Бал Сатаны Глава 13

Мэдисон несколько раз перечитывал письмо Вэста. Каждое слово, расплывалось перед глазами, а голос, что озвучивал письмо, был приглушенным, как в бочке.
Его галстук, найденный в доме Джейн.
Это сумасшествие. Он не способен на подобное.
Да, он мог накричать. Мог дать пощечину. Но не мог отрезать ей голову.
НЕ МОГ.
Достав из кармана зажигалку, Мэдисон чиркнул ей и поднес пламя к уголку листка. Он наблюдал, за тем, как огонь, охвативший бумагу, с жадностью пожирает слова Вэста… а может, доказательство его вины, превращая ее в серые хлопья.
Бумага трещала, скручивалась. Угольки падали на влажный асфальт и растворялись. Огонек обжег его ладонь, но Мэдисон не обратил на это внимание. Подул холодный ветер и, подхватив пепел, унес его с собой.
- Прекрасная ночь, не правда ли? И небо такое чистое. – Мэдисон не отрывал глаз от пустоты и голос, что был рядом с ним, походил на благоговейное спокойствие. – Это ваше. – Гэб оторвал взгляд и повернул голову.
Он несколько минут вглядывался в лицо мужчины, что сидел рядом с ним. Худое, изможденное лицо, оно казалось белым пятном в желтом свете фонаря. Темные брови, нависающие над блеклыми глазами, выглядели уставшими. Из-под шляпы, торчали волосы, доходя до линии скул. Чуть ниже висков, густые бакенбарды. Пальто, с высоким воротом, из шерсти в крупную клетку, застегнутое на все пуговицы. Брюки из твида, начищенные до блеска туфли.
Мэдисон оглядел его с головы до ног, и ощущение у него было, что он попал в восьмидесятые.
Мужчина держал его галстук, вытянув руку так, что открывалось запястье.
Когда взгляд Гэба упал на запястье, он задрожал. Белая кожа, с вывернутой плотью, словно его грызла собака. Края неровные, загнутые. Обнаженные мышцы и порванные вены.
- Кто вы, черт возьми? – прошептал он.
Мужчина сочувственно улыбнулся.
- Ривел Шарлей.
Пока мужчина произносил это имя вслух, Мэдисон повторял за ним, не издавая звука.
- Что… что вы делаете тут?
- Возьмите свой галстук, детектив Мэдисон. – Он нетерпеливо повертел им. Запястье заскрипело. Струйка крови потекла по его ладони. – И не спрашивайте, откуда я знаю вас. Вы, все же занимаете мой кабинет. Когда-то бывший моим, кабинет. А теперь, он и для вас, и для детектива Каффера – бывший. Не страшно. Капитан Лонса прав – он пользуется дурной славой, и его следует замуровать.
Мэдисон сглотнул. Он несмело протянул руку и ухватился за кончик галстука, испытывая тошноту, оттого, как кровь с хлюпаньем вытекает из изодранных вен.
- Вы видите странные вещи или слышите их?
- Я… - он убрал галстук в карман куртки. – Мне сняться кошмары.
- О, - кивнул Шарлей, сложив руки на коленях. – Жутковато, я вам скажу. Сколько людей погибло?
- Пятеро.
Шарлей цокнул, подняв палец вверх.
- Восемь. Ах, да. Вы же не в курсе. Одна из них женщина. Она… - Он пощелкал пальцами, нахмурившись. – Плохо говорит по-английски. У нее жуткий акцент. «Yes», она говорит, как – «эс». Забавно, правда?
- Санта-Мария-Роза. – Прошептал Мэдисон.
- Две остальные жертвы, умерли полчаса до того, как умер ваш напарник.
- Откуда вы знаете?
Шарлей повернул к нему лицо и ухмыльнулся.
- Мертвец – видит мертвецов. Мертвец – приходит к мертвецам.
От слов, у Мэдисона побежали мурашки. Он засунул руку в карман и достал сигареты. Закурил.
- Угостите сигаретой?
Мэдисон протянул пачку и зажигалку. Шарлей раскурил сигарету, но дым не выходил из его рта. Он терялся где-то внутри него.
- Я бы с удовольствием сейчас выпил стаканчик виски.  
Несколько минут они молчали. В воздухе курился дымок сигареты. По асфальту шуршали листья, что сорвались с деревьев.
- Вы знаете, кто это делает?
- Дьявол. – Ответил Шарлей, сбросив пепел. – Но, вы назвали его… «Пугальщик», что, несомненно, отвечает вашим кошмарам.
Мэдисон округлил глаза, ошарашенно открывая и закрывая рот.
- Этого не может быть. «Пугальщик» – мертв.
Шарлей улыбнулся.
- Мертв. А что, по-вашему, быть мертвым, детектив Мэдисон? Не ощущать вкуса, запаха? Или быть на грани безумия? – Он привалился к спинке лавки. – Эдвард Кух, говорил: «Смерть – это станция, к которой движется поезд. Надо всего лишь дождаться, когда поезд снова тронется с пути». 
- Но, как? – выдавил Мэдисон. Он бросил сигарету на асфальт. Та шмякнулась в лужу. Коротко зашипела и потухла.
