Белые медведи

 Белые медведи.

Когда я еще подрастал, отец у меня часто спрашивал,

- Сынок, а кем бы ты хотел стать, когда вырастешь?

Этим вопросом он, конечно, ставил меня в тупик. Я не мог ему сразу ответить, хотя однажды, все-таки решился,

- Хочу работать на Крайнем Севере, в Арктике, на островах!

Он тогда посмеялся,

- Эх, сынок! Ты понятия еще не имеешь, что значит работать на севере. Тем более на Крайнем Севере. В те места и даже более доступные, чем о которых ты говоришь, раньше  ссылали на каторжные работы в царское время. Говорят мурманская железная дорога сплошь на их костях лежит!

Я задумывался над его словами, но ненадолго. Почему-то давняя мечта просто въелась в меня, впиталась в кровь! И когда я уже заканчивал, институт, а сейчас уже переименованный в университет нефти и газа им. Губкина, передо мной открылся выбор, всего одно место – туда, куда я так рвался всю жизнь: в Арктику!

Это тогда еще был трест «Ярославнефтегазразведка» и находился почему-то в Ярославле в несколько сотнях километров от столицы, где я и заканчивал институт. И я выбрал путевку туда, предварительно узнав, что и на самом деле у него есть участок земли на о. Шпицберген, где согласно выкупленной концессии у Норвегии вместе с другими развитыми странами, ярославский трест там бурил одну скважину.

*Отец поздравил меня с окончанием института, был рад и вместе с тем горд до смерти своим сыном, но первым делом спросил,

- И куда ты взял направление, - когда я вернулся с дипломом домой.

- Туда, куда и хотел. В Арктику….

- Ты с ума сошел!

- Нет, я должен познать все трудности своей профессии в суровых северных широтах.

Отец все понял, и не стал больше отговаривать меня, но все же надеялся, что я вскоре все равно вернусь назад в Жирновск,

- Жаль, а я уже тут нашел бы применение твоим знаниям. Родной город с удовольствием бы принял твой приезд…. Тебя ждут тут такие перспективы….

Я в этом не сомневался, потому что мой папа работал в то время уже начальником автоколонны пассажирского автотранспорта. У него были связи на самом верху, друзья, занимающие ключевые посты в районе и, конечно, у них тоже были большие возможности, все меня уговаривали перевестись в Жирновск, но я твердо всем сказал,

- Нет, я хочу сам!

Главная, судьбоносная встреча произошла у меня в первый день знакомства с управляющим трестом «Ярославнефтегазразведка». У него был длинный кабинет, отделанный дубом, такой же длинный стол, сверху обтянутый зеленым сукном, и массивные дубовые стулья, изготовленные искусными мастерами по дереву с узорами. А у него самого был настоящий трон с очень высокой спинкой и подушкой посредине, обтянутая зеленым сукном. И он встал, почти с распростертыми объятиями, словно желая меня обнять,

- Рад приветствовать молодого специалиста! Да еще, губкинца, сам его когда-то заканчивал….

Разговор быстро переключился на его преподавателей, а когда он указал мне жестом на стул, то я понял, что эмоции закончились, и настало время более серьезного разговора, собственно решающего мою судьбу,

- И куда бы ты хотел попасть на работу после института?

Я не мешкая ответил, хотя, конечно, не смог скрыть своего волнения в голосе,

- В Арктике…

- О, мой дорогой! – он опустился в свое кресло, - Похвально твое стремление попасть на Север, но это совсем не так легко, как тебе могло показаться. Нам там нужны добровольцы, но не из числа выпускников вузов. Ты пойми меня правильно, я не против лично тебя, но там нужны скорей готовые специалисты, умудренные опытом работы, уже закаленные и проверенные профессией. Поэтому я для начала тебе рекомендую на выбор три экспедиции в моем тресте: Калининградская, Ульяновская и Костромская – выбирай.

Когда я еще собирался ехать устраиваться в Ярославль, не помню точно, почему мы заговорили с отцом о Калининграде, но он намекнул мне, что там у него в главке работает лучший друг, который уехал из Жирновска туда работать с должности начальника НГДУ. И я выбрал тогда – Калининград! А чем черт не шутит, а вдруг мне понадобиться связи отца?

Но в Калининграде оказалось две организации бурящих скважины. Это та самая экспедиция, куда я был направлен на работу трестом, и вторая, которая как раз и находилась в ведомстве Закутского В.И. – начальника объединения «Калининградморнефтепром». Но об этом я узнал чуть позже. Приняли меня хорошо, но вот работать поначалу предложили - помощником бурильщика 4 разряда. Нужно было пройти все ступени: от рабочего до инженера. И я принял крест, как и было, положено.

Три года, положенные для отработки, пролетели быстро. Отец меня снова звал назад, но я уже тут успел получить трехкомнатную квартиру в благоустроенном доме, как молодой специалист. Мне откровенно завидовали, другим приходилось ждать по десять лет и больше в нескончаемых очередях, да еще хождениям к начальнику, чтобы не дай бог – не забыл выделить квартиру. И я остался.

За семь лет работы в экспедиции, я успел подняться по ступенькам от пом. бура до инженера. Все это время активно занимался спортом, занимался общественной работой, создал крепкую комсомольскую организацию, музыкальную группу, и даже одно время занимал пост председателя профкома, стал членом бюро райкома…. Вступил в партию…. Но в 1981 году по осени грянул гром, и меня мобилизовали в дважды Краснознаменный Балтийский Флот.

Конечно, это сильно сломало мне жизнь. Жить на одном конце Калининграда, а служить в другом конце, да еще за городом… лишили меня даже общения с семьей. Но служба в армии – это святая обязанность каждого гражданина, и приходилась довольствоваться тем, что предложат. Два года пролетели для меня как плохой сон. А в конце службы я случайно встретил своего бывшего начальника РИТС бурения в экспедиции, но за это время он перешел на работу во вторую организацию бурения и вскоре занял там должность начальника УБР.

Он-то мне и предложил, после армии, устраиваться к нему…. Но там я долго не задержался после службы, потому что снова встретил своего давнего друга, который и позвал меня работать на Крайнем Севере, как раз о чем я мечтал свою молодость – на острове Колгуев в Арктике!

Так и сбылась наконец-то моя мечта, я устроился на работу в Арктическую нефтегазоразведочную экспедицию в г. Мурманске. Пусть и моя должность была не ахти, но зато я попал в те суровые условия, про которые меня предупреждал еще отец. И вскоре я сам убедился, что моя романтика – была натуральная глупость. Все тут было ни так просто. Но зато, именно эта самая суровость, научила людей быть добрее друг к другу, внимательней и отзывчивей. И в этом я убедился много, много раз. Потому что люди отзывались тут же, если кому-то нужна была помощь. Ни кто не бросал друзей в трудную минуту и спешил на помощь, на выручку – так, в принципе, и должно быть на Земле, среди людей.

Но все это пока было отступлением от темы.

Собирался же я поведать разные истории встреч человека с обнаженной донага природой, его окружающим миром. И эти встречи не всегда сулили ему дивиденды, а скорей наоборот – иногда даже угрозу жизни.

25.07.2013 г.                                               Продолжение следует