячная толпа, она долго не могла заснуть. Людовик находился в своём личном кабинете, тогда   Антуанетта отправилась к детям. Следом за ней шли два верных солдата лейб - гвардии королевского полка Миомандр  де Сен-Мари  и Тардье дю Репер. Здесь, в спальне детей,  её и сморил сон.
  Сновидение было беспокойным. Антуанетта шла по берегу бескрайнего моря. Надвигался шторм,  наступали огромные волны, водопадом обрушиваясь под ноги,  и разлетаясь на мириады  холодных брызг. В небе, покрытом грозовыми облаками,  блистали молнии, освещавшие  золотой песок, по которому шла Антуанетта. Снова  мощный удар грома и перед её глазами  оказалась шаровая молния. От страха она проснулась. Шум продолжался, но гремело уже во дворце.
    Мраморный зал заполнила толпа, двигавшаяся по Большой лестнице к покоям королевы. Гвардеец, стоявший здесь в карауле, попытался остановить не прошенных гостей.
  – Что вам угодно? Король занят, у него аудиенция с делегацией  женщин.
– А мы к королеве, – с усмешкой произнесла  мужеподобная женщина.
– Королева ещё отдыхает.
– А мы её разбудим, – и, срывая с головы платок, обнажив тем самым голову с иссиня чёрными кудрями, эта переодетая  сирена, выстрелила гвардейцу в грудь.
– Убить королеву – предательницу! – кричит она.
Одновременно в глубине длинного коридора  слышатся другие крики:
– Спасайте королеву!  Мы все умрем, а вы спасайте королеву!
Это кричат  верные королю и королеве гвардейцы, запирая за собой двери комнат, загораживая их
Мария Антуанетта услышала шум и поднялась с постели. Наскоро одевшись без помощи фрейлин, она схватила сына и дочь и в сопровождении Миомандра и Тардье выбежала из спальни. Они устремляются, минуя анфиладу комнат к покоям короля.  Маркиз де Лескюр, обнажив шпагу, остается один на один перед возбуждённой толпой.  Ему на помощь бросаются 5 гвардейцев, но не успевают. Пика пронзает грудь Лескюра и он без признаков жизни падает на мраморный пол.
    Гвардейцы сражаются насмерть. Королева с детьми успевает добежать до зала приёмов, распахнув двери,  она  падает в объятия короля. Миомандр и Тардье остаются с другой стороны закрытой двери.
Грохот сотен ног слышится всё ближе и ближе. Женщины из делегации испуганно переглядываются.
– Сир, это недоразумение! Мы не собирались штурмовать дворец! Это происки врагов, – испуганно произносит Анна Теруань.
– Гроза, гроза, – бормочет королева, прижимая к груди детей. – Это сон, беспокойный сон.
–Cheri! Дорогая! Успокойся, – Людовик не подаёт вида, что и ему страшно.
Шум приближался,  в закрытую дверь начали ломиться. Миомандр и Тардье пали смертью храбрых, выполняя свой долг, защищая королевскую семью.  Ещё немного  и дверь будет взломана.
  Но вдруг раздаётся громоподобный голос:
– Именем революции приказываю прекратить!
– Лафайет, – выдохнул с облегчением  Людовик. – Успел!
Лафайету удалось усмирить ворвавшихся  мятежников  и заставить их  покинуть  королевские покои, но многотысячная толпа продолжала осаждать дворец.
   –  Короля – в Париж! Короля – в Париж! 
  От безумного, будто львиного рыка,  дрожали стёкла в окнах, а на стенах королевского дворца содрогнулись от ужаса портреты предков Людовика.
Дверь распахнулась, и Лафайет вошел.
   – Сир! – обратился он к королю.  Надо успокоить народ,  вам  следует выйти на балкон. И следует отправиться в Париж.
   – Хорошо,    –  согласился Людовик,    – я сделаю то, что от меня требуют.
Следом за королём на балкон вышли королева и Лафайет.
Клич радости, победный клич взорвал площадь перед дворцом:
   – Да здравствует король!
   –Да здравствует ее величество!
Это кричат  и те, кто только что с оружием в руках грозили убить «австриячку».  К тому же  было очень странно, что герцога Орлеанского и графа Прованского ночью не было в Версале, они появились только после неудавшегося нападения – свежие, выбритые и аккуратно одетые, словно готовые принять корону. Не они ли спровоцировали вторжение   вооружённых негодяев во дворец? Ведь они знали, куда следует идти и не затерялись в длинной анфиладе комнат, в череде коридоров,  не знающему плана дворца,   можно было запросто  заблудиться.  Но оставим это на их совести. Тем более, что расплата не за горами.