- Тогда, по порядку. В 2010 году, я начал поиски убийцы. Мужчины. Определенно – это был мужчина. На его счету было более десяти человек. В основном молодые девушки и парни. Вы же помните, каким был Кух? Очень худым. Поэтому он не связывался с людьми, что могли значительно превосходить его в весе.
- У него был соучастник. – Вставил Мэдисон, закурив вторую сигарету.
- Соучастник. – Кивнул Шарлей. – К этому мы еще вернемся. За все время своих злодеяний, Кух не особо придерживался одного стиля. Изначально, он просто их связывал, держал несколько часов, а после оставлял на улице. Затем, на жертвах стали появляться новые метки – вроде порезов, переломов и да… пресловутая фраза – месть Бога. А вот то, как он перешел к третьему, более кровожадному стилю, было случайностью. Девушка, которая должна была претерпеть побои, умудрилась сопротивляться, и Кух стал ее душить. Как вы думаете – чем?
Мэдисон машинально засунул руку в карман куртки, нащупав пальцами галстук.
- Верно. Его любимым… шелковым… - бросив взгляд на побледневшего детектива, Шарлей криво улыбнулся. – Фиалкового оттенка… галстуком. А как вы думаете, что случилось дальше?
Гэб сглотнул несколько раз, прежде чем произнес слова. Хрипло и глухо, словно сквозь кляп.
- … отрезал… ей голову…
- Да. – Шарлей затянулся сигаретой, что не сотлела ни на дюйм. – Кух так не хотел расставаться с любимой вещью, а узел затянулся слишком сильно. Он не хотел его обрезать. Поэтому, решил – лучше я отрежу ей голову, нежели испорчу галстук.
Мэдисон зажмурился. Боль в висках застучала с удвоенной силой.
- Он не всех душил. Это случилось раз, но отрезал голову троим. Голову забирал с собой. Оставлял в мусорных контейнерах или закапывал где-нибудь в лесу. И все же… он был у меня в руках. Кух был под подозрением… но его отпустили за недостатком улик. Вы бы знали, как я рвал и метал, узнав это. А после… со мной стали происходить странные вещи. Я слышал и видел то, что нормальному человеку и не присниться. – Шарлей перевалился на бок, закинув ногу на ногу. – Вы думаете, я убил тех женщин, потому что был безумен? Нет. Потому что он этого хотел. Да, согласен. Мои слова выглядят, как бред сумасшедшего, но это так. Думая, что я убиваю их, потому что в каждом видел этого чудовища… дьявола, я убил невинных людей. Я был одержим тем, чтобы устроить самосуд. Не скажу, что с первой женщиной мне повезло, даже если она и убила своего мужа. И все же… я не имел права устраивать самосуд. – Шарлей замолк. Он поднял руку, рассматривая сигарету. – В августе 2012 года, меня отправили в психиатрическую больницу. А в декабре, Кух попал в туже больницу. Забавно. Но именно там он мне все и рассказал. Так сказать… исповедовался. В январе он повесился на своих штанах. – Шарлей сделал еще одну глубокую затяжку. – Вы думаете, вам сняться кошмары, детектив Мэдисон? – Он пристально посмотрел на него. – Даже сейчас, вы думаете, что этот разговор, очередной ваш кошмар. Думаете, что проснетесь, дома и ничего, кроме своей кровати не увидите. Нет. Все, что делает этот дьявол – это реально. Нет кошмаров. То, что вы видели – это настоящее. Души тех, кого он забрал с собой. Таким способом он воздействует на вас. И он меня хотел забрать.
- Поэтому вы и покончили с собой?
Шарлей кивнул.
- Да. Я боялся… и следующей ночью покончил с собой. – Он развернул руку, запястьем вверх. – Было больно… но я думал лишь о том, чтобы он проиграл. – Шарлей отбросил сигарету. – Ваша бывшая жена погибла. Ваш напарник мертв. Сколько еще людей, коих вы знаете, умрут?
О, Боже! Маруся! Мэдисон вскочил с лавки.
- Постойте, детектив! – окрикнул Шарлей. – Я не рассказал вам самого главного. Кух, когда-то был женат. Правда… сейчас, его бывшая жена носит фамилию… - он прищурился. – Гейр.  
Мэдисона повело. Колени подкосились, и он чуть не рухнул на асфальт, если бы Шарлей не подхватил его. За какие-то доли секунды он оказался рядом и держал детектива под руку. Гэб побледнел еще больше.
- … Маруся…его… дочь?
- Она же была его и сообщницей. Маруся исчезла за три месяца до того, как вы его поймали.
Не смотря на то, что его держал Шарлей, Мэдисону казалось, что он проваливается сквозь землю. Асфальт под ним стал жидким, как грязь и тащит его за собой.
- А тот сообщник, который был после Маруси, был обычным безработным парнем. Ему понравилась идея тискать молодых девочек и забирать их украшения.
Гэб жадно хватал ртом воздух, голова кружилась. Ему казалось, что он смотрит на отражение улицы в воде. Словно он стоит посреди перевернутого с ног на голову, мира.
- Вы должны остановить это, детектив. Остановить его.
- Как?
- Убейте их… убейте себя… тогда это закончится. Иначе… это будет только началом…
- … что? – Мэдисон высвободился от руки Шарлея и пошатнулся. – Что?
- Перед смертью, Кух подошел ко мне… поманил пальцем и сказал: «Это только начало бытия Моего, Ибо восстану Я во плоти и крови. Всех кого ты знаешь и любишь, я заберу с собой. Каждого. По одному. Они будут подыхать страшной смертью, пока я не доберусь до тебя». – Шарлей вернулся на скамейку. – Сделайте это, детектив.
Мэдисон шел, не поворачиваясь спиной к Ривелю Шарлей. Он пятился, и лишь на середине дороги остановился, пристально смотря на фигуру детектива.
Шарлей поднял руку, и его силуэт развеялся.
Яркий свет фонарей упал на сгорбленную фигуру Мэдисона. Протяжный гул клаксона заставил его вздрогнуть. Машина мчалась навстречу.
Убейте их… убейте себя… тогда это закончится…
Пять футов… три… два...[1]
Мэдисон сглотнул и отскочил назад, словно его схватили за шкирку.
 
 
Он долго бродил по улице, переваривая информацию. Сознание было как в тумане, словно яркое, зудящее пятно, среди блеклого света. Рассказ Ривела Шарлей походил на двенадцатиколесный автобус, который достиг апогея – достиг своей цели, сбив на своем ходу все запрещенные знаки.
Даже если он и говорит, что Кух влиял на него каким-то способом, заставив убить тех женщин, то сейчас этот ублюдок был мертв. Он не мог. Кошмары не могут, сводит с ума, и подводить к черте. Это ведь только кошмары?
Мэдисон остановился. Огляделся по сторонам. Кругом жилые дома с потухшими окнами. В некоторых из них, виднеются силуэты бродящих людей.
Хотите сказать, что он в кошмарах выходит на охоту, как какой-нибудь лунатик, с топором? Тед Банди[2]в обличии детектива полиции? Да это же глупость. Черт.
Получается, Мэдисон попал в настоящий ужастик, только в своей голове. Не придется подолгу торчать в кассе за билетами и попкорном. Не придется уламывать подружку купить билет на последнее место, чтобы весь фильм целоваться.  
Мэдисон потянулся за сигаретами. Подкурил, не отводя глаз от окон, где зажегся свет. Какая-то старуха в широкой рубахе и с папильотками на голове, прилипла к окну. Одна ее рука лежала на трубке телефона, вторая легла на грудь.
Похоже, и она считает меня извращенцем. Неужели, от меня исходит опасность?
Ну, хорошо. Предположим… дьявол, я даже не могу поверить, что ставлю себя на место убийцы. Но… с одной стороны, такова работа детектива.
Предположим, я убийца…
Зачем я убил тех подростков? Что побудило меня это сделать? Только потому, что они уединились в машине?
Мэдисон глубоко затянулся и двинулся дальше.
Как-то я тоже хотел уединиться с Джейн. Трахнуть ее под открытым небом. Звезды, теплый ветер, запах леса. Романтика, как Ксанакс,[3]действует на девушек. А вот, стоило мне только залезть к ней в трусы, как Джейн дала мне пощечину и назвала извращенцем.
В этот же вечер, я снял какую-то шлюху и поимел ее там, где собственно и снял. Прямо на углу дома, среди прохожих. Одна старушенция с ребенком, шли мимо, и пока я трахал девку сзади. Девочка остановилась, разглядывая нас. В тот момент мне было наплевать – я просто хотел получить то, чего лишила меня Джейн. А после, я услышал, как девочка спросила свою бабушку – почему тетенька кричит? Почему дядя делает ей больно?
Старуха вытаращила глаза и, схватив девочку под руки, быстро ретировалась.
Мэдисон ухмыльнулся. Забавно вспоминать прошлое. Джейн многого меня лишала, но я все равно получал это… от других женщин. Так можно ли назвать меня ублюдком? Или убийцей?
Возвращаясь к парочке в машине. Я убил их, потому что они затеяли взрослую игру? Я их даже не знал. Хотя… многие убийцы не знают своих жертв, а это их еще больше заводит.
Джейн. Ну… да… согласен. Если вспомнит все, что между нами было, теоретически я бы мог это сделать. Но… похоже, в тот момент, меня моя гуманность оставила, вытолкнув на сцену Грязного Гарри. Хах. Я поступил так, как поступил Кух, чтобы позаботиться о своей вещице.
Да я же ненавижу галстуки! Может, в тот момент я хотел его забрать, вроде как улика… а оставил… оставил, потому что вспомнил, что ненавижу галстуки? Забавно.  
Линдси. Что я могу сказать о ней? Черт, стоило ее трахнуть в кабинете, а не разглядывать трусики. Неспособный психолог, но способная любовница с длинными ногами. Хм…
Вэст… Мэдисон докурил сигарету, бросив ее на землю. Он знал, что со мной что-то происходит. Он нашел мой галстук в доме Джейн. Уффф… хреновый расклад. Я убил его, чтобы замести следы? Жутко. Вэст был мне как отец, а я так по-скотски поступил с ним.
Нет. И все же, я не согласен. Я не мог убить их всех. Как бы я не был безумен, я не способен на убийства ни в чем не повинных людей.
Но они мертвы. И он будет забирать всех, кого ты знаешь и любишь. Кто следующий? Рой Лонса? Эл Ригли? Парни с лаборатории? А может… Дьюс?
Мэдисон сдавил ладонями виски, чтобы заглушить голос в голове.
Дыши. Дыши.