   Людовик был вынужден дать согласие на переезд в Париж королевского двора и Учредительного собрания.
  Король чувствовал себя заложником, заложником революции, что и было на самом деле.   
Грозовые волны народного гнева,
В заложники взяв, короля, королеву,
Их убедили вернуться в Париж,
Где продолжает дождь литься с крыш.
Где в ненавистном  им Тюильри
Будет решаться участь семьи.
 
⁽¹⁾ Санкюлоты – насмешливое название городской бедноты, не носившей коротких штанов (кюлот). В годы Французской революции так называли патриотов – революционеров.
⁽²⁾стихи Валерия Митрофанов, автора на сайте ПАРНАС
 ⁽³⁾ Столетняя война  – так историки назвали войну 1337-1495 гг. между Англией и Францией.
⁽⁴⁾ Триколор – три + color цвет,  трехцветный государственный флаг, состоящий
из трех горизонтальных или вертикальных полос разных цветов.
⁽⁵⁾ Трофим Жерар де Лалли-Толендаль (1751—1830) — французский политический деятель, сын генерала Семилетней войны Томаса Артура Толендаля.  
Был избран депутатом от парижского дворянства в Генеральные штаты 1789 года, где высказывался за умеренную монархию, по английскому образцу. Его речь за учреждение двух палат сделала его непопулярным. Подал голос за безусловное veto короля. После событий 5 и 6 октября Лалли оставил свой пост и бежал в Швейцарию, но в 1792 вернулся во Францию, и предпринял попытку, вместе с Монмореном, Бертраном Мольвилем и Малуэ, остановить победоносное шествие  революции, но, сумев осуществить задуманное, снова бежал в Англию.
Во время Реставрации был пэром Франции. Его сочинения: «Observations sur la lettre écrite par M. le comte de Mirabeau au comité de recherche, contre M. le comte de S.-Priest, ministre d’Etat» «Замечания о письме Г-на графа де Мирабо в Комитет фонда...»  (1789); «Rapport sur le gouvernement qui convient à la France» «Отчет правительства, которое  подходит Франции» (1789)
⁽⁶⁾  Декрет (от лат. decretum — указ, постановление), наименование правового акта. В Древнем Риме Декретами  назывались акты сената, а затем императора. После Великой французской революции акты Конвента и других  законодательных органов Французской республики именовались Декретами.
 ⁽⁷⁾ Жорж Огюст Куто́н  (1755 — 1794) — деятель Французской революции, адвокат. Страдал параличом обеих ног. Сначала передвигался с помощью трости или двух костылей. После полного отказа ног передвигался в механическом кресле, которое приводилось в движение с помощью двух рукояток, приделанных к подлокотникам (зубчатая передача передавала движения на колеса). В настоящее время «Кресло Кутона» находится в музее.
⁽⁸⁾ Декларация (фр. declaration - заявление) -  в конституционном праве название политико-юридических актов, имеющее целью придать им торжественный характер, подчеркнуть их особо важное значение для судеб данного государства. Юридический акт – издаваемый полномочным органом в заранее установленной форме официальный документ, порождающий определенные правовые последствия, создающий юридическое состояние и направленный на упорядочение взаимоотношений людей. С помощью Юридического акта  регулируются общественные отношения. Один из видов Юридического акта - нормативный акт. Это официальный письменный документ, выражающий волеизъявление полномочного органа государственной власти по установлению, изменению или отмене норм права - общеобязательных правил, рассчитанных на многократное применение. 
⁽⁹⁾ Из «Декларации  независимости США»
⁽¹⁰⁾ Аррас находится на Севере Франции —  это очень древний город, которому  больше 2000 лет. Он существовал еще до походов Цезаря, а Цезарь не раз располагал тут свои войска на зимних квартирах. Тут побывал и Аттила, разрушивший город в 451 г., и норманны-викинги... Вместе со всем графством Артуа, столицей которого Аррас был, он долго принадлежал герцогам Бургундским.
⁽¹¹⁾  Абсолютное вето - вето, означающее полный и всеобъемлющий запрет какого либо действия.
 ⁽¹²⁾  Приостанавливающее вето – временный запрет.
⁽¹³⁾ Анна-Жозефа Теруань де Мерикур (1762– 1817) –одна из самых активных женщин – деятельниц ⁽¹³⁾ Великой французской революции. Горячо приветствовала революцию и 5 октября 1789 г. возглавила поход женщин на Версаль.
⁽¹⁴⁾ Йоганджалисара шлока 5
⁽¹⁵⁾ стихи Н.Д.Хвощинской  (1824-1899)
⁽¹⁶⁾стихи Я.П.Полонского  (1819-1898)