Вдохнул. Глубоко, насколько это было возможно, закашлялся, и еще раз вдохнул.
Дьюс.
Не будь я безумным… я бы сделал это… с удовольствием. Он забрал у меня все. Забрал Джейн. Разве, после этого… он не заслуживает смерти?
О, нет! Погоди! О чем ты говоришь?! О чем ты думаешь, сумасшедший! Быстрее! Он следующий!
Мэдисон сорвался с места и побежал.
Спустя милю, у него горели легкие, и сводило ноги. Он был уверен, Дьюс не останется в доме, где погибла Джейн. Наверняка, он у себя. В пятиэтажке, на третьем этаже. На фасаде дома, балконы с кривой лестницей, по которой он с легкостью может добраться до него, чтобы предупредить. Предупредить? И что он скажет? Дьюс тебя собирается убить маньяк? Он отрежет тебе голову и заберет с собой? А он скажет – ты в своем уме, Гэб? И пошлет куда подальше. А может… это и к лучшему.
Во всем доме, свет горел только в одном окне. На третьем этаже. Окно спальни.
Мэдисон поднялся по лестнице, как можно тише, чтобы не разбудить соседей.
Дернул окно вверх – закрыто наглухо. Хотел, воспользоваться ножом, как появился Дьюс, в одних боксерах. Кровать разложена.
Он же не ублюдок, чтобы трахать баб, после Джейн. Она умерла совсем недавно. Или Дьюс решил таким способ помянуть ее?
Дьюс походил по комнате, затем лег на кровать, приподнявшись на подушках.
Гэб хотел постучать в стекло, как в поле зрения появилась девушка. На ней было только полотенце. Но оно недолго задержалось на ней, впрочем, как и боксеры на кузене.
Пока девушка стояла перед ним обнаженная, Дьюс поглаживал свой член.
Затем, она залезла на кровать, а после, опустилась на него.
Копна длинных волос доходила до поясницы, но от глаз Мэдисона не ускользнула одна не маловажная деталь – кровь его закипела от ярости, когда он увидел три родинки вдоль позвонка.
Маруся. Маруся трахается с Дьюсом? Какого черта?
Гэб привалился к стене. Он не мог видеть, как она прыгает на нем, будто на батуте, а грязные пальцы Дьюса лапают ее ягодицы.
Зрение, может, и обманешь, а вот слух. Он прекрасно слышал ее стоны и хрип кузена, словно ему не хватало воздуха.
Выглянув, Мэдисон сжал челюсти. Маруся была спиной к Дьюсу. Голова откинута назад. Кончики волос бьют его по груди. Полные груди подпрыгивают, а в розовую раскрытую плоть, врезается член Дьюса.
У Гэба сжалось сердце. Легкие заныли. Внутренности запротестовали.
Маруся медленно опустила голову и открыла глаза. Их взгляды встретились. У Мэдисона сдавило дыхание. Сейчас, он больше всего ненавидел Дьюса. Ненавидел этого сукиного сына, на которого его променяла Джейн. Получается, ее ухажер не такой уж и верный. Сделал ей ребенка, а сам трахается с бабами. Так чего же ты от меня хотела, Джейн? Верности? Да. Я мог дать тебе верность, и я давал ее тебе. А что же ты? Ты предпочла его член?! Как это низко. Как это подло.
Не могу. Не могу смотреть. Мэдисона замутило.
Маруся приоткрыла рот. Она беззвучно повторяла одно и то же имя – Гэбби. Гэбби, пока кончала.  
Мэдисон попятился назад, наткнувшись на перила. Он чуть не кувыркнулся вниз, если бы вовремя не ухватился за лестницу.
Сейчас уже было не до соседей. Ему было плевать, если кто-то услышит его спешные шаги, и лязг лестницы.
Он перепрыгивал через ступеньку, стараясь как можно быстрее убежать отсюда.
Опустошенный… разбитый…
 
[1] 1 м. 53 см… 92 см… 61 см. (Прим. автора)
[2] Теодор Роберт «Тед» Банди (англ. Theodore Robert «Ted» Bundy) (24 ноября 1946 года — 24 января 1989 года) — американский серийный убийца, насильник, похититель людей и некрофил, действовавший в 1970-е годы. Его жертвами становились молодые девушки и девочки. Точное число его жертв неизвестно. Незадолго до своей казни он признался в 30 убийствах в период между 1974-м и 1978-м годом, однако настоящее количество его жертв может быть гораздо больше (более 100 человек). Банди пользовался своим обаянием, чтобы завоевывать доверие своих жертв. Обычно он знакомился с ними в общественных местах, симулируя травму или выдавая себя за представителя власти, чтобы затем изнасиловать и убить их в уединенном месте. Иногда он врывался в дома жертв и глушил их дубинкой. Он также обезглавливал некоторых своих жертв, чтобы забрать их головы как сувениры. Биограф Энн Рул описала его как «садиста и социопата, который получал удовольствие от боли жертвы и ощущения власти в момент ее смерти и даже после». Он сам описывал себя как «самого бессердечного сукиного сына, которого вы только можете встретить». Теда Банди казнили на электрическом стуле 24 января 1989 года во Флориде. (Прим. автора)
[3] Ксанакс – популярное в Америке успокоительное. (Прим. автора)

© Copyright: Юлия Пуляк, 2014

Регистрационный номер №0220329

от 11 июня 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0220329 выдан для произведения: Мэдисон несколько раз перечитывал письмо Вэста. Каждое слово, расплывалось перед глазами, а голос, что озвучивал письмо, был приглушенным, как в бочке.
Его галстук, найденный в доме Джейн.
Это сумасшествие. Он не способен на подобное.
Да, он мог накричать. Мог дать пощечину. Но не мог отрезать ей голову.
НЕ МОГ.
Достав из кармана зажигалку, Мэдисон чиркнул ей и поднес пламя к уголку листка. Он наблюдал, за тем, как огонь, охвативший бумагу, с жадностью пожирает слова Вэста… а может, доказательство его вины, превращая ее в серые хлопья.
Бумага трещала, скручивалась. Угольки падали на влажный асфальт и растворялись. Огонек обжег его ладонь, но Мэдисон не обратил на это внимание. Подул холодный ветер и, подхватив пепел, унес его с собой.
- Прекрасная ночь, не правда ли? И небо такое чистое. – Мэдисон не отрывал глаз от пустоты и голос, что был рядом с ним, походил на благоговейное спокойствие. – Это ваше. – Гэб оторвал взгляд и повернул голову.
Он несколько минут вглядывался в лицо мужчины, что сидел рядом с ним. Худое, изможденное лицо, оно казалось белым пятном в желтом свете фонаря. Темные брови, нависающие над блеклыми глазами, выглядели уставшими. Из-под шляпы, торчали волосы, доходя до линии скул. Чуть ниже висков, густые бакенбарды. Пальто, с высоким воротом, из шерсти в крупную клетку, застегнутое на все пуговицы. Брюки из твида, начищенные до блеска туфли.
Мэдисон оглядел его с головы до ног, и ощущение у него было, что он попал в восьмидесятые.
Мужчина держал его галстук, вытянув руку так, что открывалось запястье.
Когда взгляд Гэба упал на запястье, он задрожал. Белая кожа, с вывернутой плотью, словно его грызла собака. Края неровные, загнутые. Обнаженные мышцы и порванные вены.
- Кто вы, черт возьми? – прошептал он.
Мужчина сочувственно улыбнулся.
- Ривел Шарлей.
Пока мужчина произносил это имя вслух, Мэдисон повторял за ним, не издавая звука.
- Что… что вы делаете тут?
- Возьмите свой галстук, детектив Мэдисон. – Он нетерпеливо повертел им. Запястье заскрипело. Струйка крови потекла по его ладони. – И не спрашивайте, откуда я знаю вас. Вы, все же занимаете мой кабинет. Когда-то бывший моим, кабинет. А теперь, он и для вас, и для детектива Каффера – бывший. Не страшно. Капитан Лонса прав – он пользуется дурной славой, и его следует замуровать.
Мэдисон сглотнул. Он несмело протянул руку и ухватился за кончик галстука, испытывая тошноту, оттого, как кровь с хлюпаньем вытекает из изодранных вен.
- Вы видите странные вещи или слышите их?
- Я… - он убрал галстук в карман куртки. – Мне сняться кошмары.
- О, - кивнул Шарлей, сложив руки на коленях. – Жутковато, я вам скажу. Сколько людей погибло?
- Пятеро.
Шарлей цокнул, подняв палец вверх.
- Восемь. Ах, да. Вы же не в курсе. Одна из них женщина. Она… - Он пощелкал пальцами, нахмурившись. – Плохо говорит по-английски. У нее жуткий акцент. «Yes», она говорит, как – «эс». Забавно, правда?
- Санта-Мария-Роза. – Прошептал Мэдисон.
- Две остальные жертвы, умерли полчаса до того, как умер ваш напарник.
- Откуда вы знаете?
Шарлей повернул к нему лицо и ухмыльнулся.
- Мертвец – видит мертвецов. Мертвец – приходит к мертвецам.
От слов, у Мэдисона побежали мурашки. Он засунул руку в карман и достал сигареты. Закурил.
- Угостите сигаретой?
Мэдисон протянул пачку и зажигалку. Шарлей раскурил сигарету, но дым не выходил из его рта. Он терялся где-то внутри него.
- Я бы с удовольствием сейчас выпил стаканчик виски.  
Несколько минут они молчали. В воздухе курился дымок сигареты. По асфальту шуршали листья, что сорвались с деревьев.
- Вы знаете, кто это делает?
- Дьявол. – Ответил Шарлей, сбросив пепел. – Но, вы назвали его… «Пугальщик», что, несомненно, отвечает вашим кошмарам.
Мэдисон округлил глаза, ошарашенно открывая и закрывая рот.
- Этого не может быть. «Пугальщик» – мертв.
Шарлей улыбнулся.
- Мертв. А что, по-вашему, быть мертвым, детектив Мэдисон? Не ощущать вкуса, запаха? Или быть на грани безумия? – Он привалился к спинке лавки. – Эдвард Кух, говорил: «Смерть – это станция, к которой движется поезд. Надо всего лишь дождаться, когда поезд снова тронется с пути». 
- Но, как? – выдавил Мэдисон. Он бросил сигарету на асфальт. Та шмякнулась в лужу. Коротко зашипела и потухла.
- Тогда, по порядку. В 2010 году, я начал поиски убийцы. Мужчины. Определенно – это был мужчина. На его счету было более десяти человек. В основном молодые девушки и парни. Вы же помните, каким был Кух? Очень худым. Поэтому он не связывался с людьми, что могли значительно превосходить его в весе.
- У него был соучастник. – Вставил Мэдисон, закурив вторую сигарету.
- Соучастник. – Кивнул Шарлей. – К этому мы еще вернемся. За все время своих злодеяний, Кух не особо придерживался одного стиля. Изначально, он просто их связывал, держал несколько часов, а после оставлял на улице. Затем, на жертвах стали появляться новые метки – вроде порезов, переломов и да… пресловутая фраза – месть Бога. А вот то, как он перешел к третьему, более кровожадному стилю, было случайностью. Девушка, которая должна была претерпеть побои, умудрилась сопротивляться, и Кух стал ее душить. Как вы думаете – чем?
Мэдисон машинально засунул руку в карман куртки, нащупав пальцами галстук.
- Верно. Его любимым… шелковым… - бросив взгляд на побледневшего детектива, Шарлей криво улыбнулся. – Фиалкового оттенка… галстуком. А как вы думаете, что случилось дальше?
Гэб сглотнул несколько раз, прежде чем произнес слова. Хрипло и глухо, словно сквозь кляп.
- … отрезал… ей голову…
- Да. – Шарлей затянулся сигаретой, что не сотлела ни на дюйм. – Кух так не хотел расставаться с любимой вещью, а узел затянулся слишком сильно. Он не хотел его обрезать. Поэтому, решил – лучше я отрежу ей голову, нежели испорчу галстук.
Мэдисон зажмурился. Боль в висках застучала с удвоенной силой.
- Он не всех душил. Это случилось раз, но отрезал голову троим. Голову забирал с собой. Оставлял в мусорных контейнерах или закапывал где-нибудь в лесу. И все же… он был у меня в руках. Кух был под подозрением… но его отпустили за недостатком улик. Вы бы знали, как я рвал и метал, узнав это. А после… со мной стали происходить странные вещи. Я слышал и видел то, что нормальному человеку и не присниться. – Шарлей перевалился на бок, закинув ногу на ногу. – Вы думаете, я убил тех женщин, потому что был безумен? Нет. Потому что он этого хотел. Да, согласен. Мои слова выглядят, как бред сумасшедшего, но это так. Думая, что я убиваю их, потому что в каждом видел этого чудовища… дьявола, я убил невинных людей. Я был одержим тем, чтобы устроить самосуд. Не скажу, что с первой женщиной мне повезло, даже если она и убила своего мужа. И все же… я не имел права устраивать самосуд. – Шарлей замолк. Он поднял руку, рассматривая сигарету. – В августе 2012 года, меня отправили в психиатрическую больницу. А в декабре, Кух попал в туже больницу. Забавно. Но именно там он мне все и рассказал. Так сказать… исповедовался. В январе он повесился на своих штанах. – Шарлей сделал еще одну глубокую затяжку. – Вы думаете, вам сняться кошмары, детектив Мэдисон? – Он пристально посмотрел на него. – Даже сейчас, вы думаете, что этот разговор, очередной ваш кошмар. Думаете, что проснетесь, дома и ничего, кроме своей кровати не увидите. Нет. Все, что делает этот дьявол – это реально. Нет кошмаров. То, что вы видели – это настоящее. Души тех, кого он забрал с собой. Таким способом он воздействует на вас. И он меня хотел забрать.
- Поэтому вы и покончили с собой?
Шарлей кивнул.
- Да. Я боялся… и следующей ночью покончил с собой. – Он развернул руку, запястьем вверх. – Было больно… но я думал лишь о том, чтобы он проиграл. – Шарлей отбросил сигарету. – Ваша бывшая жена погибла. Ваш напарник мертв. Сколько еще людей, коих вы знаете, умрут?
О, Боже! Маруся! Мэдисон вскочил с лавки.
- Постойте, детектив! – окрикнул Шарлей. – Я не рассказал вам самого главного. Кух, когда-то был женат. Правда… сейчас, его бывшая жена носит фамилию… - он прищурился. – Гейр.  
Мэдисона повело. Колени подкосились, и он чуть не рухнул на асфальт, если бы Шарлей не подхватил его. За какие-то доли секунды он оказался рядом и держал детектива под руку. Гэб побледнел еще больше.
- … Маруся…его… дочь?
- Она же была его и сообщницей. Маруся исчезла за три месяца до того, как вы его поймали.
Не смотря на то, что его держал Шарлей, Мэдисону казалось, что он проваливается сквозь землю. Асфальт под ним стал жидким, как грязь и тащит его за собой.
- А тот сообщник, который был после Маруси, был обычным безработным парнем. Ему понравилась идея тискать молодых девочек и забирать их украшения.
Гэб жадно хватал ртом воздух, голова кружилась. Ему казалось, что он смотрит на отражение улицы в воде. Словно он стоит посреди перевернутого с ног на голову, мира.
- Вы должны остановить это, детектив. Остановить его.
- Как?
- Убейте их… убейте себя… тогда это закончится. Иначе… это будет только началом…
- … что? – Мэдисон высвободился от руки Шарлея и пошатнулся. – Что?
- Перед смертью, Кух подошел ко мне… поманил пальцем и сказал: «Это только начало бытия Моего, Ибо восстану Я во плоти и крови. Всех кого ты знаешь и любишь, я заберу с собой. Каждого. По одному. Они будут подыхать страшной смертью, пока я не доберусь до тебя». – Шарлей вернулся на скамейку. – Сделайте это, детектив.
Мэдисон шел, не поворачиваясь спиной к Ривелю Шарлей. Он пятился, и лишь на середине дороги остановился, пристально смотря на фигуру детектива.
Шарлей поднял руку, и его силуэт развеялся.
Яркий свет фонарей упал на сгорбленную фигуру Мэдисона. Протяжный гул клаксона заставил его вздрогнуть. Машина мчалась навстречу.
Убейте их… убейте себя… тогда это закончится…
Пять футов… три… два...[1]
Мэдисон сглотнул и отскочил назад, словно его схватили за шкирку.
 
 
Он долго бродил по улице, переваривая информацию. Сознание было как в тумане, словно яркое, зудящее пятно, среди блеклого света. Рассказ Ривела Шарлей походил на двенадцатиколесный автобус, который достиг апогея – достиг своей цели, сбив на своем ходу все запрещенные знаки.
Даже если он и говорит, что Кух влиял на него каким-то способом, заставив убить тех женщин, то сейчас этот ублюдок был мертв. Он не мог. Кошмары не могут, сводит с ума, и подводить к черте. Это ведь только кошмары?
Мэдисон остановился. Огляделся по сторонам. Кругом жилые дома с потухшими окнами. В некоторых из них, виднеются силуэты бродящих людей.
Хотите сказать, что он в кошмарах выходит на охоту, как какой-нибудь лунатик, с топором? Тед Банди[2]в обличии детектива полиции? Да это же глупость. Черт.
Получается, Мэдисон попал в настоящий ужастик, только в своей голове. Не придется подолгу торчать в кассе за билетами и попкорном. Не придется уламывать подружку купить билет на последнее место, чтобы весь фильм целоваться.  
Мэдисон потянулся за сигаретами. Подкурил, не отводя глаз от окон, где зажегся свет. Какая-то старуха в широкой рубахе и с папильотками на голове, прилипла к окну. Одна ее рука лежала на трубке телефона, вторая легла на грудь.
Похоже, и она считает меня извращенцем. Неужели, от меня исходит опасность?
Ну, хорошо. Предположим… дьявол, я даже не могу поверить, что ставлю себя на место убийцы. Но… с одной стороны, такова работа детектива.
Предположим, я убийца…
Зачем я убил тех подростков? Что побудило меня это сделать? Только потому, что они уединились в машине?
Мэдисон глубоко затянулся и двинулся дальше.
Как-то я тоже хотел уединиться с Джейн. Трахнуть ее под открытым небом. Звезды, теплый ветер, запах леса. Романтика, как Ксанакс,[3]действует на девушек. А вот, стоило мне только залезть к ней в трусы, как Джейн дала мне пощечину и назвала извращенцем.
В этот же вечер, я снял какую-то шлюху и поимел ее там, где собственно и снял. Прямо на углу дома, среди прохожих. Одна старушенция с ребенком, шли мимо, и пока я трахал девку сзади. Девочка остановилась, разглядывая нас. В тот момент мне было наплевать – я просто хотел получить то, чего лишила меня Джейн. А после, я услышал, как девочка спросила свою бабушку – почему тетенька кричит? Почему дядя делает ей больно?
Старуха вытаращила глаза и, схватив девочку под руки, быстро ретировалась.
Мэдисон ухмыльнулся. Забавно вспоминать прошлое. Джейн многого меня лишала, но я все равно получал это… от других женщин. Так можно ли назвать меня ублюдком? Или убийцей?
Возвращаясь к парочке в машине. Я убил их, потому что они затеяли взрослую игру? Я их даже не знал. Хотя… многие убийцы не знают своих жертв, а это их еще больше заводит.
Джейн. Ну… да… согласен. Если вспомнит все, что между нами было, теоретически я бы мог это сделать. Но… похоже, в тот момент, меня моя гуманность оставила, вытолкнув на сцену Грязного Гарри. Хах. Я поступил так, как поступил Кух, чтобы позаботиться о своей вещице.
Да я же ненавижу галстуки! Может, в тот момент я хотел его забрать, вроде как улика… а оставил… оставил, потому что вспомнил, что ненавижу галстуки? Забавно.  
Линдси. Что я могу сказать о ней? Черт, стоило ее трахнуть в кабинете, а не разглядывать трусики. Неспособный психолог, но способная любовница с длинными ногами. Хм…
Вэст… Мэдисон докурил сигарету, бросив ее на землю. Он знал, что со мной что-то происходит. Он нашел мой галстук в доме Джейн. Уффф… хреновый расклад. Я убил его, чтобы замести следы? Жутко. Вэст был мне как отец, а я так по-скотски поступил с ним.
Нет. И все же, я не согласен. Я не мог убить их всех. Как бы я не был безумен, я не способен на убийства ни в чем не повинных людей.
Но они мертвы. И он будет забирать всех, кого ты знаешь и любишь. Кто следующий? Рой Лонса? Эл Ригли? Парни с лаборатории? А может… Дьюс?
Мэдисон сдавил ладонями виски, чтобы заглушить голос в голове.
Дыши. Дыши.
Вдохнул. Глубоко, насколько это было возможно, закашлялся, и еще раз вдохнул.
Дьюс.
Не будь я безумным… я бы сделал это… с удовольствием. Он забрал у меня все. Забрал Джейн. Разве, после этого… он не заслуживает смерти?
О, нет! Погоди! О чем ты говоришь?! О чем ты думаешь, сумасшедший! Быстрее! Он следующий!
Мэдисон сорвался с места и побежал.
Спустя милю, у него горели легкие, и сводило ноги. Он был уверен, Дьюс не останется в доме, где погибла Джейн. Наверняка, он у себя. В пятиэтажке, на третьем этаже. На фасаде дома, балконы с кривой лестницей, по которой он с легкостью может добраться до него, чтобы предупредить. Предупредить? И что он скажет? Дьюс тебя собирается убить маньяк? Он отрежет тебе голову и заберет с собой? А он скажет – ты в своем уме, Гэб? И пошлет куда подальше. А может… это и к лучшему.
Во всем доме, свет горел только в одном окне. На третьем этаже. Окно спальни.
Мэдисон поднялся по лестнице, как можно тише, чтобы не разбудить соседей.
Дернул окно вверх – закрыто наглухо. Хотел, воспользоваться ножом, как появился Дьюс, в одних боксерах. Кровать разложена.
Он же не ублюдок, чтобы трахать баб, после Джейн. Она умерла совсем недавно. Или Дьюс решил таким способ помянуть ее?
Дьюс походил по комнате, затем лег на кровать, приподнявшись на подушках.
Гэб хотел постучать в стекло, как в поле зрения появилась девушка. На ней было только полотенце. Но оно недолго задержалось на ней, впрочем, как и боксеры на кузене.
Пока девушка стояла перед ним обнаженная, Дьюс поглаживал свой член.
Затем, она залезла на кровать, а после, опустилась на него.
Копна длинных волос доходила до поясницы, но от глаз Мэдисона не ускользнула одна не маловажная деталь – кровь его закипела от ярости, когда он увидел три родинки вдоль позвонка.
Маруся. Маруся трахается с Дьюсом? Какого черта?
Гэб привалился к стене. Он не мог видеть, как она прыгает на нем, будто на батуте, а грязные пальцы Дьюса лапают ее ягодицы.
Зрение, может, и обманешь, а вот слух. Он прекрасно слышал ее стоны и хрип кузена, словно ему не хватало воздуха.
Выглянув, Мэдисон сжал челюсти. Маруся была спиной к Дьюсу. Голова откинута назад. Кончики волос бьют его по груди. Полные груди подпрыгивают, а в розовую раскрытую плоть, врезается член Дьюса.
У Гэба сжалось сердце. Легкие заныли. Внутренности запротестовали.
Маруся медленно опустила голову и открыла глаза. Их взгляды встретились. У Мэдисона сдавило дыхание. Сейчас, он больше всего ненавидел Дьюса. Ненавидел этого сукиного сына, на которого его променяла Джейн. Получается, ее ухажер не такой уж и верный. Сделал ей ребенка, а сам трахается с бабами. Так чего же ты от меня хотела, Джейн? Верности? Да. Я мог дать тебе верность, и я давал ее тебе. А что же ты? Ты предпочла его член?! Как это низко. Как это подло.
Не могу. Не могу смотреть. Мэдисона замутило.
Маруся приоткрыла рот. Она беззвучно повторяла одно и то же имя – Гэбби. Гэбби, пока кончала.  
Мэдисон попятился назад, наткнувшись на перила. Он чуть не кувыркнулся вниз, если бы вовремя не ухватился за лестницу.
Сейчас уже было не до соседей. Ему было плевать, если кто-то услышит его спешные шаги, и лязг лестницы.
Он перепрыгивал через ступеньку, стараясь как можно быстрее убежать отсюда.
Опустошенный… разбитый…
 

 

[1] 1 м. 53 см… 92 см… 61 см. (Прим. автора)
[2] Теодор Роберт «Тед» Банди (англ. Theodore Robert «Ted» Bundy) (24 ноября 1946 года — 24 января 1989 года) — американский серийный убийца, насильник, похититель людей и некрофил, действовавший в 1970-е годы. Его жертвами становились молодые девушки и девочки. Точное число его жертв неизвестно. Незадолго до своей казни он признался в 30 убийствах в период между 1974-м и 1978-м годом, однако настоящее количество его жертв может быть гораздо больше (более 100 человек). Банди пользовался своим обаянием, чтобы завоевывать доверие своих жертв. Обычно он знакомился с ними в общественных местах, симулируя травму или выдавая себя за представителя власти, чтобы затем изнасиловать и убить их в уединенном месте. Иногда он врывался в дома жертв и глушил их дубинкой. Он также обезглавливал некоторых своих жертв, чтобы забрать их головы как сувениры. Биограф Энн Рул описала его как «садиста и социопата, который получал удовольствие от боли жертвы и ощущения власти в момент ее смерти и даже после». Он сам описывал себя как «самого бессердечного сукиного сына, которого вы только можете встретить». Теда Банди казнили на электрическом стуле 24 января 1989 года во Флориде. (Прим. автора)
[3] Ксанакс – популярное в Америке успокоительное. (Прим. автора)

 

Бал Сатаны Глава 12

Бал Сатаны Глава 14